Жизненные кризисы. Жизнь Голды Меир была одним непрерывным кризисом от ее рождения в

Жизнь Голды Меир была одним непрерывным кризисом от ее рождения в

пораженной нищетой деревенской России до тех дней в двадцатые годы в

Иерусалиме, когда она была близка к голодной смерти. Меир родилась среди

русских погромов в крестьянской среде, и она так никогда и не оправилась от

травмы, нанесенной ей в эти ранние годы. " Я помню себя четырехлетней, как

испугана я была и как сердита... Если есть какое-либо логическое

объяснение.., направлению, которое приняла моя жизнь.., то это желание и

решимость спасти еврейских детей от подобных испытаний". Она добавляет: " У

меня есть комплекс - комплекс погрома". Расправа над евреями - это то, что

Меир запомнила с детства. Когда ее наставница и жизненный идеал - сестра

Шана - стала пылким революционером, Голда решила посвятить свою жизнь защите

идей сионизма.

Было достаточно плохого и кроме погромов. Меир появилась на свет после

того, как пятеро детей умерли из-за ужасных условий жизни в сельской России.

Она и ее сестры жили с бабушкой и дедушкой в течение того времени, пока их

отец обживался в Америке. Это был несчастливый период для Меир. Она никогда

не забывала те ужасные, годы, и в семьдесят лет вспоминала о трагедии детей,

сталкиваясь с чем-либо похожим на ее детство: " Все мужчины, женщины и дети

повсеместно.., имеют право на продуктивное и свободное от унижения

существование". Сионизм и свободный Израиль были ее выбором, основанным на

ее собственном раннем опыте. Меир посвятила всю свою жизнь искоренению тех

элементов, которые причиняли ей боль в детстве. Такие ужасы, как ярлык

" христоубийцы", брошенный в лицо, были бы невозможны в независимом еврейском

государстве.

Перемены стимулируют развитие независимости и творческой энергии в людях,

в которых заложена гениальность. Встреча с новыми культурами усиливает

самодостаточность и способность справиться с неизвестностью. У Меир такого

опыта было больше нормы, что, вероятно, способствовало развитию ее

творческого видения. В возрасте пяти лет она переехала из Киева в Пинск, в

восемь лет ее нелегально вывезли из России; до прибытия в Милуоки она

никогда не посещала школу (ее сестра Шана научила ее читать и писать). Она

бежала в Денвер в четырнадцать, вернулась в Милуоки в шестнадцать и

высадилась на берег Палестины, когда ей было двадцать три. Меир объездила

Америку, проповедуя сионизм. Следующие тридцать лет она скиталась по всему

миру, переезжая с континента на континент, в то время как фактически жила в

Израиле, США и России. Ни у одной из женщин, о которых рассказывает эта

книга, за исключением, возможно, Джейн Фонды, не было стольких перемен в

течение жизни. И никто из них так часто не сталкивался со смертью, как Меир.

В ответ на душевные травмы и жизненные кризисы в ней выработалась твердость

и неутомимость.

Оптимизм Голды Меир привел ее к успеху. Она была так уверена в себе, что

никогда ничем нельзя было остановить ее на пути к достижению своих целей.

Было бы удивительно, если бы кто-нибудь сохранил позитивное восприятие жизни

в постоянной атмосфере смерти, голода, катастрофы. Жизнь Голды Меир была

непрерывным кризисом, и только оптимизм и неистребимая самоуверенность

позволили Меир добиться успеха и стать настоящим провидцем.