Первые фильмы

Поскольку практику я проходил на " Ленфильме", администрация киностудии прислала на меня, выпускника ВГИКа 1954 года, заявку и просила распределить к ним. Но я решил вернуться в Тбилиси: отец уже давно болел и к моему приезду был совсем плох. Болезнь продолжала прогрессировать, и, несмотря на все наши усилия, мы не смогли его спасти. Вскоре его не стало. И для меня, и для мамы это была невосполнимая утрата.

На киностудии " Грузия-фильм" в тот период получить интересную работу не было никакой возможности, и я вернулся в Москву. Борис Волчек предложил мне и моему сокурснику Вадиму Юсову поработать ассистентами на картине режиссеров братьев Алексеевых " Опасные тропы". Мы с радостью приняли его предложение. Тем более, что основные сцены фильма, действие которых происходит в сибирской тайге, предполагалось снимать в Грузии, в курортном местечке Бакуриани.

Одними из героев фильма были уссурийские тигры, которых волею судьбы занесло с Дальнего Востока в кавказские горы. Помню, когда Акира Куросава снимал на " Мосфильме" картину " Дерсу Узала", то отказался снимать дрессированного тигра, считая, что у него будут слишком добрые глаза. Супергероем нашего фильма был молодой уссурийский тигр по кличке Пурш, только начинавший свою кинематографическую карьеру, а ассистентом у прославленного дрессировщика Бориса Эдера была Маргарита Назарова.

Во время репетиции тигры, огражденные вольером, нервничали – им мешали новая обстановка и толпа любопытствующих зрителей из близлежащей деревни. Они приходили не только поглазеть на зверей, но и послушать уроженца Батуми Эдера, который, работая с тиграми перед съемкой, иногда переходил на грузинский язык, не скупясь на крепкие словечки.

Фильм был прост и незамысловат, но для меня и Юсова он оказался хорошей школой, поскольку Волчек иногда доверял нам самим организовывать и даже снимать отдельные кадры. Мы, конечно, старались ему подражать, но не только из-за преклонения перед мастером – было важно, чтобы эти кадры не выбивались из общего изобразительного стиля. Волчек тщательно строил каждую композицию, убирая из кадра все лишнее подобно Шишкину, который, когда писал свои пейзажи, самолично топором вырубал мешавшие ему ветви деревьев.