В которой рассказана история Деликатеса

- Ах ты, моя душечка-дорогушечка, ты себе не представляешь, как я

рада снова видеть тебя! - сказала Герцогиня с чувством. Она нежно взяла

Алису под руку, отвела ее в сторонку, и они пошли дальше вместе.

Алиса была тоже очень рада - рада видеть Герцогиню в таком милом

настроении; она подумала, что, наверное, это от перца в кухне та была такая

злющая.

- Когда я стану герцогиней, - сказала она себе (правда, без особой

уверенности), - у меня на кухне вообще не будет перцу! Зачем он нужен? Суп и

так можно есть! Ой, вообще, наверно, это от перцу люди делаются

вспыльчивые, - продолжала она, очень довольная, что сама обнаружила вроде как

новый закон природы, - а от уксуса делаются кислые... а от хрена - сердитые-,

а от... а от... а вот от конфет-то дети становятся ну прямо прелесть! Потому

их все так и любят! Вот хорошо бы все это узнали, тогда бы не ворчали на них

из-за них, а наоборот, сами...

??? Хотя Алиса не говорит, кого все так любят - детей или конфеты,

но мне кажется, что она-то все-таки больше любит конфеты. " Ворчать на них

из-за них" - не очень удачное выражение, но зато чувствуется, что Алиса

очень увлеклась любимым предметом!

К этому времени она совершенно позабыла про Герцогиню и даже слегка

вздрогнула, услыхав ее голос над самым ухом:

- Ты о чем-то задумалась, дорогая, и позабыла, что нужно

поддерживать беседу. А какая отсюда мораль, я сейчас не могу тебе сказать,

но скоро вспомню.

- А может быть, никакая, - отважилась сказать Алиса.

- Что ты, что ты, деточка, - сказала Герцогиня, - во всем есть мораль,

только надо уметь ее найти!

И с этими словами она прижалась к Алисе еще теснее. Это Алисе не

особенно понравилось - во-первых, потому, что Герцогиня была уж чересчур

некрасивая, а во-вторых, она была как раз такого роста, что подбородок ее

пришелся Алисе на плечо, а подбородочек у Герцогини был нестерпимо острый.

Но Алиса не хотела быть грубой и потому смолчала.

- Игра как будто повеселей пошла, - немного погодя заметила она

просто так, чтобы немного поддержать разговор.

- Верно, моя душечка! - сказала Герцогиня.- А отсюда мораль: " И вот

на чем вертится свет! "

- Недавно кто-то говорил, - шепнула Алиса, - свет вертится оттого, что

некоторые люди не суют нос в чужие дела.

Герцогиня услышала, но нисколько не смутилась.

- Ах, душечка, - сказала она, - это одно и то же.- И она добавила,

поглубже вонзив свой подбородочек в Аллейно плечо: - Отсюда мораль: " Не

смеши языком, смеши делом! "

??? Герцогиня немного ошиблась: по-настоящему эта пословица звучит

так: " Не спеши языком, спеши делом! " Автор тоже немного ошибся - с его

стороны неосторожно помещать тут такие пословицы!

" Почему это некоторые так любят всюду искать мораль? " - подумала

Алиса.

- А я знаю, о чем ты, душечка, задумалась! - сказала Герцогиня.- Ты

задумалась о том - а почему я тебя не обнимаю? Угадала? Но дело в том, что

мне внушает сомнение характер твоего фламинго. Или рискнуть, как ты думаешь?

- Он ведь может ущипнуть! - предостерегающе сказала Алиса,

совершенно не заинтересованная в том, чтобы Герцогиня так рисковала.

- Совершенно верно! -сказалаГерцогиня.-Фламинго щиплются не хуже

горчицы. Отсюда мораль: " Видно птицу по полету"... Ну, и так далее.

- А горчица-то не птица! - сказала Алиса.

- Ты права, как всегда! - сказала Герцогиня.- И как ты, душечка, во

всем так хорошо разбираешься!

- Горчица - это, кажется, минерал, - продолжала размышлять вслух

Алиса.

- Вот именно, минерал! - подхватила Герцогиня. Она, по-видимому,

готова была согласиться со всем, что бы Алиса ни сказала.- Тут неподалеку

что-то минировали горчичными минами, совсем на днях. А отсюда мораль: " Чему

быть - того не миновать! "

- Ой, вспомнила! - закричала Алиса (последние слова Герцогини ее

миновали).- Это фрукт! Она по виду не похожа, но она - фрукт.

- И еще какой фрукт! - радостно согласилась Герцогиня.- А отсюда

мораль: " Будь таким, каким хочешь казаться", или, если хочешь, еще проще:

" Ни в коем случае не представляй себе, что ты можешь быть или представляться

другим иным, чем как тебе представляется, ты являешься или можешь являться

по их представлению, дабы в ином случае не стать иди не представиться другим

таким, каким ты ни в коем случае не желал бы ни являться, ни

представляться".

- Наверно, я бы лучше поняла, - сказала Алиса чрезвычайно учтиво, -

если бы это было написано на бумажке, а так я как-то не уследила за вами.

- Это еще пустяки по сравнению с тем, что я могу сказать, если

захочу! - сказала Герцогиня, явно очень довольная собой.

- Спасибо, не надо, не надо, - сказала Алиса- не беспокойтесь,

пожалуйста!

- Какое тут беспокойство, душечка! - сказала Герцогиня.- Я только

рада, что могу сделать тебе маленький подарок, - все, что я могу сказать!

" Хорошенький подарочек, большое спасибо! - подумала Алиса.- Хорошо,

что на рожденье таких не приносят! " Но вслух она этого, естественно, не

произнесла.

- Мы опять задумались? - сладким голоском спросила Герцогиня, еще

глубже вонзив свой подбородочек в плечо Алисы.

- Разве мне запрещено думать? - ответила Алиса, пожалуй, резковато.

Правда, ее терпение было уже на исходе.

- Нет, душечка, - сказала Герцогиня, - и поросяткам не запрещено

летать, а мор... Тут, к большому удивлению Алисы, голос Герцогини замер -

замер посредине ее любимого слова, и рука, вцепившаяся в руку Алисы,

задрожала.

Прямо перед ними, скрестив руки на груди, стояла Червонная Королева,

хмурая и зловещая, как грозовая туча.

- П-прекрасный денек, ваше величество, - начала было Герцогиня еле

слышным голосом.

- По доброте своей всемилостивейше предупреждаю, - крикнула Королева,

топнув ногой, - или тебя, или твоей головы здесь не будет - и не сию минуту,

а в сто раз быстрее! Выбирай!

Герцогиня выбрала - и исчезла, причем уложилась точно в срок.

- Вернемся к игре! - сказала Королева Алисе. Алиса была так

напугана, что не произнесла ни слова и молча поплелась за Королевой на

крокетную площадку. Остальные игроки, воспользовавшись отсутствием ее

величества, расположились на отдых в тени, но едва она показалась, как они

немедленно возобновили игру. Промедление было смерти подобно - Королева

мимоходом заметила, что кто хоть чуточку опоздает, будет казнен без

опоздания.

Игра пошла по-прежнему: Королева не переставала со всеми спорить,

скандалить и кричать: " Отрубить (соответственно, ему или ей) голову! "

Солдаты брали под стражу приговоренных: разумеется, для этого им

приходилось покидать свои посты, и в результате не прошло и получаса, как

ворот вообще не осталось, а все, кто пришел повеселиться, были арестованы и

ожидали казни.

Тут Королева наконец решила передохнуть (она порядком запыхалась) и

сказала Алисе:

- Уже видела Рыбного Деликатеса?

- Нет, - ответила Алиса.- Даже не слышала про такого!

- Из него готовят рыбацкую уху и многое другое, - объяснила Королева

- Очень интересно, - сказала Алиса.

- Тогда идем, - приказала Королева, - он сам все расскажет.

Уходя, Алиса успела услышать, как Король тихонько сказал, обращаясь

ко всему обществу сразу:

- Вы помилованы.

" Ну вот, это совсем другое дело! " - радостно подумала она. Все эти

бесчисленные приговоры сильно ее огорчали.

Вскоре они с Королевой наткнулись на Грифона, крепко спавшего на

самом солнцепеке.

- Вставай, ленивая тварь, - сказала Королева, - и отведи юную леди к

Деликатесу! Пусть он ей расскажет свою историю. А мне надо вернуться и

присмотреть за домашними делами. Я там распорядилась кое-кого казнить.

Она ушла, и Алиса осталась наедине с Грифоном. Хотя наружность

чудовища не слишком пришлась Алисе по душе, она подумала, что его общество

ничуть не опаснее, чем общество кровожадной Королевы. И она решила

подождать.

Грифон приподнялся, сел и протер глаза; он долго смотрел вслед

Королеве, а когда она окончательно скрылась из виду, фыркнул.

- Комедия! - сказал он, то ли про себя, то ли обращаясь к Алисе.

- Где комедия? - спросила Алиса.

- Да вон пошла! - сказал Грифон.- Все ведь одна комедия! У нас тут

никто никого не казнит, не волнуйся. Пошли!

" Только и слышишь: " Пошли! Пошли! " - думала Алиса, неохотно следуя

за Грифоном.- Все кому не лень командуют! Прямо загоняли меня тут".

Они прошли совсем немного, и вот уже в отдалении показалась поникшая

фигура Деликатеса. Он в грустном одиночестве сидел на обломке прибрежной

скалы, и далеко разносились его душераздирающие стенания и вздохи. Алисе

стало его ужасно жалко.

- У него какое-то большое горе? - спросила она Грифона.- Кто его

обидел?

Грифон отвечал ей почти теми же самыми словами, что и раньше:

- Какое там горе! Одна комедия! Никто его не обидит, не волнуйся!

Пошли!

И они подошли к Деликатесу, который только посмотрен), на них

большими, полными слез глазами, но ничего не сказал.

- Слушай, старик, - сказал Грифон, - тут вот молодая леди хочет узнать

твою историю. До зарезу.

- Я все поведаю, не тая, - сказал Деликатес протяжно и уныло.-

Садитесь оба, и молчите оба, пока я не окончу свой рассказ.

Гости сели, и несколько минут никто не произносил ни слова. " Не

понимаю, как он может когда-нибудь окончить, раз он и не собирается

начинать", - успела подумать Алиса, но продолжала терпеливо ждать.

- Был некогда я рыбой, - сказал наконец Деликатес с глубоким

вздохом, - настоящей...

За сим последовало долгое-долгое молчание - его нарушали лишь редкие

восклицания Грифона (приблизительно: " Гжхкррх! "), а также беспрерывные

вздохи и стоны Деликатеса.

Алиса уже не раз хотела встать и сказать: " Большое спасибо за ваш

интересный рассказ", но она все-таки немножко надеялась, что продолжение

следует, и крепилась: сидела смирно и молчала.

- Когда мы были маленькими, - заговорил Деликатес менее патетическим

тоном (хотя время от времени возвращался к прежним стенаниям), - мы ходили в

школу в море. Учителем был сущий Змей Морской. В душе - Удав! Между собой

его мы называли Питоном.

- А почему вы его так называли, раз он был Удав, а не Питон? -

заинтересовалась Алиса.

- Он был Питон! Ведь мы - его питонцы! - с негодованием ответил

Деликатес.- Боюсь, дитя, ты умственно отстала!

- Стыдно, лапочка, не понимать таких простых вещей! - подлил масла в

огонь Грифон, и оба чудища молча уставились на бедную Алису, которой

хотелось только одного: поскорее еще раз провалиться сквозь землю.

??? Между прочим, питон и удав - это одно и то же. Алиса это знать

не обязана, а вам - не мешает. Слово " питомцы", по-моему, эти чудища

выдумали сами, так что нечего было им так уж стыдить Алису!

Наконец Грифон сказал Деликатесу:

- Ну ладно, старик, давай! Поехали! Нельзя же весь день толочь воду

в ступе.

И Деликатес продолжал:

- Да, посещали мы морскую школу... хоть, кажется, ты этому не

веришь...

- Я не говорила " не верю"! - перебила Алиса.

- А вот и сказала! - сказал Деликатес.

- Помолчала бы лучше, барышня, - добавил Грифон, прежде чем Алиса

успела сказать, что нехорошо придираться к словам.

- Уж у нас школа была - первый сорт! - продолжал Деликатес.- Ты,

может, и этому не поверишь, но даю честное слово: у нас занятия были каждый

день!

- Я, если хотите знать, тоже ходила в школу каждый день, - сказала

Алиса.- Что тут особенного! Нечего так уж хвалиться! Деликатес встревожился.

- Каждый день? - повторял он в раздумье.- Да-а, интересно, на каком

же уровне твоя шкода?

- Простите, я не понимаю, - сказала Алиса, - что значит на каком

уровне?

- На каком уровне она стоит! - пояснил Деликатес.- Ну от поверхности

моря, поняла?

- Там моря нет, - сообщила Алиса.- Она стоит в городе. Но я думаю,

все-таки выше моря, конечно, над водой!

- Выше! Над водой? - переспросил Деликатес.- Ты серьезно?

Алиса молча кивнула.

- Ну, тогда это не серьезно! - с облегчением сказал Деликатес.-

Какое же тогда может быть сравнение с нашей школой! Это... это

верхоглядство, а не образование, вот что это такое.

Грифон фыркнул.

- Да уж, воображаю, какие вы там получаете поверхностные знания! -

сказал он.- У нас мальков - и тех учат гораздо глубже! А уж кто хочет

по-настоящему углубиться в науку, тот должен добраться до самого дна! Вот

это и называется Законченное Низшее Образование! Но, конечно, - покачал он

головой, - это не каждому дано!..

- Мне вот так и не удалось по-настоящему углупиться! Не хватило меня

на это, - сказал Деликатес со вздохом.- Так я и остался при высшем

образовании...

- А что же вы учили? - спросила Алиса.

Деликатес неожиданно оживился.

- Кучу всяких наук! - начал он.- Ну, первым делом, учились Чихать и

Пихать. Потом арифметика, вся насквозь: Почитание, Давление, Уважение и

Искажение.

- Почитание - понимаю. Уважение - понимаю. Давление - понимаю, а вот

" Искажение"? Что это такое? - сказала Алиса.

Грифон с деланным удивлением всплеснул лапами.

- Не знаешь " искажения"? И чему вас там только учат! - ужаснулся

он.- Ну, хоть такое простое слово " реставрировать" слыхала?

- Ну как же, - не слишком уверенно начала Алиса.- Это... это...

по-моему, это - делать, как было раньше.

- Вот именно! А уж если ты после этого не понимаешь, что такое

" искажение", - значит, ты девица-тупица! - победоносно объявил Грифон, после

чего Алисе совершенно расхотелось задавать вопросы на эту тему. Она вновь

переключилась на Деликатеса.

- А какие у вас еще были предметы? - спросила она.

- Ну, конечно, Истерия, - отвечал Деликатес, загибая лучи на своих

плавниках.- Истерия, древняя и новейшая, с Биографией. Потом... раз в неделю

приходила старая Мурена. Считалось, что она нас учит Рисковать Угрем и

прочей муре - ну, там, Лживопись, Натюр-Морды, Верчение Тушею...

- Как-как? - спросила Алиса.

- Ну, я лично не могу тебе показать как, - сказал Деликатес, - старею,

суставы не гнутся. А Грифон этого не проходил, кажется.

-Времени не хватило, -сказал Грифон. - Я увлекался Литературой,

изучал классиков. Помнишь нашего словесника? Порядочный был Жук, ничего не

скажешь!

- Ну как же! Я его не слушал, и то он мне все уши прожужжал! - со

вздохом сказал Деликатес.- Древний Грим, Древняя Грация, эта - Или Ада, Или

Рая, или как ее там звали... Смех - и Грехческий язык, Нимфология и так

далее... Все - от Арфы до Омеги!

- Да, было время, было время! - в свою очередь, вздыхая, подтвердил

Грифон, и оба чудища умолкли и закрыли лапами лица.

??? Судя по названиям всех этих наук, не только Грифону, но и

Деликатесу все-таки удалось довольно основательно углупиться. Наверно,

поэтому они и закрыли лица лапами: им стало стыдно.

- А сколько у вас в день было уроков? - спросила Алиса: ей хотелось

поскорее отвлечь собеседников от печальных мыслей.

- Как обычно: в первый день десять уроков, - сказал Деликатес, - на

Следующий - девять, потом восемь и так далее.

- Какое смешное расписание! - воскликнула Алиса, быть может, не без

зависти.

- А с нашими учителями иначе не получалось, - сказал Грифон.- Текучий

состав: каждый день кто-нибудь пропадал. Поэтому их и называют

пропадаватели, кстати.

Алиса слушала его краем уха: ее весьма заинтересовала сама мысль о

том, чтобы каждый день заниматься на час меньше.

- Так, выходит, на одиннадцатый день у вас уже были каникулы? -

спросила она, закончив подсчеты.

- Само собой! - ответил Деликатес.

- А как же потом? - с еще большим интересом спросила Алиса.

- Вот что: хватит про науки! - решительно прервал Грифон.- Ты

расскажи ей, старик, как мы в наше время веселились.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ,