О моем неумении ценить

Он кормил меня запахом апельсина,

Твердил постоянно, что мы похожи,

По плечам меня хлопал ладонью сильной,

Синяки оставляя на бледной коже.

Он показывал мир, уголочек каждый,

На страницах " Юного Натуралиста".

Повторял каждый вечер, бывало дважды,

Чтоб пила отвар его травянистый.

Улыбался редко, смеялся часто,

Разбирал мою жизнь на свои волокна,

Не пускал за порог своего участка,

Если видел лампы в соседских окнах.

Он был важен. Наверно важнее многих.

Слишком много ночами курил и злился.

А в день, когда я свернула к чужой дороге,

Он сказал: " Это мелочи" … и разбился.

Вот поэтому важно тебя ценить,

Даже прощаясь колко.

Ты - это то, что осталось мне

От цветастых его осколков.

*В десятый раз о тебе*

Я соскучилась. Сильно, до дрожи.

Я пишу идиотам, грубя.

Меня просто ломает, похоже,

От не выпитой капли тебя.

Кто-то рядом едва не бросает

В неизвестность раскинутых рук.

Я действительно, дурень, скучаю,

Отвергая с улыбкой пьянчуг.

Я сама уже в праве напиться.

Ты молчишь. И тускнеет экран.

Это надо же было влюбиться..

Аж противно.

Подайте стакан.

*Первой принцессе*

После стольких слов, после матов смогла. Нащупала.

И пишу восемь строк. Разделяю простыми знаками.

Я любила тебя. Предала. Потому что глупая.

И мне было больно, что ты ни боролась, малыш, ни плакала.

Я хочу извиниться. В глаза. Пусть обида не кончится.

Я впервые заплачу у ног твоих. Слышишь, красавица?

Приезжай. Я сегодня всю ночь собираюсь корчиться.

Приезжай. Обещаю, тебе понравится...

***

Ты смотришь в снегопад, улыбаясь:

" У вас всегда такая весна? "

Я грею твои пальцы, стараясь,

И одичало жмурюсь со сна.

Ты говоришь: " У вашей погоды

Нет в лексиконе слова тепло ",

А я тебя не видел полгода,

И это мне еще повезло.

Ты говоришь мне: " Бедные птицы!

Гляди, дружок, простыли совсем".

А я женат. Мне лихо за тридцать.

В семье уют, ни мига проблем.

Ты объясняешь: " В каждой снежинке

Есть настоящий сказочный мир".

А я с тебя сдуваю пылинки

И покупаю молча пломбир.

Ты говоришь со мной, не смолкая,

И как всегда со мною честна.

Ты говоришь. А я отвечаю:

" У нас всегда такая весна".

*Я начинаю писать о тебе*

Итак: внимание, марш!

На всех фотографиях в профиль.

Ты выбираешь себе секретарш

По критерию лучшего кофе.

Ты с утра и до вечера супергерой,

Ты для каждой красавицы лаком.

А под вечер усталый приходишь домой

И спишь в обнимку с собакой.

Я тебя узнаю по сиянию глаз,

По идеям твоих философий.

Я пишу о мальчишке, что прямо сейчас

Варит худший на свете кофе.

*О наболевшем*

Хочешь знать, почему я к тебе не иду,

Почему запираюсь в квартире?

Неудачник. По жизни. В учёбе, в быту

И во всем, что касается мира.

Победитель среди загубивших мечты,

Чемпион стометровок по кругу.

Меня просто корёжит от мысли, что ты

(Даже ты!) меня любишь...

как друга.

***

А я вот плачу.

Мне кажется, это просто.

Для этого дела не нужен весомый повод.

Достаточно снега и чуть пересилить голод,

И чтобы с прошлого раза остались слёзы.

А я рыдаю.

Хватаю себя за плечи.

Для лучшего плача должно быть немного грустно.

И чтобы в душе даже с кошками было пусто.

И чтобы в конце становилось немного легче.

***

И вот, в мою постель ложится бес.

И, прижимаясь раскаленным боком,

Он умоляет: " Только не про Бога."

А я в ответ: " Замучили, балбес? "

Кивает. Мне ли, ласковой, не знать,

Как тяжела была его дорога,

Как видел многих и поведал много,

И как никто не смог его понять.

Как он упрямо двигался вперед,

Как лез к монашкам из-за дикой скуки.

Как эти дуры складывали руки,

Бубнили " Отче", думали пройдет.

Я поднимусь и, кинув " не скучай",

Пойду на кухню, разминая ноги.

Через минуту снова на пороге

И на постель, хлебать небесный чай.

Он лбом в лопатки мне упрётся вновь.

Он со спины меня не обнимает,

Поскольку крылья мнутся и мешают,

Да и вообще, не та у нас любовь.

И вот, в моей постели дремлет бес.

Такой смешной, уютный, одинокий.

Сквозь сон лепечет: " Только не про Бога,

Ведь я сюда не ради Бога лез. "

***

А у меня от тепла перебиты лёгкие,

И мне других не вдохнуть и тебя не выдохнуть,

А у меня аритмия, шаги нелегкие,

Ещё озноб. Такая вот неожиданность.

А у меня близорукость: все лица сглажены,

Все до единого носят твои очертания.

Зато румянец к лицу, да и слух налаженный:

Я слышу в каждом прохожем твое дыхание.

А у меня третий день барахлит давление:

Я не могу надавить на твои намерения.

А у меня любовь. И одно лечение.

И это даже не время.

Скорее безвременье.

***

Не кричать, позабыть о ссорах,

Не бесится, не истерить,

Не выказывать дерзкий норов,

И, конечно же, не хамить.

В перерывах не бить посуду,

Без причины не ревновать,

И скандал, чересчур раздутый,

Алкоголем не запивать.

Не браниться и рот кричащий

Поцелуем не затыкать, -

Мы могли бы все это чаще.

Но не делаем, Вашу мать!

Потому что иначе нудно,

Потому что привыкли так.

Потому что ругаться - круто.

И мириться потом - ништяк.

*Агрессивное*

Сломаешь руку, если " фак"

Я покажу уверено?

А мне не больно. Это факт

Неоднократно сверенный.

А мне не больно. Хочешь - бей

За то, что агрессивная.

А я латентный водолей

И сволота пассивная.

Я говорю тебе " х*йня",

Хоть знаю о намерениях.

А мне плевать, ведь у меня

Нет самосохранения.

Я не боюсь тебя, мудак,

Хоть разом, хоть по ложечке.

А мне не больно.

Сделай так,

Чтоб стало... хоть немножечко.

***

Я болею. Меня знобит.

Крепкий чай не поможет даже.

И термометр мой разбит,

И на кухне остыла каша.

Разрывается голова,

Все конечности словно вата,

И как будто колокола

По ушам моим бьют набатом.

Чтобы снова здоровой быть,

Мне от Вас отказаться надо.

Мне не нравится Вас любить.

Как-то слишком уж чревато.

*Из письма Дину*

...И когда у дождя осеннего

Я тебя украду нечаянно,

Я не стану читать Есенина

И руками махать отчаянно.

На твое не откликнусь " милая",

Не скажу тебе что-то вечное.

Я не буду коверкать имени,

Я не стану играть беспечную.

Молчаливо объятья высеча,

Словно мысля в тебя впечататься,

Попрошу досчитать до тысячи,

Обещая взамен не прятаться.

*О будущем*

Я однажды обниму, что будет силы,

И скажу тебе: " Спасибо, дорогой,

Что назвал меня придурошно красивой.

И вообще за то, что нянчился со мной.

И за то, что я могла тебя касаться,

И не чувствовать при этом тошноту,

И за то, что мне впервые целоваться

Было сладко, если так, на чистоту,

А когда ругались, звал в порыве бабой,

И что волосы трепал, и что..."

Забей.

Я однажды обниму. Довольно слабо.

Потому что стану к старости слабей.

*Нелюбовная лирика*

Сколько я не лаю громко,

На соседей не рычу,

Все равно на сердце ломка,

И до слез к тебе хочу.

С нетерпением жду чего-то,

Дни считаю, тру виски,

Но опять собьюсь со счета

И завою от тоски.

А тебе какое дело?

Ты свободный, ты вперед.

Ты из тех, кто прыгнет смело

И турбинами взревет.

Только смысл одинаков.

Кто на голос, кто на взлет.

Я тряпичная собака.

Ты бумажный самолет.

*Ненужная*

Ты у меня под ребрами,

Ты на спине отмечена

Взглядами слишком добрыми.

Где-то в паху замечена.

Ты в голове распластана,

По сердцу легким шепотом,

Кожа тобою застлана,

Кажется, горьким опытом.

Ты у меня в артериях,

В легких моих прокуренных,

В признаках лицемерия,

В стенах заштукатуренных.

Ты мне судьбой подарена,

Милая и послушная,

В жизни моей " нашарена".

Только, увы, ненужная.

*Нет*

Ты сбегала из душный квартиры,

Чтоб на выставку в Русский музей.

И бурчали в метро пассажиры,

Когда пела про верных друзей.

Ты была не похожа на леди,

В узких джинсах на старый причал.

И стучали в квартиру соседи,

Когда ночью Вивальди звучал.

Ты любила срисовывать небо,

И играла со мной в облака,

Получалось, конечно, нелепо.

Но ещё получалось... пока.

Ты ушла. Это было весною.

И назад уже вряд ли придешь.

Ты, мотнув своей рыжей копною,

Обещала, что вдруг оживешь.

Два несчастный, потерянных года

Верил я в этот призрачный бред.

А сегодня весна, непогода,

И тебя насовсем уже нет.

*На спинах*

Ты не можешь больше рассказать,

Что недавно не было секретом.

Остается только вспоминать,

То, давно промчавшееся, лето.

То, как вы без шлепок по песку,

Как вдвоем на загорелых спинах выводили...

Спрячь свою тоску.

Ты же знаешь толк в хороших винах?

Вот одно из них, плесну в бокал.

Ну а ты продолжишь, улыбаясь,

Говорить, как долго он искал

Твой кулон, неистово стараясь.

Не нашли.

Потеряно.

Ушло.

В волосах запутавшихся тина.

" Я люблю её", " люблю его"

Выводили пальцами на спинах.

*Рекомендации*

Если пуста голова,

Руки прижми к ушам.

Будешь слышать слова,

Которые скажешь сам.

Если закрыв глаза,

Видишь кошмарный сон,

Мне позвони с утра

И расскажи о нём.

Вряд ли ты вспомнишь его.

Дай же теперь ответ.

Стоит бояться того,

Что не оставило след?

Если социопат

(Страшно среди людей)

И одиноко рад

В сумраке серых дней,

Встань под горячий душ,

В руки возьми листок.

И про падение душ

Выведи пару строк.

Всем наплевать на Вас?

Истина такова:

Вы же проснулись? Раз.

Вас не убили? Два.

Вы не амёба? Три.

Ей ведь не просто жить.

Вы не картошка Фри.

Вас можно полюбить.

Вы не совсем дурной...

Долго перечислять.

В общем совет такой:

Просто идите спать.

*Как рождаются мои стихи*

Вы видели, как умирают птицы?

В полете умирают, как стихи,

Они готовы строчками разбиться.

Но рифмы птичьих песен так плохи.

Вы слышали о смерти молчаливых,

Плывущих по бушующим волнам?

Что после смерти бьются словно ливни,

Веселый такт выстукивают нам.

Как умирают змеи и лисицы?

Они скользят по свету фонаря.

Они, поняв, что могут вдруг присниться,

Мораль и смысл с радостью даря,

Приходят в сон. И стих уже понятен.

И только не хватает в нем души.

Мы пишем о сказаньях, книгах, знати.

Стихи без сердца тоже хороши?

И рифмы настроения выводят,

И вроде льются строки, как поток.

Но ты все ждешь тот миг, когда приходит

Пушистый кот, ложится на листок,

Мурлычет песню, складывает ноты

И ставит молчаливую печать.

И вот тогда закончена работа.

Ты можешь стих кому-то показать.

*Оленька и Милка*

Кошка сидит на промозглом окошке.

Холодно, скучно, безрадостно кошке.

Добрый Хозяин оставил бедняжку

На растерзание белой дворняжки.

Добрый Хозяин ушел на работу,

Олечка-кошка не знала заботы.

Ну а пришел с этой грязной " милашкой",

Белым щенком с хамоватой мордашкой.

К Оле недавно наведались гости,

Мелкая всех их хватала за хвостик.

Только Хозяин лишь смотрит с ухмылкой:

" Оля, давай назовем её Милкой? "

Милка приносит Хозяину тапки

И по команде дает свою лапку.

Кошка лишь может мурлыкать тихонько,

Лапой игрушку толкая легонько.

Олька стыдиться, фырча от тревоги,

Трётся щекой о хозяйские ноги.

Выросла Милка. Нет лучше собаки.

С кошкой давно уж закончились драки.

Спят только вместе на теплой подстилке,

Кошка поет колыбельные Милке.

Делят за ужином общую миску.

Злобные псы не подходят и близко.

Кошка сидит на весеннем окошке,

Све´ тло и радостно маленькой кошке.

Милка умеет давать свои лапки,

Олечка греет хозяйские тапки.

*Колыбельная*

Слипаются ресницы у маленьких детей.

Ну что ж тебе не спится, Крылатая Метель?

Зачем дома укутав так бережно в ветрах

И землю убаюкав, сидишь на проводах?

Неужто в целом свете нет теплого жилья,

Где добрый южный ветер, волнуясь за тебя,

Ругается сварливо и ждет тебя домой?

Качаешь молчаливо седою головой.

Раз не к чьему порогу телегу гнать свою,

Поспала б ты немного, а я тебе спою.

Спою, чтоб закрывались усталые глаза.

Застынет, улыбаясь понятливо, гроза,

Пройдет другой дорогой, чтоб нас не прерывать.

Поспи же, ради бога, не торопись вставать.

Очнется вся природа, с рассветом детвора

Объявит, что погода отличная с утра.

Не думай только, будто специально это я.

Не верь, что это утро прекрасно без тебя.

Пусть дворник, улыбаясь, убрал пушистый снег,

Что ты, всю ночь стараясь, мела под бури смех.

Пусть радуются люди безветренному дню,

Ты завтра снова будешь нести печаль свою,

Пусть мирятся с соседом... ну что же ты молчишь?

А ты под снежным пледом в ответ уже сопишь.

И сняться тебе дети и радужный прибой

...И теплый южный ветер, что ждет тебя домой.

*Лисица*

Лисица устала бежать от погони,

И шкурка пропахла морскою водой.

Подумал охотник: " Да, скоро утонет,

Не буду я гнаться за гиблой лисой".

Лисица промокла, простужено скалясь,

На берег широкий, на теплый песок.

От глаз укрывали с улыбкою скалы,

Но знала плутовка, что рядом лесок.

Пусть редкий, осиновый, пахнущий летом,

Привычный для здешних угрюмых калек.

Она, не оставив ни шерсти, ни следа,

Искала из листьев уютный ночлег.

Нашла и заснула, зарывшись по ушки,

С капканом тяжелым на рыжем хвосте.

В листве пусть и было немножечко душно,

Но лучше, чем в доме на ржавом гвозде.

Отгрызла пушистый, неистово рыжий.

Не будет мешать на охоте капкан.

От света расплавились в городе крыши

А лес покрывал синеватый туман.

И спит неспокойно, и кашель в пол силы.

Лиса оставляет себя на потом.

Ей сниться, как чьи-то пустые квартиры

Она подметает любимым хвостом.

*Жизнь - игра*

- Жизнь – игра, но вот какая?

Разберем, давайте, мы.

- Если сразу, не вникая,

И на уровне страны?

Это шахматы, ведь можно

Бить другого короля.

Своего же невозможно

(Так устроена игра).

- Вникнем же в судьбу народа.

Здесь загадочней кино.

У людей настала мода

Жизни типа " домино".

Тех, с кем схожи мы, цепляясь,

Можем с поля выбирать.

И пустышкою являясь,

Даже партию держать.

- И к тому же есть здесь " рыба".

Рыбу любит даже вор.

Ей закончить нам не стыдно

Самый светский разговор.

- Богачи?

- А что, не люди?

- Эти пешки выше нас.

- Те, азартные по сути?

Карты будут в самый раз.

Ну а как же те, что с " даром"?

Проза, стих, пейзаж, кларнет?

- Ну, у них вообще запара.

Игры есть, а правил нет.

- В общем каждый сам, конечно,

Волен игры выбирать.

- Но кто станет думать вечно,

Будет в " мафию" играть.

*Мне плевать*

Мне плевать на политику. В профиль, анфас,

В спину, в каждую мерзкую морду.

Будто нас не учили хозяйскому " фас",

Мы испачкали пальцы в аккордах.

Мне плевать, что сгорят на холодной войне

Все достойные. Лишь бы не наши.

И подруги ко мне не приходят во сне.

Те, что там, в этой дьявольской каше.

Мне плевать. И я самый опасный из всех,

Кто стоит на пути у трамвая.

Мне плевать! И я точно ни в этих, ни в тех

Не уверую, не пожелаю.

И пока не пришлось провожать морячков,

И не делятся люди на части,

Мне плевать. Я смотрю через призму очков,

На которых написано " счастье".

*43-ий*

Серый пепел вздымается в небо.

Немцы жгут деревушку твою.

Хорошо, что тебя рядом нет.

Не увидишь ты гибель мою.

Ты в бою чувства все растеряешь,

Защищая меня и семью.

Хорошо то, что ты не узнаешь:

За тебя больше я не молю.

Ты остался один в этом мире,

И тебя уже дома не ждут.

Ты врагов расстреляешь, как в тире.

Что с тобою? Они не поймут.

Просто что-то в душе шевельнётся,

И внезапно почувствуешь грусть.

А потом ты и сам не вернёшься,

Расчищая к победе свой путь...

*Стреляли*

Стреляли. Мы спали спокойно,

Привыкшие к этой пальбе.

Борьбой отличаются войны,

Что жизнь забирает себе.

С рассветом идти на заводы.

И там, у станка, засыпать.

Ещё не окончив работы,

Бояться вот так умирать.

А ночью в пустые квартиры,

Где мебели нет и тепла.

По радио вести о мире.

И стук метронома с утра.

И ждать с нетерпением победы,

Не зная, как долго у нас

Продлится, укрытая пеплом,

Слепая уверенность глаз.

Дождались. Теперь уже можно

Посапывать в свете луны.

Светало. Мы спали тревожно.

Боялись уже тишины.

***

Он проснулся рано, до рассвета,

Посмотрел в открытое окно.

На дворе опять стояло лето,

Он же видел в лете лишь одно.

Помнил, как в июне, в то же время,

Начался их персональный ад.

Как легло бомбежки страшной бремя,

Как хотелось всё вернуть назад.

Как смеялись маленькие дети,

Думая, что это всё игра.

Как свистели пули на рассвете,

Заглушив последние слова.

Как молчал в руках его братишка,

Просто потому что мирно спал.

А ему шестнадцать, молод слишком

И ещё оружия не держал.

Через год в израненные руки

И ему пришлось винтовку взять.

Не умел стрелять, спасибо другу,

Научил... как с честью погибать.

Мог и сам не раз попасть под пули,

Тут уж слава Богу, уберег.

Убивать, и даже если в дуле

Враг, давно зашедший за порог,

Это страшно. Будто на картинке,

Узнавать, что мамы больше нет.

И когда нельзя к ней на поминки.

И когда братишка, будто свет.

А потом победа. Нет, Победа,

Что с заглавной буквы неспроста.

Завтраки, медали, дни, обеды.

Только жизнь не с чистого листа.

Потому что это не забыто!

Просто потому что не забыть,

Сколько слез оправданных пролито,

Чтобы мы могли с тобою жить.

Он стоял и молча улыбался,

Хоть стекали слезы по щекам.

Потому что больше не боялся

Лета, что осталось где-то там.

*Как в последний раз*

Мы смеялись, как в последний раз.

Потому что знали, он последний.

От друг друга оторвать мы глаз

Не могли ни на одно мгновение.

Впереди резвилась тишина,

Не свистели пули, не взрывалось.

И звала с улыбкой нас война,

Так, во всяком случае, казалось.

И боясь немного опоздать

На свое последнее " свидание",

Нам хотелось громко закричать,

Помахав рукою на прощание:

" Прекратите! Убирайтесь вон! "

Только мы с улыбкою молчали.

Потому что изо всех окон

В городе и так уже кричали.

Прославляли. Не врагов, а нас!

Тех, что все в грязи, в кровоподтеках,

Что смеялись, как в последний раз,

Пусть от боли отнимались ноги.

Что почти со смехом рвались в бой,

Что кривлялись, строили гримасы.

У кого в душе тревожный вой,

Потому что " пушечное мясо".

Не сегодня. Бой окончен и

Мы опять во вражеских окопах.

Водку из военной тишины

Пьем в давно уж пройденных болотах.

Время нам для отдыха пришло,

На обед сгоревшая картошка.

Выживать и правду хорошо,

Только нам хотелось жить немножко.

*Предновогодняя Нева*

Укроет снежинками густо

Дорогу. Мелькает порою

Уже подуставшая люстра

В квартире над спящей Невою.

Над тою, пронзительно зимней,

Что лодки свои укачала,

Что ждет не ощеренных ливней,

А Нового года начало.

И смотрит, холодная, в окна,

В которых сверкают на елках

Гирлянды и шариков стекла,

Уставшие гаснуть на полках.

В квартирах, домах, коммуналках,

В дворах, и на площади главной

От хвои и колко, и жарко,

По-зимнему жарко и плавно.

Река улыбается сонно,

Глядит сквозь прикрытые веки,

Как в город, с саней перезвоном,

Торопятся снежные реки.

*Осенняя меланхолия*

Не плачь, мой друг. Ты просто опьянел

От этого безудержного лета.

Три месяца не пил, но всё ж сумел

Не осквернить ни одного запрета.

И было солнце, тихо и светло.

Бывало плакал, злился. Ну, бывает.

Теперь пропало прошлое тепло,

И ветер под рубашкой завывает.

Но не рыдай, не убивайся ты,

Все будет хорошо с тобою. С нами.

Ты вновь окрасишь в золото листы

Депрессией багровыми следами.

Ты из Невы украдкой зачерпнешь

Оставленные летом идеалы,

Коньяк последний с рёвом разобьешь

И спрячешься под теплым одеялом.

И будет осень с жалостью смотреть,

Как бьешься ты в истерике прилюдно.

И кто-то попытается согреть

Своей улыбкой. Это будет трудно.

Ну а пока, я в уши горожан

Шепчу: " Не беспокойте и не злите".

И жду тепла, под слезами дрожа.

Не плачь, пожалуйста, мой опустевший Питер.

***

Этот город... он сводит мне с ума.

Каждой осенью. Каждым коротким летом.

Словно странник, в пыль от дорог одетый,

Проникает в легкие, как чума.

Этот город с венами грязных рек

И с костями мостов, и с хрящами промозглых улиц,

Заставляет спину свою ссутулить

И брести, спотыкаясь о собственный долгий век.

Этот город - насильник. И стоит мне выйти в ночь,

Хрипловато смеясь, он хватает меня, невежду.

И берет меня силой, ветрами содрав одежду,

Заражает ангиной и молча уходит прочь.

Этот город безбожен. Он полон больших идей

И лекарств от простуды, и плюшевых ярких мишек,

Краснощеких детей, что на стекла трамваев дышат

И рисуют коряво маленьких лошадей.

Этот город любим. Он быть может не знает, но

Я люблю его грязь и его проливное небо.

И каким бы он грубым, каким бы он хмурым не был.

Я люблю этот город. Как бы не было. Все равно.