Это сладкое слово – Надежда

До Ессентуков было еще полтора месяца, но их дыхание я уже ощутил. 11 января в Национальной библиотеке я встретил Лидию Васильевну Суворову, даму известную: депутата ЗС, председателя партии пенсионеров, секретаря общественного совета Минздрава и т.п. Не это главное. Она еще очень милая женщина, с которой приятно и интересно поговорить. Что мы и делали. А разговоры наши, с чего бы ни начинались, обязательно приходили к Ессентукам, где мы и познакомились. Причем, в нашей компашке была еще одна Лидия Васильевна, но Ломоносова. И так мы хорошо проводили совместно время, что помним об этом до сих пор, хотя прошло уже много лет.

Конечно, Лидия Васильевна спросила о Ессентуках: когда я там был и когда поеду вновь. И я смог ей ответить конкретно. Еще в прошлом году я купил билеты на самолет (Питер – Минводы – Питер) и путевку в санаторий «Надежда», в котором уже дважды встречал Новый год. 11500 плюс 22000 = цена (в рублях) вопроса.

Организовала для меня этот очередной вояж Аня Ивантер, известный уже многим директор агентства «Туризм и отдых». Она купила мне билеты своими какими-то манипуляциями на компьютере. Дешевле на 1000 рублей, чем в агентстве воздушных сообщений. Раньше я покупал билеты там и меньше 18-20 тысяч за полет из Питера в Минводы и обратно не платил. Но взял я билет на самолет уже в ноябре прошлого года.

Дешевле через посредство туроператора обошлась мне и «Надежда». Я как-то начал объяснять Ане, что плачу за пребывание в санатории по приезде, а договариваюсь о цене по телефону.

- Звоните, - сунула мне трубку Аня, она же набрала номер санатория.

Я поговорил с девочкой из отдела маркетинга санатория «Надежда». Девочка оказалась беременной Наташей. Это я уже по приезде увидел. Там меня помнят. А зам. генерального директора Евгения Александровна занимает свою должность, как и прежде. И что же выяснилось? Сутки у них на то время, которое я указал, стоят 1800 рублей (с питанием, разумеется, но без лечения). А какое лечение, когда главные лечебные факторы там – вода («Ессентуки-4» – для меня) и воздух. Аня вышла на «Надежду» через туроператора и нашла вариант со стоимостью 1600 рублей сутки. Разница вроде бы небольшая. А если умножить на 13 суток? Обожаю «Туризм и отдых»!

Обратный билет на «Ласточку» из Питера пришлось сдать (потерял 185 рублей). Почему? Полетел самолет из Петрозаводска в Питер и обратно. Рейсы – три раза в неделю. И один из них – в воскресенье, вылет из Питера в 18.30. 6 марта как раз воскресенье. Я прилечу в Питер в 16 часов. И что? Я не успею в том же Пулково перебежать с полученным багажом (пусть даже час его буду получать) в зал регистрации? 55 минут, и я дома – в том же день. Без ночевки в гостинице, в которой сутки стоят больше двух тысяч. Без пятичасового сидения в «Ласточке», которая мне все равно очень нравится.

И, конечно же, снова Аня. К кому мне еще обращаться? Она опять поворожила немного в своем компьютере и взяла мне билет на 200 рублей дешевле, чем он реально стоит (2135 рублей). За свой я заплатил 1935. Как ей это удается, я не знаю, да и не хочу знать. Я полностью Ане теперь доверяюсь и в чужую кухню не лезу. Так я ей об этом и сказал.

- Ну и правильно, - резюмировала Аня.

- Мужчина, вы никуда не едете, - так меня встретили в «Туризме и отдыхе», когда я в очередной раз туда зашел. Если честно, захожу туда больше, чтобы просто поболтать. Нравятся мне они.

- Успокойся, мама, - встала на мою защиту Аня. – Он едет в Ессентуки.

- Тогда они отсоединятся от России, - сказала Анина мама.

- Ессентуки – это Ставропольский край, - вспомнил я географию.

- Вот вместе с краем и отсоединятся.

- А-а-а, - дошло, наконец, до меня. – Это потому, что Я туда еду?

Конечно, в памяти всех еще свежа была история с моей отправкой сначала в Египет, потом в Турцию и, уже окончательно и успешно, в Индию.

Начался мой отдых, как всегда, с приключений. Вроде мелочей, но неприятных. Салфетки и ложечка были приготовлены и лежали на кухне рядом с очками. Очки благополучно поехали в поезде на моем носу. А ложечка и салфетки остались дома. И представьте теперь, как я ел картошку и курицу, заранее порезанную на кусочки, руками. Нормально, да? А салат из свеклы? К творогу со сметаной я даже не притронулся. Перед этим я попросил ложечку у проводника, похожего на артиста Макарского, а оказавшегося Артемом Бурым. Не было у него ложечки.

- Буду есть, как узбек, руками, - сказал я.

- Пойдут стюарды, у них может быть ложечка, - предложил Артем.

Стюарды (две девушки) пошли ближе к Питеру, когда с пищей было покончено. И ничего, справился. Потом просто помыл руки. А свеклу подгонял к верху пластикового контейнера и втягивал в себя губами. То еще удовольствие. Да и эстетическая картина для окружающих еще та.

В Питере – отель «Звездный», они делаю мне 10-процентную сидку. Утром такси в Пулково. Всю ночь в Питере шел снег, громадными хлопьями. Таксист, который вез меня в аэропорт, сказал, что несколько ночных рейсов задержали. Ожидая посадки, слышал объявления о переносе времени рейсов на Иваново, Москву до 11 часов. Я вылетел по расписанию. Ну не ровно в 9, но в 9.20 мы были уже в воздухе. Кстати, разбегался самолет недолго. Или мне это показалось.

Airbus А-319 (француз). Россия – Российские авиалинии. 129 мест. 10А место у окна. Девушка на регистрации на этот раз не промахнулась. Рядом место было пустым. Комфорт для моих длинных ног непередаваемый. Расчетное время полета 2.45. Конфеток не было. В 10 часов принесли еду. Кофе, кола, сэндвич с курой, плавленым сыром, огурцом. Дижонской горчицы, заявленной на этикетке, я что-то не ощутил. В Минводах было плюс 11 градусов.

Долетели вовремя. Выгрузились тоже. Трап уже ждал, автобус стоял с открытыми дверями. Не дожидаясь выдачи багажа, купил такси до Ессентуков.

- 700, - было сказано сначала и тут же среагировано на мою невольную гримасу, - 600, если сразу.

Что сразу, я так и не понял.

- Да я еще багаж не получил, - признался я.

- Ничего, водитель подождет, я ему уже позвонила.

Водитель подождал, я сел в рено. Он включил зажигание, и машина загорелась – из капота повалил дым.

- Горим, - сказал водитель и выскочил из машины посмотреть, что там.

На меня даже внимания не обратил. Открыл капот, стал поливать водичкой из бутылки – дыма стало больше. Сбежались другие водители, стали обсуждать и советовать. Я ожидал своей участи в салоне. А машина продолжала дымиться.

- Так мы поедем или нет? – наконец подал я голос, выйдя из машины и вытащив оттуда свою сумку.

- Поедем, но не на этой, - сказал один из тушителей (они усиленно таскали бутыли и что-то поливали, но это что-то потухать не хотело). – И вообще, ты видишь, машина горит? Пять минут подождать не можешь?

- Я вообще-то тоже спешу, и меня ждут, - сказал я.

Меня мог не дождаться обед в санатории. Прибежала диспетчер, у которой я купил такси, и сообщила номер другой машины:

- Она уже едет. Пять минут подождите.

С водителем на этот раз повезло. Мы не загорелись, это ладно. Но он 20 лет проработал в виноделии и рассказывал мне о том, что лучше покупать: какие коньяки-вина. И успокоил: подделка в магазины не поступает, ею торгуют на рынках. А из вин сегодня качественные – фанагорийские.

На обед я не опоздал. Успел еще сходить на источник и попить водички. Как и надо для лечения – перед едой, «Ессентуки»-4». А улицы были наполнены солнцем. И дышалось очень даже хорошо.

Номер 327. И тут ассоциации. 27 февраля мне исполнилось 58 лет. В 1958 году я родился – две последние цифры 58. Живу за стенкой у себя же (прошлогоднего). Я тогда занимал 328 номер, Ирена – 329-й.

Номер с евроремонтом и стеклопакетами, со всем необходимым: холодильник Индезит, телевизор Самсунг, шкаф с посудой (2 чашки с заварочным чайником, набор тарелок, ваза для фруктов без фруктов, салфетница без салфеток, стакан, два коньячных бокала и одна водочная рюмка, приборы все по два: ножи, вилки, ложки, а еще – штопор и открывалка для банок), стол с электрочайником Бош, еще какое-то приспособление деревянное типа бюро, электробатарея (плюс к обычной), утюг (Китай) со странными буквами comfort и гладильная доска. Особенно необходим мне, я думаю, будет утюг. Носки так, между прочим, погладить. И самое, конечно, необходимое (как и забыл-то о ней) – двуспальная кровать, с положенными рядом (намек?) двумя подушками. Будильник еще был на холодильнике, наверное, кто-то оставил.

Третий этаж, вид из окна во внутренний дворик. На лоджии пластиковый стул и пепельница на столике, в нее нужно стряхивать пепел. Я и стряхивал, куря на лоджии, после завтрака, обеда, ужина и на сон грядущий. 4 штуки в день. Курить надо бросать в Ессентуках. Выхожу я на лоджию, закуриваю, затягиваюсь и – хочется сигарету бросить. Уж при моей-то норме мог бы бросить запросто. Здешний воздух не способствует курению. Так уж, соблюдаю традицию многолетнюю. И сам себе говорю: не хочу. Бросать не хочу. Еще одним пороком в моей жизни будет меньше. Но как же – я и без пороков?

Туалет с убитой сантехникой. Аня из «Туризма и отдыха» брала мне одноместный номер 1-й категории. Что же во второй? Душ принимал вечером первого дня пребывания с риском быть либо ошпаренным, либо покалеченным о торчащие по сторонам от «тазика» (как называется тот поддон, куда встаешь за занавеской?) неровности. Принял – ничего, вода, главное, горячая была, и напор воды хороший.

А вообще, первый день утомил. Я гулял по Курортному парку (23 февраля – очень много народу), чистенькому, ухоженному, по знакомым улицам, смотрел на бывшие дачи (1904, 1906 и другие годы постройки) бывших полковников, профессоров и генералов. Был на ж/д вокзале в кафе «Дорожное». Знакомые лица, те же пирожки с капустой (но по 15 рублей), пиво «Ессентукское (по 50). Светило солнце, не было снега, и кислородом я, кажется, передышался.

Из процедур, вошедших в стоимость путевки и любезно предложенных мне милейшей Евгенией Александровной (зам. генерального директора санатория «Надежда», была в отпуске, но вышла), я выбрал механотерапию, магнит на низ живота и любимые мной микроклизмочки из трав. 10+6+6 – количество процедур соответственно.

Библиотекарь Катя снабдила мне для чтения романами Абдуллаева «Фестиваль для южного города» (нравится мужчинам почему-то – ее слова) и Марининой «Оборванные нити». Маринина, как всегда, утомила. Что-то тетенька в последних своих «шедеврах» крайне занудлива. А герой этого романа судмедэксперт, упертый до тупости, ничего, кроме раздражения уже в первом томе не вызвал. А их было три. Роман перенасыщен медицинской терминологией. Для кого писала? А Дронго Абдуллаева был исчерпывающе примитивен. А еще я читал Татьяну Полякову, «Welcome в прошлое», «У прокурора век недолог» и «Час пик для новобрачных». Эта не разочаровала.

Два парнишки у источника раздавали листовки с разной кухней:

- Возьмите, пожалуйста.

- Много зарабатываете? – спросил я.

- За час 300 рублей на двоих. Без разницы, раздадим или не раздадим, - ответил один и парней, оказавшийся потом Андреем.

- По 150 рублей на брата? А сколько же это в месяц?

- По воскресеньям мы не работаем.

- А учиться успеваете?

- Да, мы учимся до трех.

Я посоветовал им улыбаться:

- Особенно твоему партнеру. А то у него такой вид, что никакой кухни не захочется.

Пожелав им удачи, пошел дальше. Оглянулся. Тот парень, с кем я разговаривал, что-то говорил другому и смеялся. А листовка приглашала в кафе «Мираж» и магазин «Аленка». В «Мираже» мы с Иреной в прошлом году ели неплохой шашлык. А в «Аленку» я захожу время от времени уже не первый год. Там продают осетинские пироги (с сыром и картофелем) и соленые огурцы (100 рублей за кг).

На следующий день ребята были на месте на вечернем водопое. Андрей и Артем, 9 класс. У Андрея фамилия Булгаков. На лицах уже сияли улыбки. Обменялись адресами, и вечером (после ужина) я уже вовсю переписывался с Андреем ВКонтакте. И переписываюсь до сих пор, слишком даже активно. Он зовет меня в Ессентуки, чтобы встретиться, где-нибудь посидеть и пообщаться. И поржать.

Байка из кафе «Дорожное» на вокзале, где я в 16 часов традиционно съедал пирожок с капустой под бутылочку пива «Ессентукское». Ни одного дня не пропустил (подсчитал: выпито было 6, 5 литров пива). Так вот байка. Сидел клиент с газетой. Ушел и газету оставил. Другой клиент эту газету взял с собой и уехал на электричке. Первый клиент вернулся за газетой. В этот момент еще один клиент сидел в кафе и читал тут же (да не ту) газету. Выяснение отношений чуть не вылилось в драку, пока барменша все не объяснила. Очень уж первый клиент хотел вернуть свою (не его) газету. А тот, кто был с газетой, споротивлялся.

Горничная Валентина звала меня Пашенька. Она мне: «Пашенька». Я ей: «Валюшенька». У нее брата так же звали, умер в 40 лет. Белье постельное и полотенца поменяла на 4-й день.

- Пусть будет, - сказала, - а то там выходные.

- Как жизнь? – спросил ее я.

- Да это разве жизнь? – ответила Валя.

За мои 13 дней постельное белье и полотенца она меняла мне дважды. При прощании поцеловались. Даст Бог, увидимся в следующем году. Друг другу мы это пообещали.

В бассейне соседнего санатория «Шахтер» здорово. Но час для меня много (с каскадом, подводным массажем, световой очисткой воды). Да еще и мыло пришлось покупать (36 рублей). А час стоит 200 рублей, вместо 150 в январе прошлого года. И на вахте теперь требуют паспорт, поменялась охрана. Водичка чистая, хлоркой пахнет, но не одуряющее. Со мной плавали две женщины и мужчина, да подростка еще тренер натаскивал. Он же меня и сфотографировал.

Отдыхали в санатории батюшка с матушкой из Саратова, не старые. Сидели в столовой за соседним столом. Кушали хорошо. Матушка грече предпочитала картошку.

Не забыты Ессентуки и эстрадными звездами, правда, с изрядным слоем мха на каждой (звезде). Винокур, Малинин (за 800 рублей), Безруков (в роли Есенина – за 1400), Серов (помнят ли его еще?), Варум-Агутин, Стас Михайлов, Диана Арбенина. В городе есть прекрасный концертный зал имени Шаляпина (не нового, а Федора Ивановича). Вот кто звезда, не меркнущая и не мшеющая с веками (годы – слишком для Шаляпина малая временная категория). Для сравнения: цыгане пели и плясами в санатории «Надежда» (есть клуб) за 150 рублей (билет).

Странно, водку пил, а муз не было. Первые дни. Ну тех, стихотворных. Или не суббота? Да, были вторник, среда… Не цепляло. Состояние умиротворения, отрешения от всего и всех. На второй день с утра пошел в храм святого Пантелеимона (целителя). Поставил свечи, как умел, помолился, т.е., конечно, просто поговорил. Шла (опять, как перед отъездом, в Екатерининской церкви в Петрозаводске) поминальная служба. Не часто ли? Тоненько напевал женский голос. Покой и мир. Что еще надо людям? А за стенами храма текла жизнь. Активная. Северный Кавказ, однако. А стих я все же написал, на свой день рождения 27 февраля. И это была суббота.

Когда надо, не надо. Гиппиус все же была нормальной теткой. Два дня назад встал на весы – 72, 5 кг. Сегодня повторил попытку – 73, 5. Спросил, правильные ли весы. Ответили утвердительно.

- Я в дверь-то на выезде из санатория пролезу? – поинтересовался я.

Дежурная очень смеялась. А до отъезда тогда оставалось еще 10 дней.

1 марта в Курортном парке гонялся за белочкой, с фотоаппаратом. С дерева слезет, посмотрит на меня и к другому дереву бежит. Спрячется за него, потом то слева, то справа выглядывает. И опять – к другому дереву. А я за ней. Серо-рыженькая такая, не кожа да кости, игривая попалась. И фото мне все же сделать удалось

Белка была одна. Это я – к возможным предположениям о белочках после празднования моего 58-летия. Водку (КБР) пил, «Старую марку». Удовольствие получал. Но «белый, белый, совсем горячий» не был.

В день рождения у меня были розовый прасковейский брют, фанагорийское сухое красное «Саперави», ледяная водка «Калина красная» КБР (Кабардино-Балкария), сыр голландский, паштет печеночный с зеленью, лаваш, соленые огурцы, маринованные помидоры и оливки на блюде и ласковые люди. И, конечно, апельсины. Каждый день нам их давали. Да, я посмотрел на рынке: они дешевле яблок. Потом стали давать яблоки, и один разок – бананы.

А на рынке меня узнал парень, у которого я всегда брал чищенные грецкие орехи, а потом чищенные же тыквенные семечки. Ем их утром натощак (40 штук). Надо говорить, зачем? В этот раз я взял у него полкило семечек за 250 рублей. У нас на Центральном рынке они по 1000 рублей за килограмм. В Карелия-маркете нашел по 800.

Сначала общался за столом с милой молодой семьей из Волгограда. Дочь Лиза была с ними, ходит в 3 класс. Когда они уехали (на своей машине), меня пересадили в другой зал. За столом сидели Фира и Фая из Казани (обе медсестры) и Маша с Алтая. Последняя – ярая националистка, черных не любит. И, похоже, вообще людей. У них дома (из Москвы до Барнаула самолетом 4 часа) соседи – немцы. Так муж Маши запретил им говорить между собой по-немецки.

- А вдруг они какие гадости про нас говорят? - сказала Маша.

- Как ты относишься к людям, так они будут относиться к тебе, - сказал я.

- Ну да, - нехотя выдавила Маша, но осталась, уверен, при своем мнении.

Была еще пара москвичей из Тамбова (жили там раньше), Наташа и Сергей, 48 лет. Как-то мы тоже с ними разговорились и уже болтали потом обо всем ежедневно.

- У меня есть знакомая в Петрозаводске, - сказал Сергей.

- Как фамилия?

- Крылусова.

- Светка, что ли? – удивился я.

Да, она. Когда я работал в Минздраве, мы с ней и познакомилась. Она тогда была заведующей Клиникой, дружественной молодежи в детской поликлинике № 1. Надо было приехать в Ессентуки, чтобы обнаружить общих знакомых. А в Тамбове я был в учебке, когда меня призвали в армию.

- Да, - сказал Сергей, - там есть училище связи.

3 марта были именины Павла, с чем за завтраком меня поздравили Фира и Фая. А еда мне опять понравилась. Супы, мясо, рыба, курица, котлеты, гарниры (картофель, греча, пшенка, пшеничная каша, рис, макароны) салаты (капуста, морковь, свекла), винегрет, красная икра (дважды), пудинги и творожные запеканки – на выбор. Про фрукты я уже сказал. Вечером – кефир.

Я еще, правда, прикупал (на всякий случай) сыр (голландский и из Беларуси, на рынке – по 280 и 235 рублей за кг), ветчину из птицы (краснодарскую) пил чай в 11 часов и перекусывал около 9 часов вечера. Накануне своих именин (2 марта) я опять взвесился – 74 кг.

Побывал в приемной генерального директора санатория «Надежда». Решил завизировать справку о том, что я тут был. Подсказали москвичи: 14 дней дома не были, пусть сделают перерасчет по оплате ЖКХ. Заглянул в приемную: и слева, и справа сидят красивые женщины. Между ними – коридор.

- Мне куда? – спрашиваю.

Пошел направо, куда потом зашла женщина, которая сидела в кабинете налево. Она и оказалась генеральным директором. Елена Владимировна Захарчук.

- Надо же, - сказал я, - третий раз приезжаю сюда, а директора вживую вижу впервые.

- Это ваше упущение, - сказала Елена Владимировна.

Ну, а я пустился во все тяжкие, т.е. легкие: принялся живописать, как мне здесь нравится, какая хорошая пища, какой замечательный персонал. И весна здесь потрясающая. И про Евгению Александровну. Остапа понесло. И несло минут 10. Елена Владимировна, молодая, стройная, красивая, элегантная и, как потом выяснилось, свободная, слушала и улыбалась. Не знаю, часто ли ей это говорили, но ей было приятно.

- Спасибо вам за ваши слова. Приезжайте еще, - сказала мне на прощанье.

Короче, в кафе «Дорожное» я опоздал на 10 минут. Но пирожок с капустой съел и пиво «Ессентукское» выпил.

5 марта я прощался с Ессентуками. Говорил спасибо и до свидания городу, ставшему мне родным, и живущим здесь славным людям. Ходил в храм святого Пантелеимона-целителя, поставил свечи за упокой и за здравие. Шла утренняя служба. Потом – заключительное занятие в Механотерапии. Ходил в бассейн санатория «Металлург», но так и не сходил. Бассейн 5 марта закрыли на санобработку. Взвесился вечером – 74 кг. Попрощался с Фирой и Фаей из Казани, Наташей и Сергеем из Москвы, девочками из столовой и на вахте, с медицинским персоналом.

- Жаль, что вы уезжаете, - говорили они мне. И мне было жаль. В сердце и мозгу навеки поселилось это сладкое слово – Надежда.

Обратный самолет (тот же француз 319 с надписью «Зенит» ближе к хвосту) был наполовину пуст. Взлетели вовремя, в 13 часов. Аварийный выход у окна был на месте 9А (бесплатно). Места C и D (платные) пустовали. О конфетках мне уже надо забыть. Не было их, конечно. Только я не понимаю, неужели это такой экономический удар по бюджету компании? В 13.30 принесли еду. Думаете, что? Сэндвич с рулетом из мяса курицы, сыром «Солнечный» и огурцом. И была в нем еще какая-то чиабатта. Не обед.

- Я бы таких еще пару навернул, - сказал я бортпроводнику Ивану.

- Если останутся, - горестно вздохнул Иван.

Я уже про этот разговор забыл, когда Иван вдруг принес мне второй сэндвич.

- А компот? – спросил я. – В смысле, запить?

- Кола, спрайт?

Я выбрал колу.

До дома добрался вообще великолепно. В Пулково, правда, пришлось немного поторчать. Результатом этого торчание стала покупка в дьюти (тоже есть на внутренних рейсах, но цены в рублях и без алкоголя) – нет, не трусы. Парфюм (итальянский), «Moschino», за 4550 рублей (100 мл).

Канадец «Bombardier» - CRJ-100/200 (50 мест), на котором я летал в Симферополь, когда такой рейс из Петрозаводска в Крым был (2014 год). Авиакомпания Руслайн, это которая с петухами. Давали минеральную воду и колу. Летели 40 минут, я едва успел раскрыть книгу. Сидел у аварийного выхода. Петрозаводск, как всегда, удивил. Эксклюзивный все же у нас город. Сели в какое-то снежное поле, которое оказалось не чищенной посадочной полосой. Ничему не учит наши власти история. Аэропорт Бесовец, номер рейса 213. И ничего – долетел. И сел.

В 8 утра в Ессентуках я пил воду, в 8 вечера я был дома, опередив «Ласточку» на три часа. Аня прислала за мной машину в аэропорт. Я звонил ей из Питера. Да, все началось и закончилось Аней («Туризм и отдых», помните?). Конечно же, не закончилось. С Аней, я думаю, у нас еще будет продолжение.