Теория инстинктов социального поведения В. Макдугалла.

Третьей концепцией, которая стоит в ряду первых самостоя­тельных социально-психологических построений, является теория инстинктов социального поведения английского психолога В. Макдугалла (1871 — 1938), переехавшего в 1920 г. в США и в дальней­шем работавшего там. Работа Макдугалла «Введение в социальную психологию» вышла в 1908 г., и этот год считается годом оконча­тельного утверждения социальной психологии в самостоятельном существовании (в этом же году в США вышла книга социолога Э. Росса «Социальная психология», и, таким образом, достаточно символично, что и психолог и социолог в один и тот же год издали первый систематический курс по одной и той же дисциплине). Год этот, однако, лишь весьма условно может считаться началом новой эры в социальной психологии, поскольку еще в 1897 г. Дж. Болдуин опубликовал «Исследования по социальной психо­логии», которые могли бы претендовать тоже на первое система­тическое руководство.

Основной тезис теории Макдугалла заключается в том, что причиной социального поведения признаются врожденные инстинкты. Эта идея есть реализация более общего принципа, при­нимаемого Макдугаллом, а именно стремления к цели, которое свойственно и животным, и человеку. Именно этот принцип осо­бенно значим в концепции Макдугалла; в противовес бихевиориз­му (трактующему поведение как простую реакцию на внешний стимул) он называл созданную им психологию «целевой» или «гормической» (от греческого слова «гормэ» — стремление, желание, порыв). Гормэ и выступает как движущая сила интуитивного ха­рактера, объясняющая социальное поведение. В терминологии Макдугалла, гормэ «реализуется в качестве инстинктов» (или позд­нее «склонностей»).

Репертуар инстинктов у каждого человека возникает в резуль­тате определенного психофизического предрасположения — на­личия наследственно закрепленных каналов для разрядки нерв­ной энергии.

Инстинкты включают аффективную (рецептивную), централь­ную (эмоциональную) и афферентную (двигательную) части. Та­ким образом, все, что происходит в области сознания, находится в прямой зависимости от бессознательного начала. Внутренним выражением инстинктов являются главным образом эмоции. Связь между инстинктами и эмоциями носит систематический и опре­деленный характер. Макдугалл перечислил семь пар связанных между собой инстинктов и эмоций: инстинкт борьбы и соответ­ствующие ему гнев, страх; инстинкт бегства и чувство самосохране­ния; инстинкт воспроизведения рода и ревность, женская робость; инстинкт приобретения и чувство собственности; инстинкт стро­ительства и чувство созидания; стадный инстинкт и чувство при­надлежности. Из инстинктов выводятся и все социальные учреж­дения: семья, торговля, различные общественные процессы, в пер­вую очередь война. Отчасти именно из-за этого упоминания в тео­рии Макдугалла склонны были видеть реализацию дарвиновского подхода, хотя, как известно, будучи перенесен механически на общественные явления, этот подход утрачивал какое бы то ни было научное значение.

Несмотря на огромную популярность идей Макдугалла, их роль в истории науки оказалась весьма отрицательной: интерпретация социального поведения с точки зрения некоего спонтанного стрем­ления к цели узаконивала значение иррациональных, бессозна­тельных влечений в качестве движущей силы не только индивида, но и человечества. Поэтому, как и в общей психологии, преодоле­ние идей теории инстинктов послужило в дальнейшем важной ве­хой становления научной социальной психологии.

Итог: Таким образом, можно подытожить, с каким же теоретическим багажом осталась социальная психология после того, как были выстроены эти ее первые концепции. Прежде всего, очевидно, положительное значение их заключается в том, что были выделе­ны и четко поставлены действительно важные вопросы, подлежа­щие разрешению: о соотношении сознания индивида и сознания группы, о движущих силах социального поведения и т.д. Интерес­но также и то, что в первых социально-психологических теориях с самого начала пытались найти подходы к решению поставленных проблем как бы с двух сторон: со стороны психологии и со сторо­ны социологии. В первом случае неизбежно получалось, что все решения предлагаются сточки зрения индивида, его психики, пере­ход к психологии группы не прорабатывался сколько-нибудь точ­но. Во втором случае формально пытались идти «от общества», но тогда само «общество» растворялось в психологии, что приводило к психологизации общественных отношений. Это означало, что сами по себе ни «психологический», ни «социологический» под­ходы не дают правильных решений, если они не связаны между собой. Наконец, первые социально-психологические концепции оказались слабыми еще и потому, что они не опирались ни на какую исследовательскую практику, они вообще не базировались на исследованиях, но в духе старых философских построений были лишь «рассуждениями» по поводу социально-психологических про­блем. Однако важное дело было сделано, и социальная психоло­гия была «заявлена» как самостоятельная дисциплина, имеющая право на существование. Теперь она нуждалась в подведении под нее экспериментальной базы, поскольку психология к этому вре­мени уже накопила достаточный опыт в использовании экспери­ментального метода. Следующий этап становления дисциплины мог стать только экспериментальным этапом в ее развитии.