Феноменология творчества.

«Отсутствие научной дифференциации феномено­логии творчества приводит к тому, что определение «творческий» становится применимо почти к любому процессу деятельности, кро­ме узкого круга крайне автоматизированных действий», - это заме­чание Д. Богоявленской [2000, с. 187] следует отнести не только к психологический науке как таковой, которая, в общем-то, осознает недостаточность определения творчества только через новизну ре­зультата, но в не меньшей мере к социологии и аксиологии творчест­ва - так, утверждения о «новизне», «уникальности» становятся дей­ственным средством формирования общественного мнения в его су­губо некритичном, «стадном» проявлении: псевдонаука и массовая культура в целом, с их пропагандистским аппаратом, сегодня весьма результативно используют такую возможность.

Наконец, о наиболее «философически» очевидном творческом аспекте деятельности. Речь пойдет о самоизменении человека. Этот аспект теории творчества весьма интересно и глубоко рассматривался Г. Батищевым. Мы не станем здесь пересказывать его концепцию и специально отмечать как «точки соприкосновения», так и серьезные и весьма существенные несовпадения с нею (в определенной мере, впрочем без конкретных отсылок, это сделано в предыдущей главе, когда речь шла об имманентном творческом акте). Остановимся лишь на следующем. Безусловно, всякая деятельность имеет своим эффек­том в большей или меньшей степени изменение и «самоизменение» человека, объективно требуя (также в разной степени, но всегда, и всегда объективно требуя) активности в приложении сущностных сил и способностей субъекта, и, таким образом, объективно представляет собой процесс самореализации человека как субъекта и в целом как личности. Представляет, разумеется, в разной мере и с разной полно­тою, но иначе как некая самореализация человека-субъекта, как реа­лизация его сущностных «возможностей и готовностей» никакая дея­тельность вообще не возможна. В этом смысле деятельность всегда в той или иной мере и форме объективно «творит» человека-субъекта, всегда потенциально создает объективную возможность и ему самому «творить» самого себя. Но объективное «творение» человека его деятельностью не яв­ляется творчеством в человеческом смысле: оно может быть процессом и итогом как творческой, так и нетворческой деятельности самого человека (заметим при этом, что эффективность «творения челове­ка», как эффективность деятельности вообще, в огромной степени зависит от наличия и уровня творчества в деятельности человека-субъекта, однако, как уже говорилось в предыдущей главе, «творение человека» его деятельностью, и в том числе его творчеством, не быва­ет однозначно позитивным в индивидуально-моральном и общест­венном смысле). Сам факт изменения человека в процессе его дея­тельности еще не означает ни процесса «самоизменения» субъекта (а тем более субъективной воли к «самоизменению»), ни хотя бы нали­чия творческих элементов в собственной деятельности его. Собст­венная осознанная направленность человека-субъекта на «раскрытие глубин» своего существа, на самоутверждение в деятельности, на максимальную самореализацию в ней никак не повсеместна. Что же касается самосовершенствования как субъективной цели деятельно­сти, как осознанной личностной задачи, то даже в среде людей, целе­направленно стремящихся к творчеству и действительно проявляю­щих творчество в своей деятельности, подобная установка и вовсе редкость: распространенное, например, в художественных кругах представление о творчестве как самовыражении предполагает обычно манифестацию «готовой», а не стремящейся к изменению самоё себя личности, а «самоутверждение» понимается как максимально широ­кое общественное (или групповое, что подчас даже предпочтительнее) признание, как уровень известности, как коммерческий успех и т.д.

Правда, на уровне «жизни в целом» - определения смысла жизни, выбора соответствующей программы и системы приоритетов и задач, выбора жизненного пути, стремления к саморазвитию и са­мореализации на протяжении всего этого пути - большинство людей проявляют осознанную инициативу и самодеятельность. Но и в этом случае очень многие, в том числе и в ситуации «наибольшего благо­приятствования», не проявляют именно творчества, а следуют (мож­но утверждать, что преимущественно следуют) стереотипным этало­нам референтной для них социокультурной микрогруппы, служащей образцом для подражания и непогрешимым арбитром. Тех же, кто последовательно и «самодеятельно» стремится реализовать свою жизненную программу, вовсе немного. «Испуг жизни» (И.Анненский) часто превозмогает в человеке его жизненные устремления, реализация которых связана с преодолением объективных трудностей экзистенции: в этом отношении эскапизм, уход от действительности в иллюзорные миры, социопатии суть проявления не только недо­вольства окружающим миром как таковым, но и ощущения собст­венной творческой несостоятельности перед задачей самооосуществления и нежелания нетворческого, конформистского активизма, обеспечивающего «социальную норму»; для большинства таких «ис­пуганных» людей прибежищем становится массовая культура в ее со­циально приемлемых или подчас крайних формах, для некоторых контркультура, для некоторых (в особенности когда «экзистенциаль­ная тревога» становится препсихотической или психотической тре­вожностью) выходом становится распад личности и физическая ги­бель. Что же до осознанного, «смысложизненного» стремления мак­симально реализовать и развить себя в конкретном акте деятельности и в системе собственной деятельности, то такая установка свойствен­на редким недюжинным личностям, да и проявляется, как правило, не во всяком конкретном акте, не в любом виде и не во всем процес­се деятельности. В предыдущей главе мы назвали самосозидание че­ловека в процессе деятельности «зародышем» творчества, отнеся та­кое самосозидание в область имманентно творческого в любой деятельности. Актуализация имманентного оказывается в этом случае не просто сопряженной с целым рядом условий, но осуществляется в сколько-нибудь существенной, заметной, субъективно и объективно значимой степени преимущественно «за пределами» осознанных на­мерений субъекта. Так что и в этом - самом, вероятно, важном - ас­пекте творчество всегда потенциально присуще субъекту и потенци­ально для его возможно, - однако реально, даже и в самом аспекте самосозидания субъекта, деятельность человека может быть как твор­ческой, так и отнюдь не творческой - и более того: именно в смысле сознательного самосозидания деятельность человека-субъекта реаль­но носит творческий характер значительно реже, чем во всех других отношениях.