Прочтем его (учитель или один из учеников читает).

Стихотворение понравилось Л. Толстому: «Эти стихи прекрасны, сказал он, — но зачем он хочет обнять Таню? Человек женатый...».

Однако стихотворение не документ. Оно вдохновлено реальным жизненным случаем, но не является его зеркальным отражением. В конечном счете стихотворение это – не о чувстве Фета к милой молодой Танечке Берс (впоследствии, по мужу Кузминской), а о высокой человеческой любви.

Как всякая истинная поэзия, поэзия Фета обобщает, и возвышает, и уводит в большой человеческий мир. Стихотворение «Сияла ночь...» в восприятии читателя оказывается одновременно и восполнением поэта, и собственным читательским воспоминанием. Каждое слово стихотворения говорит нам, читателям, о знакомом и близком прекрасными, будто неведомыми словами.

— Что является темой стихотворения?

(В стихотворении две основные темы — любовь и искусство. На эти темы написаны многие стихи Фета. В этой лирической пьесе темы слиты воедино. Любовь для Фета — самое прекрасное в человеческой жизни. И искусство – самое прекрасное. Значит, стихотворение о вдвойне прекрасном, о самой полной красоте).

— Какие картины вы представляете, читая стихотворение?

(Картина, которой открывается стихотворение, ощутима чувствами и незабываема. Живо представляется затемненная гостиная, а за ее окнами сад – полный ночной свежести, лунного света и сияния. Слышишь музыку, хотя о музыке в первой строфе прямо ничего не говорится. Зато говорится о рояле: Рояль был весь раскрыт, и струны в нем дрожали... За этим образом мы не только видим сам рояль но и слышим звуки, которые из него исходят. Поэт рисует предмет и, подталкивая наше воображение, заставляет нас увидеть и услышать то, что с ним связано. Мы сами это услышали, поэт еще не говорил нам об этом. Мы читатели, благодарны поэту, что он совершает такое чудо: заставляет нас услышать без прямых словесных обозначений).

— Кому относятся заключительные слова стихотворения? К отдельному человеку? К женщине?

(Такое понимание было бы не полным и, значит, не совсем верным. У Фета существуют воедино и «рыдающие звуки», и любовь, и женщина. Все это — явления прекрасного. Веровать в это прекрасное, любить прекрасное-высокое счастье поэта и высшая его цель. Поэтому стихи такого рода — многозначные, музыкальные — не могут восприниматься слишком прямолинейно. Они нуждаются не в бытовом, а в поэтическом восприятии. При этом смысловой единицей поэтического текста Фета является не отдельное слово и даже не отдельные слова и выражения, а весь ближний и дальний контекст.)