Тридцать один — тонкое кармическое препятствие (узел); корень зла; духовное растление; сказочный дракон; змей-искуситель.

КОММЕНТАРИЙ.

31 = 30 + 1 — тридцать один, лишаясь поверхностной гармонии тридцати, проясняет причину невозможности гармоничного параллельного развития тонкой и плотной жизни. Эта причина заключается в собственных внутренних противоречиях тонкого плана, т. е. в тонких кармических узлах. Первые отблески этих противоречий проявились, достаточно зловещим образом, в двадцати шести; теперь же тонкие кармические препятствия становятся видны воочию.

31 = 29 + 2 — тридцать один разрушает иллюзию доброго волшебника (29), в котором обнаруживаются противоречия, нестыковки, а иногда и враждебность, которая, впрочем, проявляется далеко не так явно и прямолинейно, как у злого. Откровение тридцати одного, т. е. заузленной природы тонкой кармы, переживается как катастрофа: это откровение сумерек богов, или даже злого Бога, выше которого никого уже нет. Это крушение, не сравнимое с обнаружением земного зла, которое все же оставляет надежду на высшие добро и справедливость, торжествующие в конце концов. Ощущения тридцати одного не сравнимы даже с чувствами, возникающими в душе при полном торжестве сил плотного зла уже в двадцати шести, поскольку там непонятны истинные причины происходящего; тридцать один дает первое ощущение зла как вкорененного в тонкую, т. е. почти божественную, природу и притом его устойчивого и вечного там бытия. Кармические узлы и вообще-то не самый приятный объект созерцания, но первое впечатление от тонкого узла оглушает и лишает дара речи.

Вместе с первым шоком на высоком уровне человек тридцати одного испытывает огромное облегчение: наконец-то найден истинный источник бед, тонкий корень зла, который столь долгое время скрывался, маскировался и неустанно плодил новые и новые побеги, сражаться с которыми приходилось постоянно, но истребить до конца не удавалось, поскольку на месте отрубленных, как головы у сказочного дракона, вырастают новые. Зло тридцати одного энергично, собранно и целенаправленно (поскольку 31 не делится ни на 2, ни на 3), и бороться с ним непосредственно очень сложно, да это и не входит в задачи человека; его максимальная духовная задача — устоять на ногах, выдержав это откровение, и не закрыть в страхе и панике глаза на то, что увидел.

На среднем уровне человек тридцати одного ощущает зло как имманентную природе силу; особенно это касается (как ему кажется) собственно человеческой природы. Он удивительно ясно видит в других людях сколь угодно тщательно замаскированные эгоизм, тщеславие, косность, ограниченность, лицемерие, корысть, лень и другие отрицательные качества (читатель может довершить их список до 31 самостоятельно) и рассматривает так называемое внутреннее развитие и духовный рост просто, как перетасовку этих качеств в неизменной по совокупности Колоде человеческих пороков. Таков его способ видения мира, и если ему при этом удается избежать чувства всепоглощающей ненависти и отвращения ко всему плотному плану, а к людям в особенности, то уже одно это будет его огромным духовным достижением. На высоком уровне люди тридцати одного обнажают перед обществом глубокие социальные пороки, отчего последние, словно устыдившись, отчасти съеживаются и ограничивают свою власть над людьми. Противоположный вариант человека тридцати одного — тонкий растлитель душ, лорд Генри, предопределивший падение Дориана Грея.

31 = 27 + 4 — материализация высшей мистической гармонии наталкивается на препятствие в виде узлов тонкой кармы.

31 = 25 + 6 — оформление жизни без должного уважения к законам кармы ведет к обнажению ее глубоких противоречий.