Посмотри наверх. 9 страница

Нет. Логан был так же виновен, как и его отец.

Он подошел ко мне и наклонился, руками уперся в дерево по обеим сторонам от меня. Коснулся пальцами моего подбородка.

— Детка.

Я хотела убежать и спрятаться. Забыть о том, что он здесь.

— Моя мать была рабыней Рауля, на протяжении семнадцати лет. — О боже. От его слов у меня подогнулись колени. Я даже не думала о матери Логана. — Она забеременела, спустя год после ее пленения. Рауль не был счастлив такой обузе, пока не родился мальчик. У него были планы на меня.

— Бои, — прошептала я.

Он кивнул.

— Моя мать пыталась защитить меня от того дерьма, которое ты видела, Эми. Но в таком месте это не легко. Я встретил Дэйва, и мы тренировались для боев на ринге с тех пор, как нам исполнилось пять лет. Это все, чем мы занимались. Я не могу вспомнить что-то еще помимо того, как зависал с Дэйвом и дрался. Мы ходили в школу, но никто с нами не разговаривал. Я думаю, это из-за Рауля. Никто не хотел связываться с ним. Рауль устроил первый бой, когда мне было двенадцать. Я выглядел старше своего возраста, был высоким, но мышцы еще не сформировались, хотя я был проворным и решительным. — Он замолчал, я почувствовала на коже его обжигающее дыхание. — Я никогда не участвовал в том, что ты видела в столовой, Мышка. Никогда. Раулю было все равно, потому что он был сосредоточен на моих боях, и не хотел, чтобы вокруг меня вились девушки. Мама, она возвращала меня в реальность. Она учила тому, что помнила из своей прошлой жизни — ценностям, морали, рассказывала, что было плохого в моем отце и его жизни.

— Сколько ей было?

— Когда ее забрали?

Я кивнула.

— Восемнадцать.

Я опустила голову, и одинокая слеза скатилась на кончик носа. Боже, это должно быть ужасно, что она была так долго там, я же всего пятнадцать дней.

— Мама годами планировала вытащить нас оттуда. И когда выпала возможность, она ею воспользовалась. Мы сбежали.

Я задала вопрос, ответ на который боялась услышать.

— Ты хотел уйти?

На минуту он закрыл глаза.

— Это все, что я знал. Несмотря на все истории, которые мне рассказывала мама, в том месте я провел шестнадцать лет своей жизни. — Тыльной стороной ладони он погладил меня по щеке, мне захотелось прижаться, но я оттолкнула ее. — Но я ненавидел это место. Каждую секунду. Я старался быть подальше от того, что происходило там, но я видел все. Девушек, боль, насилие, наркотики. После побега, нам с мамой нужны были деньги, и я продолжал драться, но это мне никогда не нравилось. Я делал то, что было нужно, Эмили. Единственное, что я узнал от отца, — чтобы выжить нужны целеустремленность и желание, сила воли, чтобы делать то, что ты должен. Сдаваться не в моих правилах. Так он нашел меня. Исследовал подпольные ринги, посылал своих людей искать меня. На это у него ушло восемь лет, пока до него дошли слухи о непобедимом Скульпте, и он появился на одном из моих боев.

— В ночь, когда я просила помочь мне.

Он кивнул.

— Поэтому ты передвинул дату своего турне?

— Да. Мне пришлось уехать. Я должен был выбраться из мира постоянных боев, но было слишком поздно. Я думал, если однажды откажусь драться для него, он оставит меня в покое, и он оставил, на месяц или больше. Я должен был лучше рассуждать. Рауль получает то, что хочет. И он хотел, чтобы я дрался для него. — Он посмотрел мне в глаза. — Я бы дрался для него столько, сколько нужно, если бы он пообещал оставить тебя в покое.

Я затаила дыхание. Он не мог сделать это ради меня. Он не мог облегчить все. Я не была уверена, что выдержу правду.

Логан опустил голову и прошелся рукой по волосам.

— Ты не знаешь его. Он так не работает. Я знал это. Как и каждый, кто знаком с ним. Он находит твое слабое место и разрушает тебя.

— И я была твоим слабым местом.

— Ты и моя мать. Рауль приставил к ней человека, и если бы я не привез тебя в Мексику, ее бы убили. И не простым выстрелом в голову. Убийства Рауля долгие, медленные и мучительные. — Вот почему он не пробовал увезти меня, пока доставлял в Мексику. — Как только Альфонсо тебя забрал, еще перед тем, как я тебя увидел... Я связался с Деком. Он был за границей, но бросил все, чтобы приехать. Он подсказал мне, что нужно делать, чтобы покончить со всем. Дек устроил, чтобы мою мать спасли от людей Рауля в течение четырех дней.

Я не понимала, что пока он это рассказывал, я не дышала.

Он продолжил:

— Тогда я должен был крайне осторожно вести себя с тобой. Рауль знал, что мама выскользнула из его лап и все, что у него осталось — это ты. Он не доверял мне, и я должен был убедить его в том, что единственная причина, почему я здесь — это бои... и что ты для меня была не более чем рабыня для траха. Если бы он знал, как я забочусь... это был единственный шанс спасти тебя. Деку нужно было время.

— Но почему ты не сказал мне? Мы столько времени провели наедине. Ты мог сказать мне, Логан.

— Ответь мне, Эмили. Если бы я сказал тебе, ты бы боялась меня? Ты бы дрожала? Смотрела бы на меня с таким же страхом в глазах?

Я знала ответ. Нет. Я бы не боялась ни места, ни Рауля с Альфонсо, и я постоянно ощущала бы защиту Логана. Но это ничего не значило, потому что я все еще чувствовала себя разорванной на части и пыталась склеить их заново.

— Я разбита.

Его руки скользнули к моим волосам.

— Мы исправим это.

Я отвернулась от его прикосновений.

— Скульпт. — Я заметила, как он вздрогнул из-за того, что я избегала называть его по имени. — Слишком поздно. Нам не вернуть того, что было. Я не могу. Прости... боже, то, где ты вырос, что случилось с тобой и твоей мамой... это ужасно, невообразимо, но я... Скульпт, я хочу жить дальше, а ты напоминаешь мне о том, что я хочу забыть.

— Мышка...

— Может, ты должен был делать все это. Но, когда сейчас я смотрю на тебя, я не уверена в том, кого вижу — любимого человека или холодного, бесчувственного мужчину, который наблюдал за моими страданиями и заставил бояться его. — Я сделала глубокий вдох, чтобы сказать слова, которые спасут мое уже разрушенное сердце. — Я уверена только в том, что без тебя мне будет лучше.

Развернувшись, я проскользнула под его рукой и побежала сквозь стену дождя. Я слышала, как он выкрикивал мое имя и сыпал проклятиями, прежде чем добралась до дома. Я зашла в свою комнату, захлопнула дверь и прислонилась к ней, в груди все сжималось, нервы взрывались как салют на День Независимости.

Переведя дыхание, я сняла промокшие брюки и футболку, высушила себя и надела джинсы, даже не потрудившись найти нижнее белье. Я не сомневалась, что Логан пойдет за мной. Мой побег не остановит его закончить то, что он начал. Я взяла розовую футболку с постели и натянула ее через голову, в тот же момент распахнулась дверь.

Логан стоял в дверном проеме, полностью его занимая. Он выглядел решительным и непреклонным. Капельки воды стекали с его волос, футболка прилипла к твердой, широкой груди. Никакой мягкости в его холодных глазах, взгляд был жестким и непреклонным, капли дождя блестели на его коже.

На секунду я забыла, как дышать, и не могла пошевелиться. Его властность сделала мое тело сверхчувствительным. Потребность быть удовлетворенной, на данный момент, стала одним из основных желаний.

— Может я такой же, как он. Потому что я бы убил, прикончил... Я бы сделал все это, если бы он продал тебя. Я бы сделал это, чтобы вернуть тебя. Да, я смотрел как тебя избивали, ласкали, тащили в подвал, зная, что тебя там будут пытать. И да, мой отец держал пистолет у твоей головы, а я должен был уйти или дать ему повод убить тебя, просто чтобы подтвердить свое предположение. — Его руки сжались на дверном косяке. — И я сделал бы это снова. Потому что не было никаких гребаных шансов, что он заберет тебя у меня. Ты выжила. И прямо сейчас я говорю тебе, так как я рос при нем, то знал, какой он ублюдок — и ты бы не выжила, если бы тебя продали, я не собирался допускать этого. Я сделал то, что должен был сделать, и ты тоже.

Я села на кровать, положив трясущиеся руки на колени.

Одинокая слезинка скатилась по щеке, но я была в ярости. Он не заслужил моих слез.

— Я ненавижу то, что ты сделал со мной.

— Ты ненавидишь того, кем мне приходилось притворяться. Ты ненавидишь то, что я не был твоим рыцарем в сияющих доспехах. Ты ненавидишь то, что заставил тебя бояться меня. Но не беги от правды, Эми. Ты хочешь скрыться за стеной из кубиков лего, но нет гарантии, что тебе опять не сделают больно. Правда в том, что сейчас ты более уязвима, потому что прячешься.

— Ты сделал меня такой. Ты сделал меня уязвимой! — выкрикнула я.

— Чушь. Ты была сильной, когда боролась с Альфонсо и Раулем. Черт, ты наставила на меня пистолет. — Он подошел ко мне, ладони скользнули по моим рукам вверх-вниз. — Мышка, мы можем это исправить.

— Я не просто сломлена, Скульпт. Я разбита вдребезги.

Он молчал, наши взгляды встретились.

Он смотрел на меня, а я продолжала вытирать глупые слезы, которые не могла остановить.

— Это. Мы. Слишком больно. — Слова едва сорвались с моих губ, когда он поднял меня и поцеловал. Медленный, долгий поцелуй, он едва касался моих губ, будто мы таяли.

Он погладил мое лицо и углубил поцелуй, сделав жестче, его язык скользнул внутрь, руки усилили хватку. Это было так ново и грубо, словно мы оба изголодались друг по другу.

Я почувствовала соленый вкус собственных слез, когда его язык в ласково прошелся по моему.

Мое тело ответило, вспомнив его вкус, ощущение его кожи на моей, я хотела большего, и это чертовски пугало меня.

— Нет. — Я толкнула его в грудь, и он отступил.

— Эмили.

Часть меня была совершенно без ума от него, и хотела броситься к нему в объятия, полностью, без остатка взять его. Но внутри, словно острая иголка, засела парализующая боль. И, полагаю, у него тоже. Из-за его отца, из-за себя самого. Мы только еще больше уничтожим себя.

— Этого не произойдет, Скульпт.

— Попытайся, детка.

Я покачала головой.

— Я пыталась. Я надеялась. Я старалась верить, что ты был тем, кого я встретила раньше. Но ты прятал его каждое утро, и когда отпустил меня...

— Я должен был быть жестоким, Эми. Я терял контроль и знал, что ты видела это. Ты снова поверишь в меня. Мне нужно было, чтобы ты ушла.

— Почему? Почему, черт возьми? Почему ты просто не пошел со мной?

— Бл*дь. — Он пробежался рукой по волосам и прорычал. — Рауль... хотел меня. Он использовал тебя, чтобы убедиться, что я принадлежу ему. Поэтому было важно остаться, чтоб он не пошел за тобой.

Я подавила рыдание. Я не хотела верить ему, пока не увижу правду, как мигающий маяк, перед своим носом. Намного проще похоронить прошлое, чем восстанавливать его. И реальность была такова... когда я смотрела на Логана, мне было больно, а я больше не хотела боли.

— Я не могу.

— Эмили.

— Нет. Пожалуйста. Я не могу.

Его глаза потемнели на несколько секунд, и я замерла от его напряжения. Дрожь страха пронзила мое тело, и я обернула руки вокруг себя, будто они мой щит.

Он подошел к двери и обернулся. Я узнала этот взгляд, потому что часто видела его, когда смотрела в зеркало — этот взгляд выражал страдания.

— Я не уйду от нас.

— Скульпт.

— Тебе нужно время — я понял. Но я не сдамся.

— Ты не можешь оставаться здесь. Я живу здесь и...

— Я хозяин этого чертового места, Эмили. Ты жила на моей ферме два года.

Кэт нашла меня час спустя, сидящей на полу у изножья кровати. Состояние шока углубилось, и я чувствовала себя словно под водой. Слишком холодной, чтобы реагировать, онемевшей и ничего не видела перед собой.

Логан был владельцем фермы. Я жила здесь, думая, что... Но паззл сложился, все обрело смысл — Мэтт не зря привез меня сюда, вместо дома в городе, где мы жили втроем.

Дом принадлежал их родителям до того, как они разбились в автокатастрофе — отец был пьян и сел за руль. Он врезался в бетонный мост на скорости девяносто миль в час.

Мэтт выставил дом на продажу, я же никогда не думала, что он продаст его. И не только его, он также выставил бар. Это заняло несколько месяцев, но дом и бар были проданы, Мэтт купил квартиру в пригороде и ферму, во всяком случае, я так думала. Он купил новый бар и назвал его «Лавина».

Логан велел им переехать? Или Дек? Почему они послушались? Как они так быстро нашли ферму? И когда Логан купил ее, если был со мной?

Кэт стояла в дверях. В ее глазах блестели слезы. Она никогда не плакала с тех пор, как мы встретились, тогда нам было по десять.

— Я могу войти? — и она никогда не спрашивала разрешения войти в мою комнату. Она входила, когда ей захочется.

Я кивнула, она зашла и села рядом со мной, прислонившись к кровати, вытянув и скрестив ноги. Она опустила голову и короткие светлые волосы закрыли ее небесно-голубые глаза. Она обладала классической красотой — мягкая и безупречная кожа, тонкие брови и резкие черты лица.

— Скульпт уехал. — Конечно, если ферма принадлежала Логану, Кэт это знала, но ни слова не сказала. — Когда ты исчезла... боже, Эми, был Армагеддон. — Я видела, как трясутся ее руки. Кэт всегда была сосредоточенной и уверенной в себе, жизнерадостной, не жалела о прошлом. Но не сейчас. Сейчас, она выглядела взволнованной. — Когда ты не вернулась из дамской комнаты, я позвала Мэтта. Он вызвал полицию, от которой не было толку, потому что тебе больше восемнадцати, мы в баре, и исчезла ты лишь пятнадцать минут назад. Мэтт разозлился. Он вышел на сцену посредине выступления группы и остановил его. Все. Закрыл бар. Когда Скульпт узнал... не поверил ему. Тогда зазвонил его телефон, а его лицо... он слушал... он так побледнел. Я испугалась. Черт, это напугало всех нас. Поговорив с Кайтом, Скульпт швырнул гитару так, что она разбилась. Он был... боже, он был зол... и напуган, Эмили. Это был лишь намек, но, клянусь, он был напуган. Я не думала, что такой мужчина как он... я никогда не думала, что увижу его таким уязвимым и открытым. — Я подтянула колени к груди и положила подбородок на них. Слезы начали литься по щекам, когда я пыталась подавить чувства, вызванные мыслями о том, что ощущал Логан.

— Он знал, Эмили. Он знал, что случилось с тобой. Мы не должны были рассказывать полиции что-либо о твоей жизни... Он сказал, если мы расскажем, то больше никогда тебя не увидим. Мы молчали. Он обещал вернуть тебя. Потом мы в спешке искали Джорджи. Только у нее был экстренный номер Дека. Скульпт уехал в ту же ночь. Я не видела его... до сегодняшнего дня.

— Почему Мэтт продал бар, Кэт? И дом? Это был дом ваших родителей. Почему вы... живете на ферме Скульпта?

Кэт дотянулась до моей руки.

— Я бы сделала все для тебя... ты ведь знаешь это? Мэтт тоже. Ты наша семья, Эмили, — она сжала мою руку. — Кайт рассказал нам об отце Скульпта. Торговце людьми.

Из глаз снова хлынули слезы, когда я подумала о тех девушках, девушке с Каем, которая была слишком сломлена, не думаю, что когда-нибудь она оправится от этой жестокости. Я пыталась забыть их... но вряд ли смогу.

— Кайт сказал, что если Скульпт... нет, когда Скульпт вытащит тебя, ты не сможешь вернуться домой. Тебе нужно будет начать новую жизнь в другом месте, если... если план провалится, и отец Скульпта попытается вернуть тебя. — Она подвинулась ближе. — Все что было у нас с Мэттом, теперь записано на бабушку, и Рауль не сможет выследить тебя. Во всяком случае, не так быстро.

— А ферма?

— Скульпт купил ее на имя компании, которой владел с Кайтом. Я не знаю, когда он это сделал и почему, но Скульпт снял все со своего счета за день то того как уехал, отдал Кайту и сказал купить ферму на имя компании, которая занималась разведением лошадей, и срочно переселиться туда. Он отказался от гонорара за тур. От всего, чтобы купить эту ферму.

О боже, Логан. Нет. Его мечта. Ради... ради моей мечты.

Кэт замолчала, я подняла голову и посмотрела на нее. По ее щеками катились слезы, размазывая тушь.

— Я хотела сказать тебе. Но когда Мэтт привез тебя обратно, ты была такая злая и израненная, и потом ты... была как зомби, Эмили. Мы с Мэттом пытались поговорить с тобой, но говорили будто со стеной. Ты хотела забыть. Поэтому мы сдались.

Я жила в кромешной темноте несколько месяцев, и меня вернула не терапия, это были лошади. Кэт заставила меня прийти в амбар и помочь ей вывести шестерых лошадей из грузовика. Лошади были такими худыми, что даже кости торчали. Шерсть настолько выцвела, что трудно было сказать, какой у них настоящий окрас. Но самое страшное... самым страшным было смотреть им в глаза. Я слишком хорошо знала этот взгляд. Я видела его у девушки Кая. Их глаза были мертвыми. Стеклянными и мертвыми. Их дух... Он ушел — его разрушили.

В этот день я начала бороться, чтобы вернуть себя. Лошади и я восстанавливали доверие и возвращали блеск в глазах. Лошади пускались вскачь по полю — и я смеялась. То же самое было, когда я решила перестать прятаться за Мэттом и Кэт, заработать достаточно и купить собственное место, помогать другим с их лошадьми.

— Кайт просил нас не говорить тебе о Скульпте и о том, что ферма его. Он сказал, что ты оставила все позади и теперь тебе нужно было принять это. Прости. Я знала, что мы были неправы, не рассказав тебе, но когда привезли этих лошадей.... Эмили, ты ожила, и мы с Мэттом знали, что это правильно. Ты принадлежишь этому месту. Черт возьми, я тоже. Никогда не думала, что мне понравится вычищать конюшни, но лошади удивительные, и с тех пор как я начала рисовать их, спрос на мои работы увеличился в три раза. Кто бы мог подумать, что наши мечты сбудутся, и мы будем заниматься тем, что любим.

Я улыбнулась. Она училась ездить верхом, часто помогала чинить ограждения и трактор. Продавала свои работы в трех галереях в городе.

Я не одна страдала. Мэтт и Кэт тоже. Я месяцами не разговаривала с ними, не желая продолжать терапию, хотя надо было. Они поддерживали меня и были здесь ради меня, ни разу не сказали мне, чтобы я перестала прятаться, перестала ненавидеть Логана, перестала жалеть себя. Нет, они просто принимали меня той, кем я стала, и поддерживали это.

Это идея Скульпта — привезти измученных лошадей? Конечно, его. Я рассказывала ему, что мечтала о своей лошадиной ферме и о том, чтобы помогать лошадям, а сейчас я жила этим. Меня начало тошнить от того, как сильно я ненавидела его, а он... он дал мне мою мечту в ущерб своей. Я хорошо зарабатывала на помощи лошадям. Он дал мне это.

— Думаю да, но я не уверена. Никто из нас ничего не слышал о Скульпте после твоего возвращения. Даже Кайт. Дек вернулся в Мексику, но в этот раз надолго. Я не знала, что случилось, но когда Дек вернулся, Скульпта с ним не было. — Кэт накрыла своей рукой мою. — Мне жаль, Эмили. Боже, если бы я могла защитить вас обоих от этого.

— Ты знаешь, что там случилось? — Я чувствовала, как от слов Кэт сжалась грудь и паника разлилась по венам.

Она покачала головой.

— Нет. Не совсем. Когда Мэтт привез тебя домой, ты была такой разбитой и уничтоженной. Я видела злость под болью. Я люблю тебя. Мы с Мэттом сделаем все для тебя. — Ее голос затих. — Скульпт... Я знаю, ты ненавидишь его, но сейчас, когда ты знаешь правду, может...

— Кэт. Боже, он... он сделал все, чтобы вытащить меня, но я не могу. Я просто не могу.

Оно опустила голову и кивнула.

— Я не могу забыть. Я поняла. Он делал все, чтобы защитить меня. Он вытащил меня. И... он тоже жертва. Но воспоминания при виде его... Они гораздо больше, чем тот человек, которым он стал сейчас.

— Если ты когда-нибудь захочешь... Черт, Эмили, я знаю, что ты не хочешь возвращаться к психологу, но если тебе надо будет поговорить, я хороший слушатель.

Я улыбнулась.

— Кэт, ты ужасный слушатель — ты слишком нетерпеливая.

Она рассмеялась.

— Что есть, то есть.

— Кэт, ты и Мэтт — весь мир для меня. Вы моя семья. После случившегося... ты дала мне время исцелиться. Да, я ненавижу то, что узнала о Логане и его владении фермой. Я чувствую... — вину, может. Он отдал свой гонорар, чтобы у меня было жилье, чтобы я была в безопасности от его отца. — Кэт, ты и Мэтт дали мне все.

— Боже, не хочу этого говорить, но и Скульпт сделал то же самое.

Дыхание остановилось. Я посмотрела на нее, внутренности скрутило в тугой узел, словно я получила удар в живот. Она была права. Он сделал. Но она и понятия не имела, что Логан наблюдал, как меня тащили, чтобы пытать. Самым худшим, было воспоминание, когда Рауль держал у моей головы пистолет, а я слышала как он уходил, и тогда.... он оставил меня. Разумом я понимала, почему он это делал, но не могла позволить ему еще раз сделать это. Доверие. Веселье. Всё, что между нами было — разрушено.

Второй шанс... у нас его не было.

Кэт встала и положила руки на бедра, смотря на меня сверху вниз.

— Мне нужно выпить. Тебе нужно выпить. Много выпить. Я уверена, что Джорджи тоже надо выпить, и мы едем в «Лавину» вечером.

Мне не хотелось танцевать или погружаться в толпу, но оставаться здесь и думать о том, что Логан вернется — последнее, о чем я хотела думать. Нужно было избавиться от онемения, наполнявшего мою голову.

Начав действовать, Кэт открыла шкаф и стала выбрасывать одежду на кровать.

— Наноси макияж. Я выберу тебе одежду. Ты будешь выглядеть сегодня супер сексуально.

Все, чего я хотела — это бутылку вина и развалиться перед телевизором. Я зашла в ванную и долго смотрела на себя в зеркало, не в состоянии понять, кто же смотрит на меня — разбитая девушка, брошенная мужчиной, в которого она влюбилась или женщина, которая научилась выживать с разбитым сердцем. Возможно, обе.

Бретт работал как чемпион: одновременно наливал три коктейля, забирал деньги и бедром закрывал кассу. Я терпеливо ждала, пока он обратит на меня внимание. Я не спешила, мы с Кэт уже час танцевали, и мне нужно было выпить еще одну рюмку. Мы выпили по три текилы, когда приехали, и я была готова еще к одной.

На стойку передо мной шлепнулась рука:

— Эмили, давно не виделись. Как ты, горячая штучка?

Несмотря на всю суматоху, Бретт выглядел спокойным. Его голубые глаза задорно сверкали, он налил бокал «Стеллы Артуа» и катнул его по стойке, не отрывая от меня глаз.

— Еще не оправилась от прошлой ночи? — Я была здесь с Кэт, несколько недель назад, и на следующее утро текила не хотела задерживаться внутри, особенно во время поездки верхом на Хаос и работы со спасенными лошадьми. У нас вошло в привычку посещать бар два раза в месяц и ночевать в квартире Мэтта. Мэтт был настолько занят с «Лавиной», что мы редко его видели. Так же виделись и с Джорджи, которая не так часто приезжала к нам на ферму.

— Дорогуша, хочешь сказать, сегодня никакой текилы?

Склонив голову, я подняла брови. Бретт рассмеялся и налил мне рюмку. Почти каждую ночь, он работал в «Лавине». Кэт клялась, что Бретт работает здесь только ради цыпочек, но днем он супербизнесмен. Сложно представить, что этот блондин, с непослушными кудряшками и живыми голубыми глазами, носил деловой костюм.

Я достала двадцатку.

— Отличная попытка, Эмили.

— Это чаевые. — Мэтт настоял, чтобы наша выпивка была за счет заведения, но приходя сюда, я все еще пыталась заплатить. Для меня, бар был своего рода терапией, — быть среди людей, танцевать и растворяться в музыке. Первая дюжина посещений, была катастрофой. Как только я чувствовала возле себя мужчину, в меня вселялся страх, ужас от того, что меня снова похитят и вернут в тот мир. Я бы сдалась, если бы Кэт не продолжала вытягивать меня в бар снова и снова. Мы танцевали, она была поблизости, разговаривая со мной и заставляя смеяться. Со временем, ужас рассеялся, и я с нетерпением ждала наших вылазок и танцев.

— Никаких денег. Где Кэт?

Я махнула на танцпол, и посмотрев на толпу, Бретт закатил глаза и покачал головой, от чего его локоны рассыпались по лицу. Я проследила за его взглядом и увидела Кэт, она эротично извивалась возле какого-то парня, руки которого были под ее блузкой.

— Она собирается хорошенько оторваться, как в былые времена. И бьюсь об заклад, это случится сегодня.

— Почему же? — спросила я. Кэт всегда флиртовала, но за последние два года, в ее технике обольщения что-то изменилось. Будто она не наслаждалась их вниманием, хотя делала вид. Будто... она хотела этого и ненавидела одновременно.

Наливая ром с колой, Бретт пожал плечами. Он кинул лайм в стакан и передал его парню, стоящему недалеко от меня.

— Просто предчувствие.

Я заметила, что он все так же наблюдал за Кэт.

— Почему ты не пригласишь ее на свидание?

Бретт запрокинул голову и рассмеялся.

— Она неприкосновенна. Во-первых, мне не нужны отношения. Во-вторых, у нее сверхзаботливый брат, и в-третьих, — она принадлежит Рему. Он вернулся. Я лучше поберегу свои зубы.

Что? Рем? Парень из группы Логана? Я никогда не встречала его, но слышала его имя, когда гуглила Логана в интернете после нашей встречи, и Логан упоминал, что Рем был старым другом Дека.

Бретт наклонился ближе и уперся локтями в стойку.

— Лучше не обращать на нее внимания сегодня. Она создает слишком много проблем с Ремом... Ему не понравится. Не думаю, что она знает о его возвращении. Группа держит это в тайне.

Несколько лет назад, у группы в Торонто был огромный фан-клуб, но я думала, что они перестали играть, когда Логан поехал в Мексику. Возможно они нашли нового солиста. Бретт взял еще один заказ и отошел к бару.

Прежде чем я успела спросить, Кэт толкнула меня бедром и, выхватив пиво у сидящего рядом парня, выпила половину бокала. Она погладила его по плечу, когда он посмотрел на нее с отвисшей челюстью.

— Спасибо, малыш, — ее голос был страстным и сладким, и этого было достаточно, чтобы у парня потекли слюнки, и он не жаловался.

— Рем? Ты встречалась с Ремом?

Кэт нахмурилась на секунду, но скрыла это легкой улыбкой.

— Мы встречались, Эмили… недолго, правда, настолько недолго, что даже не стоит упоминать. Когда ты и Скульпт... Ну, когда вы исчезли, он был рядом. Помогал с переездом на ферму и прочим дерьмом. Я была расстроена, и он слушал. Потом ты вернулась. Я больше не сходила с ума, мы встречались, затем расстались. Конец истории. — Она обняла меня за плечи. — Давай, пошли танцевать. Мне одиноко там.

— Кэт? Почему ты ничего не сказала?

— Потому что нечего было рассказывать, Эмили. К тому же, ты не хотела говорить о том, что хоть как-то связано со Скульптом.

Она была права. Я бы взбесилась, если бы она упомянула Логана или что-либо, связанное с ним.

— Ты спала с ним?

Я сразу поняла, что да, потому что она полностью меня проигнорировала и виляя попой направилась к танцполу. Кэт решала проблемы как ребенок. Знаете, когда родители говорят ребенку перестать делать что-то или собрать игрушки, а он просто сидит и притворяется что не слышит, но ты прекрасно знаешь, что он или она все слышит. Такой и была Кэт.

— Давай, детка, нам надо оторваться сегодня. — Кэт схватила меня за руку и потянула на танцпол.

Я любила танцевать и у меня это неплохо получалось. Я закрыла глаза и расслабилась. Музыка прошла сквозь меня и тело с легкостью двигалось в ритме. Кэт — скорее дикая танцовщица, прыгает вокруг, размахивает руками и громко подпевает. И если этого недостаточно, чтобы привлечь внимание, то обтягивающее красное платье, несомненно притягивало взгляды.

Я закрыла глаза, тело раскачивалось из стороны в сторону, бедра двигались, руки скользили вверх и вниз по телу — я растворилась в новой песне Avici. По спине разлилось тепло, и я уже хотела повернуться, когда чьи-то руки скользнули к моим бедрам. Необычно, когда парень подходил сзади и начинал танцевать с тобой, и если он мог танцевать и не переходить границу дозволенного, то я была не против — нет, вру. Я все еще ощущала себя неуверенно, но картинки произошедшего в столовой Рауля стерлись, и я больше не боялась, когда парень прикасается ко мне со спины, думая, что он внезапно разденет меня.

Его бедра прижались ко мне, он положил руки поверх моих и скользнул ими по изгибу моих бедер, вверх к груди и вниз к бедрам. Я прикусила внутреннюю сторону щеки, чтобы не оттолкнуть его. Я могу. Это моя терапия, мой способ убедить себя в том, что я справляюсь со случившимся. Я часто танцевала с незнакомцами, но это было до Мексики. Сейчас же, ощущение незнакомого мужчины возле себя сильно давило на меня.

Парень прижался ближе, его грудь уперлась мне в спину, и мы двигались в идеальном ритме. Я ощутила запах алкоголя, когда он наклонился, опалив дыханием мою шею. Желудок скрутило, я подавила рвотный позыв.

Черт, мне было нужно это. Логан вернулся в мою жизнь и снова внес в нее неопределенность и растерянность. Я просто хотела почувствовать себя уверенной и свободной от всех эмоций, которые вызывал Логан.

Он откинул волосы мне на плечо, и снова вернул руку на бедро. Затем языком он коснулся мочки моего уха, и я дернулась, но он был готов, и притянул обратно.

— Дразнишься. — усмехаясь пробормотал он.

— Отпусти меня — мой пульс участился, я пыталась вырваться из его хватки — Остановись. Нет.

Внезапно, его руки отпустили меня, я развернулась и увидела Логана, который оттаскивал парня.