Игра приспособленных и неприспособленных детей

Игра приспособленных к своему окружению и неприспособленных детей, как пишет Муштакас (1955), различается в нескольких аспектах. Приспособленные дети разговорчивы и склонны обсуждать свой мир так, как он для них существует; неприспособленные же дети мо­гут хранить молчание на протяжении первых несколь­ких приемов, только с большим трудом переговарива­ясь иногда с терапевтом. Есть и другой тип неприспо­собленных детей, которые на первых сеансах обрушива­ют на терапевта шквальный огонь вопросов и рассуж­дений. Неприспособленные дети осторожно и с опаской реагируют. Приспособленные дети играют свободно и спонтанно.

Приспособленные дети рассматривают всю обстанов­ку игровой комнаты и используют разнообразные игро­вые материалы; неприспособленные дети, напротив, ис­пользуют мало игрушек и играют на небольшом участ­ке комнаты. Часто они также требуют, чтобы им сказа­ли, что нужно делать и чего делать не следует. Приспо­собленные дети используют разные стратегии для выяс­нения пределов своей ответственности и ограничений, которые налагаются на них в системе терапевтических отношений.

Когда приспособленные дети испытывают раздраже­ние или беспокойство, они говорят о возникшей пробле­ме открыто. Неприспособленные дети скорее склонны выражать свои чувства с помощью красок, глины, песка и воды. Они часто агрессивны и стремятся уничтожить игровые материалы, а иногда и самого терапевта. Аг­рессию можно встретить и у приспособленных детей, но у них она выражается ясно, без массивных разрушений; при этом ответственность за такое поведение четко осо­знается. Приспособленные дети не испытывают таких серьезных и глубоких чувств по отношению к самим себе, к терапевту или к своей игре, как неприспособлен­ные дети.

На основании своего опыта игровой терапии с при­способленными и неприспособленными детьми Мушта­кас (1955) заключает, что все дети, независимо от сте­пени приспособленности, выражают сходные негативные установки. Различие между приспособленными и непри­способленными детьми состоит, прежде всего, не в де­монстрируемом ими типе негативных установок, а ско­рее в качестве и интенсивности таких установок. При­способленные дети выражают негативные установки ре­же, чем неприспособленные, делают это более четко и целенаправленно. Неприспособленные дети выражают негативные установки часто, интенсивно и с меньшей четкостью и целенаправленностью.

Хоув и Сильверн (Howe, Silvern, 1981) выделили различия в поведении во время игровой терапии у аг­рессивных, замкнутых и хорошо приспособленных детей. Агрессивные дети часто прерывают игру, разыгрывают конфликтные ситуации, в их игре много фантазии, вы­сказываний, приоткрывающих их внутренний мир, и по отношению к терапевту и игрушкам они настроены аг­рессивно. Замкнутые мальчики на состояние тревоги реагируют регрессией, их игры причудливы и эксцент­ричны, отвергают вмешательство терапевта; для них ха­рактерно грустное содержание игры. Хорошо приспо­собленные дети меньше ощущают эмоциональный дис­комфорт и социальную неадекватность; в их игре мень­ше фантазии. Замкнутые девочки не отличаются от хо­рошо приспособленных девочек.

Перри (Perry, 1988) изучал игровое поведение при­способленных и неприспособленных детей в игровой те­рапии и обнаружил, что последние выражают сущест­венно больше грустных чувств, поднимают больше кон­фликтных тем, производят больше разрушений в про­цессе игры и чаще отрицательно высказываются о самих себе, чем приспособленные дети. Кроме того, неприспо­собленные дети большую часть времени, проводимого в игровой комнате, бывают рассерженными, печальными, боязливыми, несчастными и встревоженными. Неприспо­собленные дети на приеме говорили о своих проблемах и конфликтах и разыгрывали их в течение более долгого времени, чем приспособленные. Не обнаружилось значи­мых различий между приспособленными и неприспособ­ленными детьми в играх, посвященных проблемам социальной неадекватности, и играх с использованием фантазии.

Поведение приспособленных и неприспособленных детей на первом сеансе игровой терапии сравнивал Oу (Ое, 1989), исследовавший ценность детской игры с диагностической целью. Неприспособленные дети в значителъно большей степени принимали себя и не принимали окружающую обстановку, а также демонстрировали более интенсивное драматическое и ролевое поведение, чем приспособленные дети. Неприспособленные девочки разыгрывали ситуации и играли в ролевые игры чаще и интенсивнее, чем неприспособленные мальчики. Неприспособленные мальчики в большей степени принимали себя и не принимали своего окружения, чем неприспо­собленные девочки и приспособленные мальчики. У при­способленных девочек в поведении было больше пози­тивных установок, чем у приспособленных мальчиков. Игра последних чаще содержала элементы исследования, и в ней было больше негативных установок, чем у при­способленных девочек.

Игровой терапевт должен быть осторожен и не спе­шить с выводами относительно смысла игры ребенка. Ни игрушки, которыми пользуется ребенок, ни способ их использования не являются достоверным индикатором той сферы, в которой лежат проблемы ребенка. Факто­ры среды, последние события и экономическая депривация могут оказаться в этом случае определяющими.

ЛИТЕРАТУРА

Axline V. (1969). Play therapy. Boston: Houghton-Mifflin.

Bettelheim B. (1987). The importance of play. The Atlantic Monthly. March, 35—46.

Frani L. (1982). Play in personality development. In G. Land-reth (Ed.), Play therapy: Dynamics of the process of counseling with children (pp. 19—32). Springfield, IL: Charles C. Thomas.

Freud A., Burlingham D. (1944). War and children. New York: International University Press.

Freud S. (1953). The relation of the poet to daydreaming. In Collected papers. London: Hogarth Press.

Ginott H. (1961). Group psychotherapy with children: The theory and practice of Play therapy. New York: McGraw-Hill.

Hendricks S. (1971). A descriptive analysis of the process of clientcentered play therapy. (Doctoral dissertation, North Texas State University, 1971). Dissertation Abstracts International. 32, 3689A.

Howe P., Silvern L. (1981). Behavioral observation during play therapy: Preliminary development of a research instrument. Journal of Personality Assessment, 45, 168—182.

Moustakas C. (1955a). Emotional adjustment and the play therapv process. Journal of Genetic Psychology, 86, 79—99.

Moustakas C. (1955b). The frequency and intensity of negative attitudes expressed in play therapy: A comparison of well adjus­ted and disturbed children. Journal of Genetic Psychology, 86, 309— 324

Oe E. (1989). Comparison of initial session play therapy beha­viors of maladjusted and adjusted children. (Doctoral Dissertation, University of North Texas, 1989).

Papalia D., О1d s S. (1986). Human development, New York: Rutledge. Smolen E. (1959). Nonverbal aspects of therapy with children. American Journal of Psychotherapy, 13, 872—881.

Perry L. (1988). Play therapy behavior of maladjusted and adjusted children. (Doctoral dissertation, North Texas University, 1988)

Pi a get J. (1962). Play, dreams and imitation in childhood. New York: Rutledge.

Withее К. (1975). A descriptive analysis of the process or play therapy (Doctoral dissertationm North Texas State University, 1975) Dissertation Abstracts International, 36, 6406B.

Woltmann A. (1964). Concept of play therapy techniques. In M. Haworth (Ed.). Child psychotherapy: Practice and theory (pp. 20—32). New York: Basic Books.