Бретань

Бретань – северо-западный полуостров Франции, на севере омываемый Ла-Маншем, а на западе Атлантическим океаном. Ее берега так изрезаны всевозможными изгибами и самыми причудливыми выемками, что представляются совсем изорванными. В этой стране повсюду видны дикие скалы с глубокими ущельями. Еще более суровый вид придают ей ланды – огромные бесплодные, песчаные пространства, занимающие около 3/4 Бретани. Однако нельзя сказать, чтобы вся Бретань носила мрачный характер. За скалистым прибрежьем океана иногда совершенно неожиданно попадаешь в местность, где растут громадные фиговые и гранатовые деревья, лавры, мирты, камелии. Долины, утонувшие в зелени густой листвы, чудные виды можно встретить и внутри Бретани, в местностях, наиболее защищенных от ветра. Но прелестные картины природы попадаются здесь гораздо реже, чем бесплодные ланды, скалы и песчаные горы – дюны, встречающиеся в очень многих прибрежных местностях. Эти дюны образовались из песка, выброшенного волнами со дна моря, а ветры потом снесли его в груды и холмы. Сильный ветер часто подымает песок дюн, несет его внутрь страны, что причиняет страшный вред; гонимый ветром песок покрывает густой, сплошной массой луга и обработанные поля и губит их.

Когда во время прилива морские волны громадными массами собираются у берегов, они с необыкновенной быстротой и шумом, напоминающим лязг цепей, надвигаются на песчаный берег и разбиваются о выдающиеся в море утесы. Быстрота прилива настолько велика, что всадник верхом не всегда в состоянии ускакать от набегающей воды. Как только раздался отдаленный рокот, предвещающий приближение прилива, приходится бежать от него как можно дальше. Горе тому, кто не успеет убраться вовремя. Дойдя до своего предела, море, быстро рокоча, бурля и вздуваясь пеной, уходит назад, обнажая дно. Эти приливы и отливы, сталкиваясь между собой, образуют ужасающие водовороты. Море, окружающее Бретань, постоянно находится в волнении: когда приливы поднимаются на неимоверную высоту, волны… вокруг ревут, мечутся, хлещут, как бешеные, надвигаются на утесы с ошеломляющей быстротой и силой, – в такое время обыкновенно и разражаются ужасающие бури, которые происходят в Бретани чрезвычайно часто…

…В Бретани среди простонародья несравненно больше бедняков, чем где бы то ни было во Франции, что происходит от постоянных неурожаев. Да и возможно ли получать богатую жатву, когда зерновой хлеб приходится засевать на гранитной плоскости, покрытой лишь легким слоем земли, а еще чаще встречаются огромные каменистые пространства, бесконечные ланды, дюны и скалы. Правда, в некоторых местностях Бретани ланды возделываются, и если затратить на их обработку много труда, они дают впоследствии порядочный урожай. Но в этой стране еще до сих пор много остается местностей, покрытых нетронутыми ландами. Вообще земледелием в Бретани занимаются преимущественно у морского побережья, где жители могут оплодотворять свои поля водорослями и другими морскими растениями, а также мелкими раковинами, которых так много в песке, на дне бухт…

…Дома бретонцев небольшие, двухэтажные, исключительно каменные, крыты черепицей, а изредка и соломою. Однако, эти соломенные крыши так прочны, что выдерживают много лет и покрываются зеленым мхом или травою. Камень, из которого строят дома, очень крепкий, прочный, а потому тут немало встречаешь жилищ, которые стоят более двух, трех столетий. Лишь в красивых приморских местностях, куда с каждым годом наезжает все больше публики проводить летнее время, строят дома на новый лад. Двухэтажный дом можно найти лишь у людей зажиточных; у бедняков жилища представляют жалкие хижины, с одной комнаткой для всех членов семьи и для домашних животных, отделенных только легкой перегородкой.

В каждом доме старинная кровать громадных размеров, одна сторона которой отодвигается в виде решетчатой дверцы; когда она отодвинута, открывается вход на кровать, на которой навалена груда перин, прикрытых одеялом, и огромное количество подушек. К этой кровати прикреплены подвижные шторки или полог. Бретонцы, ложась спать, задергивают полог и таким образом раздеваются и спят, точно в отдельной комнате. Взобраться на такую постель, возвышающуюся от пола, по крайней мере, на два аршина, можно только посредством длинного ларя, который стоит у кровати и на котором спят дети. Направо стоит шкаф, украшенный колоннами и с множеством блестящих медных полос, скобами и бляхами. Медные украшения этого шкафа, составляющего гордость бретонки и главное ее богатство, стараются перед праздниками так очистить, чтобы они блестели, как золото. Кроме кровати, сундука и шкафа, вы найдете в доме бретонца две-три скамьи.

Похлебка, приправленная свиным салом и овощами, ржаной хлеб, кислое молоко, каштаны или просяная каша и, наконец, черные ржаные лепешки – вот и все, что вы увидите на столе бретонца. Всякое свое кушанье он ест горячим и чрезвычайно соленым; он кладет чересчур много соли не только в свои кушанья, но и в хлеб, в масло, одним словом, во все, что он употребляет в пищу. Это пристрастие к соленому объясняется тем, что бретонцу приходится пить солоноватую воду; даже вода здешних (приморских) источников и колодцев имеет довольно неприятный, металлически-солоноватый вкус. Это происходит от того, что море, просачиваясь на далекое расстояние в береговой песок и глину, хотя слегка, но постоянно смешивает свою воду с водою прибрежных источников и колодцев. Понятно, что бретонцы, сделав с детства привычку употреблять воду, имеющую солоноватый вкус, много солят и свою пищу. К тому же до последнего времени большинство мужчин служило матросами или занималось рыбными промыслами, а такой образ жизни всегда приучает к соленому.

Вследствие ли грубой, пересоленной пищи или бедности, а может быть и вследствие обеих причин, бретонец страшный пьяница и в то же время сильно курит табак, так что никогда не выпускает изо рта своей трубки. Несмотря, однако, на пьянство и грубость, бретонцы отличаются замечательной честностью, которая вошла даже в пословицу. Случаи воровства между ними крайне редки, и человек, покусившийся на него, не только опозорен на всю жизнь, но даже его поколение долго будет нести кару за его грех: «рабочий-то он хороший», говорит бретонец семье, когда желает нанять батрака, «да дед-то его обокрал соседа»… И как бы ни был хорош внук вора, но на него всегда будут смотреть если не с презрением, то с подозрением.

Бретонцы считаются самыми суеверными, грубыми, дикими и недоверчивыми из французских крестьян: их нравы и обычаи носят на себе, более чем где-либо, печать патриархальности. Жена, слуги, служанки, дети – все беспрекословно повинуются главе семейства; но, отдав разные приказания, хозяин сам идет на работу и работает не только наравне со своими домочадцами и батраками, но еще больше их. Все одинаково работают, и все вместе садятся за один и тот же стол. Мужчина очень грубо обращается к своей жене, несмотря на это, он не наваливает на женщину тяжелого труда, а исполняет его сам; женщины не работают ни заступом, ни плугом; они полют, сеют, жнут, – все более трудное делают мужчины. До чего суровы нравы, в особенности в отношении к женщинам, можно судить из того, что здесь вы зачастую услышите: «чем эта девушка не жена вашему сыну: и работница, и умница – всем взяла, а нельзя: за бабкой-то грехи водились». И действительно, как бы ни была старательна и честна девушка, ее всегда будут корить и оскорблять за дурное поведение не только матери, но и ее бабки. Иногда дурную молву о бабке распускает кто-нибудь из соседей из зависти к девушке или из злости, тем не менее все начинают говорить об этом и мало-помалу сторонятся несчастной.

Крестный ход

Нигде во Франции духовенство не имеет такой силы, как здесь: бретонцы – истинные католики, люди в высшей степени религиозные, но к их религии примешивается много суеверий и язычества от прежних времен. Духовенство, к которому бретонцы сильно привязаны, очень неразвито. Когда в 70–х гг. ХIХ столетия возник вопрос об общем даровом и обязательном образовании и начали устраивать школы, духовенство, боясь потерять свое влияние на население, стало сильно мешать распространению просвещения. Быстрому распространению грамотности мешало также и бретонское наречие этого населения. Но так как теперь всюду во Франции даровое и обязательное обучение, и даже в Бретани постоянно увеличивается число школ, в которых обучаются на французском языке, то это заставляет выучиваться по-французски почти каждого бретонца.

Угрюмый, сумрачный вид бретонца дает себя чувствовать с первого взгляда; его шляпа с огромными полями бросает мрачную тень на его лицо, наполовину закрытое длинными, плохо расчесанными волосами. Он не пустится в разговор с незнакомым и всегда очень сдержан с человеком, которого мало знает. Тем не менее, гостеприимство – характерная черта бретонца, и если он вас пригласит к обеду, а вы откажетесь без уважительной причины, он считает себя оскорбленным. Каждому нищему он радушно отворяет двери своей хаты и расставляет перед ним все, что у него есть, так как считает его посланником божьим. Вследствие такого взгляда и еще более, конечно, вследствие неблагоприятных условий, нищих очень много в стране: они отличаются здесь необыкновенной словоохотливостью, рассказывают действительные и выдуманные происшествия, которые так любят слушать угрюмые бретонцы.

В Бретани повсеместно сильно развита взаимная помощь: во время молотьбы, сенокоса и других больших забот каждый, справив свое дело, старается помочь соседу. За такую помощь, как бы он ни был беден, он ни за что не возьмет денег; но зато каждый, к кому пришли на помощь, считает своей обязанностью угостить обедом и поставит как можно больше сидра. Как бы ни был беден бретонец, в доме его всегда можно найти сидр: его приготовляют для домашнего употребления из горьких сортов яблок. Таким образом, сидр род яблочного кваса, но если он крепок, то может сильно опьянить, и им обыкновенно допьяна напиваются бретонцы. Этот напиток приготовляют во многих местностях Франции, но особенно много в Нормандии…

…Каждая более или менее значительная местность в Бретани празднует свой праздник отпущения[39]. На эти праздники народ толпами собирается из окрестностей. Около того места, где будет празднество, точно из земли вырастает целый городок: тут балаганы канатных плясунов, там выставка четок, лавки с товарами, на веревках развешаны листки с песнями, раскрашенные картинки святых, наиболее уважаемых в Бретани. Продавцы, стоя у своих подвижных лавочек, распевают песни, скрипачи наигрывают танцы, несколько дальше слышны звуки музыки – все это смешивается с гулом колоколов, с веселыми криками толпы, с песнями нищих, просящих о подаянии, одним словом – шум, говор, движение.

Моряки, избежавшие кораблекрушения, матери, дети которых исцелились каким-нибудь чудом, молодые женщины, нетерпеливо желающие сделаться матерями, стекаются сюда со всех сторон, чтобы развесить вокруг часовни того или другого святого свои приношения. Часто приходится для этого взбираться на коленях на высокую гору, где водружен крест, по ступеням, обдирающим ноги. Многие дают обет тому или другому святому, если он исполнит их просьбу, обойти несколько раз вокруг церкви босыми ногами. Бедняки нанимаются для исполнения этих обетов; они расхаживают в толпе с криками: «Кому нужно обойти десять раз вокруг церкви босыми ногами?» Богачи вступают с ними в переговоры, долго торгуются, потом, условившись в цене, наблюдают за исполнением найма и удаляются, в блаженной уверенности, что сделали угодное Богу.

Праздник отпущения

В праздник отпущения колокольный звон оглашает воздух, раздается пение под сводами храмов, и со всех сторон несут самые разнообразные приношения на ступени алтаря: мешки с каштанами и рожью, кувшины с медом и пивом, ягнят, куски холста. Каждый приносит, что хочет и может, все принимается. По окончании службы церковный староста выносит все эти дары на продажу с аукциона у подножия креста, водруженного среди площади перед церковью. Приобретение этих вещей тоже составляет предмет соревнования; богомольцы оспаривают их друг у друга, не слишком, однако же, набивая на них цену. По окончании религиозных церемоний наступает очередь забав, раздаются звуки музыки, и молодежь пускается в пляску…

…Море оказывает бретонцам самые разнообразные услуги; вследствие этого те из них, которые живут у побережий, находятся в лучшем положении сравнительно с жителями внутренних частей страны. Прибрежные жители занимаются рыбной ловлей и добыванием самых разнообразных даров моря. Близость моря даже ребенку дает возможность кое-что заработать на свое пропитание. Куда вы ни обратите взор на приморском берегу, вы, с одной стороны, встретите море, с другой – чаще всего дюны – настоящее песчаное море, но гораздо мрачнее его, так как оно без жизни, без движения, без звуков. Мужчины занимаются здесь только рыболовством, все остальное делают женщины. С первого часа пополуночи они уже на ногах и должны бежать нередко за 6, за 7 верст собирать папоротник для перекладки рыбы. Затем хозяйка дома кормит детей, которых у нее обыкновенно чрезвычайно много. Для огромной семьи нужно починить, помыть, приготовить обед. Воду она не может брать из моря и должна идти за пресной водой к источнику, который часто находится очень далеко, и путешествовать к нему приходится по сыпучим пескам, углубляясь в них по пояс.

Свои домашние работы женщины обязаны справить к 10 ч. утра, так как лодки в это время уже возвращаются с ловли, и женщины обязаны присутствовать при этом. По прибытии лодки ее разгружают, и начинается дележ рыбы. По окончании дележа жены подходят к мужьям и принимают от них рыбу, чтобы нести ее на рынок или домой. Остальные женщины полощут невод, бережно отчищают от него все приставшие травы и расстилают его на берегу для просушки. Более всего попадается сардинок: часть этой рыбы они продают не на своих рынках, а потому укладывают ее очень тщательно; работа эта в высшей степени медленная и утомительная; она оканчивается очень поздно, а между тем женщины встают до зари.

В некоторых местах, где есть небольшие полосы земли, жена и дочери сами обрабатывают и засевают свое поле и собирают посев. Моряки считают бесчестьем заниматься каким бы то ни было делом, кроме рыболовства. После ловли, которая оканчивается к 10 ч., мужчины часто ничего не делают и отправляются в трактиры или валяются дома на боку. Но, как бы в награду за тяжкий утомительный труд, здешняя женщина пользуется большим почетом. Как все окружающие, так и сам муж смотрит на нее как на главу семейства и обращается с ней необыкновенно ласково. Она управляет и распоряжается решительно всем: заключает договор с купцами, держит у себя деньги, старается пристроить мужа к тому или другому хозяину лодки, если он беден, и наоборот – найти ему помощников, если она скопила столько денег, чтобы обзавестись собственной лодкой или неводом. Несмотря на это, помочь женщине в тяжелом труде, облегчить ее в то время, когда мужчина, ничего не делая, лежит на боку – никогда никому не приходит в голову, и сами женщины об этом не думают.

Занятия жителей в высшей степени разнообразны, но все они тесно связаны с морем: кроме различной рыбы, здесь занимаются также ловлей омаров (больших раков), устриц, морских пауков, отыскивают съедобные улитки, раковины и все это продают на различных рынках. Очень многие занимаются и добыванием соли. Женщины, одетые в короткие платья и с обнаженными ногами, собирают по ночам всплывшую соль в деревянные чашки и на головах относят ее на более широкие возвышенные насыпи. Плотно убитая и прикрытая слоем жирной глины, добываемой в том же озере, соль предохраняется от дождевой воды и может ожидать времени уборки несколько месяцев и даже несколько лет; чтобы она не растаяла, нужно часто уравнивать, особенно зимою, слой глины, прикрывающий ее.

Характер народа, как мужчин, так и женщин, независимый и гордый. Несмотря на тяжелую трудовую жизнь, мало кто из них уйдет с места родины и наймется в работники или служители; на это решаются только очень слабые здоровьем. Точно так же и нищенствуют из них только те, которые действительно больны. Народ относится к ним с уважением. После всякого дела – печет ли хозяйка хлеб или приехал хозяин с рыбной ловли – им раздают куски хлеба, рыбу. Нищие стоят у берега, выстроившись в ряд, с корзинами в руках. Все рыбаки считают своей обязанностью оделить их всех по горсти рыбы или раковин, и эта милостыня подается не для того, чтобы отвязаться от бедняка, а с большим вниманием. Если корзина бедняка сильно нагружена, а он человек хилый, к нему подбегают несколько человек с предложением отнести его сбор, куда он пожелает.