Тема любви и развитие романтического ощущения лирического героя в «книге песен» Гейне.

В своей «Книге песен» Гейне воссоздал историю духовных исканий лирического героя. Без любви нет счастья, а без счастья жизнь вообще теряет смысл – такой ведущий мотив этого сборника. «Книга песен» была посвящена любви к кузине Амалии, дочери известного гамбургского банкира, в доме которого жил юный Гейне. Книга состоит из 4-ех циклов: «Страдания юности», «Лирическое интермеццо», «Возвращение на родину», «Северное море». Свой 1-ый цикл Гейне создает в сугубо романтическом ключе. В основе его стихов – контраст чувств, трагические истории несчастных влюбленных, мистика и кладбищенские мотивы. 2-ой цикл «Лирическое интермеццо» достаточно похож на любовное повествование, в котором прослеживается изменение чувств лирического героя: от тоски по любимой в короткой мгновения счастья, разлуки и страдания за прошлым. В 3-ем цикле («Возвращение на родину») образ любимой заступает образ родины – утраченной, но снова добытой. Здесь лирический герой, вернувшись из путешествия, начинает по-новому переосмысливать то, что с ним происходило в юности. Его уже не смущают мысли о любви, он даже способен вести светские беседы, не упоминая постоянно имя своей избранницы. Герой по-новому воспринимает жизнь, предстает перед ним во всем многообразии: мальчик в лодке, дома, коровы, водный канал. В последнем цикле, написанном свободным стихом – верлибром, тема любви исчезает. Героя теперь влечет морская стихия, надводное и подводное жизни моря, мифы и представления, связанные с водным пространством. Как видим, мотив любви охватывает лишь 3 цикла, что связано с духовным становлением героя. А поскольку Гейне воспевает прежде всего любовь земную, то через определенные женские образы он пытается воссоздать также внутреннее развитие и духовные искания своего героя. Гейне называл себя последним романтическим принцем своей «неромантической эпохи». До него мало кто из поэтов так тонко передавал движения души, настолько органично сочетал фольклор со взглядами современного ему человека. Неудивительно, что образ его романтического героя до сих пор привлекает читателей «Книги песен» своей искренностью чувств и таким понятным стремлением быть счастливым.

9. «ГЕРМАНИЯ. ЗИМНЯЯ СКАЗКА» ГЕЙНЕ. ПОЭТИКА ПРОИЗВЕДЕНИЯ. Творческие достижения поэта наиболее ярко отразились в его поэме «Германия. Зимняя сказка». В ней воплотился весь предшествующий опыт идейно-художественного развития Гейне - прозаика, публициста, политического лирика. «Зимняя сказка», более чем любое другое произведение Гейне, плод глубоких раздумий о путях развития Германии. Здесь наиболее полно выразилось его стремление видеть родину единым демократическим государством. В поэме, представляющей собой путевой дневник, автор рисует широко обобщающую картину старой Германии, со всей остротой ставит вопрос о революции, о двух возможных путях развития своей родины. В системе художественных средств поэмы эта тема выражена в резко альтернативной форме: либо гильотина (разговор с Фридрихом Барбароссой), либо тот страшный вонючий горшок, который Гейне увидел в комнатушке Гаммонии. Главный объект политической сатиры поэмы - столпы политической реакции в Германии: прусская монархия, дворянство и военщина. Подъезжая холодным ноябрьским днем к пограничному рубежу, поэт с волнением слышит звуки родной речи. Это девочка-нищенка поет фальшивым голосом под аккомпанемент арфы старую песню об отречении от земных благ и о райском блаженстве на небе. Словами песни этой нищей арфистки говорит та старая убогая Германия, которую ее правители убаюкивают легендой о небесных радостях, чтобы народ не просил хлеба здесь, на земле. Политические круги, против которых направлены острейшие строфы поэмы, - юнкерство и трусливая немецкая буржуазия, поддерживавшая стремление немецкой аристократии к воссоединению Германии «сверху», т. е. посредством возрождения «германской империи», призванной продолжить традиции «Священной Римской империи германской нации». Образ старого императора, воспетого в народных сказаниях и любезного сердцу консервативных романтиков, является в поэме одним из острейших приемов сатиры на сторонников «империи». Сам Гейне с первых строк своей поэмы выступает сторонником пути революционного, ведущего к созданию Германской республики. Отвергая феодально-монархический принцип воссоединения Германии, поэт не приемлет и буржуазный строй. Дважды говорит он о своем разочаровании результатами буржуазной революции во Франции. Через главы поэмы проходит образ поэта-гражданина - активного участника революционной борьбы. В кёльнском эпизоде поэт выступает как судья, который обрекает на физическое истребление представителей старой, реакционной Германии, а позже в иносказательной форме автор говорит о своей верности революционным убеждениям. Там, где поэт активно зовет на борьбу с реакцией, возникает глубоко двойственная трактовка образа революционного борца. С одной стороны, Гейне подчеркивает необходимость действенного участия поэта в революционной борьбе. Но как только обрушивается карающий меч, он просыпается от страшной боли в груди: удар по старому миру ранит и самого поэта. Художественный метод поэмы характеризуется удачно найденным единством революционно-романтического и реалистического начал. Поэме присуще органическое сочетание острой публицистичности, памфлетного сарказма с поэтическим пафосом, с лирической непосредственностью и искренностью.

10. СВОЕОБРАЗИЕ АНГЛИЙСКОГО РОМАНТИЗМА (НА МАТЕРИАЛЕ ТВОРЧЕСТВА У. ВОРДСВОРДА, Т.С. КОЛРИДЖА, В. СКОТТА, П.Б. ШЕЛЛИ, ДЖ. КИТСА – НА ВЫБОР). Англию можно считать прародиной романтизма. Само понятие «романтический» возникло в английской литературе еще в XVII в. На протяжении XVIII в. в Англии наметились многие существенные особенности романтического мироощущения — ироническая самооценка, антирационализм, представление об «оригинальном», «необычайном», «неизъяснимом», тяга к старине. Английский романтизм сосредоточен на проблемах развития общества и человечества в целом. Присуще ощущение катастрофичности исторического процесса.

Основная тема творчества Дж. Китса, члена группы «лондонских романтиков» – красота мира и человеческой природы. Крупнейшие поэты английского романтизма – Байрон и Шелли. Их стихия – политический пафос, сочувствие к угнетенным и обездоленным, защита свободы личности. С. Т. Кольридж. Ведущая поэтическая мысль — о постоянном присутствии в жизни неизъяснимого, таинственного, с трудом поддающегося умопостижению.

Дж. Китс. Лирика его — это состояния ума и сердца, запечатленные в стихах. Поводы могут быть самые разнообразные, предметы неисчислимы, случайны, их выносит на поверхность течение жизни. Китс делает в поэзии шаг к непосредственному отражению чувств, добиваясь эффекта присутствия при движении эмоций и — пера, схватывая их на лету. В сонете «Кузнечик и сверчок» поэт опять дает зарисовку своего состояния: зимней полудремы, сквозь которую он слышит стрекотание сверчка и вспоминает летний треск кузнечика. Несколько одических стихотворений, вошедших во 2-ой сборник Китса называющийся «Ода меланхолии», «Ода Психее» и т. п., в свою очередь, представляют собой развернутые психологические этюды. Грезы, сны, работа воображения, ход творчества здесь представлены россыпью неожиданных картин, образов, символов, вызванных в сознании поэта соловьиной песней.

П. Б. Шелли. В целом его творчество отличается величайшим оптимизмом. Даже в самых мрачных стихотворениях Шелли всегда приходит к жизнеутверждающим выводам. В большом философском стихотворении «Гимн интеллектуальной красоте» Шелли проводит ту мысль, что чувство прекрасного - высшее проявление человеческого духа, которое делает человека венцом творения. Прекрасные произведения искусства и природы, на которых лежит печать красоты, бессмертны. Шелли осуждает индивидуализм, получивший в те годы распространение из-за апатии и застоя, царивших в общественной жизни. Талант Шелли был по преимуществу лирическим. Его стихи поражают силой и непосредственностью чувства, музыкальностью, многообразием и новизной ритмов; они насыщены яркими метафорами и эпитетами, богаты внутренними рифмами и аллитерацией. Шелли тонко чувствует природу.

С. Т. Кольридж. Наивысший творческий подъем пережил в начале своего литературного пути в канун издания «Лирических баллад». За это время Кольридж создал «Сказание о Старом Мореходе», начал «Хана Кублу» и «Кристабель», написал некоторые другие баллады и лучшие свои лирические стихи («Полночный мороз», «Соловей», «Гимн перед восходом солнца», «Вордсворту»). Баллады вместе со «Сказанием о Старом Мореходе» вошли в знаменитый, выпущенный совместно с Вордсвортом сборник.

Вордсворд. Демократизация тематики, обогащение поэтического языка, связь с традициями народного творчества («Люси», «Кукушка», «Слабоумный мальчик»). Его творчество ориентировано на чистую красоту. Через красоту должна прийти истина и добро. Ведущий жанр – сонеты и поэмы. Красота раскрывается через природу, поэтому характер многих сонетов – пейзажно-философский. Наследие Вордсворта весьма обширно. Это лирические стихотворения, баллады, поэмы, из которых наиболее известны «Прогулка», «Питер Белл», «Возница», «Прелюдия», представляющая собой духовную автобиографию поэта. Он оставил несколько томов переписки, описание озерного края и ряд статей, среди которых особое место занимает предисловие ко второму изданию «Лирических баллад». Его исходная в том, что это стихи экспериментальные, они являются «испытанием общественного вкуса», в остальном же введение разрослось за счет рассуждений о нормах поэтического языка и процессе творчества. Поэт живописал в своих стихах жизнь непритязательную, из лихорадочно растущих городов звал к вечному покою природы, проявляя тот в общем характерный для большинства романтиков философско-утопический консерватизм, который был реакцией на буржуазный прогресс. У Вордсворта этот консерватизм перешел в конце концов в политическую реакционность; но в той мере, в какой напоминание о мировой гармонии, о единстве человека и природы служило необходимой поправкой к бездушному предпринимательству, в котором видели ведущую тенденцию времени, в этой мере лирика Вордсворта — выражение чувств поистине благотворных и привлекательных.

Худождественное своеобразие баллад С. Колриджа («Сказание о Старом Мореходе», «Кристабель»). Сэмюэль Тейлор Кольридж (1772—1834), десятый сын провинциального священника, рано проявил и блестящие способности, и склонности, принесшие ему несчастье. Он поступил в Кембриджский университет и, по неясным причинам, оставил учебу. С девятнадцати лет, еще на студенческой скамье, начал принимать опиум и стал пожизненным рабом этого наркотика. Свой жизненный путь Кольридж завершал фактически как многолетний домашний пациент в семье терпеливого и преданного друга-доктора. Наивысший творческий подъем Кольридж пережил в начале своего литературного пути в канун издания «Лирических баллад». Эта, по выражению биографов, «пора чудес» (1797—1798) длилась на деле менее года. За это время Кольридж создал «Сказание о Старом Мореходе», начал «Хана Кублу» и «Кристабель», написал некоторые другие баллады и лучшие свои лирические стихи («Полночный мороз», «Соловей», «Гимн перед восходом солнца», «Вордсворту»). Баллады вместе со «Сказанием о Старом Мореходе» вошли в знаменитый, выпущенный совместно с Вордсвортом сборник. «Хан Кубла» и «Кристабель» так и остались «фрагментами» в качестве особого романтиками утвержденного жанра. Опубликованные много лет спустя (1816), они буквально ошеломили современников: Шелли, услышав из уст Байрона «Кристабель», едва не лишился чувств. Ведущая поэтическая мысль Кольриджа — о постоянном присутствии в жизни неизъяснимого, таинственного, с трудом поддающегося умопостижению. Тайна врывается в нормальное течение жизни внезапно, как это происходит в «Сказании о Старом Мореходе»: повествование развертывается не с начала, излагается как бы второпях и к тому же необычным рассказчиком — старым моряком, который остановил шедшего на свадебный пир юношу и «вонзил в него горящий взгляд».

Читателю уготована роль этого юноши: поэма точно так же должна захватить его врасплох, и, судя по реакции современников, Кольриджу в самом деле это удавалось, — под покровом обычного открывается фантастическое, которое, в свою очередь, неожиданно оборачивается обычным, а затем опять фантастическим. Старый моряк рассказывает, как однажды, закончив погрузку, их корабль пошел привычным курсом, и вдруг налетел шквал.

Шквал этот не просто шторм — метафизическое зло или месть настигают человека, нарушившего извечный порядок в природе: моряк от нечего делать убил альбатроса, сопровождавшего, как обычно, судно в море. За это стихия мстит всей команде, обрушиваясь на корабль то ветром, то мертвым штилем, то холодом, то палящим зноем. Моряки обречены на мучительную гибель главным образом от жажды, и если виновник несчастья один остается в живых, то лишь для того, чтобы понести особую кару: всю жизнь мучиться тягостными воспоминаниями. И старого моряка неотступно преследуют устрашающие видения, о которых он, чтобы хоть как-то облегчить себе душу, пытается поведать первому встречному. Чеканные, поистине завораживающие строки гипнотизируют слушателя, а вместе с ним и читателя, создавая картины необычайные и неотразимые: сквозь корабельные снасти диск солнца кажется лицом узника, выглядывающего из-за тюремной решетки; корабль-призрак преследует несчастное судно; матросы-призраки погибшей команды обступают с проклятиями своего незадачливого сотоварища. В этих ярких (даже чересчур) картинах не всегда видна причинно-следственная связь событий, поэтому тут же на полях даются пояснения происходящего: «Старый Мореход, нарушая законы гостеприимства, убивает благотворящую птицу» и т. д. Сквозь условную декоративность прорывается психологизм, все средства — от ярчайших словесных красок до автокомментария — используются ради выразительного воспроизведения переживаний, будь то галлюцинации, возникающие после многодневной жажды, или же чисто физическое ощущение твердой земли под ногами. Каждое душевное состояние передается в динамике, Кольридж запечатлевает в своих стихах состояние полусна, грез, ощущение ускользающего времени, это и явилось его творческим вкладом не только в поэзию, но и в развитие всей литературы.