Источники преступных доходов

Верховный Суд РФ определил следующие источники приобретения денежных средств и иного имущества, являющихся предметом легализации (отмывания):

— предикатное преступление, конститутивным признаком которого являлось незаконное приобретение соответствующего имущества (например, хищение или взятка);

— вознаграждение за совершенное преступление (например, убийство по найму);

— доход от сбыта предметов, ограниченных в обороте (например, наркотических средств или психотропных веществ).

Только вступивший в законную силу обвинительный приговор по делу о предикатном
преступлении может иметь преюдициальное значение при рассмотрении дела о легализации преступных доходов

Безоговорочно поддерживая предлагаемые варианты источников образования преступных доходов, нельзя не отметить, что остался неразъясненным весьма существенный вопрос о возможности отнесения к таким источникам преступлений, в результате которых произошло преступное удержание доходов, в том числе связанных с уклонением от уплаты налогов и иных обязательных платежей.

Федеральным законом от 28.06.2013 № 134-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части противодействия незаконным финансовым операциям»⁵ из ст.ст. 174 и 174.1 УК РФ исключено положение, согласно которому валютные, таможенные и налоговые преступления (ст. ст. 193, 194, 198, 199, 199.1, 199.2 УК РФ) не признавались предикатными по отношению к легализации (отмыванию) преступных доходов.

Теперь ввиду отсутствия нормативных ограничений предметом легализации (отмывания) могут выступать преступные доходы, полученные в результате совершения любого предикатного преступления.

Принятие соответствующих поправок в УК РФ свидетельствует о стремлении Российской Федерации гармонизировать национальное законодательство и привести в соответствие с международными правовыми актами, которые признают любые преступления, в том числе налоговые и таможенные, предикатными по отношению к легализации (например, п. «h» ст. 2 Конвенции ООН против транснациональной преступности⁶; п. «е» ст. 1 Конвенции Совета Европы об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности⁷).

При обсуждении проекта анализируемого постановления Пленума рассматривалась возможность отнесения к предмету легализации преступно удержанного имущества, в частности, денежных средств, подлежащих уплате в качестве налогов или иных обязательных платежей.

Однако из окончательной редакции документа данное разъяснение исключили по причине его спорности. Основной аргумент против него состоял в том, что денежные средства, не уплаченные в виде налогов и таможенных платежей, являются правомерно приобретенными. А, как известно, легализация возможна только в отношении преступно приобретенных денежных средств и иного имущества.

Как представляется, в рассматриваемой ситуации следует исходить из духа закона, а не из его буквы. Не вполне удачно использованные в диспозициях ст.ст. 174 и 174.1 УК РФ термины не должны становиться препятствием в борьбе с легализацией преступных доходов, источниками которых международное право признает любые преступления.

В случае преступного удержания имущества, как и в случае его преступного приобретения, происходит приращение преступных доходов, поскольку имущество, изначально правомерное, после совершения преступлений, в частности, предусмотренных ст. ст. 193, 194, 198, 199, 199.1, 199.2 УК РФ, приобретает статус нелегальных активов.

В этой связи нет существенной разницы между преступно приобретенным и преступно сбереженным (сохраненным, сэкономленным) имуществом, и указанные формы преступного обогащения можно приравнять.

Если раньше доказывание легализации преступно удержанных доходов вызывало серьезные затруднения в силу того, что они были изначально смешаны с иными правомерно приобретенными доходами, то теперь, после решения высшей судебной инстанцией проблемы идентификации преступных доходов, привлечение к уголовной ответственности за легализацию преступно сбереженного имущества приобретает реальную перспективу. Полагаю, что отсутствие в Постановлении Пленума № 32 прямого ответа на вопрос о возможности легализации преступно сбереженного имущества, в частности в результате неуплаты налогов и иных обязательных платежей, не является препятствием для уголовного преследования таких деяний.