Я кивнул в ответ.

– Прошу прошения, что вот так, ни с того ни с сего, набрел на вас, – извинился незнакомец.

– Ничего страшного.

Он сказал, что его зовут Фил Стоун, а я, представившись, сообщил, что жду знакомую.

– Вы, должно быть, проводите здесь исследования, – добавил я.

– Не совсем, – ответил он. – Я работаю в университете Южной Калифорнии. Мы занимаемся проблемой хищнической эксплуатации лесов в другой провинции Перу, но, когда появляется возможность, я приезжаю сюда, чтобы развеяться. Мне нравится бывать в тех местах, где леса не похожи на остальные.

Фил огляделся вокруг:

– Вы знаете, что некоторым деревьям здесь чуть ли не по пятьсот лет? Это настоящий девственный лес, такое встречается очень редко. В нем все сбалансировано: крупные деревья задерживают солнечный свет и дают возможность буйно разрастаться многочисленным тропическим растениям под ними. В тропических лесах тоже есть долгожители, но там все растет по-другому: это, в основном, джунгли. Здесь же все больше похоже на старый лес умеренного пояса, как, например, в Соединенных Штатах.

– Там мне никогда не доводилось видеть ничего подобного, – признался я.

– Понятное дело, – ответил он. – Их осталось совсем немного. Большинство, о которых мне известно, проданы правительству для нужд деревообработки, в таких лесах они видят лишь погонные метры древесины. Стыд и позор тем, кто загубит подобные места. Взгляните на энергию. – Вы умеете видеть энергию? – спросил я. Фил в упор посмотрел на меня, словно решая, стоит ли вдаваться в подробности.

– Да, умею, – признался он наконец.

– А у меня вот не получается, – вздохнул я. – Вчера попробовал во время созерцания растений в саду.

– Я поначалу тоже не мог увидеть такие большие поля, – сообщил он. – Пришлось сначала смотреть себе на пальцы.

– Как это – на пальцы?

– Давайте пройдем туда. – Он указал на участок, где деревья росли не так густо и над головой проглядывала синева небес. – Я покажу вам.

Когда мы пришли, мой новый знакомый начал объяснение:

– Откиньте голову назад и соедините кончики указательных пальцев. Пусть у вас это происходит на фоне небесной синевы. Теперь разведите кончики пальцев сантиметра на три и взгляните на пространство между ними. Что вы видите?

– Такое впечатление, что у меня глаза запылились.

– Не обращайте внимания, – продолжал командовать Фил. – Немного сместите фокус зрения и сведите кончики пальцев поближе, а затем разведите их подальше.

Пока он все это говорил, я двигал пальцами туда-сюда, не совсем понимая, что он имеет в виду, предлагая сместить фокус зрения. В конце концов, я рассеянно уставился на пространство между пальцами. Контуры пальцев на концах стали казаться размытыми, и в то же время было заметно, что между ними протянулось что-то вроде дымки.

– Боже правый! – пробормотал я и рассказал об увиденном.

– Вот-вот! Это оно и есть! – воскликнул Фил. – А теперь просто немного поэкспериментируйте с этим.

Я свел вместе пальцы обеих рук, потом ладони и предплечья. Каждый раз я снова видел вспышки энергии, которые тянулись от одной части тела к другой. Опустив руки, я взглянул на Фила.

– О, хотите посмотреть на мою энергию? – оживился он. Отступив на некоторое расстояние, Фил встал таким образом, чтобы оказаться на фоне неба. В течение нескольких минут я пытался что-нибудь увидеть, но тут донесшиеся сзади звуки шагов заставили меня отвлечься. Обернувшись, я увидел Сару.

Фил расплылся в улыбке и сделал шаг навстречу:

– Так вот кого вы ждали? Приближавшаяся Сара тоже улыбалась.

– Эй, я тебя знаю, – сказала она Филу. Они дружески обнялись, потом Сара повернулась ко мне:

– Извините за опоздание. Я ставила себе задачу проснуться, но будильник у меня в голове почему-то не сработал. Но теперь я, кажется, знаю почему. Благодаря этому вам двоим удалось поговорить. Чем вы тут занимались?

– Он только что научился видеть поля между пальцами, – сообщил Фил.

Сара посмотрела на меня:

– В прошлом году мы с Филом на этом же месте учились тому же. – Она повернулась к нему. – Давай прислонимся друг к другу спиной. Может, ему удастся увидеть энергию между нами.

Они встали передо мной спина к спине. Я предложил им подойти поближе, и они стали небольшими шажками придвигаться ко мне, пока между нами не осталось немногим больше метра. Их силуэты четко вырисовывались на фоне неба, которое еще оставалось темно-синим. К моему удивлению, пространство между ними казалось светлее. Оно было желтого или желтовато-розового цвета.

– Видит, – прокомментировал Фил, следивший за выражением моего лица.

Сара повернулась лицом к Филу, взяла его за руку, и они, не торопясь, стали отступать от меня, пока не отошли метра на три. Верхнюю половину их тел окружало бело-розовое энергетическое поле.

– Хорошо, – произнесла Сара с серьезным видом. Подойдя ко мне, она присела рядом на корточки. – Взгляните теперь на эту красоту.

Я пригляделся к окружавшим меня растениям, и тут же был повергнут в полное изумление. Было такое ощущение, что я всеобъемлющим образом сконцентрировал внимание на каждом могучем дубе: не только на отдельной части деревьев, но и сразу на всех в целом. Я поразился разнообразию форм ветвей. Я смотрел и смотрел на деревья, поворачиваясь от одного дуба к другому. При этом я как-то все больше ощущал их присутствие, это было ощущение, которое передавалось мне от каждого дерева, словно я видел их в первый раз или, по крайней мере, в первый раз воспринимал их во всей полноте.

Неожиданно мое внимание было привлечено тропической зеленью, растущей под деревьями-, я снова и снова вглядывался в неповторимые формы каждого растения. Мне бросилось в глаза то, как они сосуществуют в поражающих воображение маленьких сообществах. Например, попадались высокие растения, похожие на банановые пальмы, вокруг которых обвивались маленькие филодендроны. Последние, в свою очередь, нависали над папоротникообразными растениями поменьше. Я разглядывал эти микромодели окружающей среды, и меня снова и снова изумляла неповторимость их форм и одухотворенная близость.

Метрах в двух я приметил растение с необычными листьями. Я держал дома такие – разновидность пятнистого филодендрона. Темно-зеленые листья разрастались в стороны чуть ли не на метр. Казалось, растение просто пышет здоровьем и жизненной силой.

– Так, сосредоточьтесь вот на этом растении, только без особого напряжения, – предложила Сара.

Я так и сделал и при этом попробовал немного поэкспериментировать с тем, на чем сосредоточил свой взгляд. Сначала я попытался охватить взглядом пространство сантиметров на двадцать от края растения. Мало-помалу я стал различать проблески света, а затем, посмотрев на растение надлежащим образом, смог различить, что его окружает отливающая белым аура.

– Сейчас что-то вижу, – пробормотал я.

– Взгляните так, чтобы охватить все вокруг, – предложила Сара.

Пораженный, я даже отступил на шаг. Вокруг каждого растения, насколько хватало глаз, светилось беловатое поде. Оно было видимо, но совершенно прозрачно, так что не мешало восприятию ни формы, ни цвета растения. До меня дошло, что я наблюдаю неповторимую красоту каждого растения, только увеличившуюся в объеме. Получалось, что сначала я видел сами растения, потом их неповторимость и непосредственную, живую близость, а когда после этого чистая красота прибавилась к их материальному выражению, я смог увидеть энергетические поля.

– А теперь посмотрим, сможете ли вы наблюдать вот это, – проговорила Сара и присела передо мной лицом к филодендрону. Струйка беловатого цвета, обволакивавшая ее тело, вырвалась наружу и окутала филодендрон. Соответственно расширился на несколько сантиметров и поперечник энергетического поля растения.

– Невероятно! – вырвалось у меня, и мое восклицание вызвало смех обоих друзей. Вскоре я и сам заливался смехом, сознавая всю необычность того, что произошло. Однако меня ничуть не смущало то, что я без особого напряжения стал очевидцем явления, в которое еще несколько минут назад не мог поверить. Мне стало ясно, что восприятие полей не вызывает никаких сверхъестественных ощущений, а наоборот, все вокруг выглядело, по сути дела, более реальным, чем прежде.

Но в то же время все, что окружало меня, смотрелось по-другому. Это ощущение можно было, наверное, сравнить с киноэффектами, когда усиливают интенсивность цвета, чтобы в фильме, лес, например, казался более таинственным и зачарованным. Растения, листья, небо – все теперь выступало удивительно отчетливо и слегка мериало, свидетельствуя об их жизни и, вероятно, разуме, хотя это выходило за рамки нашего обычного понимания. После всего увиденного вряд ли я смогу воспринимать лес как нечто само собой разумеющееся. Я взглянул на Фила.

– Присядьте и направьте свою энергию на этот филодендрон, – попросил я. – Хотелось бы сравнить. Фил, казалось, был в замешательстве.

– Не могу, – сказал он. – А почему – не знаю. Я перевел взгляд на Сару.

– У некоторых это получается, а у других нет, – объяснила она. – Мы еще не понимаем, чем это вызвано. Марджори приходится проверять своих выпускников, чтобы выявить тех, кто на это способен. Двое психологов пытаются соотнести эту способность с характером человека, но пока никакой ясности нет.

– Можно, я попробую направить энергию, – загорелся я.

– Ну что ж, давайте, – ответила Сара. Я снова сел на корточки, обратившись лицом к растению. Сара и Фил встали по обеим сторонам от меня.

– Так, с чего мне начать?

– Просто сосредоточьте на растении внимание, словно хотите воспламенить его своей энергией, – инструктировала Сара.