Традиционные подходы 1 страница

Представляется, что к числу таких подходов следует от­нести территориальный, комплексный, исторический и ти­пологический подходы.

Впрочем, уже неоднократно отмечалось (Э. Б. Алаев, В. С. Преобра­женский), что территориальный подход фактически также стал общена­учным, поскольку его используют региональная экономика, военная, ис­торическая, медицинская география, этногеография, геодемография, лин­гвистика и др. Поэтому Э. Б. Алаев называет геопространственную пара­дигму междисциплинарной.

Территориальный подход. Вслед за Н. Н. Баранским вся его школа обычно рассматривает территориальный подход как главную основу географического мышления. «Террито­риальный подход признается общим и обязательным при изучении любых проблем как физической, так и экономиче­ский Географии», - писал Н. Н. Колосовский [58, с. 26]. «Территориальность выражает главную методологическую особенность географии, ее специфику», — утверждал В А Анучин [4, с. 209]. «Территория, будучи универсальным и все более важным ресурсом, как бы цементирует все гео­графические науки» - это по Я. Г. Машбицу. «Простран-гтярнный аспект обязателен для географии. Она — про-стоанственная наука»- это по Ю. Г. Саушкину. А В. В. Пок-шишевскому принадлежит крылатая фраза о том, что терри­торией «заведует география». В таком же духе высказыва­лись акад И. П. Герасимов, В. С. Преображенский, Э. Б. Ала_; ев Ю К Ефремов, Г. А. Агранат и многие другие ученые. Питер' Хаггет в упоминавшейся уже монографии посвятил понятию «территория» целый раздел [104, с. 488—500].

Тем не менее нельзя не согласиться с А. М. Трофимовым, А И Чистобаевым и М. Д. Шарыгиным, которые отметили, что в настоящее время феномен территории не получил еще достаточно полного освещения в научной литературе. По их мнению, отсутствует единая теория, которая могла бы со­ставить основу географического анализа территории. Соот­ветственно не разработан и прикладной аспект. Чаще всего территориальный фактор в региональном развитии рассмат­ривается с трех позиций: 1) как носитель разнообразных ре­сурсов (в широком смысле слова) и условий, 2) с точки зре­ния выполнения разнообразных функций — экономиче­ских социальных, экологических, социокультурных, полити­ко-национальных и т. п., 3) как специфическое свойство пространства, влияющего на упорядоченность располагаю­щихся в нем объектов.

И все же, несмотря на подобные теоретические издерж­ки подчеркивание особой роли территории для географии в целом и для географического мышления вполне оправдано.

*~л7я~обозначения этого подхода большинство из них применяет тер­мин «территориальный», другие «пространственный», третьи «географи-мин ie w г «_ХОрологический» Вопрос об их идентичности или Геи^н^чностТв 1997 /рассматривали _{я г Машбиц [68}, _с 99], Г Д Кос-тинский, В. С Преображенский.

Ведь именно территория выступает в качестве арены жиз­недеятельности человека и общества. Именно с ней связаны все процессы природопользования, образования геосистем, природных и антропогенных ландшафтов, территориальной организации общества, физико- и экономико-географиче­ского районирования, расселения населения, размещения производительных сил и т. п. Именно она обладает такими важнейшими свойствами как географическое положение, размеры, протяженность, «емкость» (т. е. большая или мень­шая возможность для заселения и хозяйственной деятельно­сти), а сам характер использования территории принадле­жит к числу важнейших географических проблем. Поэтому «чувство территории» так важно для каждого географа. Только его нужно трактовать не механистически, имея в виду лишь «заполнение» территории различными объекта­ми, а диалектически — с учетом сложных взаимосвязей между ними. Иначе говоря, в соответствии со словами Н. Н. Баранского о том, что «если в географии не давать пространственной связи между явлениями, не давать связ­ной, логически законченной характеристики стран и райо­нов, что же останется от географии как науки?» [9, с. 169]. Добавим, что недавно Г. А. Агранат предложил оригинальное понятие об «этике» территории.

В свою очередь территорию можно изучать на разных уровнях, что собственно и обеспечивает ту самую «игру масштабами», о которой не раз писали Н. Н. Баранский и И. А. Витвер и которую мы находим в работах С. Б. Лавро­ва и Г. В. Сдасюк [180], Я. Г. Машбица, Г. М. Лаппо [61], Ю. Д. Дмитревского [42] и многих других известных авто­ров.

Что касается конкретных уровней, то высшим из них, очевидно, следует считать глобальный. Как уже отмечалось, в современной географии, экономике, социологии этот уро­вень находит широкое отражение в повышенном интересе к глобальным проблемам человечества [31; 32], к глобальному прогнозированию, глобальной экологии, глобальному стра­новедению, глобальным изменениям и т. п. Далее следуют региональный (субрегиональный), национальный (страно-вой), районный, локальный уровни. Особое значение среди них в последнее время приобрел региональный уровень, ко­торый применяется по отношению как к континентам, так и к отдельным очень большим по территории странам. Ярким

примером такой страны может служить Россия, где по мере развития рыночных отношений, определенной децентрали­зации политических и экономических институтов возраста­ет роль отдельных регионов. Эта тенденция связана также с различиями в их геополитическом положении, с регионали­зацией межнациональных отношений, природопользования и др. Но, естественно, глобальный и региональный уровни тесно связаны между собой, и любая глобальная проблема не может рассматриваться без ее предварительной региона­лизации. Именно этот подход нашел отражение в девизе «Глобальное в региональном», который получил широкое распространение в географической науке.

Комплексный подход. В своем основополагающем опре­делении географического мышления Н. Н. Баранский, как уже было отмечено, поставил комплексный подход рядом с территориальным. В принципе, это вполне закономерно, поскольку применение данного подхода давно уже стало не­отъемлемой частью географических исследований. Нередко в качестве примеров такого рода приводят труды Александ­ра Гумбольдта, Элизе Реклю, П. П. Семенова-Тян-Шанского, В. В. Докучаева, Д. Н. Анучина, А. И. Воейкова, Л. С. Берга. Во всяком случае, в течение XX века именно комплексный подход привел к тому, что география все более переставала быть наукой об отдельных фактах, превращаясь в науку о взаимосвязях, в первую очередь между природой и общест­вом. Тем более это относится к нашим дням с преобладани­ем идей географического синтеза. По словам Э. Б. Алаева «комплексное исследование — это такое исследование, ког­да ничто не забыто из того, что в какой-то мере связано с изучаемым явлением» [79, с. 67).

Как уже отмечалось, рассматривать комплексность в гео­графии можно на двух уровнях — «частного синтеза» и «высшего синтеза».

«Частный синтез» происходит в пределах основ­ных ветвей географии. В физической географии он прояв­ляется в изучении ландшафтов, природных территориаль­ных комплексов, природных районов, природных зон, гео­графической оболочки. В социально-экономической геогра­фии — в рассмотрении территориально-производственных комплексов, экономических районов, экономических зон, а также так называемых межотраслевых комплексов, которые в свою очередь подразделяются на промышленные, агропро­мышленный, инфраструктурный, непроизводственной сферы. К этой же категории следует отнести физико-географи­ческое и экономико-географическое страноведение.

Но еще важнее для географии «высший синтез», объединяющий разные ее подсистемы, ветви, направления. Имеющийся опыт позволяет утверждать, что подобный син­тез имеет три главных «поля»: 1) проблематику взаимодей­ствия общества и природы; 2) комплексное (интегральное) страноведение; 3) комплексную картографию.

С проблематикой взаимодействия общества и природы, ядром которого по выражению Я. Г. Машбица является «со­творчество» человека и природы, теснейшим образом связа­но большинство общенаучных и общегеографических уче­ний (например, о природопользовании, географической сре­де, геосистемах, геоэкологии), теорий (например, об устой­чивом развитии, региональном развитии, прогнозировании, географических оценках) и концепций (например, о геотех­нических системах, мониторинге окружающей среды, гео­графической экспертизе).

В осуществлении комплексного подхода не менее велика и роль интегрального страноведения. Сам родоначальник со­ветского страноведения Н. Н. Баранский неоднократно под­черкивал его особое комплексирующее значение. Он писал о том, что «в общей географической мастерской страноведе­ние будет играть роль сборного и аппретурного цеха, подвер­гающего дальнейшей обработке продукцию физико-геогра-фов, экономико-географов, а также этнографов, демографов, но также исследователей по ряду новых вопросов, интерес­ных со страноведческой точки зрения» [10, с. 43]. По словам ярого поборника страноведения В. А. Анучина, «душа» стра­новедения — в интеграции знаний, а не в их дифференциа­ции. Примерно в таком же духе не раз высказывались Я. Г. Машбиц, Н. С. Мироненко, Л. В. Смирнягин, А. И. Кли­мов и другие географы-страноведы.

Уже отмечалось, что в отличие от физико-географиче­ского и в особенности от экономико-географического стра­новедения, пик которого приводился на 60—70-е годы, именно комплексное, интегральное страноведение получило в СССР значительно меньшее развитие. Тем не менее Я. Г. Машбиц считает, что отечественное комплексное стра­новедение имеет достаточно глубокие корни и перспективы на будущее. Его характеризуют (или должны характеризо­вать): 1) глубокий анализ взаимосвязей природы, человека, культуры и хозяйства; 2) историзм; 3) аналитичность и про-блемность; 4) широта тематического охвата фактического материала; 5) особое внимание к проблемам человека и всем сторонам его жизни; 6) стремление к емкости и выразитель­ности страноведческих характеристик и описаний [68].

В качестве немногих примеров такого рода в области зарубежно­го страноведения можно назвать книги Г. В. Сдасюк об Индии [94], Ю. Д. Дмитревского об Африке [42], Я. Г. Машбица о Латинской Америке, ^а также работы А. А. Долинина, В. А. Пуляркина, Ю. Г. Липеца I

Наконец, о комплексной картографии, которая составля­ет ядро географической картографии и стала своего рода главным обобщением, венцом развития отечественного те­матического картографирования. Ее поистине триумфаль­ное шествие началось в конце 40-х годов, и с тех пор от од­ного до другого съезда Географического общества страны, от одной до другой конференции по этому вопросу ком­плексная картография, набирая силу, достигала все больших успехов. Можно сказать, что в этой сфере также имеет мес­то «частный синтез» и «высший синтез». Первый из них на­шел отражение прежде всего в ландшафтном картографиро­вании и комплексных картах населения, хозяйства, рекреа­ции и т. д., второй — в комплексных атласах мира, океанов, СССР, республик, краев и областей. Российские географы и картографы участвовали в подготовке национальных ком­плексных атласов Кубы, Монголии. В настоящее время ве­дется подготовка к созданию 10-томного Национального ат­ласа России.

Исторический подход. Исторический подход по-видимо­му можно отнести к категории общенаучных, философских подходов; об этом свидетельствуют, например, труды Имма­нуила Канта. В географии исторический подход особенно ярко проявился уже в XVIII веке (В. Н. Татищев, М. В. Ломо­носов) и тем более в XIX веке (Александр Гумбольдт, Карл Риттер, отчасти также создатель хорологической концепции Альфред Геттнер, многие русские ученые-географы). «Исто­рия есть география во времени, география — история в пространстве», — писал Элизе Реклю в конце XIX века. В XX веке позиции исторического подхода в географии, не говоря уже об истории географической мысли и истории географических открытий, еще более утвердились. Вспом­ним, что известный географ и методист А. С. Барков назы­вал историю и географию родными сестрами. А Н. Н. Баран­ский подчеркивал, что «для понимания географии настояще­го сплошь и рядом оказывается необходимым знание гео­графии прошлого» [9, с. 108].

Их примерами могут служить: изданный еще перед войной Боль­шой Советский атлас мира (БСАМ), физико-географический атлас мира (ФГАМ), трехтомный Морской атлас, Атлас океанов, атласы Украины, Бе­лоруссии, Грузии, Армении, Азербайджана, большая серия региональных и областных комплексных атласов. Ныне в Институте географии РАН за­вершена работа над оригинальными комплексными атласами «Природа и ресурсы Земли» и «Наша Земля».

Хотя методологической основой географических наук является категория пространства, а исторических — катего­рия времени, исторический подход действительно очень ва­жен и для географии. Он позволяет проследить ход форми­рования и становления изучаемых явлений и процессов, познать тенденции и закономерности их развития, вскрыть временной аспект территориальных комплексов разных рангов, сочетание эволюционного и революционного путей, мобильности и инерционности. Без применения историче­ского подхода географам было бы значительно сложнее пе­реходить от регистрации фактов, от функции описания к функции объяснения и характеристики.

Образцы применения этого подхода мы находим в трудах Н. Н. Баранского, в первую очередь по отношению к эконо­мико-географическому положению, странам и городам. Рас­сматривая категорию экономико-географического положе­ния, Н. Н. Баранский особо подчеркивает ее исторический характер, изменчивость во времени. Свои выводы он под­тверждает сравнением Урала и Швеции в XVIII веке, Сибири и Канады в период их освоения, Швейцарии и Кавказа [9, с. 89—90]. Широко известна знаменитая «схема» Н. Н. Ба­ранского для экономико-географической характеристики от дельной страны, в которой третье место занимает историко-географический очерк. Этот же пункт внесен им в схему экономико-географической характеристики города [243, с. 152, 197].

-

Акад. И. П. Герасимов, правда, замечает, что иногда принцип исто­ризма отрицался как необходимый принцип географических исследова­ний и противопоставлялся собственно географическому. Однако на деле это приводило к формально описательной трактовке объектов этих иссле­дований. Напротив, исторический подход к изучению даже отдельных географических объектов не только заставлял исследователя вникать в процессы их формирования, но и всемерно способствовал изучению вза­имной связи таких объектов и роли каждого из них в историческом ста­новлении всех других [30, с. 9].

Последовательный и глубокий историзм был свойствен и всем работам И. А. Витвера. В особенности он проявился в упоминавшемся уже его «Историко-географическом введе­нии». Хорошим примером историко-географического анали­за могут служить «Географические очерки природы и сель­скохозяйственной деятельности населения в различных районах СССР» Ю. Г. Саушкина (1947). Вслед за Н. Н. Баран­ским исторический подход стал широко применяться при характеристике городов, что нашло отражение в работах Р. М. Кабо, Л. Е. Иофы, В. В. Покшишевского, Ю. Г. Саушки­на, Г. М. Лаппо, Е. Н. Перцика. И это не говоря уже об уче­ниях эволюционной географии, этногенеза, теориях геогра­фического детерминизма, демографической революции, тек­тоники литосферных плит, концепциях больших циклов, ус­тойчивости и изменчивости геосистем, где историко-геогра-фический анализ лежит в основе всего.

Типологический подход. О применении в географиче­ских исследованиях типологий и классификаций, а заодно и о различиях между ними, много писали Н. Н. Баранский, И. М. Маергойз, Э. Б. Алаев, С. Я. Ныммик, Ю. Д. Дмитрев­ский, А. Г. Исаченко, Н. А. Гвоздецкий, Е. Е. Лейзерович и другие географы. Большинство из них сходится на том, что в основе типологии лежат качественные, а в основе класси­фикации — количественные различия. Так, Н. Н. Баранский прямо утверждал, что «когда различия остаются чисто коли­чественными и количество не переходит в качество, ни о какой типологии не может быть и речи» [10]. Именно эта точка зрения получила более полное понятийное оформле­ние в «Словаре» Э.Б.Алаева [110, с. 115]. Ясно, что разра­ботка типологий представляет собой гораздо более сложную задачу, чем составление классификаций (группировок).

Типологический подход весьма широко применяется в физической географии — для характеристики типов климата, почв, зональности и т. п. Но, пожалуй, наиболее глубоко разработана типология природных ландшафтов, ос­новы которой были заложены еще Л. С. Бергом. В дальней­шем типологией природных комплексов занимались акаде­мики Б. Б. Полынов, И. П. Герасимов, В. Б. Сочава, а также Н. А. Гвоздецкий, Н. И. Михайлов, Ф. Н. Мильков, А. Г. Иса­ченко, В. С. Преображенский, М. А. Глазовская, А. И. Пе-рельман, В. А. Николаев и др. Однако при этом разные авто­ры предлагали и предлагают разные типологии. Например, А. Г. Исаченко выделяет арктические и антарктические, суб­арктические и субантарктические, бореальные и субборе-альные, тропические, субтропические, экваториальные и субэкваториальные типы ландшафтов, причем каждый из них дополнительно подразделяется на подтипы, классы, под­классы и виды [217, с. 16—18]. А, скажем, В.А.Николаев при типологии природных комплексов предлагает систему таксонов, включающую 11 уровней: от отдела до вида.

То же самое можно сказать о географии населе­ния и смежных с нею дисциплинах. В их арсенале — типы воспроизводства населения (традиционный и современный), типы этнических процессов (консолидации, ассимиляции и др.), типы этнических общностей (племя, народность, на­ция), исторические типы освоения территории (собиратель­ство, охота, промысловое хозяйство и др.). Но, может быть, особенно широко типология применяется при характеристи­ке поселений, и в первую очередь, городов. Типология посе­лений и городов в отечественной географии стала разраба­тываться еще в 50—60-х годах, причем в ее основу была положена функциональная структура (административные, промышленные, транспортные, торговые, культурные и другие функции). Типологии такого рода можно найти в работах В. В. Покшишевского, Б. С. Хорева, Г. М. Лаппо, Е. Н. Перцика. В последнее время типология городов стала усложняться. Например, Е. Н. Перцик различает уже их ти­пологию по степени участия в территориальном разделении труда, по генетическим признакам и по типам перспектив­ного развития [228, с. 157].

Не менее, если не более, широкое применение типологи­ческий подход находит в собственно экономической географии. По И. М. Маергойзу, основополагающим критерием типологии большинства экономико-географиче­ских объектов должно быть их место в территориальном раз­делении труда, будь то в рамках района, отдельно взятой страны, группы стран или мировой системы [221, с. 125]. Сам И. М. Маергойз осуществил этот принцип на примере типов территориальной концентрации промышленности, типов промышленных районов и первичных промышленных объек-

тов. Типологией промышленных район⁰⁶' У^{злов и} ТПК много занимался А. Т. Хрущев [237]. Весьма сложную типологию мирового сельского хозяйства разработали М. Б. Вольф и Ю. Д. Дмитревский [23], ею занимались также И. М. Кузина и В. А. Пуляркин, а для СССР — А. Н. ракитников, причем эти работы согласовывались с работой постоянной Комиссии по типологии сельского хозяйства МеждУ^наР^ол-^ного географи­ческого союза. Многие известные эксномико-географы, на­чиная с Н. Н. Колосовского, плодотвор^но занимались также проблемой типологии экономических районов. В результате понятийный аппарат экономической географии пополнился понятиями о районах старого и нового освоения, отсталых и высокоразвитых и пр.

Наконец, в области политической географии в центре внимания был и остается воИР^ос ° типологии стран мира, который нашел отражение в работах В. В. Вольского, М.Г.Соловьевой, Ю. Д. Дмитревского, Л. В. Смирнягина, Я. Г. Машбица, а также ряда известны* экономистов. До на­чала 90-х годов в основе такой типологии лежало подразделе­ние всех стран на три типа — _СоциаД^{истические}' капитали­стические и развивающиеся. Ныне их ^стало более или менее

принято объединять в два типа___ _экономически развитых и

развивающихся стран. Но в целом, по мнению Я. Б. Машби­ца, типология стран относится к на**^менее разработанной части экономической и социальной _Геогр^аФ^ии [68, с. 237].

8.3. Новые подходы

К числу этих подходов мы отнесл*¹ системный, проблем­ный, экологический, конструктивный' поведенческий. Ко­нечно, и они имеют более глубокие £ °Р^НИ- ^{но все же в} на­ибольшей мере проявились в послеА^ние Два-три десятиле­тия, причем их значение продолжает возрастать.

Системный подход. Возникновен0^{е этог}° подхода непо­средственно связано с появлением общей теории систем, которая в свою очередь была вызван^ ^к жизни постоянным усложнением изучаемых наукой объектов и явлений. Едва ли не наиболее краткое определение системы принадлежит одному из основоположников этой теории — биологу-теоре­тику Людвигу фон Берталанфи: «Система есть комплекс элементов, находящихся во взаимодействии» (1969). Иными словами, при системном подходе каждый объект (явление, процесс, комплекс) рассматривается как сложное образова­ние, состоящее из различных блоков (структурных частей, элементов), взаимодействующих между собой. Этот подход наиболее эффективен при решении сложных задач анализа и синтеза, когда изучаемый объект имеет многосторонние внутренние и внешние взаимосвязи.

* Один из последних вариантов схемы тэК°^й типологии, разработан­ной Комиссией МГС, включал 53 модельных типа, которые были сгруппи­рованы в 20 типов более высокого порядка, а ^{оНИ в свою оче}Р^еА^ь объеди­нены в 5 типов высшего порядка.

С развитием системного подхода обогащалась и адекват­ная ему терминология. Так, само понятие «система» характе­ризуется целостностью, автономностью и устойчивостью. В научный инструментарий системного подхода входят так­же понятия «структура», «элемент», «иерархия», «организа­ция», «внешняя среда» и др. Структура — это совокупность системообразующих отношений в изучаемом объекте. Внеш­няя среда — это совокупность элементов, не вошедших в систему, но имеющих с ней прямые и обратные связи.

В географии проявления системного подхода стали про­слеживаться уже в 40—50-е годы. Достаточно сослаться на учения В. И. Вернадского, А. А. Григорьева, Л. С. Берга, тео­рии Н. Н. Баранского, Н. Н. Колосовского. Но «официально» применение этого подхода российскими географами нача­лось в середине 60-х годов. Дальнейшее его развитие было связано прежде всего с работами академика В. Б. Сочавы, Ю. Г. Саушкина, А. А. Минца, В. М. Гохмана, Д. Л. Арманда, Н. А. Солнцева, В. С. Преображенского, Ю. В. Медведкова, А. Г. Топчиева, Ю. Г. Пузаченко и других географов. Как считает В. С. Преображенский, в 60—80-х годах системный подход был использован географами прежде всего для реше­ния проблем взаимодействия общества и природы, углубле­ния представлений о предмете исследования самой геогра­фии, для уяснения сложной системы географических наук и Для совершенствования системной географической деятель­ности [355, с. 54]. Им же была отмечена взаимосвязь между традиционным для географии комплексным и системным подходами.

Со временем основным понятием системного подхода в географии стало понятие «территориальная система», получившее множество модификаций. Прежде всего это, конеч­но, понятие «геосистема», которое из физико-географиче­ского стало превращаться в общегеографическое Физико-географы начали широко применять системный подход при изучении географической оболочки и в особенности ПТК, зкономико-географы — при рассмотрении ТПК, отдельных отраслей (Единая транспортная система), мирового хозяй­ства (мировые производственная, торговая, транспортная, финансовая, информационная системы) и др. Недавно сис­темный подход при анализе мирового хозяйства применил В. В. Климанов. В географии населения стали использовать­ся понятия о территориальных системах населения, систе­мах городов, самом городе как сложной системе. Основой рекреационной географии, как уже отмечалось, стало поня­тие о территориальной рекреационной системе. Как слож­ную динамичную систему управления стали рассматривать районную планировку. Оформилась система «природа — техника». Началось применение системного подхода в стра­новедении.

Особенно следует подчеркнуть значение системного под­хода для географической картографии. В работах последних лет отмечается, что именно системная концепция выстраи­вает в логическую схему разные направления тематического картографирования — комплексное и отраслевое, аналити­ческое и синтетическое, инвентаризационно-ресурсное, оценочное и прогнозно-рекомендательное. Все они рассмат­риваются как проявления единого системного географиче­ского картографирования. В самое последнее время нача­лось формирование геоэкспертных систем, которые могут сыграть важную роль в обеспечении особо сложных и про­гностических работ.

Можно добавить, что системный подход в географии со­действует укреплению ее связей с кибернетическими иссле­дованиями, с теорией и практикой долгосрочного прогнози­рования и территориального управления.

Проблемный подход. Этот подход также относится к об­щенаучным. Проникая во все сферы науки, он нацеливает ученых на решение ключевых задач, активизирует научный поиск, усиливает интеграцию научных дисциплин. Как тут не вспомнить еще раз известное высказывание В. И. Вернад­ского о том, что «мы все больше специализируемся не по наукам, а по проблемам». Особенно большое значение проблемный подход приобрел, в том числе и в географической науке, в последние десятилетия — в связи с обострением проблем взаимодействия общества и природы, политиче­ских, социально-экономических, многих других. При этом проблемный подход стал использоваться на самых разных уровнях, так сказать, в разных «масштабах».

На глобальном уровне он связан прежде всего с глобаль­ными проблемами человечества, которые затрагивают судь­бы всех стран и народов, приводят к значительным экономи­ческим и социальным потерям и требуют для своего решения сотрудничества в общепланетарном масштабе. У разных ав­торов можно встретить весьма различные перечни глобаль­ных проблем, к тому же числом от 8—10 до 40 и более, но почти все согласны с тем, что к категории наиболее приори­тетных из них следует отнести: 1) проблему мира и разору­жения; 2) экологическую; 3) демографическую; 4) энергети­ческую; 5) сырьевую; 6) продовольственную; 7) использова­ния Мирового океана; 8) мирного освоения космоса; 9) пре­одоления отсталости развивающихся стран. Глобальные про­блемы — яркий объект междисциплинарных исследований, в которых участвует и география. Неудивительно, что в ней формируется новое направление, называемое геоглобалисти­кой. Примерами применения проблемного подхода на этом уровне могут служить, например, работы Ю. Н. Гладкого и С. Б. Лаврова. На страновом уровне проблемный подход на­шел отражение прежде всего в появлении и развитии про­блемного страноведения, о котором уже говорилось.

В последнее время проблемный подход начал отчетливее проявляться и на регионально-районном уровне. Стали ис­пользоваться понятия «проблемный регион», «проблемный район». Так принято называть те регионы и районы, кото­рые сами, без помощи извне, не в состоянии решать обост­рившиеся социальные, экономические, экологические и дру­гие проблемы. Проблемный регион (район) — это прежде всего объект региональной политики и территориального проектирования. Подобные регионы (районы) есть в боль­шинстве стран мира, и в том числе в России [61, с. 402—403].

Помимо приоритетных, они рассматривают также проблемы межна­циональных и межрелигиозных отношений, урбанизации, прогнозирова­ния климата, региональных конфликтов, преступности, технологических аварий, стихийных бедствий

Экологический подход. Как системный и проблемный подходы, экологический подход является общенаучным, пронизывающим в наши дни многие естественные, обще­ственные и технические науки. По определению акад. И. П. Герасимова цель экологического подхода состоит в выявлении и исследовании связей, существующих между изучаемым той или иной наукой объектом и окру­жающей его средой [29, с. 13]. Иными словами, речь идет об экологическом пути познания или экологическом научном мышлении.

Такая трактовка предопределила возникновение и разви­тие в рамках географии геоэкологического под­хода, содержание которого тот же И. П. Герасимов опреде­лил следующим образом: 1) контроль над изменениями окружающей среды, т. е. антропогенный мониторинг; 2) прогнозы последствий воздействия хозяйственной дея­тельности на окружающую среду; 3) предупреждение, ос­лабление и ликвидация стихийных природных бедствий; 4) оптимизация среды в создаваемых природно-технических системах. О важности геоэкологического подхода для гео­графии неоднократно писали В. С. Жекулин, Ю. Г. Саушкин, С. Б. Лавров, Б. С. Хорев, В. С. Преображенский, Г. М. Лаппо, Я. Г. Машбиц, А. Г. Исаченко, А. И. Чистобаев, К. М. Петров и другие ученые. И хотя данный подход находится еще в стадии становления, он фактически пронизывает уже всю современную географию, став одним из сквозных направле­ний ее развития. При этом опыт показывает, что экологиза­цию географии можно рассматривать, условно говоря, в от­раслевом и пространственном аспектах.