Глава 1. Небо над древним городом Зандионом было полностью затянуто тонким рваным покрывалом грязно-серых облаков

Пролог

Небо над древним городом Зандионом было полностью затянуто тонким рваным покрывалом грязно-серых облаков. Видневшаяся через одну из прорех часть диска дневного светила цветом напоминала желток варёного яйца. Солнце сегодня выглядело каким-то совсем нездоровым, и поэтому свет давало тоже какой-то болезненный тускло-жёлтый. Он, казалось, даже не доставал до армиконской земли, а рассеивался на расстоянии двух метров от неё, и поэтому нигде не было видно ни одной тени.

Всё вокруг было сплошь серого цвета. Полуразрушенные взбунтовавшимися людьми и временем деревянные и каменные постройки были местами покрыты разводами пепла, что приносили с собой периодически поднимающиеся в этом городе Вьюны – песчаные ветра, которые зачастую возникали только тогда, когда на это проклятое место ступала нога либо слишком неосторожного, либо слишком любопытного человека. А возникая, они окутывали его чёрной пеленой, отчего несчастный в итоге задыхался.

Вот и сейчас двое таких неосторожных и любопытных шли по выложенной уже практически полностью разбитой плиткой дороге и с интересом осматривали мрачные окрестности улицы Зандиона. Эти двое были молодыми парнями двадцати восьми и двадцати шести лет. Они были одеты в светло-серые под стать всему окружающему комбинезоны, а за плечами у них висели рюкзаки. Из неплотно стянутой шнурком горловины одного выглядывала какая-то железная труба, обтянутая облупившейся по краям упругой резиной, а из другого не выглядывало ничего, так как он был плотно закрыт, но оба, судя по их внешнему виду, были на удивление полупустыми. Хотя удивляться тут было нечему. Если ты пришёл в древний город для того, чтобы из него что-то взять, а не принести, то свободное место в рюкзаке у тебя должно быть.

- У меня такое впечатление, будто я переместился в прошлое. – Потрясённо смотря по сторонам, проговорил парень, что был помладше. – Даже как-то не верится, что наша современная цивилизация абсолютно не коснулась этого места. Странно…

- Да ничего странного в этом нет. – Возразил другой, на которого окружающее особого впечатления не производило, так как он находился здесь уже не в первый раз. – Просто город долгое время очень хорошо охранялся военными, и чтобы незаметно проникнуть в него, надо было очень сильно постараться. Да и сейчас сюда мало кто суётся. Уже до многих, наконец, дошло, что место это действительно непростое и что лучше с ним не шутить. И это всё не глупые легенды. Многие люди на самом деле погибли.

- Спасибо тебе, Ванс! Ты умеешь успокоить! – Судорожно передернув плечами, почувствовав при этом пробежавший по спине холодок, язвительно произнёс первый, которого слова друга действительно напугали. – Мне что теперь смерти ждать?

- Да ладно тебе, Дикан! Не бойся ты! – Повернув к нему насмешливо улыбающееся лицо, сказал второй. – На нас проклятье Зандиона не должно распространяться. Мой дедушка был здесь несколько раз и до сих пор жив. А ему уже восемьдесят лет. Он считает, что входит в узкий круг избранных, которые могут посещать этот город без каких-либо последствий. По его мнению, я тоже вхожу в этот круг. Ведь я уже был здесь однажды и, как видишь, до сих пор жив. Просто держись всегда рядом и всё.

Дикан хотел опять в ответ съязвить, но мысленно махнув рукой, всё же промолчал. Он уже начинал немного жалеть, что согласился на предложение друга отправиться на это место за какой-то реликвией, которая спрятана в доме древнего предка его деда. Ванс, конечно же, ему сразу рассказал о проклятии этого города и о поднимающихся иногда в нём Вьюнах, но Дикану это тогда наоборот только добавило энтузиазма, и он, даже не раздумывая, согласился. А сейчас, видя вокруг себя полуобвалившиеся когда-то жилые дома, смотрящие пустыми глазницами выбитых окон и торчащие из земли похожие на пеньки основания колонн, парень ощущал, как эта угнетающая атмосфера целиком его заглатывает, и ещё при этом каким-то образом проникает ему в самую душу, вселяя в неё какую-то необъяснимую тревогу. Он никогда не был суеверным, но это место ему с каждым шагом начинало не нравиться всё больше. Оно буквально было пропитано смертью и как заядлый наркоман требовало всё больше и больше жизней.

Стараясь не смотреть на вереницу стоявших с небольшим разбросом друг от друга покосившихся чёрных столбов, к которым привязывали жертв перед сожжением, Дикан устремил свой задумчивый взгляд вдаль, где была видна серая угловатая глыба возвышающейся над городом не очень высокой горы. Над самой её будто косо срезанной гигантским ножом верхушкой зависла чёрная пелена рваных облаков, из-за чего создавалось впечатление, что там до сих пор продолжаются жуткие сожжения.

- Эта та самая гора, на которой казнили Великую Просветительницу. – Проследив за его взглядом, пояснил Ванс. – Мой дед был на ней и видел расплавленное основание её медного памятника. Я горжусь своим дедом. Он настоящий исследователь.

- Да ничего такого особенного он не исследует. – Пожав плечами, проговорил Дикан и, опустив взгляд, стал смотреть под ноги. – Собирает старинные книжки с легендами, да разные антикварные вещицы и рассказывает тебе о них всякие небылицы.

Ванс вдруг резко остановился и, схватив своего друга за плечо, а затем, развернув лицом к себе и смерив его сердитым взглядом, угрожающим тоном процедил:

- Не смей ставить под сомнение работу моего деда, ясно?! Ты понятия не имеешь, чем ему на самом деле приходится заниматься и насколько важную роль это играет во всей нашей жизни! И если ты во всё это не веришь, то почему же тогда боишься? Я же вижу, что тебе страшно здесь находиться. Будь честен хотя бы с самим собой. Ты веришь во всё, что я тебе рассказал об этом месте и про проклятие и про Вьюнов. Иначе бы ты не захватил с собой эти очки и платок, чтобы защититься от них. Так я прав?

Дикан машинально дотронулся до висящих у него на шее поверх плотного платка пластиковых очков и, вырвав из удерживающей руки своё плечо, проворчал:

- Ты мне сам сказал, чтобы я их захватил, а то не взял бы меня с собой. Я послушался. И да, мне страшно. Так что давай лучше не будем тратить время на споры, а побыстрее найдём то, за чем пришли и вернёмся домой. Мне здесь что-то не нравится.

- Хм… Не нравится ему… - Отвернувшись от друга, еле слышно произнёс Ванс, покачивая головой, а затем продолжив идти вперёд, уже громче добавил: – Тогда давай шевелись! Нам ещё совсем немного осталось. Пройдём эту улицу, и будет дом.

Дикан поправил висящий за плечами рюкзак и, ничего не сказав, пошёл следом за другом. До конца улицы они шли в полном молчании. Ванс больше ничего не пояснял, а Дикан не задавал никаких вопросов, хотя на этот раз ему было интересно узнать о кое-каких постройках. Например, его заинтересовало нечто похожее на большой колодец, что был наполовину прикрыт круглой бетонной крышкой. Парню вдруг захотелось подойти и заглянуть в него, но он не стал этого делать, так как улица уже заканчивалась, а Ванс успел скрыться за поворотом. Ускорив шаг, Дикан дошёл до конца улицы и тоже завернув, увидел своего друга стоящего у высокого дома, который на удивление был самым уцелевшим из всех находящихся здесь строений. Он был трёхэтажным и когда-то, судя по всему, очень красивым. А сейчас его облупившиеся стены были покрыты чёрными разводами вездесущего пепла. Но больше всего пострадала островерхая крыша, одна сторона которой обвалилась и в её тёмном прямоугольном проёме виднелись выбеленные временем похожие на рёбра гигантского животного стропила.

- Так значит в этом доме когда-то жил древний предок твоего деда? – Подойдя к Вансу и остановившись рядом с ним, спросил его Дикан. – Красивый был дом…

- Никанор Маннор был и моим предком тоже. – Пояснил Ванс, продолжая смотреть на опустевшее жилище. – И да, он жил именно здесь и если мой дед прав, то именно в этом доме он спрятал то, за чем мы сюда пришли. Ну, так что? Пойдём искать?

Не дожидаясь ответа на вопрос, который по идее его и не требовал, так как был риторическим, Ванс направился к дому. Повеселевший и уже успевший успокоиться Дикан последовал за ним. Двери в этом доме отсутствовали и, войдя в его пустой дверной проем, друзья с интересом осмотрелись по сторонам. Уже бывавший однажды здесь Ванс отметил про себя, что за последние годы отсюда успели вынести практически всю мебель, но решив не заострять на этом внимания, он направился к лестнице.

Поднявшись по ней на второй этаж, который практически ничем не отличался от первого, парни подошли к ещё одной такой же лестнице, что вела на третий этаж и поднялись по ней на него. На третьем этаже ещё сохранились очень красивый резной деревянный стол и мягкое, покрытое обвисшей паутиной кресло. В единственном уцелевшем окне был уже заметно выгоревший и потускневший витраж, изображающий нынешнее знамя страны Эндерлии – расположенное на зелёном фоне золотое солнце с направленными в разные стороны плавно извивающимися лучами, а в самом центре этого солнца человеческий глаз, символизирующий всевидящее око Асазона.

Когда Ванс в первый раз посещал этот дом со своим дедом, яркие солнечные лучи, что били в это окно, отбрасывали на пол мягкие зелёные и жёлтые пятна, а сейчас витраж казался умершим, как и всё, что было в этом городе. Некоторые стёклышки выпали из своих проволочных ячеек и теперь на их месте зияли угловатые дырки, через которые были видны серые участки унылого неба. Но, даже пребывая в настолько печальном состоянии, витраж всё равно выглядел лучшим произведением искусства.

- Этот витраж последователи Великой Просветительницы сделали всего за несколько дней, после того, как она рассказала им о Боге и о его символе. – Заворожено смотря на окно, проговорил Ванс. – Никанор Маннор поставил его в своём доме и если мой дед перевёл послание из его дневника правильно, то в стене под ним должен быть спрятан портрет самой Великой Просветительницы! В дневнике нашего с дедом общего предка писалось так: «Под символом солнца, что дарит нам свет, мной спрятан посланницы Божьей портрет». Значит надо искать в стене под окном. Дай мне кувалду.

Дикан торопливо скинул рюкзак и, присев на корточки, принялся развязывать стягивающий его горловину, из которой торчала обтянутая резиной железная труба, шнурок. Полностью расширив горловину, он потянул за конец трубы и достал из рюкзака небольшую кувалду. Поднявшись с корточек, он протянул её другу. Ванс с готовностью её принял, а затем, взвесив на руках, размахнулся и с силой ударил ей чуть пониже окна. Тупой конец кувалды с сухим треском врезался в стену и с неё тут же посыпались мелкие бетонные крошки, а на месте удара образовалась кривая трещина. После второго удара трещина расширилась, а после третьего от стены отвалился очень здоровый кусок, который упав на пол, раскололся на три неровные части. Вернув кувалду обратно своему другу, Ванс с любопытством заглянул в дыру и, видимо что-то в ней увидев, сунул в неё обе руки, а затем вынул их вместе с какой-то каменной плитой. Дикан подошёл к нему поближе и, заглянув через плечо, посмотрел на эту находку.

Это действительно была каменная плита светло-серого цвета с нарисованной на ней по пояс очень красивой темноволосой девушкой, что была одета в чёрный балахон. Она стояла полубоком с поднятой вверх левой рукой, из которой исходил яркий луч света и, казалось, смотрела прямо в глаза. Короткий, но при этом широкий рукав её балахона, провисший почти до пояса, позволял видеть в своём вытянутом проёме её белую кожу от подмышки до талии. Её почти чёрные глаза и слегка выпирающие скулы придавали её лицу выражение абсолютной уверенности в своих силах и избранности.

- Ванс, это что действительно она? – Почему-то шепотом спросил его Дикан, продолжая заворожено смотреть через его плечо на плиту. – Какая же она красивая…

- Да, я уверен, что это она. – Согласно кивнув, ответил ему Ванс. – Мой дедушка будет очень доволен, когда увидит эту настоящую реликвию. Да ей же цены нет!

Он перевернул плиту противоположной стороной и друзья увидели, что она полностью исписана какими-то словами на древнеэндерлийском языке. Они располагались в три не очень широких столбца и, судя по некоторым окончаниям, были скреплены рифмой. Вансу были известны отдельные слова, но понять общий смысл он не мог.

- Ты можешь прочитать, что здесь написано? – Спросил его Дикан, с ярко выраженной надеждой в голосе. – А то очень интересно узнать, что о ней тут говорится.

- Нет, этого я, к сожалению, не могу. – С досадой ответил ему Ванс. – На это способен только один человек. Мой дед единственный, кто сумеет всё это прочесть.

Подойдя к столу, Ванс положил на него плиту исписанной стороной вниз, а затем, сняв со спины рюкзак и тоже поставив его на стол рядом с плитой, открыл его. Достав из него небольшой цифровой фотоаппарат, парень отодвинул рюкзак в сторону, чтобы он не попал в кадр и принялся фотографировать плиту сначала с одной стороны, а затем, перевернув её изображением вниз, с другой. Закончив фотосъемку, он убрал фотоаппарат вместе с плитой в свой рюкзак и, накинув его на плечи, повернулся к своему другу, который уже стоял со своим рюкзаком за спиной, из горловины которого торчала труба кувалды. Молча махнув Дикану рукой, давая понять, чтобы следовал за ним, Ванс направился к лестнице. Дикан пошёл следом и вскоре друзья, оказавшись снаружи дома, зашагали в обратном направлении – к выходу из этого проклятого города.

Половину обратного пути они прошли также в полном молчании, пока не произошло следующее – всё вокруг вдруг неожиданно начало темнеть, будто на город опустились ранние сумерки, а со всех сторон стало доноситься какое-то странное шипение, похожее на шелест колышущейся под порывами сильного ветра сухой травы, но только ветра на удивление никакого не было. Даже того лёгкого дуновения, которое присутствовало прежде. Он словно замер в тревожном ожидании чего-то более сильного и страшного. И это что-то не имеющее определённого начала и конца, но при этом словно появившееся из ниоткуда, постепенно приближалось, погружая мёртвый город во мрак.

- А это ещё что такое?! – С беспокойством смотря по сторонам, воскликнул не на шутку перепугавшийся Дикан. – Ванс, что происходит? Это поднимается Вьюн?

- Да, это именно он. – Торопливо надевая точно такие же, как и у Дикана пластиковые очки, что висели поверх платка на шее, ответил Ванс. – Нужно в укрытие!

- Так где же мы тут его найдём?! – С явным отчаянием в голосе спросил поддавшийся панике парень. – Здесь же практически всё разрушено! Нам надо бежать!

- Прекрати паниковать! – Приказным тоном рявкнул на него Ванс и прикрыл платком нижнюю часть лица. – Нам нельзя убегать! Он всё равно нас достанет, так как он идёт отовсюду. А какое-нибудь укрытие мы найдём. А ну надень очки быстро!

Послушно надев очки, Дикан снова начал испуганно смотреть по сторонам. Вокруг уже становилось всё темнее из-за угрожающе надвигающейся со всех сторон достающей до самого неба клубящейся стены непроницаемого мрака, что была похожа на дымовую завесу. Странное шипение становилось всё громче и в нём как будто слышались чьи-то голоса и даже еле различимый смех. Но это, наверное, от испуга просто разыгрывалось воображение. А может быть, это на самом деле были голоса погибших здесь от ужасных смертей несчастных людей, души которых теперь собираются забрать жизни зашедших на их территорию слишком любопытных и совсем неосторожных путников? Придя к такому совершенно неутешительному выводу, Дикан вдруг резко сорвался с места и с диким паническим криком, не разбирая дороги, побежал куда-то вперёд.

- Дикан, стой! Ты куда?! – Закричал ему вслед Ванс и, сделав несколько шагов вперёд, всё же остановился, так как прекрасно знал, что искать его в этой кромешной темноте было просто бессмысленно. – Дикан, вернись сюда! Или найди укрытие!

Окутывающий мрак уже ощущался как наброшенное сверху плотное одеяло, через которое становилось всё труднее дышать. Песчинки, каким-то образом преодолевая плотную ткань платка, попадали в ноздри и в рот. Стараясь дышать через раз, парень медленно пошёл вперёд, держа руки вытянутыми перед собой, надеясь нащупать ими какую-нибудь стену, которая могла послужить ему хоть какой-то опорой. С каждым шагом идти было всё труднее. Ноги постоянно увязали в окутывающей со всех сторон песчаной завесе. Так ничего и не нащупав, Ванс принял решение больше не оказывать сопротивления Вьюну и поэтому медленно опустился на землю, а затем расслабленно закрыв глаза, отдался во власть этой мистической стихии. Теперь ему стало совсем безразлично, что с ним будет. Для него как-то всё одним разом потеряло какое-либо значение. Даже собственная жизнь. И его это безразличие на удивление нисколько не напугало. Он мысленно махнул на всё рукой и погрузился в спокойный сон.

Глава 1