Особенности правления.

Для укрепления сво­их позиций в стране и за ее пределами король Георгиос I использовал много­кратные визиты к родственным европейс­ким Дворам: в Санкт-Петербург, Лондон и Берлин.

«Несмотря на незначительность греческо­го королевства, — отмечал современник, — Афины в конце прошлого столетия были важным узлом политических интриг вели­ких держав». Пятидесятилетнее Царствова­ние короля Георгиоса I оказалось бурным, плодотворным и, к сожалению, драматич­ным.

С прибытием короля в Грецию нача­лись уличные столкновения между его сто­ронниками и противниками.

Лавируя меж­ду многочисленными партиями и группами, Монарх к началу 1890-х гг. смог настолько упрочить свою власть, что стал править, иногда не считаясь с конституцией страны.

По словам российского дипломата Ю. Я. Со­ловьёва, - «Георг I весьма ловко пользовался своими связями, чтобы Царствовать в ма­леньком тогда греческом королевстве, на­считывавшем лишь 2 1/2 миллиона населе­ния. Страдавшие мегаломанией греки не могли не сознавать, что „связи" короля им полезны. Со своей стороны, король, попав в 1862 г. в Афины после переворота, выз­вавшего отречение короля Оттона (по происхождению баварца), заручился пожизнен­ной пенсией трех держав-покровитель­ниц — России, Англии и Франции. Каждая из этих держав обязалась выплачивать ему до самой смерти, даже в случае его вынуж­денного отречения, по 100 тысяч франков в год. Помимо того, Георг, будучи весьма де­ловым человеком, составил себе значитель­ное состояние, которое держал за границей. Таким образом, ему, как иностранцу и при­том непосредственно не заинтересованно­му в греческом вопросе, удавалось весьма ловко маневрировать среди столь легко воз­буждающегося греческого населения. При этом он проявлял недюжинный такт, научил­ся свободно говорить по-гречески и делал все возможное, чтобы угодить своим слу­чайным подданным. Каждый год он уезжал в „продолжительный отпуск" во Францию, где вел весьма приятный образ жизни, от­дыхая от трудов правления. Мне помнится, как однажды, когда мы стояли на платфор­ме крошечного вокзала в ожидании приез­да какого-то высокопоставленного русско­го лица, король с улыбкой, как бы подтру­нивая над своей столицей и показывая на на­чинающийся за вокзалом туннель, сказал мне: „Можно подумать, что мы в Лондоне".

Столь отстраненное отношение к своей стране и столице отчасти об­легчало для Монарха пребывание в Афи­нах, которое Государь с самого начала своего при­езда не принимал всерьез. Известно, что в делах внутрен­него управления король легко маневрировал между различными партиями, легко расста­ваясь со своими премьерами.

Интересен взгляд Государя на обязанности конституционного Монарха. Как-то раз он шутливо объяснял их одному из дипломатов: „Мои обязаннос­ти весьма легки, — сказал он по-французс­ки, — обыкновенно первый министр, явля­ясь ко мне с докладом, сообщает, что боль­шинство палаты за него; в таком случае я иду гулять. Случается и так, что министр приходит и говорит мне, что большинство палаты против него; в таком случае я ему отвечаю: «Идите гулять» (непереводимая игра слов: по-французски это равносильно русскому: «Убирайтесь»)».