Студопедия

Главная страница Случайная страница

Разделы сайта

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






И вооруженное восстание чеченского народа






 

К тому эксперименту, который в виде принудительной коллективизации большевики преподнесли всем народам СССР, в том числе и чечено-ингушскому народу, чечен­цы и ингуши были как социально-экономически, так пси­хологически меньше всех других народов подготовлены. Ровно за год до начала этой коллективизации, осенью 1928 года, в г. Грозном состоялась по решению крайкома и ЦК ВКП(б) так называемая областная конференция бедноты. В решениях этой конференции, в приветствиях от крайкома и ЦК на имя этой конференции говорилось, что основная задача партии и Советской власти — поднять благосостояние чеченского крестьянства, оказывая ему всяческую помощь сельхозкредитами, инвентарем, семенами и наделением дополнительных участков земли тем, кто в таковой нуждается. Чеченцы призывались под­нять свое собственное хозяйство, пользуясь этой щедрой помощью государства. Разумеется, ни одного слова не было ни в «директивах партии» (приветствия крайкома и ЦК), ни в решениях конференции о колхозах. Однако осенью 1920 года Чеченский обком (областной комитет) получил важную телеграмму, подписанную тогдашним секретарем краевого комитета ВКП(б) А. А. Андреевым (позже член Политбюро). В телеграмме говорилось: Северный Кавказ объявлен по СССР первым краем сплош­ной коллективизации сельского хозяйства на основе ликвидации кулачества как класса. Указывая на практиче­ские меры, вытекающие из этого решения партии, А. А. Андреев писал, что коллективизация будет прове­дена в общем порядке во всех национальных районах, в том числе и в Чечне.

Когда телеграмма А. Андреева в виде решения Совет­ской власти была объявлена чеченскому народу, то чечен­цы ей не придали особого значения. Но когда прибыли в аулы уполномоченные областного комитета, краевого ко­митета и ЦК ВКП(б) и начали забирать у крестьян — у одних все имущество, движимое и недвижимое, аресто­вывая их самих со своими семьями для выселения в Си­бирь как «кулаков», у других — все движимое имущество, чтобы сдать его в общий колхоз, то взорвалась бомба: вся Чечня восстала, как один человек. Незачем описывать весь кошмар происходивших событий, ограничимся анализом хода и исхода только некоторых характерных. Наиболее крупными и наиболее организованными были восстания в Гойти (руководители Ахмат-мулла и Куриев), Шали (руководитель Шита Истамулов), Беное (ру­ководители Яроч и Ходжас). Восставшие заняли все сельские и районные учреждения, сожгли казенные архи­вы, арестовали районное начальство, в том числе и ше­фов ГПУ, в Беное захватили еще и нефтяные промыслы, учредили временную народную власть. Эта временная власть обратилась к Советскому правительству с требо­ванием: 1) прекратить незаконную конфискацию кресть­янских имуществ под видом коллективизации; 2) пре­кратить произвольные аресты крестьян, женщин и детей под видом ликвидации «кулачества»; 3) отозвать из всех районов Чечни начальников ГПУ, назначив на их место выборных гражданских чинов из самих чеченцев с пра­вом преследования лишь уголовных элементов; 4) лик­видировать назначенные сверху «народные суды» и вос­становить институт шариатских судов, предусмотренных учредительным съездом Горской советской республики 1921 года во Владикавказе; 5) прекратить вмешательст­во краевых и центральных властей во внутренние дела Чеченской автономной области, а всякие хозяйственно-политические мероприятия по Чечне проводить только по решению чеченского съезда выборных представителей, как это предусмотрено в статуте автономии.

Все эти свои требования повстанческое руководство направило непосредственно в Москву и при их выполне­нии соглашалось сложить оружие и признать Советскую власть. Для «мирной ликвидации» восстания из Москвы прибыла правительственная делегация в составе члена ЦК ВКП(б) Кл. Николаевой, заместителя Председателя Совнаркома РСФСР Рискулова и других высоких санов­ников. Правительственная комиссия прибыла в г. Гроз­ный и приступила к «мирным переговорам». Правительственная комиссия, в свою очередь, создала местную «мирную комиссию» в составе духовных авторитетов — Шамуддина-Хаджи, Султана-муллы, муллы Ахмат Тугаева, а из представителей областной власти туда вошли председатель областного исполнительного комитета Д. Арсанукаев, секретарь областного комитета ВКП(б) Хасман (старый московский большевик). Эта «мирная комиссия» была уполномочена правительственной комис­сией для ведения непосредственных переговоров с руко­водством повстанцев. По поручению правительственной комиссии она выехала в один из центров повстанцев — Шали и заявила их главарям, что в происшедших собы­тиях ответственность несут исключительно местные ра­ботники, действовавшие вопреки установкам партии и правительства, и что эти работники будут строго нака­заны, как только повстанцы прекратят борьбу. Что же касается требований повстанцев о восстановлении ста­тута автономии, то было оглашено обращение к чечен­скому народу от имени правительственной комиссии, в которой говорилось, что «внутренние чеченские дела бу­дет решать и впредь сам чеченский народ». Повстанцы признали эти объяснения удовлетворительными и согла­сились вернуться по домам в ожидании выполнения обещаний Советского правительства. Тут же была оглаше­на телеграмма от правительственной комиссии, что по ее распоряжению в Шали прибудет специальный отряд ГПУ для арестов и наказания всех виновных сельских и районных работников. Телеграмма дала повод для раз­ных кривотолков. Но когда, отряд прибыл и начались аресты именно среди местных советских работников, то успокоение наступило всеобщее. За три дня войска ГПУ закончили свои операции среди советских работников, а к часу ночи четвертого дня они окружили дом бывшего вождя повстанцев Шиты Истамулова. Шита, не ожидав­ший такого оборота дела, был застигнут врасплох. На ультиматум сдаться без боя, однако, Шита и его брат Хасан ответили огнем. Часть дома Шиты была объята пламенем, а Хасан тяжело ранен, когда к рассвету подо­спела помощь: около сотни вооруженных всадников — чеченцев — окружили самую часть войск ГПУ, обложив­шую дом Шиты. После какого-нибудь часа рукопашного боя отряд ГПУ числом до 150 человек был почти цели­ком уничтожен. Освобожденный своими друзьями Шита Истамулов призвал всех чеченцев к «священной войне» за восстановление «Имамата Шамиля» и изгнание «не­верных» с Кавказа. Следуя этому призыву, вновь восста­ли Шали, Гойти, Беной.

Одновременно и почти независимо от чеченского вос­стания вспыхнули под тем же национально-религиозным лозунгом восстания в Дагестане, Осетии, Кабарде (баксанаки), Балкарии и Карачае. Если и трудно установить организационную связь между этими горскими восста­ниями, то их национально-идеологическая связь была налицо: лозунги газавата («священной войны») осново­положников горской независимости — Мансура, Гамзат-Бека, Кази-муллы и Шамиля — были ведущими мотива­ми этих восстаний.

К этому времени (это было уже к середине декабря 1929 г.) к границам Чечни начали прибывать регулярные части Красной Армии. К концу декабря под личным ру­ководством командующего Северо-Кавказским военным округом командарма I ранга Белова в центры восстания были двинуты четыре дивизии пехоты плюс 28-я стрел­ковая дивизия из Владикавказа, Владикавказское пе­хотное и Краснодарское кавалерийское училища, три артиллерийских дивизиона, два полка горных стрелков пограничной охраны, снятой с турецких и иранских границ. Кроме того, к операции были привлечены три эс­кадрона войск ГПУ — грозненский, владикавказский, махачкалинский — под командованием заместителя началь­ника краевого ГПУ Курского. Концентрацией такой солидной силы на относительно маленьком участке Ша­ли—Гойти (население 150 тысяч человек) и ввиду отсутствия каких-либо естественногеографических предпо­сылок для ведения оборонительной войны к середине января 1930 года были взяты оба центра: Гойти после поголовного уничтожения штаба повстанцев во главе с Куриевым и Ахмат-муллой, а Шали — после организованно­го отступления силы Истамулова в горную Чечню.

Потери красных были велики: в гойтинских боях был уничтожен почти весь 82-й пехотный полк, а под Шали Белов потерял силы, превосходящие одну дивизию. В конце марта 1930 года Белов, получив свежие силы из Закавказья, развернул большое горное наступление с задачей овладеть последним пунктом повстанцев — Беной. После двухмесячных тяжелых боев и больших жертв в апреле 1930 года Белов вошел в Беной, но в ауле не застал ни одного жителя: все жители, включая женщин и детей, эвакуировались дальше в горные трущобы. По­бедитель Белов послал к повстанцам парламентеров с предложением почетного мира: всем, кто добровольно возвращался обратно в аул со сдачей оружия, объявля­лась амнистия. Повстанцы ответили, что они вернутся обратно в свои аулы только тогда, когда Белов уйдет со своими войсками.

Тем временем в самой политике партии произошел крутой перелом — Сталин и ЦК пересмотрели обанкро­тившуюся политику партии в колхозном движении. Специальным решением ЦК ВКП(б) были осуждены «ле­вые загибщики» в колхозном движении, колхозы были объявлены добровольными объединениями, и в нацио­нальных районах, как Чечня и Ингушетия, колхозы были вообще отменены как преждевременные. В националь­ных районах разрешалось организовывать только товари­щества по совместной обработке земли, так называемые ТОЗы. Чеченское партийное руководство (Хасман, Жу­равлев, Арсанукаев) были сняты со своих постов как «ле­вые загибщики». Из Чечни были отозваны войска с одновременным завозом туда огромного количества про­мышленных товаров по весьма низким ценам. Всем уча­стникам восстания, в том числе и вождям восстания, была объявлена амнистия от имени центрального прави­тельства.

Повстанцы вернулись в свои аулы. Вождь повстан­цев, впрочем в прошлом бывший красный партизан, Ши­та Истамулов тоже вернулся в Шали. По указанию свер­ху Истамулов даже был назначен председателем Шалинского сельского потребительного общества (кооперация по промтоварам). Осенью 1931 года Истамулов был вы­зван к начальнику районного ГПУ Бакланову для вручения ему официального акта амнистии из Москвы. Вру­чая ему одной рукой акт, Бакланов из-под стойки другой рукой выпустил в него весь заряд из маузера. Тяжело раненный Истамулов успел насмерть заколоть кинжалом вероломного Бакланова. Наружная охрана добила Истамулова. Трупы Бакланова и Истамулова завернули в бурки и на машине ГПУ увезли в Грозный. Брат Иста­мулова Хасан организовал новую «банду», которая до 1935 года беспощадно мстила чекистам за убийство Шиты.

Убийство Шиты Истамулова было началом проведе­ния в Чечне большой операции ГПУ по ликвидации «кулацко-контрреволюционных элементов и мулльско-националистических идеологов». По нормам, установленным Грозненским и Ростовским краевыми ГПУ и утвержденным Правительством СССР, было арестовано до 35 ты­сяч человек. Арестованные были осуждены специально созданной для этой цели чрезвычайной «тройкой» ГПУ под председательством его шефа Г. Крафта. Процент расстрелянных установить хотя бы приблизительно труд­но, но на волю из них редко кто вернулся.

 






© 2023 :: MyLektsii.ru :: Мои Лекции
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
Копирование текстов разрешено только с указанием индексируемой ссылки на источник.