Создание ВВЦС

УТРОМ 9(22) декабря 1925 года десять прибывших епископов пришли в Донской монастырь, совершили панихиду на могиле Святейшего Патриарха Тихона и затем открыли совещание.^[8] С особым докладом о современном положении Русской Православной Церкви выступил еп. Борис (Рукин). Он нарисовал весьма мрачную картину, возникновению которой, как он сообщил, способствовали ошибки Патриарха Тихона, вмешательство обновленчества и, наконец, единоличное управление митр. Петра. В таком состоянии, заключил докладчик, Церковь долее оставаться не может и, следовательно, необходимо учредить временный церковный совет (как выразитель соборности), призванный заниматься текущими делами и вести подготовку к созыву поместного собора.

Обсудив вопросы организации и полномочий создаваемого органа, собравшиеся единогласно решили создать из присутствующих архиереев Временный Высший Церковный Совет ради восстановления “попранных прав соборности”.[15]

Новоявленный Совет возглавил архиеп. Григорий. Кроме него в Малый Собор Епископов вошли еще шесть архиереев: бывший Могилевский архиепископ Константин и епископы Можайский Борис (Рукин), Симбирский Виссарион (Зорин), Переяславский Дамиан (Воскресенский), Каменский Иннокентий (Бусыгин) и Усть-Медведицкий Тихон (Русинов).^[9]

Какими полномочиями наделили собравшиеся свой Совет, можно узнать из выработанного ими Наказа:

“1. Временнный Высший Церковный Совет (ВВЦС) является временным органом церковного управления Российской Православной Церкви и находится в каноническом и молитвенном общении с Патриаршим Местоблюстителем.

2. ВВЦС ведает всеми церковными делами православных приходов по всей территории СССР, с согласия Правительства оного.

3. ВВЦС ведет дела вероучения, богослужения, церковного просвещения, управления и дисциплины, согласно Слову Божию и церковным канонам.

4. ВВЦС ближайшей своей задачей имеет подготовку канонически-правильного Собора Российской Православной Церкви в ближайшие месяцы (не позднее лета 1926 г.), в составе епископов, клириков и мирян,

5. ВВЦС имеет попечение о своевременном замещении архиерейских епархиальных кафедр и о пребывании архиереев в пределах их епархий.

6. ВВЦС обращается ко всей Российской Православной Церкви с учительными посланиями и с пастырскими воззваниями и заботится об установлении общения с православными Восточными Патриархами.

7. Имея долг печалования перед Государственной властью, ВВЦС возбуждает, где следует, ходатайства по делам Церкви.

8. ВВЦС отчетом о своей деятельности обязан Собору и занимается текущими делами впредь до избрания Собором нового церковного управления.

9. ВВЦС может кооптировать в нужных случаях в свой состав представителей духовенства и мирян.

Архиеп. Григорий Екатеринбургский; Дамиан, en. Переяславский; архиеп. Константин; Виссарион, en. Ульяновский; Тихон, en. Усть-Медведицкий; Борис, en. Можайский; en. Вассиан; Иннокентий en. Каменский; Митрофан, en. Уразовский; en. Иоанникий”. [16]

Таким образом, по замыслу григориан, ВВЦС был должен заведывать всеми церковными делами на всей территории страны.

Помимо Наказа, ВВЦС выработал текст послания ко всем верным чадам Святой Православной Церкви:

“" Благодать Господа нашего Иисуса Христа со всеми вами" (Флп. 4: 23).

Пророк Божий Исаия, изображая состояние современного ему мира, пишет: “Мятежом возмятется земля и скудостью оскудеет земля. Преклонися и потрясеся земля, аки овощное хранилище и аки пьян и шумен падет и не возможет возстати, преодоле бо на ней беззаконие” (Ис. 24: 19 — 20).

Жизнь течет, и умножаются отбросы жизни — сор ее и, как рачительный хозяин от времени до времени пересматривает свое хозяйство, очищает грязь и вытряхивает пыль, так и Творец и Промыслитель наш Господь от времени до времени потрясает землю и живущие на ней народы, очищая их от грехов их, кои суть отбросы и сор жизни.

В сознании этой истины верующие пастыри и пасомые в самом начале революции собрались на церковный Собор в 1917 г. с тем, чтобы упорядочить жизнь церковную. С тою же целью они возглавили Русскую Церковь Святейшим Патриархом Тихоном.

Но суетны сынове человечестии, и деяние их оказалось не концом, а лишь началом болезни. Патриарх Тихон был человек, и как человек не мог не ошибаться, особенно среди бурного течения революции. Естественно было искать исправления ошибок.

Но исправление оказалось хуже самих ошибок. За исправление взялись люди с нечистыми руками и с нечистым сердцем и повели Церковь по строптивым, нечистым путям, чем оттолкнули от себя и своего дела верующий народ и вынудили Патриарха Тихона взять в свои руки кормило церковного правления. Непосильные труды и чрезмерная ответственность истощили жизненные силы Святейшего Патриарха и преждевременно свели его в могилу. Чувствуя приближение кончины и предвидя невозможность канонического избрания себе преемника. Патриарх Тихон назначил Местоблюстителем патриаршей кафедры митрополитов Казанского Кирилла, Ярославского Агафангела и Крутицкого Петра. Собрание православных епископов, участвовавших в погребении почившего Первосвятителя, за отсутствием двух первых, вручило права Патриаршего Местоблюстителя Митрополиту Крутицкому Петру.

Но не угодно было Господу успехом благословить труды его святителя. За время правления его нестроения и бедствия Святой Церкви лишь усугубились. Лишенная на пути своих испытаний руководительства Святейшего Патриарха Тихона, неправимая Соборне, ведомая лишь личною волею митр. Петра, она как бы вернулась к самым темным временам своего бытия. Вся воля Святой Церкви как бы затмилась единою человеческою волею. Наша Православная Святая Соборная и Апостольская Церковь, имея Главою своею Господа нашего Иисуса Христа и ведомая благодатию Духа Святого, не может по самой своей природе заблуждаться или соделывать грех, уча верных чад своих послушанию и повиновению власти не за страх, а за совесть. Святая Церковь органически, по самой и вечной цели своей чужда и далека сует, какой бы то ни было земной политики.

В виду сего мы, находящиеся в Москве Епископы Российской Православной Церкви, собравшись с разрешения Правительства СССР в Донском монастыре 22 декабря 1925 г,, помолившись у гроба Святейшего Патриарха Тихона и обсудив положение церковных дел, решили избрать Высший Временный Церковный Совет для ведения текущих дел Русской Православной Церкви и для подготовки канонически правильного Собора, полномочного управителя и устроителя ее, не позже лета 1926 года.

При этом мы твердо решили не входить ни в какие отношения и общения с обновленцами и обновленчеством во всех его видах: каковы так называемые синодальная церковь, антониновщина, самосвятчина и т. п. — и крепко стоять на основе Слова Божия и священных канонов Святой Православной Церкви,

Вместе с тем, мы считаем своим долгом засвидетельствовать нашу совершенную законопослушность придержащей власти Правительства СССР и веру в его добрую волю, в чистоту его намерений в служении благу народа. Взаимно мы просим верить нашей лояльности и готовности служить на благо того же народа в меру наших сил, разумения и возможности.

Сообщая о сем верным чадам Святой Православной Церкви Российской, мы просим их молитвенной помощи нам в предлежащем нам подвиге благоустроения дел церковных по заповеди апостола: “Молитеся о нас, уповаем бо яко добру совесть имамы, во всех добре хотяще жити”. Бог же мира, возведый из мертвых Пастыря овцам великого кровию завета вечного Господа нашего Иисуса Христа, да совершит вы во всяком деле блазе, творя в вас благоугодное пред Ним и Иисусом Христом, Ему же слава во веки. Аминь, (Евр. 13: 20 — 21). Архиеп. Григорий Екатеринбургский и Ирбитский; смиренный Борис, en. Можайский, вик. Московский; Виссарион, en. Ульяновский; eп. Усть-Медведицкий Тихон, управляющий Сталинградской епархией; архиеп. Константин; Владимир, архиеп. Екатеринославский и Новомосковский; Иннокентий, en. Каменский; Симеон, en. Чебоксарский, упр. Вятской епархией; Ириной, eп. Елабужский; Митрофан, en. Уразовский; смиренный Митрофан, митр. Донской; Мелхиседек, en. Минский, митр. Белорусский”.

[Читателя может поставить в недоуменение количество подписей под посланием, ибо мы насчитываем 12 имен, в то время как на совещании присутствовали лишь 10 епископов, причем, трое из участников: еп. Дамиан, еп. Вассиан и еп. Иоанникий — подписей своих не поставили, а пятеро из подписавшихся не заседали в Донском монастыре. Как это следует понимать?

Надо полагать, что к моменту окончания совещания текст послания не был выработан окончательно. И пока он редактировался, некоторые епископы отлучились в свои епархии, а другие, наоборот, приехали в Москву и присоединились к ВВЦС, поставив свои подписи под посланием.]

Как видим, участники собрания приписывают и Патриарху Тихону, и митр. Петру неканонические поступки: Патриарху — избрание себе преемников, а митр. Петру — единоличное управление Церковью.

После того, как вопросы внешней и внутренней организации нового управления были решены, григориане определили главные задачи Совета. Первая из них заключалась в созыве поместного Собора Российской Православной Церкви, а также в проведении через всю церковную жизнь принципа соборности, что предусматривало правильную организацию Синода и Советов.

“Второю своею задачей, - читаем мы в документах григориан, — Малый Собор Епископов поставил — хранить до смерти в полной незыблимости, неприкосновенности святое Православие, все догматы, канонические определения Вселенских и Поместных Соборов и, в частности. Собора 1917 года.

Третья задача... заключалась в том, чтобы исправить ошибки предыдущих церковных деятелей и установить между Церковью и гражданской властью мирные, доброжелательные отношения” ^[16].

Ознакомившись с позицией григориан, справедливо поставить вопрос: в какой степени, с точки зрения церковных канонов, были правомочны созыв совещания, его решения и задачи ВВЦС?

Выше мы уже ссылались на 34-е апостольское правило, которое запрещает епископам предпринимать какие-либо действия, превышающие их власть, без рассуждения первого епископа. Созвав совещание, архиеп. Григорий и его единомышленники преступили это правило, допустив прямое антиканоническое действие.

Все они были прекрасно осведомлены, что управление Русской Православной Церковью передано митрополиту Нижегородскому Сергию, и с того момента, как он приступил к исполнению своих обязанностей (14 декабря 1925 года)[17], он является первым каноническим епископом Русской Церкви. Но зная все это [То, что о передаче власти митр. Сергию было известно в церковных кругах, не подлежит сомнению. Самому Нижегородскому митрополиту сообщили о воле Патриаршего Местоблюстителя присутствовавшие при вскрытии этого акта архиереи. Он же, в свою очередь, оповестил о своем назначении российский епископат через московского викария ^[12] и, более того, получил сведения, что на местах это известие принято спокойно.[18]

Об осведомленности епископов можно судить и по запискам неизвестного протоиерея А. Л. “Местоблюститель, — писал он в декабре 1925 г., — управление передал Сергию, митр. Нижегородскому. Но его не выпускают из Нижнего. Дамиан (Воскресенский) пишет, что они находятся в постоянном контакте с Местоблюстителем и ничего общего не имеют с обновленцами. Этот “адский план” (образование ВВЦС — прим. авт.) проектирован для создания нового раскола в Православной Церкви. Не все знают, что эти соблазненные чем-то люди не имеют полномочия управлять Православной Церковью, ибо Местоблюститель не давал им его”.^[16], григориане сделали вид, будто бы им неизвестно о назначении митр. Сергия. Тем самым они как бы оправдали свою позицию в глазах людей несведущих. И только когда им уже никак нельзя было скрываться под маской неведения, они принялись обвинять первоиерарха в том, что он якобы утаил от епископата известие о своем вступлении в должность Заместителя Местоблюстителя и тем самым оставил Церковь без управления.[19]

Неправые цели требовали и неправых средств. В стремлении взять управление Церковью в свои руки григориане не побрезговали даже ложью. В своих действиях они игнорировали не только казавшегося им антиканоничным митр. Сергия, но и признанного ими митр. Петра. Ни у первого, ни у второго они не испрашивали разрешения на создание ВВЦС, действуя самочинно, перелезая, по слову Господню, " инуде” в овчий двор и нарушая апостольские заповеди.

Очевидно, что если само совещание и образование Малого Собора Епископов не имело канонической основы, то явно противоканонический характер носили и задачи Совета.

Поставив главной целью укрепление принципа соборности, григориане искаженно понимали сам этот принцип.

В объяснительной записке григориан к программе от 12 мая 1927 года мы читаем:

“Малый Собор Епископов поставил,.. организовать управление на соборных основаниях в осуществлении догмата: “Верую во едину, Святую, Соборную и Апостольскую Церковь”. [20] И далее: “ВВЦСовет поставил провести принцип соборности через всю церковную жизнь, через правильную организацию Синода и Совета, епархиальных собраний и советов: епархиальных, викариальных, благочиннических и приходских”. ^[16]

Из этих текстов видно, что соборность понималась ими как такое церковное управление, которое сосредоточено не в одном лице, а в группе, или соборе епископов. Но такое понимание слишком узко, слишком ограниченно.

Истинное понятие соборности оставили нам отцы Никейского Собора. В их трактовке соборность — это не просто вселенскость, или всемирность Христовой Церкви, но, главным образом, “данная ей (Церкви — прим. авт.) Духом Истины чрез свв. Апостолов Божественная, спасительная Истина, которая предназначена Христом лечь в основу Церкви и, как полная благодатной жизни, не только распространяться в мире, но и соединять через себя мир во Христе для вечной жизни”.

Таким образом, “в единой, Святой, Соборной, Апостольской Церкви соборным началом, или соборностью, является Слово Божие, Богооткровенная Истина”; и на вопрос: какая Церковь соборная? — возможен только один ответ: “Та, которая, будучи основана на Богооткровенной Истине, единственно спасающей, полной благодати, всегда неизменно пребывает и пребудет в Ней. Она есть подлинно Соборная, во всяком смысле Церковь кафолическая. Отступления от Богооткровенной Истины лишают Церковь спасительности, и потому соборности и кафоличности”. ^[22]

Внешним выражением соборности или, как говорит митр. Елевферий (Богоявленский), “соборной” оградой, являются Вселенские Соборы и их канонические постановления. Но та соборность, восстановления которой жаждал ВВЦС, ничего общего со Вселенской соборностью не имела и никоим образом исходить из нее не могла.

В административном отношении соборность предполагает строгое соответствие канонам Православия. Это ясно выражено в 34-м апостольском правиле, и отступление от него ведет к отступлению от соборности, о чем свидетельствуют 14 и 15 правила Двукратного Собора:

“Аще который епископ, поставляя предлогом вину своего митрополита (областного), прежде соборного рассмотрения, отступит от общения с ним и не будет возносить имя его, по обычаю, в Божественном тайнодействии: о таковом святой Собор определил: да будет низложен, аще токмо обличен будет, яко отступил от своего митрополита и сотворил раскол. Ибо каждый должен ведати свою меру: и ниже пресвитер да не пренебрегает своего епископа, ниже епископ своего митрополита” (14 правило).

“Что определено о пресвитерах и епископах и митрополитах, то самое, и наипаче, приличествует патриархам. Посему, аще который пресвитер, или епископ, или митрополит дерзнет отступити от общения с своим патриархом, и не будет возносити имя его, по определенному и установленному чину, в Божественном тайнодействии, но прежде соборного оглашения и совершенного осуждения его, учинит раскол; таковому святый Собор определил быти совершенно чужду всякого священства, аще токмо обличен будет в своем беззаконии. Впрочем сие определение и утверждено о тех, кто под предлогом обвинений отступают от своих предстоятелей, и творят расколы, и расторгают единство Церкви...” (15 правило).

“Отсюда всякий Собор, — делает вывод митр. Елевферий, — будет ли он состоять из одних канонических иерархов, или будет восполнен представителями от низшего клира и мирян, чтобы быть в своем существе и действиях каноничным, церковно-соборным, должен иметь на то и другое санкцию Высшей Церковной Власти, установленной и действующей “соборне” (Ант. 19, 20). Без санкции же Высшей Церковной Власти, если бы собор состоял из сотни иерархов, а каноническая Высшая Власть осталась с десятками верных ей, верных “соборности”, он был бы бесчинным, а последняя осталась бы соборною”.^[23]

Коллегиальное управление, навязываемое григорианами высшему епископату, в самом своем основании имела антиканоническое направление. Она не санкционировалась высшей церковной властью и вела к прямому нарушению соборности, возрожденной Русской Поместной Церковью на Соборе 1917 — 1918 годов, который на смену синодальному управлению учредил управление централизованное, в лице восстановленного патриаршества, и Патриарх, в силу данного ему права, и являлся носителем церковной соборности, что признавалось самим ВВЦС. [21]

После смерти Патриарха Тихона законным охранителем соборности стали сначала митр. Петр, а затем митр. Сергий. Посему “коллегиальное” управление, которое григориане ассоциировали с соборным, ни в коей мере не соответствовало воле Поместного Собора, с таким трудом восстановившего патриаршество.

Второй задачей, как мы помним, ВВЦС поставил сохранение Православия, догматов и канонических определений Вселенских и Поместных Соборов. Задача, несомненно, благородная, но для Малого Совета Епископов принципиально неосуществимая. И вполне понятно, почему. Во-первых, григориане начали свою деятельность с нарушения правил Вселенских Соборов, которые они намеревались охранять, а во-вторых, сущность Православия вытекает из понятия соборности. Но если ВВЦС исказил понятие соборности в самом корне ее, то говорить о сохранении Православия просто не приходится.

Достижение мирных взаимоотношений с государством, намеченное григорианами как третья задача, тоже лишено всякого смысла. ВВЦС, хотя и был образован из епископов, тем не менее вовсе не являлся выразителем чаяний всей Русской Церкви, это было лишь самочинное общество, лишенное канонического достоинства. Ставить же вопрос о легализации Церкви от лица организации, которая таковою (Церковью) не является, — абсурд. Такое действие может означать лишь попытку юридического оформления раскола.