Структурного изучения текста

Изучение процесса работы автора над рукописями поэ-

тического произведения пока еще мало втянуто в орбиту

структурных исследований. Это и понятно. Первым шагом

изучения структуры произведения является выяснение

синхронных соотношений конструктивных элементов различ-

ных уровней.

На этой стадии эволюция текста выступает как та за-

темняющая сущность вопроса сложность, от которой необ-

ходимо отвлечься. Правда, в собственно текстологической

работе исследователи давно уже пользовались (иногда

стихийно) структурными моделями, рассматривая рукопись

как последовательность синхронно сбалансированных плас-

тов замысла. Именно на структурности пластов рукописи

построена методика чтения-реконструкции, широко исполь-

зуемая советскими текстологами, например пушкинистами.

Рост интереса к диахронному изучению структур акти-

визирует внимание к процессам, к движению. При этом вы-

деляются два аспекта:

историческое движение завершенных текстов в едином

комплексе культуры и текстологическое движение от за-

мысла к завершению. Если при синхронном рассмотрении

текст рассматривается как изолированный, с точки зрения

своей внутренней имманентной структуры, и подчиненный

одним и тем же правилам на всем своем протяжении, то

диахронный подход сосредоточивает внимание на отношении

между структурами и последовательном развертывании не-

которых правил (в частности, во времени). Подход к

тексту с точки зрения его порождения' позволяет раск-

рыть некоторые закономерности, остающиеся в тени при

иных методах анализа. Следует оговориться, что мы дале-

ки от намерения задавать правила порождения поэтическо-

го текста вообще или какого-либо конкретного поэтичес-

кого текста в частности. Мы преследуем значительно бо-

лее скромную задачу:

представить себе, как выглядит поэтический текст,

если взглянуть на него с точки зрения процесса порожде-

ния. Необходимо напомнить, что " процесс порождения" не

следует отождествлять с индивидуальным творческим актом

того или иного поэта. Между ними такая же разница, как

между теоретической моделью порождения фразы и реальным

говорением. Представлять себе, что процесс порождения

описывает или призван описывать ход индивидуального ху-

дожественного творчества, все равно, что полагать, буд-

то говорящий на родном языке все время сознательно сле-

дует определенным грамматическим нормам и предписаниям.

В обоих случаях речь идет о логической модели интуитив-

ного процесса и об отношении правил к их реализации2.

Полезность подхода к тексту, при котором он рассмат-

ривается с точки зрения правил порождения, становится

очевидной при сопоставлении черновых рукописей таких

поэтов, как Пушкин и Пастернак. Легко убедиться, что мы

здесь имеем дело с разными моделями порождения текста.

Рассмотрим каждую из них с этой точки зрения.

Если, описывая структуру текста как синхронно-стаби-

лизированную систему, мы можем представить ее в виде

суммы правил, ограничивающих некоторый набор возможнос-

тей, то, анализируя черновики, исследователь получает

последовательность введения тех или иных ограничений.

Анализ вариантов текста, расположенных в порядке воз-

никновения их под пером автора, также может вестись с

двух точек зрения и, соответственно, достигать двояких

результатов.

С одной точки зрения, все возникающие в ходе работы

поэта варианты будут рассматриваться как некоторая еди-

ная парадигма, из которой совершается выбор окончатель-

ного текста. С другой - варианты будут располагаться

как иерархия, а каждый " шаг" в создании текста, переход

от одного пласта к другому - как результат введения но-

вых ограничивающих правил. В первом случае, выделив

текстовые пласты и установив их последовательность, мы

можем их рассматривать как тексты одного уровня. Тогда

перед

1 " Порождение текста" можно представить себе как не-

который механизм, обеспечивающий трансформацию опреде-

ленной ядерной структуры, например замысла, в множество

" правильных", с точки зрения некоторых норм, текстов.

Ср.: " Грамматика - это устройство, которое, в частнос-

ти, задает бесконечное множество правильно построенных

предложений и сопоставляет каждому из них одну или нес-

колько структурных характеристик. Возможно, такое уст-

ройство следовало бы назвать порождающей грамматикой"

(Хамский Н. Логические основы лингвистической теории //

Новое в лингвистике. М., 1965. Вып. 4. С. 467).

2 Смешение " порождения текста" с индивидуальным

творческим актом (см.: Жолковский А., Щеглов Ю. Струк-

турная поэтика - порождающая поэтика // Вопросы литера-

туры. 1967. № 1) способно лишь умножить путаницу. Ср.

замечания по этому поводу В. В. Иванова (Вопросы лите-

ратуры. 1967. № 9).

нами раскроется эволюция различных типов ограничении

одного и того же уровня. К такому типу исследований от-

носятся распространенные в литературоведении работы. Во

втором последовательность снимаемых с листка рукописи

текстологических пластов можно рассматривать как иерар-

хию текстов разных уровней, в каждом из которых наибо-

лее значимыми окажутся запреты разной иерархической

ценности. С точки зрения правил, функционирующих в мо-

мент создания данного текстового пласта, он и все за

ним хронологически последующие выступают как равноцен-

ные. Однако включение какого-либо нового ограничивающе-

го правила устанавливает неравноценность данного пласта

и следующего за ним, запрещает созданный текст (он пе-

рестает восприниматься как " правильный") и определяет

переход к следующему. Поэтому, если расположить все

созданные поэтом варианты текстов в ряд слева направо в

порядке их написания, то действующая для каждого вари-

анта система ограничений будет разрешать (рассматривать

как " правильный") этот самый вариант и все, расположен-

ные справа от него, и запрещать (рассматривать как

" неправильные") - расположенные слева.

Созданная таким образом иерархия признаков " правиль-

ного" текста может рассматриваться в качестве его су-

щественного показателя.

Таким образом, текстолог будет все время иметь дело

не только с теми или иными вариантами, а с последова-

тельностью переходов от одного варианта к другому. Пе-

ред ним каждый раз будут находиться два варианта. Если

текст В наделен признаком, исключающим А, то он высту-

пит по отношению к нему как итог движения. Такой текст

мы будем называть текстом-интенцией. Текст-интенция -

это некоторая идеальная модель, которая, вступая в про-

тиворечие с закрепленным на бумаге вариантом, определя-

ет отказ от него писателя. В момент, когда текст-интен-

ция совпадает с реальным, движение прекращается, возни-

кает окончательный вариант.

Разумеется, при таком подходе мы неизбежно совершаем

упрощение, рассматривая все творческое движение как

последовательную реализацию единой иерархической моде-

ли. На самом деле, бесспорно, имеет место переплетение

и борьба различных тенденций, отказ от одних и победа

других. Однако на определенном этапе анализа подобное

упрощение представляется не только полезным, но и необ-

ходимым.

Пушкинские рукописи дают богатый материал для наблю-

дений такого рода. Мы будем рассматривать факты твор-

ческого процесса, но они будут интересовать нас лишь в

такой мере, в какой на их основании можно реконструиро-

вать те типы ограничений и норм, которые последователь-

но накладываются на текст.

В ряде случаев создание произведения начинается с

прозаического плана. Если рассматривать план и оконча-

тельное произведение как два вида текстов и сопоставить

их по типу наложенных на текст ограничений, то мы полу-

чим следующее: " план" - текст, который не есть ни сти-

хи, ни проза, ибо может стать стихами или прозой. Соот-

ветствующие ограничения на него еще не наложены. Более

того, абстрагирование от способа выражения здесь нас-

только велико, что еще не наложено ограничение, опреде-

ляющее, на каком языке должен быть написан текст-план.

Так, Пушкин план " Les deux danseuses" пишет по-фран-

цузски, а прозаический план стихотворения " Prologue" -

переходя по очереди то на русский, то на французский.

Очевидно, что ни сам переход, ни то, на каком языке на-

писан тот или иной отрывок, в отношении к целому не ре-

левантны.