П. Я. Гальперин лекции по психологии. И эффектора (эффектор — это действующий орган) заранее обеспечено видовым приспособлением.

и эффектора (эффектор — это действующий орган) заранее обеспечено видовым приспособлением.

Если эти три условия есть, тогда зачем же психика? Что она еще здесь прибавила бы? Она была бы лишним фактором, который, между прочим, в ряде случаев обнаруживается у человека. Часто бывает, что человек думает о том, о чем ему думать не положено, и нарушает автоматически работающие механизмы в своем организме. Человек начинает следить за своим сердцем, за своим желудком, за своими руками, и у него расстраивается и деятельность сердца, и деятельность рук, и деятельность желудка — вообще, человек может расстроить себе все, если захочет, если он станет думать о том, о чем ему и не надо думать.

Эти ситуации интересны тем, что многие формы реакций, которые сюда входят, внешне представляют собой как бы настоящие действия, а между тем это только реакции, которые не требуют психической регуляции и не дают оснований в этих случаях предполагать наличие психики. Значит, нельзя судить по внешнему виду. По внешнему виду вы можете иметь очень целесообразное проявление. Однако целесообразность не есть доказательство наличия психики. Это установил еще Дарвин. Целесообразность может достигаться биологическим приспособлением без участия психики.

Теперь — ситуации другого рода, где психика становится необходимым фактором успешности поведения. Возьмем случаи чисто физиологического взаимоотношения организма человека с окружающей средой. Например, дыхание. В нормальных условиях мы не должны регулировать свое дыхание, так как оно регулируется само, причем в довольно широких границах. Если вы сидите в замкнутом помещении много часов вместе с большим количеством народа, то вам начинает не хватать кислорода. И по мере того как в помещении уменьшается количество кислорода, начинается пока еще незаметное для человека учащение дыхания, т. е. количество вздохов в минуту увеличивается и за счет этого возмещается недостаток кислорода. Это происходит автоматически. Вы можете даже не замечать учащения своего дыхания. Но затем количество кислорода настолько уменьшается, что уже никакое учащение вдохов не может возместить его недостаток. Если бы человек был ограничен только своим физиологическим аппаратом, то дело бы закончилось плохо. Накапливаемая в крови углекислота все сильнее раздражает

дыхательный центр, он отвечает все более и более частыми вдохами, и потом уже человек просто замирает в состоянии вдоха. Когда возможности приспособиться организмом исчерпаны, человек пытается открыть окно в данном помещении или выйти наружу. Но открыть окно или выбежать — это реакции совершенно иного рода: вы оглядываетесь, смотрите, где расположено окно и как к нему можно добраться, просите кого-то открыть окно или пытаетесь сделать это сами. Одним словом, вы предпринимаете акты, которые предполагают изучение ситуации и выбор метода действия в этой ситуации, т. е. вы уже переходите к действию на основе образа наличного положения вещей и возможных путей действия в этом положении.

Существует много других самых обычных, не таких экстремальных положений, когда необходимо перейти от простого взаимоотношения с внешними условиями к новому типу приспособления. Здесь мы имеем дело с сопоставлением двух основных типов жизни. Это растительная жизнь и животная жизнь. Растительный тип жизни характеризуется прямым соприкосновением организма с условиями его существования, и растение действительно активно существует лишь до тех пор, пока у него есть возможность прямого взаимодействия со средствами существования. Как только такие возможности уменьшаются или нисходят до того, что ими уже нельзя пользоваться (например, для растений в зимнее время), тогда растение начинает замирать. Оно не умирает окончательно, но замирает на то время, пока такое прямое взаимодействие для него исключается А если это происходит не в положенном порядке, а в каком-нибудь чрезвычайном случае, скажем засуха и т. п, то растение погибает.

У животных другой тип жизни Для животного характерно, что необходимые ему условия существования — не все, но некоторые — имеются там, где оно находится. И если их нет, то ему приходится искать эти условия. Это значит, что животное, после того как поело, выспалось у себя в норе или берлоге, начинает следующий период здорового голода и должно отправляться на поиски добычи. Животное не имеет возле себя чего-то такого, что оно чисто физиологически могло бы усвоить. Оно должно отправиться на поиск. Между животными и средствами их существования имеется разрыв, диапазон, который должен быть преодолен, чтобы животное пришло в соприкосновение с объектом своего потребления. Но еще до этого Должно произойти многое.