Глава 3. Азкабан ли?

* * *
Гарри полусидел в кровати и смотрел, как двое авроров идут к нему. Все происходило словно в замедленной съемке,
но тут кто-то включил нормальную скорость. Гарри даже знал кто – Дамблдор. Лицо Директора было спокойно, но от него исходила и распространялась по всей комнате такая яростная мощь, что авроры, стоящие рядом, поспешили отойти на несколько шагов.
Фадж обернулся, его лицо скривилось:
- Дамблдор. Почему вы здесь? Разве у вас нет собрания Визенгамота? – его речь была просто пропитана язвительностью. Министр, казалось, не замечал состояния директора школы «Хогвартс». – Ваше место председателя Визенгамота и так в последнее время очень неустойчиво, а, учитывая, что вы еще и не появляетесь на его собраниях, то…
- Конечно, вы правы, но мой заместитель согласился провести собрание за меня, учитывая события, происходящие с моим подзащитным, - голос Дамблдора оставался таким же приятным и спокойным, как если бы он выступал с речью в Большом Зале.
- Но вы понимаете, что у вас могут быть неприятности…
- Да, Корнелиус (не знаю, но я никогда не помню, чтобы Дамблдор обращался к Фаджу «министр», если честно, то это даже звучит как-то, Дамблдору 150 лет, а Фаджу около 50, тем более, что они хорошо знают друг друга), конечно. Но на данный момент меня волнуют несколько другие проблемы. В частности быстрота, с какой вы взялись обеспечить соблюдение закона. Она достойна восхищения, но второпях вы, видимо, совершенно случайно, нарушили его. Гарри - несовершеннолетний волшебник. А, согласно «Закону о несовершеннолетних волшебниках», его ни в коем случае нельзя поместить в Азкабан. Кроме того, там ясно сказано, что в случае нарушения несовершеннолетним закона, необходимо забрать у него волшебную палочку – что вы уже сделали – и посадить под домашний арест, выставив для охраны несколько авроров. К тому же вы не поставили в известность его опекунов, что также противоречит закону. Вы, видимо, решили возобновить те меры, которые применялись во время войны с Упивающимися Смертью. Мне кажется, что в данном случае вы превысили свои полномочия. Да и, кстати, с каких это пор министр магии самостоятельно арестовывает обвиняемых, или вы решили изменить квалификацию? Насколько мне известно, это работа Аавроров, и она… - Гарри сейчас очень жалел, что не видит лица министра, так как тот стоял к нему спиной. Спокойный голос Дамблдора и язвительные слова, наверняка, очень больно ударили по самолюбию Фаджа. У Гарри вообще стало складываться чувство, что у того, в связи с его должностью, развилась мания величия.
- Дамблдор, по-моему, вы уже давно перегнули планку наших отношений. Давно следовало применить к вам более жесткие меры, особенно учитывая методы вашего управления школой и тот фаворитизм, который вы там у себя создали, - голос Фаджа дрожал от переполняющей его злости.
- Ну вот опять вы выходите за рамки ваших обязанностей. По-моему решать, достоин ли директор управлять Школой Чародейства и Волшебства «Хогвартс», должен Попечительский Совет. Или я снова не прав, а, Корнелиус?
Возникла минута молчания, которую никто не хотел прерывать. Дамблдор и министр стояли и смотрели друг на друга. Гарри опять пожалел, что не видит лица министра - зрелище, наверняка, достойное быть увиденным. Все тот же спокойный голос директора прервал затянувшееся молчание:
- И еще, Корнелиус! Неужели вы хотели отправить только что оправившегося после травм мальчика в тюрьму в одной пижаме?
Наверное, для главы волшебного мира это было последней каплей. Резко обернувшись и осмотрев палату невидящим взглядом, Фадж вышел из комнаты. Авроры так и остались стоять, не получив никаких указаний. Дамблдор же, повернувшись к ним, вежливо попросил:
- Не могли бы вы оставить нас с мистером Поттером наедине. Я полагаю, что арестовывать его вам не придется. А я обещаю вам, что за время нашего разговора он никуда не пропадет.
Трое авроров пробормотав что-то невнятное, (это никак нельзя было принять за согласие, но, по-видимому, это было им) вышли.
- Профессор, большое вам спасибо, что помогли мне. И простите, кажется, у вас из-за меня опять будут неприятности.
- Не беспокойся, Гарри. Я думаю это вряд ли. Видишь ли, буквально сразу же после выхода статьи Риты Скитер ко мне стали прилетать письма и громовещатели, в которых многие требовали снять с тебя все обвинения. Были, конечно, и те, кто поддерживали правительство, но их много меньше. Так что, я думаю, что у господина министра сейчас начнутся проблемы. Мне кажется, посланных ему писем намного больше. Поверь, несмотря на статьи, в которых тебя представляли далеко не в лучшем свете, для большинства ты все еще остаешься Мальчиком-Который-Выжил. Ты для них символ победы над Вольдемортом. Твое осуждение очень многие приняли за грязные игры правительства. Кстати, еще вчера я рассказал мистеру и миссис Диггори о том, как умер их сын. Они мне поверили, а, значит, поверили и тебе. Рано утром они сделали заявление по магическому радио, сказав, что не верят в твою виновность. Это увеличивает твои шансы, поверь мне, Гарри.
- Профессор, а… - договорить Гарри не дали – раздался стук в дверь. В палату вошел один из тех авроров, пришедших его арестовывать. В руках у него была какая-то одежда.
- Мистер Поттер, Вы уведомляетесь в том, что с этого момента и до дня суда к вам будут приставлены авроры. Они будут охранять вас от необдуманных поступков. Вот ваша одежда. Прошу переодеться. Вы будете доставлены к опекунам, – после этих слов, сказанных строгим официальным тоном, аврор, положив одежду на стул, вышел.
Гарри посмотрел на директора и, пожав плечами, стал переодеваться. Выполнив эту нехитрую процедуру, он вместе с профессором вышел из палаты, где его ждали те же трое авроров. Двое встали по обе стороны от мальчика и повели в сторону лестницы, третий же так и остался стоять около двери. Дамблдор шел рядом, хранив гордое молчание. Впрочем, сейчас это Гарри мало интересовало. Он впервые находился в больнице Св. Мунго, так что, движимый природным любопытством, которое унаследовал от отца, он старался рассмотреть как можно больше. А для того, кто был здесь впервые, действительно было на что посмотреть. Конечно, к движущимся портретам он уже привык, но вы когда-нибудь видели гоблина, у которого по непонятным причины появилась третья нога, или молодого отца, держащего на руках ребенка с такой ярко выраженной лопоухостью, что он мог бы наверняка работать локатором. «Наверняка последствия каких-то необдуманных заклятий», - подумал Гарри, вспомнив как однажды на уроке у Невила из ушей полез лук-порей. Мальчик пригнул голову, чтобы никто не увидел блуждающую на его губах улыбку.
Пока Гарри размышлял о причинах и следствиях неправильных заклятий, их группа уже подошла к выходу из больницы. Уже около дверей мальчик обернулся и посмотрел на стойку регистрации. Заметив его взгляд, молодая целительница бросила напоследок ободряющую улыбку.
Снаружи здание больницы оказалось ничем не примечательно - старый заброшенный магазин.
А вот стоящий на крыльце министерский автомобиль привлекал внимание. Гарри уже приходилось пользоваться таким способом передвижения, но тогда это происходило не в сопровождении мракоборцев и директора.
Мальчика усадили на заднее сиденье автомобиля, по обеим сторонам от него сели сопровождавшие их авроры, переднее сиденье досталось профессору Дамблдору, за рулем сидел еще один человек в министерской мантии – шофер. Поездка могла бы доставить незабываемое удовольствие, если бы не угрюмые лица сидящих рядом людей (ну, не считая, конечно же, Дамблдора). А так где же еще можно прокатиться с таким комфортом, быстро минуя пробки и светофоры. И вот они уже подъезжают на Тисовую улицу к дому номер 4. Автомобиль мягко притормозил у калитки. Люди вышли на улицу, где трава была обожжена полуденным солнцем.
- Мистер Поттер, - обратился к Гарри один из Авроров. – По дому вас будет сопровождать мистер Картер, его будет сменять мистер Хэрис. Его вы увидите только завтра. Снаружи будут следить еще двое авроров. Через несколько минут к вам аппарирует мистер Картер.
- Хорошо, сэр. А можно мне сейчас поговорить с профессором Дамблдором наедине?
- Мы ненадолго, - тут же сообщил Дамблдор.
Они отошли шагов на десять, Дамблдор вопросительно посмотрел на мальчика.
- Профессор, они же будут тут все время, боюсь, Дурслям это не понравится. Они ведь так пекутся о своем имидже перед соседями, – в голосе мальчика прозвучала тревога.
- Гарри, это профессионалы – если понадобится, то никакие маглы их не увидят, так что не волнуйся на счет этого. – успокаивающе ответил Директор.
- Сэр, а как же мои кошмары? Я не думаю, что это не будет для меня полезно.
- Да, вот это действительно проблема, но будем надеяться, что за эти пять дней до суда, твои сны не будут себя проявлять, – озабочено произнес Дамблдор.
- Я тоже надеюсь. Сэр, а что мне говорить на суде? Рассказать правду о Вольдеморте? А вдруг они мне не поверят? Сочтут еще большим психом?
- Я думаю, Гарри, что правда всегда предпочтительнее лжи. Так что у тебя только один путь. А если они не будут тебе верить, то всегда можно будет применить сыворотку правды. Жаль только, что от нее иногда появляются побочные эффекты, но, думаю, это мы переживем.
- Хорошо, профессор.
Они подошли к аврорам.
- До свиданья, господа, - произнес Дамблдор и аппарировал.
Гарри, решив, что передвигаться ему можно, не спрашивая для этого разрешения, пошел в дом. За ним по пятам шел один из авроров – Картер.
Встреча с родственниками как всегда была на высоте.… На высоте повышенных тонов.
- ЧТО ЭТО ТАКОЕ? Опять привел в дом каких-то придурков!!! С самого утра тут топчутся со своими палками. Ты что не понимаешь, соседи черт знает что подумают!..
Да уж, попробовать остановить дядю Вернона, это вам не носорога. Последнего, наверное, во сто крат проще. «Интересно и чего он так орет. Вроде бы волшебник рядом? Стало быть, его уже с утра сильно достали, если так разговаривает. А ему о моей преступной деятельности уже сказали или нет? Думаю, что все-таки нет, иначе бы он уже давно заикнулся о моей ненормальности. Пожалуй, лучше подняться к себе в комнату, пусть остынет», - с такими стратегическими мыслями Гарри быстро взлетел по лестнице в свою комнату и, войдя в нее, захлопнул дверь. «Уф, пока можно отдышаться…», - мысли мальчика прервал стук в дверь.
- Мистер Поттер, откройте сейчас же, - незнакомый голос звучал несколько нервно. «Ой, кажется, я совсем забыл о э-э-э… мистере Картере», - Гарри поспешил открыть дверь и впустить аврора в комнату.
Осмотрев его и удивившись бледности на худощавом лице, Гарри предложил присесть на единственный в комнате стул. Тот, как ни странно, согласился.
Юноша же тем временем осмотрел свою комнату. Около кровати стоял его чемодан, видимо, уже успели переслать, а на столе сидела его сова.
- Букля! – воскликнул мальчик. Сова, взмахнув крыльями, перелетела на подставленную руку Гарри. – Здравствуй! – он не переставал удивляться волшебным совам - ну скажите, как она смогла догадаться, что он будет сегодня у Дурслей? А несколько лет назад, так вообще нашла Гермиону во Франции…
«Гермиона… Рон…Я должен им написать», - решил Мальчик-Который-Выжил и, отпустив сову, раскрыл чемодан. «Так. Пергамент…перо… чернила… Что же написать… мм-м-м». Сев прямо на пол, он, разложив пергамент, начал писать. Через полчаса перед ним лежали два письма.

Привет, Рон!
Хотел написать тебе, что та наша ссора была просто глупой ошибкой. Я надеюсь, что ты думаешь также. Я хочу попросить у тебя прощения. Давай забудем все эти недоразумения и помиримся, ведь столько лет дружбы до ссоры не могли пройти даром. Признаюсь, что я в течении всего прошлого года вел себя как последний идиот, и вместо того, что подойти к тебе и помириться, я строил из себя неизвестно кого. Но и ты должен признать свою ошибку. Ведь за три года дружбы, я эту дружбу ни разу не предавал. Давай прекратим эту несуществующую войну между нами.
Твой друг, Гарри.

Привет, Гермиона!
Я пишу тебе, что бы попросить прощенья за тот неприятный разговор, после первого тура состязаний. Мы наговорили друг другу много лишнего. Мне кажется, что нужно постараться все это забыть и попытаться прийти к тому взаимопониманию, которое было между нами до этой ссоры. Надеюсь, ты не оттолкнешь меня и примешь эти извинения.
Твой друг, Гарри.

Гарри подошел к Букле.
- Букля, отнеси эти письма Рону и Гермионе. – Гарри повернулся к аврору. – Надеюсь, это не запрещено?
Аврор отрицательно покрутил головой.
Гарри, привязав к сове письма, выпустил ее в окно. Он провожал ее взглядом до тех пор, пока птица не исчезла из виду.
«Что ж теперь остается только ждать. И надеяться…»

* * *
День закончился, как ни странно, спокойно. Дурсли игнорировали его весь остаток дня. А Гарри в свою очередь не выходил из комнаты, разве только на ужин, да по личным делам. Все это время ему приходилось либо читать книги, либо просто лежать без дела. Из-за ареста он не мог даже пойти прогуляться по улице.
Следующий день прошел таким же ничем непримечательным образом, если не считать аврора, который ходил за ним по пятам. А вот на третий день ареста…
Гарри проснулся от стука в окно. Он сел на кровати, нащупал на тумбочке очки, и посмотрел на источник шума. В окно стучала Букля. Гарри соскочил с постели и бросился ей открывать. Она принесла два письма. «От Рона с Гермионой». Он взял первое письмо и понял, что это громовещатель. Не успела эта мысль оформиться в его мозгу, как письмо открылось и заверещало противным голосом:
- Ты предатель. Я не хочу иметь с тобой никаких дел. Наша ссора никогда не была ошибкой. Ошибкой была та дружба, которую я тебе предложил, а также те три года, пока она продолжалась. Если ты еще раз посмеешь послать мне письмо, то ответ будет уже с проклятьем.
Письмо пеплом осыпалось на пол. Гарри в шоке посмотрел на него, потом на испуганную сову, к лапе которой было все еще привязано второе письмо, затем на аврора - по его лицу блуждала усмешка. Мальчик решил, что это не достойно его внимания. Подойдя к сове, он мягко погладил ее, пытаясь успокоить. С опаской он посмотрел на второе послание, но вовремя вспомнив, что он все-таки гриффиндорец, взял его в руки.

Мистер Поттер.
Я считаю ваше послание недостойным даже того, чтобы быть прочитанным. Но в память нашего долгого общения я все же просмотрела его. Мой ответ: нет. Ваши извинения ничего не изменят. Очень прошу вас больше не посылать мне писем.
Мисс Грейнджер.

Гарри еще долго смотрел на письмо, не в силах поверить в случившееся. Потом медленно встал и пошел убирать мусор с ковра.
Все оставшиеся дни до суда он все не мог поверить в ответы бывших друзей. До этих писем в глубине его души жила уверенность, после них она пропала. Ее словно вырвали вместе с какой-то частью души. Друзья значили для него очень много, даже несмотря на их ссору. Раньше была УВЕРЕННОСТЬ в том, что они придут на помощь, невзирая ни на что. А теперь…
«Без друзей я ничто. Они же всегда были моими поддержкой и опорой. Теми, на кого я мог положиться в любую, самую трудную минуту моей жизни! А что теперь? Теперь я один, как перст, как.. как…», - это были последние мысли Мальчика-Который-Выжил перед тем, как сон сморил его.Следующий день был днем его суда.