Из тени в тень

На другое утро Лера проснулась с головной болью. Вошла в ванную – и зеркало треснуло, едва отразив ее. Лера напряглась, но еще не испугалась.

Когда она вошла на кухню, треснуло зеркало маленькой пудреницы, лежавшей на подоконнике. Механический будильник, громко цокавший, щелкнул в последний раз – и остановился.

Когда Лера взяла будильник в руки, под ним обнаружился «Чек к оплате» – несуразное многозначное число, написанное кровью. С этого момента кошмар, в котором увязла Лера, сделался совсем уж густым и непереносимым.

Зеркала бились и трескались в ее присутствии. Из всех динамиков, попавшихся по дороге, со всех экранов доносились новости о катастрофах, взрывах, смерти, жертвах. Когда позвонила Тамара, Лера была близка к истерике. Тамара сказала: ты задолжала. Но я знаю, как тебе расплатиться по счету, это нетрудно, просто слушай меня. И все будет хорошо.

Лера явилась в университет с сумкой, полной осколков. Она тайком подбрасывала кусочки зеркала в чужие пакеты, портфели, рюкзаки. Тамара наставляла ее по телефону: выбирай вещи, которые кому-то дороги и важны. Которые люди носят с собой каждый день. У мужчин обрати внимание на карманы. Хорошо, если зеркало попадет на расческу или носовой платок.

Лера раздала порцию стекла и попробовала взбунтоваться. Но тайная власть, которую имела над ней Тамара, сделалась непреодолимой. С каждым отданным осколком Лере становилось все холоднее, мир вокруг заволакивался туманом, пока не потемнел совсем…

* * *

– Я сам к ней подошел! – говорил Миша, судорожно стиснув в руках телефон. – Она была явно не в себе! Она… я хотел ее к врачу… И тут она мне все рассказала. Она это сделала из-за меня… Дарья, я понимаю, как это звучит, но спаси ее. Пожалуйста! Ты же видишь, ей совсем плохо…

Я зажмурилась, сосредоточилась и снова поглядела на Леру глубинным взглядом. Ее лицо почти стерлось. Сквозь него проступала тусклая битумная тьма: перерождение живого человека в Тень было близко к завершению.

– Я думала, Тамара экстрасенс, но до конца в нее не верила, – прошептала Лера. – Просто хотела… Миша, я хотела, чтобы ты любил меня. Разве нельзя?

Она протянула к нему руки:

– Я люблю тебя. Я была идиотка, дура, стерва. Ну, я такая, но я же люблю тебя…

– Сейчас разревусь, – процедила Лиза.

– Спасите ее, – Миша сильно побледнел. – Скажите, что делать. Я пойду на все.

– Нет, разрыдаюсь, – Лиза выпустила в небо столб табачного дыма.

Со стороны университета рысцой бежал Пипл. Оставив Мишу и Леру на скамейке, мы с Гришей и Лизой поспешили ему навстречу.

– Тащим ее к порталу, – сказала Лиза без предисловий.

Я не поверила ушам:

– Живого человека?!

– Она ненадолго человек. – Лиза докурила сигарету. – Вопрос, как я понимаю, часа или двух. При том, что на ней висит полсотни жертв в Главном здании. И она их пиратит, сама того не понимая. Нет, нафиг с пляжа…

Я оглядела их лица и поняла, что все согласны с Лизой, а значит, мне надо быть очень убедительной, потому что я одна против всех.

– Поймите, Тень ждет от нас этого! Она специально подстроила, чтобы мы быстро нашли эту дуру и выкинули за портал! Она манипулирует нами – что, будем предсказуемыми?!

– То, что творит эта Тень, вообще, по-моему, не имеет аналогов, – пробормотал Пипл.

– Ты все-таки ненормально добрая, – Лиза угрюмо усмехнулась. – Если бы Лера мне прислала такой чайничек… Поделом вору и мука!

– Дело не во мне! У нас Тень, которая не просто пиратит. Которая превращает в Тени живых людей…

– Сволочей, – вставила Лиза.

– Людей! Не ты ли меня учила…

– Да ладно, я тебя учила, – отмахнулась Лиза. – Ты посмотри на нее!

Я оглянулась. Остановка, где сидели Миша и Лера, была от нас в пятидесяти шагах. Я увидела, как Лера поднимается, оглядывается, явно приободрившись; ее бледное лицо оживилось, в глазах появился блеск, острый и даже веселый.

– Приходит в себя, – сказал Пипл. – Сейчас усвоит энергию, которую вытянула из своих жертв… и удерет.

– Гриша, прошу доставки, – Лиза направилась к остановке. Гриша поспешил за ней, на ходу вытаскивая из сумки баллон. Я догнала их и преградила путь:

– Подождите!

– Даш, это опасно, – серьезно сказала Лиза. – Она войдет в силу, сбежит, и что будет с ее жертвами?

Я понимала ее правоту. Если бы Миша за нее не просил, если бы он не сказал по телефону – «Даша, спаси, только ты можешь»…

А я, оказывается, не могу.

– Если ее сейчас выбросить за портал, оборвется ниточка к ее хозяйке, – быстро сказала я.

Лиза поморщилась:

– Нет никакой ниточки. Эта Тень не идиотка, она же знала, что мы возьмем Леру. Она давно все подчистила, концы в воду!

– Дайте мне час, – взмолилась я. – Потом делайте, что хотите.

* * *

Целеустремленность сделала меня разговорчивой и смелой. Я легко нашла общий язык с девушкой на входе и уже через минуту разговаривала с тем самым официантом, который стал вчера свидетелем происшествия. Он был немолод и, по-видимому, сильно впечатлен.

– Никогда у нас не было таких случаев. Клиенты, бывало, напивались, дрались, ну, их выводили… Но чтобы приличная женщина… То есть сперва у нее был приступ, она проглотила соломинку от коктейля… Но вместо того, чтобы принять от нас помощь, устроила отвратительный скандал. Угрожала, кричала, требовала жалобную книгу…

Мы беседовали в пустом ресторане. Странно: я раньше слышала краем уха, что эта точка весьма популярна. И сейчас обеденное время, за окном ходили толпы туристов и горожан, на входе было вывешено заманчивое меню вполне приличного бизнес-ланча… Но посетителей не было ни одного.

– Что-то будете заказывать? – спросил нас с Пиплом официант. – У нас скидки на бизнес-ланч, при заказе чашечки кофе вторую даем в подарок…

– Извините, – сказала я. – У нас очень мало времени. Эта женщина ничего не забыла? Зонтик, шарф…

Он помотал головой.

– Она к вам раньше заходила?

– Нет.

– Спасибо большое.

Из отведенного мне часа прошло пятнадцать минут. Мы с Пиплом вышли на людную улицу. Пипл принюхался:

– Есть след… Старый, позавчерашний. Попробуем…

И, раздувая ноздри, он медленно двинулся по улице, иногда останавливаясь, иногда даже опускаясь на четвереньки и склоняя голову к асфальту. Люди смотрели на него с недоумением и страхом. Но настоящий ужас появился на морде собаки, с которой Пипл случайно столкнулся почти нос к носу.

Хозяин, обеспокоенный, подтянул собаку к себе. Пипл ее даже не заметил, встал и промокнул нос платком:

– Тут она сошла на дорогу и шла по проезжей части какое-то время… Так обычно делают, когда хотят ищейку сбить со следа, только идут по реке. Ну ты понимаешь – центр, поток машин, поток людей… Я больше не могу.

От часа, который дала мне Лиза, осталась ровно половина.

– Машины у нее нет, – сказал Пипл, аккуратно прочищая ноздри. – Общественным транспортом не пользуется. Значит, живет где-то поблизости. Скорее всего, и работает тоже.

Я огляделась. Центр, огромные офисные здания, торговые массивы, потоки людей…

– Даша, мы не успеем, – начал Пипл. – Есть вещи, которые невозможно преодолеть…

Он говорил и набирал телефонный номер. Включил громкую связь, чтобы я могла слышать.

– Леша, что там?

– Прошел сюжет по новостям, – услышала я мягкий голос Леши. – Говорят, в университете массовое отравление. Работает прокуратура. Двадцать человек уже в реанимации и много таких, кто жалуется, но для госпитализации еще не созрел… Если Тень у вас – выдворяйте скорее.

– Понял, спасибо, – Пипл грустно поглядел на меня. – Даша, давай не затягивать. Звони Лизе…

У меня в кармане завибрировал телефон.

– Я тебе позвонил, чтобы ты ее спасла! – прокричал Миша в трубку. – Я сам тебе позвонил!

– Я пытаюсь…

– А куда они ее поволокли?!

Я оборвала разговор. Набрала номер:

– Лиза! Время еще не закончилось!

– Я знаю, – отозвалась она спокойно. – Я ее подгоню ближе к порталу, чтобы потом не бегать за ней, как дура, по территории.

– Ничего с ней не делай!

– У тебя двадцать две минуты. – Лиза прервала вызов.

– Мы найдем ее потом, – мягко сказал Пипл. – Мы обязательно ее найдем. Мы ей выставим такой счет…

– Нет, сейчас!

– Даша, послушай…

Я поспешила обратно к ресторану. Одновременно со мной ко входу подошли двое мужчин с портфелями под мышкой. Они явно знали, куда идут, и не в первый раз обедали здесь, один уже поднялся на порог…

И вдруг остановился. И второй остановился тоже.

Ничего не сказав и не обменявшись даже взглядом, они обошли ресторан и зашагали дальше – по направлению к кафе, которое по виду и статусу было гораздо скромнее.

Я метнулась к знакомому официанту:

– Почему у вас нет клиентов?

– Не знаю, – сказал он со смесью растерянности и раздражения. – Вы что-то желаете заказать?

– Вы говорили, эта женщина оставила запись в жалобной книге? Можно посмотреть?

Книга лежала на журнальном столе у гардероба и была на самом-то деле чем-то вроде альбома для посетителей. Всем хоть сколько-нибудь известным гостям, которые заходили в ресторан, предлагали оставить в ней пару слов. Пролистав автографы спортсменов и телезвезд, я открыла книгу на последней записи…

Несколько черных строчек были похожи на узор из колючей проволоки. Ручка кое-где продавила плотную бумагу, выдавая ярость и раздражение писавшего, но… чего добивалась Тень? Как ее каракули могли наказать ресторан? Если допустить, что она хотела отомстить кому-то за собственное поражение…

Я прищурилась. Сосредоточилась, посмотрела на росчерк особым взглядом…

И в отвращении отпихнула книгу. Вся страница была покрыта шевелящимися, жирными опарышами – личинками мясной мухи. Рыболовы, говорят, в опарышах души не чают, но я не рыболов. Меня чуть не стошнило.

– Вот поэтому у вас нет посетителей, – пробормотала я.

И, не дожидаясь, пока официант что-то поймет, я вырвала из альбома листок с автографом Тени и, брезгливо держа его двумя пальцами, вышла из ресторана.

* * *

– Почему ты сразу этого не учуял?

Пипл виновато покачал головой:

– Хрен его знает. Весь ресторан провонял ее злостью! Ты бы нашла селедочную голову в куче кислой капусты?

– Фу!

– Вот именно, что фу… Ты очень допекла эту Тень, Даша. Она собиралась сожрать тебя красиво. Прикинь, гурман сует в рот нежную устрицу, а устрица его ка-ак…

– Много говорим!

Пипл поглядел на меня, будто впервые видел. Сказал другим голосом:

– Я это к тому… Она лопалась от злости, когда это писала. Потеряла осторожность и оставила характерный след. По отпечатку Гришка может ее запеленговать…

– Правда?! Что же ты молчал!

– …и открыть к ней рамку, – невозмутимо закончил Пипл.

Я посмотрела на часы. Через семь минут отведенное мне время истекало.

* * *

Лера сидела в десяти шагах от портала на стуле Инструктора. Лиза стояла у нее за спиной. Лера оглядывалась, протирала глаза, жалобно тянула:

– Это мне снится, да? Можно, я уже проснусь?

Лиза демонстративно посмотрела на часы:

– Дарья, ты просила час – у тебя осталось три минуты.

– Есть шанс взять Тень по свежим следам!

Гриша осторожно перевернул листок бумаги с каракулями:

– Мощная тварь…

– Откроешь к ней рамку?

Гриша кивнул. Лиза глянула на него с беспокойством:

– Да поймите вы, поезд ушел! Что бы вы ни делали – эта девчонка теперь Тень! И люди, которые сейчас умирают в реанимациях, висят на ней!

Мы все вместе посмотрели на Леру. Ее бледное лицо шло красными пятнами, взгляд не отрывался от портала:

– Там дырка в стене… Вы что, не видите?!

– А ты видишь, значит, – процедила Лиза.

– Там очень страшная дырка в стене… Ну можно, я уже проснусь?!

Лиза принялась разминать пальцы. Я перехватила ее руку:

– Подожди.

– Две с половиной минуты, – сказала Лиза. – И ни один из вас не силовик! Как вы собираетесь справляться?

– Помоги!

– Я работаю, – она посмотрела на Леру. – И не могу уйти.

– Лиза…

Гриша крепко взял меня за руку:

– Время идет. Пошли, я ее рамкой подсеку. Если получится.

* * *

В бетонной стене коридора открылось окно с оплавленными краями. Задрожал воздух. Там, за рамкой, висели на вешалках дорогое женское пальто, кожаная куртка, вечернее платье в прозрачном конверте…

– Нарния, блин, – с нервным смешком сказал Гриша.

Пипл приложил палец к губам и отключил звук на своем телефоне. Один за другим, задержав дыхание, мы забрались в шкаф, и рамка-граффити затянулась за нашими спинами, как моментально замерзшая полынья.

В огромном шкафу было темно и пахло французскими духами. Свет пробивался из единственной щели между дверцами. Опираясь друг на друга, балансируя, чтобы не вывалиться из шкафа, как в дурной комедии, мы выглянули наружу.

Массивный стол с пустыми креслами для совещаний, во главе стола кресло из черной кожи – офисный трон, одна из принадлежностей чиновничьей власти. Экзотические растения в горшках, плазменная панель на стене, компьютер, селектор, ровные стопки папок. За столом восседала дама средних лет, и каждый волосок на ее бровях знал свое единожды отведенное место – что уж говорить о маникюре, макияже и прическе! Дама, безупречная во всех отношениях, эдакая Леди Совершенство, снисходительно слушала подобострастный доклад секретарши:

– Вот это подготовили на подпись… И еще вот это, они просили рассмотреть…

Стоя перед дамой-боссом, секретарша выкладывала перед ней на стол волшебные бумаги. Дама глядела на них, как тигр на капусту:

– А, эти… Подождут.

– И еще, Тамара Михайловна, – секретарша интимно понизила голос, – на завтра к вам записался на прием начальник главка…

Опираясь на спину Пипла, я на секунду утратила равновесие. Дверца шкафа еле слышно скрипнула…

Сидящая за столом женщина подняла взгляд. Уставилась прямо на шкаф. Мне показалось, она смотрит мне в глаза.

– Выйди! – велела Тамара секретарше. Та, ни о чем не спрашивая, поторопилась к двери…

В следующую секунду мы с Пиплом ввалились в чиновничий кабинет – при этом Пиплу на голову сама собой наделась элегантная шляпка с вуалью, а я споткнулась о зонтик-трость и чуть не растянулась на полу у шкафа. Тень, только что сидевшая в кресле, уже стояла у окна. Я некстати вспомнила Германа: он внушал мне ужас, но он был самой первой в мире Тенью, а Тамара…

Одним движением локтя она расколотила пуленепробиваемое стекло и прыгнула. Любимый прием Тени, когда она не хочет вступать в бой: прыжок с высоты, они же бессмертные, их можно хоть напополам резать.

Секретарша завизжала эпически, мощно, так, что зазвенели плафоны. Бумаги, подхваченные сквозняком, разлетелись, как чайки.

– Не дай уйти! – рявкнул Пипл. – Гриша!

Гриша знал, где находится Тень, но не успевал рисовать рамки. На одно граффити ему требовалось несколько секунд, и, когда мы через стену кабинета попали на крышу дома напротив, Тамара оказалась уже на другой ее стороне, метрах в пятидесяти, и продолжала удаляться. Она размазывалась в пространстве, ускользала, исчезала, а в это время в подземелье Лиза тащила Леру к порталу, а Миша метался по городу и проклинал меня, он ведь снова доверился мне – а я его подвела.

…Люди различают верх и низ, зачастую не имея понятия, как устроен вестибулярный аппарат. Никто из посвященных не понимает толком, откуда берутся его способности. Я умею видеть мир глубинным зрением даже без своего амулета. Ну вот я вижу убегающую Тамару – и чем это мне поможет?

Я потянулась за ней – не руками. Я схватила ее за щиколотку – опять-таки не касаясь. И я дернула ее на себя, как не поступала ни с кем никогда… Но иначе она бы сбежала, а я не могла этого допустить.

Тамара снова размазалась в пространстве – и грохнулась на битумную крышу к нашим ногам. Пипл зашипел сквозь зубы, Гриша попятился, держа, как оружие, свой баллон…

– Гриша! Рамку! Прошу… доставки!

Тамара в последний раз рванулась – но тут уже мы с Пиплом навалились на нее и так, втроем, свалились в темноту – в подземелье.

* * *

Первым, что я увидела, была Лера, стоящая на самом краю портала, и Лиза, готовая столкнуть ее в черную бездну.

– Лиза, стой!

Тамара шлепнулась на бетон прямо к Лизиным ногам.

Лиза посмотрела на нас с уважением:

– Успели. Супер.

Лера подняла мутные глаза, увидела Тамару, мигнула ресницами в катышках мокрой туши:

– Тамара?!

Тень поднялась. Ее холеная прическа растрепалась, маникюр потерял совершенство, но она не была ни сломлена, ни даже напугана:

– Я вернусь очень скоро. Я запомню вас всех. И с каждого взыщу по полной. Вы еще в ногах у меня наваляетесь…

Лиза оскалилась и длинной белой дугой столкнула Тень в портал. Тамара булькнула – и захлебнулась угрозой, потусторонние смерчи подхватили ее, и через секунду пропал даже запах французских духов.

Лера забилась, будто в припадке. Пипл подхватил ее и оттащил подальше от портала. Лиза поглядела с сомнением:

– И эту – туда же.

– Лиза, мы же успели!

– Она Тень. Ты посмотри, ей жарко…

Действительно: в жутком холоде подземелья Лера раскраснелась, как в бане, на лбу у нее выступили капельки пота. Я только сейчас сообразила, что на мне нет ватника и валенок, что холод пробирает до костей, что Пипл и Гриша трясутся, синея с каждой секундой, а Лере жарко, как на пляже в полдень.

Я прищурилась. Поглядела особым взглядом. Черты Лериного лица почти полностью стерлись, а от ошейника на шее остался ржавый, наполовину развалившийся обруч.

Вошел Инструктор с охапкой ватников, валенок, шапок. Накинул мне на плечи ватник, остальное сунул в руки Грише:

– Одевайтесь…

Стуча зубами, я потуже запахнула ватник.

– Инструктор, – начала Лиза. – Я считаю…

Он кивнул:

– Сейчас будет видно. Если девчонка успела полностью оформиться в Тень, ее тоже придется выбросить.

– Почему ей жарко? – спросила я, глядя, как Лера утирает со лба горячий пот. – Теням же обычно холодно!

– Холодно, пока не нажрутся, – Инструктор нахлобучил мне на голову шапку. – Эта нажралась, видишь, как клоп. Чужой энергии набрала, переваривает. Потому и парко ей.

Лиза поглядела на Леру с отвращением, но ничего не сказала. Инструктор выставил на середину подземелья свой стул:

– Садись.

Лера попыталась мне улыбнуться:

– Скажи им… Если надо много денег… Послушай, ну за что, не надо меня туда бросать… Отпустите…

Я отвела глаза. Я сделала все, что могла; теперь оставалось только ждать. Хранители, по-прежнему отрешенные, продолжали свою бесконечную партию, и костяшки домино ложились на стол одна за другой.

Я вышла в коридор. Вытащила телефон. Вяло – в который раз – удивилась, что здесь, в подземелье, есть сотовая связь. Впрочем, если меня не удивляет замороженный портал в другой мир, о чем еще говорить?

Я набрала номер Сэма. Я настояла, чтобы ему оставили телефон, хотя Лиза и Гриша были категорически против.

– Привет. Как ты?

– Ничего, – он старался говорить весело, но взвинченные нотки в его голосе заставили меня напрячься. – Мне тут звонили… из Лондона. Отец.

– Очень кстати, – пробормотала я. За все время нашего знакомства с Сэмом отец ему не звонил ни разу.

– Он говорит… эти твои знакомые связались с ним. Хотят миллион фунтов.

– Что?!

– Я так и думал, что ты не в курсе.

– Сэм, этого не может быть!

– Спроси у них… Отец, в принципе, заплатит. Не разорится. Его нельзя назвать очень уж добрым папашей, но жизнь сына для него что-то значит.

– Твоей жизни ничего не угрожает!

– В моем телефоне садится батарейка, – сказал он после паузы.

– Сэм, я буду у тебя… скоро!

– Буду ждать, – он усмехнулся в трубке, но это был очень невеселый смех.

* * *

Я бегом вернулась к порталу. Никто не двигался – Лера застыла, скорчившись на стуле, Инструктор замер, заложив руки за спину, Лиза и Гриша стояли рядом, не глядя друг на друга, Пипл, закрыв глаза, массировал двумя пальцами нос. Только хранители шевелились – поднимали и опускали руки, и костяшки домино щелкали о столешницу, как метроном, будто кости на адских счетах: щелк, щелк.

Я остановилась, не решаясь прервать общее оцепенение. Потому что сразу же после этой вынужденной паузы случится трагедия – человека, пусть бывшего, выкинут в Темный Мир, в черные протуберанцы, в бездну, к Теням.

Скрипнул стул. Лера пошевелилась. Ее тонкие руки поднялись, она обхватила себя за плечи, стиснула пальцы с обгрызенным маникюром.

– Холодно, – прошептала она. – Здесь очень… холодно. Мороз…

Губы ее синели с каждой секундой. На ресницах появилась изморозь.

– Холодно, – она умоляюще взглянула на Инструктора. – Пожалуйста…

Тот молча вытащил из-за стеллажей еще один ватник и накинул ей на плечи.

Лицо Леры было снова на месте. На шее остался красный шрам, будто от ожога. Ошейник исчез.

– Пипл, проверь, – я не верила своим глазам.

Пипл подскочил, закружил вокруг стула, принюхиваясь, как собака:

– Play by Givenchy принадлежит к семейству древесных ароматов. Сердцем композиции является древесина карибского амириса…

– Перестань! – закричала я.

– Она человек, – сказал Пипл и вдруг обнял меня так, что кости затрещали.

* * *

Гриша открыл рамку в сорок первую квартиру уже знакомого мне дома: туда, где однажды ночевала под диваном. Через несколько минут Лера оказалась в постели, еще через минуту перезвонила Мише:

– Миша… Пожалуйста, приезжай, я заболела…

– Где ты?! – Миша так кричал в трубку, что слышно было без громкой связи.

– Где и была – дома… Я с утра дома лежу… Пожалуйста, привези мне хотя бы молочка, холодильник пустой… А у меня вирус, я встать не могу…

– Сейчас, сейчас приеду! Сейчас!

Позже я узнала, что звонок Леры застал Мишу в полиции. Он требовал, чтобы у него приняли заявление – не просто о пропаже человека, а о похищении. Дежурный не особенно верил ему – но в конце концов велел подробно изложить ситуацию на бумаге. И Миша завис над чистым листом, пытаясь сформулировать все, что знал, доходчиво и убедительно, но чтобы его при этом не сочли сумасшедшим. Вот тут-то и зазвонил телефон, и голос Леры, слегка капризный, но явно очень слабый и больной, попросил привезти молочка…

Через Лерину ванную мы с Гришей ушли в офис. Леша сидел за мониторингом, и новости наконец-то были хорошие: состояние жертв стремительно улучшалось. Всех, кто был в реанимации, перевели в терапию, а некоторые больные, почувствовав прилив сил, стали рваться из больницы домой. Желтые издания радостно спекулировали на темы военных испытаний на химфаке, катастрофы на биофаке, террористов на геофаке и ботулизма в столовой Главного здания, но это была уже ерунда. Главное, никто не умер.

– Лиза, – сказала я. – Ты знаешь, кто отец Сэма?

– Понятия не имею, – отозвалась она без раздумий. – Это имеет значение?

– Его отец очень богат. Живет в Лондоне. Он звонил Сэму…

– А я просила не оставлять ему его трубку!

– …и сказал, что ты с ним связалась, в смысле с отцом. И требуешь миллион.

– Рублей?

– Фунтов!

Лиза открыла и закрыла рот, как очень удивленная рыба. Пипл и Гриша, бравшие кофе у кофеварки, одновременно повернули к нам головы.

– Кто бы мне подкинул миллиончик фунтов, – сказала Лиза после длинной паузы. – Он что, назвал мое имя?

– Нет, он сказал «твои знакомые».

– Интересно, – протянула Лиза. – Я прямо заинтригована, думаю, не пойти ли на краткие курсы эффективного шантажа… Ты поверила?

Я помотала головой:

– Вообще не понимаю, что происходит. Мне надо поговорить с Инструктором… Но давай, пожалуйста, выпустим Сэма.

Лиза молча протянула мне зеркало. В погоне за Тенью я забыла о своем подбитом глазе: сейчас тональный крем расплылся, синяк потемнел, лицо требовало срочной редактуры.

– Это был несчастный случай, – сказала я твердо. – У Сэма помутился рассудок.

– Все так говорят. А потом не знают, куда бежать от своих «рыцарей». Если мужик один раз замахнулся – спьяну, сдуру, все равно, – его надо бросать немедленно, и к лешему такую любовь.

– Он не спьяну и не сдуру, он болен!

– Значит, пусть идет в больницу.

– Лиза, я понимаю, о чем ты, но это же особый случай!

– У всех «особый»… Кстати, где твой амулет?

Я запнулась:

– Не знаю. Можно поискать у него в квартире. Наверное, под ковром, за батареей…

Лиза покачала головой:

– Мы уже искали, амулета нет. – Она обернулась к Леше. – Подними информацию в Сети насчет его папаши… Как его, Волков?

– Мало ли Волковых…

– Ничего, Леша найдет.

У меня зазвонил телефон.

– Жду тебя внизу, – без предисловий сказал Инструктор. – Тут новая информация насчет твоего Сэма.