IV. Слово учителя.

Вот туг-то князь открывается во всей своей душевной красоте. Он заявляет, что возьмет Настасью Филипповну замуж, «как есть без ничего!» Она потрясена: «Чем жить-то будешь, коли уже так влюблен, что рогожинскую берешь за себя-то, за князя-то?»

«— Я Вас честную беру, Настасья Филипповна, а не рогожин скую», — сказал князь...

— Я ничего не знаю, Настасья Филипповна, и ничего не видел, Вы правы, но я... я сочту, что Вы мне, а не я сделаю честь Я ничто, а Вы страдали и из такого ада чистая вышли, а это много... Я Вас, Настасья Филипповна, люблю. Я умру за Вас...»

И наконец ему удается рассказать то, о чем он весь день пытался рассказать, но его прерывали: о письме, которое он получил еще в Швейцарии, где писали, что ему полагается получить наследство.

Можно бы на этом месте уже поставить точку и закончить роман. Герой получает миллион, а героиня выходит замуж за миллионера. Все счастливы. Но нет. На одну минуту Настасья Филипповна поверила: «Значит, в самом деле княгиня!.. Развязка неожиданная... я... не так ожидала... Нет, генерал! Я теперь и сама княгиня, слышали, — князь меня в обиду не даст!.. Полтора миллиона, да еще князь, да еще, говорят, идиот в придачу, чего лучше? Только теперь и начнется новая жизнь! Опоздал Рогожин! Убирай свою пачку, я за князя замуж выхожу и сама богаче тебя!»

Происходит взрыв поруганной чести, затоптанной гордости. Настасья Филипповна со злостью кидает в горящий камин пачку денег в сто тысяч, а потом вынимает щипцами. Важно было поиздеваться над Ганей Иволгиным: он ведь прочится ей в женихи, и единственно из-за денег; знала, что Ганя за пачкой в огонь ползком полезет. Хотела себя защитить, возгордиться: «не продажная»...

Через несколько минут она опомнилась: князь такой невинный человек, что она не может омрачать собою его жизнь. Она уехала с Рогожиным, она обещала выйти за него замуж и несколько раз убегала от него, потому что любила-то она князя! Убежав с Рогожиным, Настасья Филипповна бежала навстречу собственной гибели.

К князю Мышкину мы испытываем жалость, он унижен и растоптан. Как умел он старался возвысить всех людей над пошлостью, поднять до каких-то идеалов добра, но все безуспешно. Поэтому прошла все круги ада стихийно-страстная, необузданная, «непосредственная» любовь Рогожина и Настасьи Филипповны.

Мышкин — воплощение любви «христианской». Но такую любовь, любовь-жалость, не понимают, она людям непригодна, слишком высока и непонятна: «надо любовью любить».

Достоевский оставляет этот девиз Мышкина без всякой оценки; такая любовь не приживается в мире корысти, в мире денег, хотя и остается идеалом. Жалость, сострадание — вот в чем нуждается человек.