Облегчающие реакции

Значение облегчающих реакций трудно переоценить. Сам по себе тот факт, что терапевт стремится помочь пебенку, еще не означает, что он ему непременно поможет - об этом свидетельствуют приводимые ниже ре­акции, высказанные начинающими игровыми терапев­тами, которых попросили прокомментировать одну и ту же терапевтическую ситуацию.

Задание:

Роберт, семилетний мальчик, завоевал вто­рую премию у себя в школе на конкурсе по правописанию, но в поведении своем об­наруживает социальную дезадаптацию. Во время первого сеанса игровой терапии Ро­берт пишет на доске «skool» (Правильно — school (прим. перев.)) и спрашива­ет: «Это так пишется?» Запишите, что бы вы ответили Роберту.

Реакция:

1. Скажи мне сам, правильно ли ты на­писал. (Ответ не делает ребенка свобод­ным и расставляет акценты на «верно» и «неверно»),

2. Тебе хочется знать, правильно ли это написано. (Тактика затягивания. Да, это в точности то, что сказано словами, но, воз­можно, не то, что хочется знать ребенку).

3. Ты не уверен, правильно ли это на­писано, поэтому ты хочешь, чтобы я тебе об этом сказал. (В ответе содержится по­пытка передать понимание, но неверно по­нята сама причина вопроса. Кроме того, опять ограничивается свобода ребенка).

4. Ты хочешь, чтобы я тебе сказал, как написать; но я знаю, что ты сам можешь на­писать это слово. (Отражает видимый за­прос ребенка, ставит акцент на терапевте, и оказывает давление на ребенка).

5. Я думаю, ты сам можешь решить, как написать это слово. (В фокусе внимания — терапевт и то, что она думает).

6. Похоже, ты хочешь, чтобы я сказал тебе, правильно это или неправильно. Здесь ты можешь написать это слово, как тебе заблагорассудится. (Первое предложение свидетельствует о том, что терапевт не уверен, в чем состоит вопрос, еще раз формулирует очевидное и делает ответ слишком длинным).

7. Ты хочешь, чтобы я сказал тебе, правильно ли это, но как раз здесь ты можешь решить это сам. (Это гораздо более облегчающий ответ, поскольку используется слово «решить»; ребенку дают знать, здесь место, где он может принимать решения. Первая часть ответа на самом деле нужна).

8. В этой комнате ты можешь писать как угодно. (Очень точный ответ, по существу и предоставляет ребенку свободу).

Очевидно, что в первых нескольких ответах не учтен тот факт, что Роберт выиграл в школе орфографический конкурс, и поэтому, возможно, знает, как надо писать слово «school». Еще одно соображение состоит в том, что его написание этого слова правильно, если он видел, как оно написано на некоторых игрушках, произведенных компанией «SKOOL». Цель игровой терапии состоит в том, чтобы предоставить ребенку возможность самому выбрать направление. Детям не нужно, чтобы терапевт был для них учителем орфографии или математики. Должны ли дела всегда обстоять так, как терапевт считает необходимым?

Задание:

Джим, восьмилетний мальчик, на втором сеансе игровой терапии, подбирает два больших дротика с присосками и спрашивает: «А с этим что делают?» Запишите ответ, который вы дадите Джиму.

Реакция:

1. Ты хочешь, чтобы я сказала тебе, что делать с этими дротиками. (Еще один пример отражения, затягивающего время, что совершенно недопустимо. В этот момент терапевту следует сказать, что она сказала бы после этого. Кроме того, этот ответ обо­значает игрушки как дротики и тем самым тормозит креативность ребенка. Может быть, он как раз думал о том, можно ли их использовать как что-то другое).

2. Эти штуки предназначены для того, чтобы метать их в мишень или в стену, но не в меня и не в зеркало. (Ответ структури­руется и ограничивает деятельность ребен­ка, подавляет его креативность. Тревога те­рапевта приводит к тому, что он прежде­временно устанавливает ограничения. Нет никаких признаков того, что ребенку вооб­ще придет в голову швырять что-либо в те­рапевта или в зеркало).

3. Ты бы хотел, чтобы я тебе сказала, что делать с этими игрушками. Здесь ты сам можешь это решить. (Опять первое предложение не является облегчающим. Второе предложение освобождает ребенка и позволяет ему творить).

4. С этими игрушками ты можешь де­лать здесь все, что захочешь. (Терапевт пы­тается дать «освобождающую» реакцию, но это утверждение не является правдивым. Ограничения существуют. Например, ребе­нок не может ударить терапевта дротика­ми по лицу).

5. Здесь они могут быть всем, чем ты захочешь. (Ответ, позволяющий ребенку творить и приобрести опыт принятия реше­ний. Вариантом такого ответа могло бы быть: «Это ты сам можешь решить»).

Ответ терапевта не должен привязывать ребенка к реальному миру терапевта. Возможно, ребенку захо­чется вообразить, что дротики — это реактивные кораб­ли, люди или бомбы. Они могут быть всем, что в этот момент понадобится ребенку для наиболее полного са­мовыражения.

Задание:

Конни, семи лет, на втором сеансе игровой терапии входит в игровую комнату, огля­дывается вокруг и говорит: «Эта комната и в самом деле для меня?» Запишите, что вы ответили бы Конни.

Реакция:

1. Ты можешь пользоваться этой комнатой в течение тридцати минут каждый вторник, когда мы будем здесь встречаться (Не реагирует на то, что ребенок подчеркнул собственное Я).

2. Некоторые дети тоже приходят поиграть, совсем как ты. Но именно эта комната для тебя. Ты можешь играть с игрушками, как тебе захочется. (Пытается сообщить слишком много информации и не откликается на потенциальные чувства ребенка).

3. Эта комната для того, чтобы ты могла пользоваться ею, когда мы вместе. (Ответ направлен на деятельность ребенка и игнорирует его потенциальные чувства)

4. Тебе, наверно, трудно поверить, все это — только для тебя. (Ответ содержит понимание чувств ребенка).

Всякий раз, когда это возможно, облегчающие реакции затрагивают чувства ребенка. Таким образом терапевт показывает, что он понимает внутреннее состояние ребенка, и избегает ответов на вопросы, которые были заданы. В фокусе внимания находится то, что peбенок пытается сказать, а не то, о чем он действительно спрашивает.

Задание:

Кэти, восьми лет, на сеансе игровой терапии в школе говорит: «Сегодня мой день рождения, но... мама сказала... она сказа­ла, что я плохо себя вела с братиком... поэтому... она не испечет мне именинного пи­рога». (Кэти выглядит очень печальной, глаза ее наполняются слезами, она пове­сила голову и уставилась в пол.) Запиши­те, что бы вы ответили Кэти.

Реакция:

1. О, так ты слишком плохо себя вела для именинного пирога. Мне кажется, ты от этого чувствуешь себя очень несчастной. (Ответ не имеет под собой никаких основа­ний. В первом предложении утверждается, что девочка плохо себя вела, хотя на самом деле она сказала: «Мама сказала, что я плохо себя вела». Это мамино восприятие, а вовсе не факт. Это очень грубая ошиб­ка — полное отсутствие сензитивности. При попытке коснуться чувств ребенка акцент смещается на терапевта словами: «Мне ка­жется...» и вместе с тем эта фраза означа­ет, что терапевт не до конца уверена, — а ребенок, между тем, стоит перед ней и плачет!)

2. Ты опечалена и тебе хочется, чтобы мама испекла тебе именинный пирог. Ты очень боишься, что мама тебя больше не любит, потому что ты плохо вела себя с братиком. (Первое предложение удачно, второе — слишком интерпретирующее. От­вет подтверждает, что девочка плохо себя вела, хотя на самом деле это неизвестно, и, кроме того, проблема не в этом. Как ре­бенок чувствует себя в данный момент — вот что важно).

3. Иногда бывает обидно, когда люди не делают то, что нам хочется. (Действитель­но, обида идентифицируется, но обобщенное понятие «люди» ослабляет эффект. Тера­певт не участвовал в событии, поэтому использование местоимения «мы» неуместно, нет сосредоточения на ребенке).

4. Похоже, ты разочарована, что мама не испечет тебе именинного пирога. (Гру­бое принижение чувств ребенка, пренебре­жение явными слезами и печалью ребенка).

5. Звучит, будто ты очень опечалена тем, что мама тебе не испечет пирога. Зву­чит, будто ты на нее сердишься. (Неумест­ное использование обычной фразы: «Зву­чит, будто...» Нет, в словах ребенка не зву­чат печаль и боль в данный момент. Нет никаких признаков того, что ребенок сер­дится. Это предположения терапевта).

6. Ты огорчена, что мама не испечет те­бе пирог на день рождения, потому, что она думает, что ты плохо вела себя с братиком. (Лучше, но чувство ребенка все равно не схвачено. Нет необходимости застревать в части, касающейся плохого поведения, поскольку она отвлекает от концентрации на чувствах ребенка).

7. Действительно, есть что-то очень грустное в том, что в день рождения не будет именинного пирога. Ты просто расплакать­ся готова. (Коротко, показывает понима­ние, затрагивая чувства ребенка).

Дети не нуждаются в объяснениях или длинных рассуждениях по поводу своих переживаний. Наиболее значимая часть отношений — это то, что ребенок чувствует и переживает. Интересно отметить, что в последней реакции признание получают слезы ребенка, явля­ющиеся наиболее очевидным свидетельством его чувств. Если терапевт не сформулирует в словах признание яв­ных проявлений чувств, ребенок может решить, что эти чувства или проявления непозволительны.