Глава тринадцатая. Суббота, 1 июня

В течение 1 июня дюнкеркская драма быстро прибли­жалась к своему апогею. В утренние часы английский флот понес настолько тяжелые и важные по своим последствиям потери, что их можно сравнить лишь с потерями в каком-нибудь крупнейшем морском сраже­нии прошлого.

В первые часы суток под покровом темноты эвакуа­ция достигла наиболее высоких темпов. В течение ночи немцы методично бомбили район Дюнкеркского порта. С рассветом мощь авиационных ударов удвоилась. В 5.00 весь район между Дё-Панном и Дюнкерком начал под­вергаться интенсивным бомбовым ударам. Истребители приступили к почти непрерывным атакам побережья с малых высот. Вскоре после 5.00 над Дюнкеркским районом начал барражировать первый из английских воз­душных патрулей. Сразу же ему пришлось ввязаться в тяжелые воздушные бои. Второй патруль появился в 6.00. Он также встретил исключительно сильное сопротивле­ние. После этого воздушные патрули не показывались до 9.00. В этот промежуток немецкая авиация неистов­ствовала. В 7.20 здесь появилась многочисленная группа бомбардировщиков, преимущественно пикировщиков «Юнкерс-87», усиленных двухмоторными бомбардиров­щиками «Юнкерс-88». Они плотно прикрывались истре­бителями. В это время в воздухе не было самолетов союзников, и суда, шедшие в узкой, угрожаемой полосе, не имели прикрытия. Эсминцы, отражавшие удары про­тивника в истекшие дни почти ежечасно, нуждались в боеприпасах. Многие из них за короткие стоянки в Дувре

не имели времени, чтобы пополнить боекомплект. Вре­мени едва хватало на то, чтобы высадить войска, по­полнить горючее, дать экипажу поспать и уйти обратно в море.

В течение нескольких утренних часов союзники поте­ряли четыре эсминца и еще четыре получили серьезные повреждения. Было также потеряно два крупнейших вой­сковых транспорта и один тральщик. На подступах и выходах из порта были видны горящие и тонущие малые суда. Обломки судов загромождали узкий фарватер ка­нала от буя № 6. Настало время изменить план эва­куации.

В полдень командующий Норским военно-морским районом телеграфировал адмиралтейству о необходимо­сти «прекратить использование эсминцев у французского побережья в дневное время». В посланном в 18.00 сооб­щении адмиралу Рамсею из Дюнкерка указывалось: «Положение с судами и кораблями становится очень тя­желым; имеются большие потери. Распорядился в днев­ное время не посылать суда и корабли. В 15.00 прекращена эвакуация войск транспортами. Если оборона во­круг Дюнкерка удержится завтра, в воскресенье ночью закончим эвакуацию войск, в том числе большую часть французских».

Адмиралтейство приняло решение. Адмирал Рамсей сам пришел к такому же заключению. Адмиралтейство распорядилось на следующее утро с 7.00 приостановить эвакуацию из Дюнкерка. В сообщении адмирала Рамсея указывалось, что он приказал к рассвету увести все суда из Дюнкерка, так как нельзя было далее подвергать их опасности днем. По этому вопросу Рамсей впоследствии писал: «При таких обстоятельствах становилось ясно, что продолжение эвакуации в дневное время вызовет слиш­ком большие потери в судах, кораблях и людях в срав­нении с количеством эвакуируемых войск. И если мы все же будем настаивать на этом, то темп эвакуации будет автоматически и быстро падать».

Однако с наступлением вечерних сумерек суда долж­ны были снова начать действовать — это не было кон­цом эвакуации.

В этот день критика в адрес английской авиации была особенно резкой. Не легко сбалансировать масштабы применения воздушных сил в таких условиях.

На 1 июня авиацию просили выслать группы прикрытий, на­чиная с 5.00. За этот день английские ВВС выслали последовательно восемь истребительных групп прикры­тия, каждая в составе трех-четырех эскадрилий. Приме­нение групп прикрытия меньшего состава, как отмеча­лось выше, еще в начале эвакуации было признано нецелесообразным. В течение 27 мая, например, посыла­лись 23 группы, но они были небольшого состава, и это привело к тому, что противник усилил налеты. Теперь, в субботу 1 июня, вторая группа начала патрулировать в 6.00. После этого был перерыв до 9.00. В середине дня был еще один перерыв. И именно в эти перерывы в действиях английской авиации прикрытия авиация против­ника причинила особенно тяжелый урон.

Помимо этого выделялись группы прикрытия из со­става авиации береговой обороны и морской авиации. В составе этих групп действовали самолеты самых раз­личных типов.

К концу дня, как было объявлено, английская авиа­ция сбила 78 самолетов противника, что считалось новым рекордом за весь истекший период войны. Однако при более тщательном изучении данных количество сбитых самолетов противника снижается до 43. По немецким же данным, в этот день германская авиация потеряла в действительности лишь 10 истребителей и 19 бомбарди­ровщиков. Из этого количества какая-то часть была сби­та огнем кораблей. По данным английских морских сил, корабли сбили в этот день 13 немецких самолетов. Анг­лийская авиация в этот день потеряла 31 самолет. Ут­верждение о качественном превосходстве английской авиации в районе Дюнкерка не имела достаточного осно­вания.

Каково же было положение на сухопутном фронте в часы, когда на море и в воздухе бои достигли критического напряжения?

В 8.00, когда удары немецкой авиации по кораблям достигли максимальной мощи, генерал Александер опять встретился с адмиралом Абриалем и генералом Фагальдом. К этому времени уже стало ясно, что не может быть и речи об успешном завершении эвакуации к рас­свету в воскресенье. Александер согласился на изменение первоначального плана. Оборонительный рубеж вокруг Дюнкерка надо было удерживать, как намечалось раньше,

до полуночи. После этого, как ему предлагали, сле­довало отойти на «плацдарм непосредственно вокруг Дюнкерка и оборонять его всей имеющейся зенитной и противотанковой артиллерией и силами тех войсковых частей, которые еще не погрузились на суда».

Оборонительные позиции на линии канала уже подверглись ожесточенным атакам немцев. 1-й полк «Лойал» был вытеснен из Берга и занял новые оборо­нительные позиции вдоль канала у окраин города. Несколько восточнее противник вторгся на позиции, обороняемые Ворвихширским полком, и захватил плацдарм за каналом. К вечеру 1-й полк «Лойал» в результате энергичной контратаки восстановил здесь положение. Пограничный полк был также оттеснен назад, и с на­ступлением темноты последние английские части отошли за расположение французских войск на промежу­точный рубеж, который проходил через Уксем и Гивельде. Канал де-Ша у Уксема был менее чем в 7 кило­метрах от побережья. Конец операции был уже очень близок.

* * *

Всего за эти сутки было потеряно тридцать одно судно. Одиннадцать были серьезно повреждены. Утрата большая. Но уж таков был характер Дюнкеркской опе­рации, что, несмотря на всю тяжесть понесенных по­терь, эвакуация шла полным ходом, почти не ослабляя своего темпа. Хотя во время пикирующих атак авиации противника на открытом необорудованном побережье эвакуация приостанавливалась, хотя во время этих атак корабли и суда отводились от берега и из узких проходов, хотя причалы находились под непрерывным обстрелом, посадка войск полностью не прекращалась.

Адмирал Уэйк-Уокер по прибытии в Дюнкерк был поставлен в известность о намерении генерала Александера проводить эвакуацию войск с необорудован­ного побережья и из Дюнкерка только ночью и об отводе арьергарда на рассвете непосредственно к Дюн­керку. Опасаясь результатов воздушных атак, он вернулся в Дувр, чтобы встретиться с адмиралом Рамсеем. В 19.45 он опять вернулся в Дюнкерк, чтобы руководить ночными действиями по посадке и отправке войск. На совещании, которое он провел с генералом Александером

и капитаном 1 ранга Теннантом, были раз­работаны подробные мероприятия на ночь. На этом совещании ему сообщили, что французы удерживают рубеж в тылу английских позиций, через который отой­дет английский арьергард.

План ночной погрузки был полностью изменен. Но­вый план адмирала Рамсея предусматривал, что все тральщики и другие небольшие суда должны исполь­зоваться для эвакуации из района Мало-ле-Бена — в двух с половиной километрах от Дюнкерка. Непосред­ственно Дюнкерк должен будет обслуживаться восемью эсминцами и семью войсковыми транспортами. Дриф­теры и другие малые суда должны были войти во внутреннюю гавань. Французские суда должны были исполь­зовать дамбу и западный мол, а малые суда — набе­режную Феликса Фора. Французские рыболовные суда и дрифтеры должны действовать вместе с английскими судами в районе Мало-ле-Бена.

Ночь выдалась очень темная. Временами до шести-семи судов одновременно пытались использовать загроможденные затонувшими судами проходы в порт. Столкновение судов и закупорка прохода происходили непрерывно. Казалось, что замешательство удвоилось по сравнению с другими днями, но это замешательство скорее было кажущимся, чем действительным. Разум­ные действия командиров кораблей, искусство экипа­жей, решимость каждого человека — все это вместе давало такой эффект, что сгрудившиеся там суда в конечном счете могли входить в порт и выходить из пего с поразительно малыми потерями.

Последние из действовавших ночью в районе Дюн­керка судов задержались там до рассвета. Уже под лучами восходящего солнца они покидали порт, чтобы присоединиться к кавалькаде судов, направляющейся назад к английскому берегу. Над водами, омывающими Дюнкерк, воцарилась тишина. К исходу суток, когда план на 1 июня был завершен, к английскому берегу было благополучно доставлено 64 429 человек. Несмот­ря на все понесенные потери, 1 июня был днем славы.