Студопедия

Главная страница Случайная страница

Разделы сайта

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Группа типа III






«Мне не хочется нарушать тишину, она кажется по­чти священной».

Поддерживающая терапия. Поддерживающей операци­ей для начала может служить утверждение, что говорить разрешается и что это правильно, или в более точной фор­ме: «Что ж, вы уже ее нарушили, и, как видите, ничего плохого не случилось». Но второй вариант ответа может показать пациентам, что терапевт больше заинтересован в своей значительности, чем в них. Опять-таки с психо­тическими пациентами, когда простой разговор может привести к ослаблению психоза, такое вмешательство по­лезно. Однако у невротиков оно может вызвать представ­ление о том, что терапевт излишне сентиментален и с ним легко справиться; в таком случае после получения пер­воначального удовлетворения, иногда соглашаясь с тера­певтом, иногда играя с ним, такие пациенты уходят из группы. Они либо перейдут к кому-либо более практич­ному, либо, убедившись, что их позиция в жизни бес­смысленна и бессодержательна, продолжат свое невроти­ческое поведение, возможно, более тонко и скрытно, но и более пагубно и зловеще.

Более подготовленный подход заключается в укреп­лении и усилении специфических защитных механиз­мов: мягкой регрессии, запрета путем создания реакций или, возможно, введения какой-либо грозной ро­дительской фигуры.

Групповая аналитическая терапия. Такое высказывание может быть принято как начало классической защитной группы на базе предположения, что существует внешний объект, а именно терапевт, который обеспечит безопас­ность незрелого организма. Оно может также означать, в представлениях Эзриела, отношения, которых пациент из­бегает во внешней реальности, но на которые решается в группе. Оно легко может привести к обсуждению какой-нибудь общей проблемы, например: как нарушать молча­ние и начинать разговор; постепенно разговор переходит на обсуждение социальных отличий в общем, и пациенты делятся друг с другом своим опытом. Столкновение меж­ду индивидом и группой, о котором говорит Фолкс, здесь проявляется в том, что пациент чувствует себя неловко, по­тому что хочет что-то сказать, в то время как группа хочет сохранить молчание. По представлениям Биона, ситуация разрешится тем, что самый больной член группы, обычно параноик, будет говорить больше всех и станет так называ­емым сублидером. В высказывании есть также намек на то, что лидер обладает волшебной властью. Поскольку это пред­положение всегда на определенном уровне присутствует в сознании пациентов, такое начало в группе типа III по­зволяет с первого же занятия извлечь на поверхность то, с чем рано или поздно придется иметь дело.

В сущности, представление о «волшебстве» — это один из немногих «групповых феноменов», о котором можно с уверенностью сказать, что это не артефакт, привнесен­ный индивидуальным лидером. Представление о волшеб­ной власти лидера как будто действительно присутствует, по крайней мере вначале, в сознании каждого индивида, его разделяют все члены группы, оно является частью группового сознания, группового предположения, груп­повой культуры, какой бы термин ни предпочел в этой связи использовать исследователь. Поэтому правильным будет продемонстрировать его универсальность, что мо­жет помочь пациентам избежать искушения слишком сильно на него полагаться и подойти к терапии каким-нибудь более рациональным путем.

Однако опыт как будто свидетельствует, что, вопреки своей универсальности, лучше работать с этим неправиль­ным представлением на индивидуальной основе, предпоч­тительно тогда, когда пациент проявляет готовность уг­лубиться в связанные с этим проблемы. Поэтому можно и в данном случае сказать, что в начале занятий группы типа III групповой аналитический подход обладает неко­торой ценностью, но это не обязательно максимальная ценность. Хотя он может привести к различным более или менее продуктивным продолжениям, он, тем не менее, лишь косвенно связан с симптоматологией пациентов. Трудно, особенно вначале, убедить пациентов, что их вера в магические возможности терапевта и религиозное от­ношение к группе непосредственно связаны с их спе­цифическими симптомами.

Психоаналитическая терапия. К этому утверждению мож­но подойти почти на любом психодинамическом уровне. Как сопротивление, оно может рассматриваться как намек на некоторое количество проекции; пациент словно утвер­ждает: «Не моя вина, что я говорю, окружающие застав­ляют меня думать, что молчать было бы невежливо». Как защита оно указывает на регрессию к состоянию страха, когда пациент настолько поглощен окружением, что его собственные чувства становятся неуместными. Заметны также указания на трансференцию, поскольку терапевт ставится в позицию святого или волшебника. Модально это высказывание может указывать на конфликт между импульсивной, взрывчатой, и ретентивной, удерживаю­щей, тенденциями. Зонально можно уловить намеки на все три типа фиксации либидо. Сам по себе страх мож­но вывести из «океанического» чувства на ранней ораль­ной стадии. Есть также анальные отголоски типа выкри­кивания непристойностей в церкви и всего того, на чем основаны такие порывы. В возможной первичной сцене внушения возникает и фаллический элемент.

Для некоторых невротических пациентов классического типа такие соображения могут иметь некоторую терапев­тическую ценность, и возможности для начала психоаналитической работы в группе могут оказаться достаточными для частичного разрешения скрытых конфликтов. Но опять-таки отсутствие возможностей для использования метода свободных ассоциаций не позволяет разрешить все трудности.

Трансакционный анализ. Такое начало может привести к возникновению терапевтического группового процесса типа III, с наиболее распространенной игрой «Вы заме­чательны, профессор» («Но меня вы никогда не поймае­те»). Такая группа является идеальной средой для транс-ферентного лечения, и нет никакого сомнения в том, что, если пациенты продолжат посещать занятия, они будут чувствовать себя все лучше и лучше и у них реже будут происходить обострения; многие их симптомы будут ос­таваться в латентном состоянии, пока стресс не заставит их стать выше определенного уровня. Именно здесь на­блюдения Биона и трансакционный анализ наиболее сближаются. Группа почти открыто действует на основа­нии базового предположения, которое, как уже отмеча­лось, гласит: «Существует внешний объект, обеспечива­ющий безопасность незрелого организма». В теории Биона группы такого типа основаны на чем-то похожем на ре­лигиозную систему, в которой независимые мысли подав­ляются, ересь жестоко преследуется, лидер критикуется, потому что он не волшебник, перед которым можно было бы преклоняться, а рациональный подход в этом отно­шении отвергается.

Действительно, если терапевт не очень сведущ в трансакционном анализе, группа может развиваться в на­правлении, указанном Бионом, однако мало кто из тера­певтов, даже недостаточно подготовленных, позволит си­туации развиваться до описанных им крайностей. Но даже самый искусный работник со временем столкнется с уп­рощенным предположением, которое не поддается устра­нению и которое в трансакционных терминах можно вы­разить так: терапевт — это волшебник, который владеет средством излечения пациентов, но запер его в ящике сво­его стола; пациенты не были бы удивлены, узнав, что он мог бы вылечить их за неделю, но воздержался от этого по причинам, которые определенно не выражены, но, по крайней мере отчасти, связаны с его злобным или огра­ниченным характером. Тем не менее в нем есть немало и хорошего, и каждому члену группы кажется, что если он будет слушаться, если как можно больше узнает о том, чего хочет терапевт, и будет соответственно вести себя, терапевт со временем все-таки извлечет свое лекарство и даст его пациентам.

На трансакционном языке это называется «ждать Сан-та-Клауса». Посещаемость в такой группе скорее всего бу­дет колебаться, потому что происходящее кажется паци­ентам не имеющим особого значения, это всего лишь акт повиновения. Вначале члены группы посещают занятия в течение нескольких недель, но потом начинают пони­мать, что излечения в ближайшем будущем не произой­дет, и посещаемость падает. Один или два самых настой­чивых члена продолжают ходить регулярно. Некоторые заглядывают случайно, причем их появления становятся все более редкими. Некоторые исчезают на несколько не­дель, потом неделю или две посещают занятия, чтобы проверить, насколько близок терапевт к тому, чтобы от­крыть свой волшебный ящик. Если появление волшеб­ного средства кажется по-прежнему неблизким, эти па­циенты снова исчезают на несколько недель, чтобы воз­вратиться в очередной раз с надеждой.

Такие циклы могут повторяться годами, при этом сред­няя посещаемость составит от 60 до 70 процентов, при­чем на каждой встрече будет случайный подбор пациен­тов, за исключением одного-двух, которые полагают, что верность и постоянство — обязательное условие, которое они должны выполнить; такие пациенты приходят на за­нятия, какие бы препятствия при этом ни пришлось пре­одолевать. Они приходят неделю за неделей, часто год за годом — к радости наивного терапевта. Потом неожидан­но исчезают и больше никогда не появляются; терапевту остается либо испытывать горечь по поводу их неблаго­дарности, либо — и это гораздо более конструктивно — задуматься над тем, как же его провели. Пациенты с цик­личной посещаемостью менее снисходительны по отно­шению к терапевту и, если он не дает того, что они ожи­дают, уйдут из группы раньше, чем другие.

Такая группа служит ловушкой для нарцистического Ребячьего терапевта, который в игре пациентов «Вы удивительны, профессор» играет роль Простофили, а также для глубокомысленного благожелательного Родительского те­рапевта, который на их игру отвечает своей — «Я толь­ко пытаюсь вам помочь». Терапевта-Ребенка они соблаз­няют, постоянно демонстрируя свое изумление его мас­терством, проницательностью, внимательностью, способ­ностью предвидеть, наблюдательностью, умом, красотой и добродетельностью; терапевта-Родителя они обманыва­ют своими сообщениями о постоянном улучшении, пока он сам не поверит, что на самом деле им помогает. Они попробуют своим восхищением или рассказами об улуч­шении смягчить терапевта, чтобы побыстрее получить дол­гожданное лекарство; но со временем они убеждаются, что он не идет им навстречу, и тогда начинают мстить, — и в определенном смысле их действия оправданы.

Они даже поддадутся его особому подходу: позволят себе быть «поддержанными», создадут «общие групповые проблемы» и поделятся ими, продемонстрируют реакции трансференции и соперничества с братьями и сестрами; или с академическим жаром будут анализировать трансак­ции. Эти операции могут иметь весьма реальное основа­ние, но стремление терапевта интерпретировать их на бо­лее убедительном уровне вполне оправдано; в сущности, это полуритуальные акты послушания, исходящие от очень архаичного уровня личности. Пациент с готовнос­тью демонстрирует псевдо-Взрослое функционирование, в то время как его реальное состояние Эго — Ребячье.

Таким образом, лекарством послужит как можно бо­лее быстрый переход на Взрослый уровень, противостоя пациентам рациональными трансакционными интерпретациями, демонстрируя магические (призванные отгонять зло) элементы их фантазий и откладывая их обсуждение на будущее, когда группа будет более подготовлена. Мало толку пытаться справиться с этими элементами, пока не установлено твердое, устойчивое, хорошо определенное состояние Эго Взрослый. Обычно необходима очень зна­чительная подготовительная работа, прежде чем пациен­ты получат адекватно функционирующий инструмент и смогут объективно рассматривать свои первоначальные отношения. Эффективность такого подхода демонстрируется тем фактом, что как только он осуществляется, ме­няется посещаемость. В одном случае группа типа III, в которой в течение года была типичная средняя посещае­мость примерно в 70 процентов, была преобразована в продуктивную трансакционную, и в последующий год посещаемость составила 95 процентов.

Таким образом, с точки зрения трансакций работа группы типа III внешне напоминает работу группы типа II и сосредоточивается вокруг самопредставлений и описа­ний чувств. Однако в типе III эти самопредставления ме­нее осторожны, на них меньше влияют запреты, а опи­сания менее сдержанны, временами переходят в прямое выражение чувств, а не в комментарии к ним. Более зна­чительное отличие, однако, заключается в том, что чле­ны группы типа II, включая самого терапевта, в основ­ном ограничиваются игрой «Психиатрия», которая по су­ществу является развлечением, в то время как в группе типа III энергичные пациенты время от времени перехо­дят к игре «Вы удивительны, профессор», на что терапевт отвечает либо «Я это и сам знал», либо «Я только пыта­юсь вам помочь». В последнем случае пациент начинает игру «Посмотрим, сможете ли вы мне помочь». Актив­ное проведение этих игр придает группе типа III черты сходства с группой типа IV, в которой игры проводятся с большей непринужденностью.






© 2023 :: MyLektsii.ru :: Мои Лекции
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
Копирование текстов разрешено только с указанием индексируемой ссылки на источник.