Цвет нации

Речь здесь пойдёт о так называемых «цветных французах», «цветных немцах» и прочих, то есть, собственно, об арабах, турках и других выходцах из азиатских и африканских стран. Сразу оговорюсь, что дискриминацию людей по расовым признакам как таковым считаю явлением, происходящим не от большого ума. Здесь разговор о другом: о представителях этих уважаемых народов как о социокультурном феномене современной Европы.

Прежде всего, суть вопроса — для тех, кто не очень знаком с современными западными реалиями. Уже в течение нескольких десятилетий многочисленные представители азиатских и африканских народов всеми правдами и неправдами перебираются из своих неустроенных стран в сытую Европу. Эмиграция происходит, как правило, по колониальному принципу — жители бывших колоний переезжают в метрополию. В частности, Францию заселяют арабы. Турки стремятся в Германию — страну, которая хоть и не была их метрополией, но всё-таки имела в своё время с Турцией очень тесные связи. Индусы и пакистанцы обосновываются в Великобритании. Ну и так далее. Кстати, знаете, в чём настоящая причина того, что Франция и Германия не поддержали войну в Ираке? На территории этих стран уже слишком много мусульман, власти опасаются резких массовых выступлений с их стороны. Не избежали этой участи и страны, которые колоний и протекторатов сроду не имели. Даже в относительно симпатичной мне Норвегии, расслабленной и малонаселённой стране на окраине континента, где ещё местами сохранился оттенок старой доброй Европы, даже там — засилье пакистанцев.

Проблема состоит прежде всего в том, что ни один нормальный, находящийся в здравом уме и сносно устроивший свою жизнь азиат в Европу не поедет — с чего бы это ему уезжать из своей страны и становиться человеком второго сорта на чужбине. Едут, конечно же, самые низы. Запретить эмиграцию практически невозможно — во всех странах Европы существует весьма сильное лобби, проталкивающее поступление малоквалифицированной рабочей силы, готовой выполнять любую грязную и низкооплачиваемую работу. Только вот затея это одноразовая. Работает в лучшем случае только первое поколение азиатских иммигрантов, те, кому нужно получить гражданство и как-то устроиться на новом месте. А их дети чаще предпочитают сидеть на пособии по безработице или торговать наркотиками. Есть, конечно, и множество исключений, но общая тенденция именно такова. Менталитет не тот. Ведь это дети даже не просто случайно выбранных представителей жарких, ленивых, не слишком деловых азиатских и африканских стран. Это дети представителей самых низов этих стран. Результат наблюдается соответствующий. Работать они в целом не хотят, а уж получают образование и делают что-либо действительно толковое вообще единицы из них. Зайдите в любой французский НИИ, вы не увидите там ни одного неевропейского лица.

Теперь о количественных оценках данного явления. Они поражают. Азиаты валят в Европу толпами, при этом у них традиционно высокая рождаемость. Рождаемость же среди белых наций невелика. В итоге, если вы зайдёте в детский сад где-нибудь на окраине Парижа, вы не поверите своим глазам — белый там только каждый третий. И так везде. По неофициальным данным, в том же Осло только каждый пятый рождающийся — белый. Данные, конечно же, неофициальные, так как исследования расового вопроса в странах Запада либо полностью запрещены, либо крайне не поощряются. Можно напечатать сведения о количестве иностранцев в стране, но никто не даст вам собирать и тем более массово публиковать данные о расовой принадлежности граждан страны в роддомах и детских садах. А именно они-то как раз очень показательны.

Что из всего этого следует? Громадная социокультурная проблема. Я совершенно не представляю себе, как власти европейских стран собираются её решать — по-моему, они давно уже живут одним днём. Расы и народы плохо уживаются между собой, это всегда грязь и напряг. Особенно, когда они столь различны. Дружить приятно на уровне международных конференций ООН, а ежедневно жить бок обок с представителями низов совершенно иной культуры мало кому понравится. Тем более что азиаты интегрироваться в западную культуру, как правило, не хотят. Первое поколение иммигрантов обычно с большой неохотой и только в самом минимально необходимом объёме изучает язык новой родины, предпочитая в основном общаться в своём кругу. Второе поколение, нынешняя европейская цветная молодёжь, создаёт собственную субкультуру городских окраин, где нормальные люди не появляются. Анекдот из жизни французских арабов:

Заходит араб в оружейный магазин: «У вас пистолеты есть?» «Нет». «А автоматы?» «Нет». «Ну а гранаты?» «Нет, и вообще, иди отсюда!» Выходит он грустный на улицу. Тут как тут появляется перед ним представитель организации SOS-racisme, борец за права некоренного населения. «Что, обижают?» «Угу. Не продают мне ни пистолетов, ни автоматов, ни гранат». «Какой ужас!» — кричит правозащитник и врывается в магазин: «Вы имеете что-нибудь против арабов?!!» «Успокойтесь, мсье, любые проблемы решаемы. Вот, пожалуйста: пистолеты, автоматы, гранаты».

Многие европейцы, конечно, внутренне полны ксенофобии, и даже к приличным представителям азиатов относятся с презрением. Ещё один анекдот для иллюстрации:

Решил французский араб стать приличным человеком. Долго учился, получил диплом юриста. Зашёл в первую попавшуюся небольшую компанию, назначил встречу с генеральным директором и говорит ему: «Хочу у вас работать». Удивился генеральный директор, развёл руками: «Ну, ладно». Привёл он араба в шикарный кабинет, отделанный красным деревом — это твой будет. «О!» — сказал араб. Подвёл он араба к окну, показал новенький «мерседес» на стоянке: «Это теперь твой служебный, с водителем». «Ого!» — сказал араб. «А на работу можешь вообще не ходить, я же знаю, что вы, арабы, этого не любите». — «Вы что, издеваетесь?!» — «Но вы же сами первым начали!»

Такая вот восточная сказка.

Итак, количество азиатов и африканцев в Европе стремительно растёт, при этом с коренным населением они уживаются плохо. Как же решается эта проблема? Да очень просто — отрицанием. Категорическим запретом на любые, даже самые косвенные упоминания о её существовании. Массовым и неустанным, изо дня в день, внедрением в сознание населения этого запрета. Официально это называется «борьбой с расизмом». Вот уж при чём здесь расизм как таковой, этого мне никогда не понять. Особенно учитывая, что арабы и европейцы — представители одной и той же расы, европеоидной. Реальность же состоит в том, что эта «борьба с расизмом» уже давно приобрела в Европе характер массовой истерии, и чем больше разрастается сама проблема, тем шизоидней становится анитрасистский психоз.

Араба нельзя называть арабом. Вот немца можно назвать немцем, русского русским. Причём независимо от того, какое у русского или немца в данный момент гражданство. Этически-то он всё равно остаётся немцем или русским. А араба нельзя. В крайнем случае, если уж никуда не деться — алжирцем, марокканцем, тунизийцем. Но никак не арабом. И то, если он действительно гражданин какой-нибудь из этих стран. Если же он гражданин Франции — тогда он только француз, как ни глупо это звучит. Так что не удивляйтесь, когда арабы называют себя французами, а турки — немцами. Я даже хотел когда-то написать об этом издевательский рассказ на французском, про политкорректность, права человека и расположенный в Страсбурге суд по этим вопросам. «На берегах Рейна, там, где Турция граничит с Алжиром, расположен город Страсбург…» Сейчас смешно, а вот интересно, как это лет через двадцать будет звучать.

Не рекомендуется спрашивать у арабов и любых других цветных, даже явно вновь приехавших, из какой они страны. Захотят — сами скажут. Вы можете спросить это у любого белого, и он с радостью ответит. А скорее всего, даже подробно расскажет вам про свою любимую Швецию, Польшу или Италию. Но не надо спрашивать об этом у арабов — ответят они весьма неохотно, а окружающие подумают про вас «вот какой расист!»

Никогда, ни при каких обстоятельствах не трогайте национальный вопрос. Это категорически запрещено и действительно опасно. Представьте себе, сколько негативной энергии скопилось на Западе за последние годы вокруг этой проблемы! Она копится, копится и копится, и выхода не находит. Ведь каждый нормальный европеец совершенно уверен, что злиться на хулиганов, отнявших у него мобильник на ночной улице, категорически нельзя, это расизм. Поэтому не нашедшая выхода энергия ищет реализации в своей противоположности — в «антирасистском» психозе. И тут вы, для поддержания светской беседы: «Хотел новую квартиру снять. Приехал, посмотрел, а там в доме одни арабы…» Растерзают! Хотя объективно ничего крамольного вы не сказали. Если бы в доме были одни немцы или одни американцы, и вы бы не захотели снимать там квартиру, так как предпочитаете жить среди французов, никто бы и бровью не повёл.

Поймите, что думать над подобными вопросами в Европе давно разучились. Там массовая истерика. Слова «расизм» является всеобщим пугалом, инструментом охоты на ведьм. Его можно навесить уже практически на что угодно, изначальное его значение забыто. Рассказываю одному образованному и на первый взгляд неглупому французу о том, как проходит отбор иммигрантов в Канаду: там пускают в страну не кого попало, а людей, набравших достаточный рейтинг по итогам заполнения иммиграционной анкеты. Рейтинг составляется из образования, опыта работы по специальности, знания английского и французского языков, возраста и т. д. Ответ француза меня просто поразил: «Но это же расизм!!!» Ну да, конечно. Давай толковый словарь откроем и прочитаем, что же такое расизм: «дискриминация людей по расовым признакам, а также утверждения о неполноценности какой-либо расы в каких бы то ни было проявлениях». Ну и где у канадцев дискриминация по расовым признакам или утверждения о чьей-либо неполноценности? А дискриминация по уровню образования пока ещё нигде не запрещена, даже если она проводится среди цветных. Подумал француз и признал, что, пожалуй, это действительно так. Он ведь всё-таки умный и образованный француз. Отсюда общий вывод, касающийся предстоящих вам в эмиграции бесед с местным населением: нехорошо смеяться над людьми, которые ниже вас интеллектом, это расизм!!!

Уровень шовинизма и ксенофобии в Европе очень высок. И постоянно растёт. Но всё не так просто. Где-то три четверти населения, хорошо обработанные телевизионной пропагандой, действительно свято верят в то, что назвать араба арабом — это преступление против человечества. Остальная четверть в это не верит, скрыто ненавидит чужих, но молчит — говорить такое категорически запрещено. Страх, самый обыденный страх. Цветной вопрос — самый больной и самый запретный вопрос в западном обществе. Националистические настроения там если и проявляются, то очень аккуратно, контекстом. Ле Пен, руководитель Национального фронта, выкручивается как может, в своих выступлениях называя арабов «иностранцами». Но и это не спасает, орущие толпы собираются на демонстрации с требованием полного запрета его партии. После очередных выборов некая «инициативная группа» в нашем университете активно собирала подписи под требованием уволить профессора, являющегося одним из местных руководителей Фронта. Подписи собирались весьма бойко, подписывались все — и противники партии Ле Пена, и те, кто только что голосовал за неё на выборах. Не поставить свою подпись под таким требованием — значит, в перспективе, стать следующей мишенью. А французы в большинстве своём трусливы. Вскоре, однако, кто-то сверху мягко пресёк эту инициативу.

В будущем никакого заметного улучшения данной ситуации не просматривается. По мере увеличения процента цветного населения французы будут всё больше и больше ненавидеть арабов и расизм. В остальных странах Западной Европы ситуация в целом такая же, хотя кое-где ещё не столь ярко выражена. К чему в конце концов приведёт вся эта шизофрения — прогнозировать не берусь. Отмечу только, что даже в сонной Европе всё-таки есть силы, которые просто так не сдадутся, и плевать они хотели на льющийся на них сверху поток телевизионной пропаганды. Их количество невелико, но настроены они деятельно, если не сказать экстремистски. Набить морду председателю общества французско-арабской дружбы — это пока так, проба сил. Ситуация зреет.

Лично я французских арабов не люблю. В отличие от арабов настоящих, африканских и особенно ближневосточных — они-то как раз очень милые люди, если только не в сфере туризма работают. К слову, в том, что я кого-то не люблю, тоже не содержится никакого расизма — я не призываю к какой-либо дискриминации арабов во Франции и не утверждаю об их расовой неполноценности. А любить или не любить кого-то — это сугубо моё личное дело. Но это так, примечание, разговор не об этом. Дело в том, что есть всё-таки и от арабов во Франции некоторая польза — диагностическая. Если какой-нибудь француз в приватном разговоре с вами выражает недовольство наличием в стране арабов, рассказывает про них злые анекдоты — это признак большого доверия к вам, переход общения на новую ступень. В советские времена у нас так анекдоты про Брежнева рассказывали.