Глава 4. Когда Кейд припарковался у их дома, Меррик осторожно взял женщину на руки и обернул вокруг нее свою куртку

Когда Кейд припарковался у их дома, Меррик осторожно взял женщину на руки и обернул вокруг нее свою куртку, чтобы защитить от холодного дождя. Он вынырнул с заднего сиденья и рванул к входной двери. Кейд пошел вперед и держал ее открытой.
- Занеси ее в гостиную, - скомандовал Кейд. - Я включу камин, чтобы было теплее и посмотрю, чтобы такое дать ей поесть. Если не ошибаюсь, у нас был суп.
Меррик занес свою драгоценную ношу в гостиную и уложил на диван. Ее босой вид, в пропитанной больницей рубахе и всей в бинтах, сдавил ему сердце.
Она была такой крошечной, такой хрупкой, и он не мог себе представить того урода, что ранил такую женщину. Да в общем-то любую женщину, если уж на то пошло. Это делало его разъяренным, а он должен был контролировать выражение воего лица, потому что не хотел пугать ее снова.
- Я пока отойду и поищу тебе одежду, - сказал грубо Меррик. - Еще поищу парочку одеял, чтобы тебе было теплее. Ты голодна?
Она осторожно кивнула, глаза ее потемнели.
- Когда ты в последний раз ела? - спросил он более мягким тоном.
Ее глаза налились болью. - Я не знаю. Похоже, будто вечность не ела.
- Ты знаешь, как давно тебе... больно? Что последнее ты помнишь?
Она опустила взгляд вниз и глядела на перевязанные руки. - Два... три дня, может быть. Я очнулась на берегу реки. Мне было холодно. Сначала было не очень больно. Я просто онемела. А во всем остальном - пробел. Возможно, ты можешь представить себе, как это, очнуться лицом в грязи и не помнить кто ты, и что с тобой стало.
Меррик нахмурился, его живот ужасно скрутило. - Нет, не могу.
- И страх. Большинство нормальных людей звали бы на помощь. Обратились бы в полицию. Попробовали сделать хоть что-нибудь. Но все, что я знала, так это то, что я должна спрятаться. Это единственное, что я знаю. Я не знаю своего имени или, что со мной случилось, но я точно знаю, что не могу позволить никому узнать обо мне.
Ее тон, будто умолял его согласиться с ней, словно она боялась, что он подвергнет ее к чему-либо любым способом.
Он поднялся с дивана, желудок сдавило дальше некуда. Черт, он готов ударить кулаком о стену, но он должен быть осторожным, быть крайне чутким и менее угрожающим. Ее спокойствие весит на волоске, а он не хочет, чтобы она сорвалась.
Проблема в том, что он не чуткий парень. Он задействовал кулаки и тело, чтобы выживать. Откуда, черт возьми, ему знать, что делать с этой хрупкой женщиной, которая так нуждается в заботе и понимании?
- Я сейчас вернусь, - пробормотал он. - Тебе нужно переодеться и согреться. Кейд организует что-то поесть тебе.
Он направился в комнату Кейда, поскольку тот был несколько меньше телосложением. Он взял теплую толстовку, которая была достаточно широкой, чтобы не задевать ее плечо. Так же он взял пару треников со шнуровкой на талии, чтобы они не спадали с нее.
После того, как он закончил в комнате Кейда, он направился к себе, чтобы прихватить пару плотных, теплых носков, и этом согреть ей ноги.
Когда он вернулся в гостиную, из кухни вышел нахмурившийся Кейд.
- У нас нет ни черта подходящего, чтобы она поела. Мне все равно нужно выйти в аптеку и купить лекарства по рецепту. Даллас выписал его на мое имя, и как раз куплю чего-нибудь горяченького для нее. Вернусь через полчаса, если не задержусь в аптеке. Надеюсь, сейчас на них не большой спрос.
Меррик кивнул. - Я прослежу за ней и согрею. Но поспеши. Возможно она не ела в течении трех суток.
Кейд посмотрел на женщину и выругался. Он схватил пальто со стула и вышел из гостиной. Мгновение спустя, на кухне хлопнула дверь, оставив Меррика стоять в тишине с нервно смотрящей на него женщиной.
Меррик вздохнул. - Смотри, это так не просто. Я не хочу тебя пугать, но шансы того, что ты переоденешься без моей помощи - равны нулю. Клянусь, что не сделаю тебе больно. Я постараюсь не смотреть. Я постараюсь быстро покончить с этим, чтобы тебе было удобно, и ты смогла отдохнуть.
Она обняла себя, сжимая себе руки. Он уловил исходящее от нее чувство - страдание. Ее зрачки расширились. Ее пульс поднялся, как и дыхание, а на лбу появились крупинки пота.
Черт, она на грани самого настоящего приступа паники, и он понятия не имел, как исправить сложившуюся ситуацию.
- Ты можешь повернуться ко мне спиной. Я развяжу больничную рубаху сзади, а потом мы постараемся вынуть тебя из нее и не навредить тебе.
Она облизала губы и с трудом сглотнула, будто борясь со страхом и тревогой. То, что она прилагает такие усилия, заставило Меррика зауважать ее еще больше.
Может она и выглядела хрупко, беспомощно и нуждающейся в любви и заботе, но женщина слабее давно бы уже умерла. Она, конечно, не стала бы разбивать окно в оружейном магазине, если бы не пыталась найти теплое место для ночлега. И при этом она противостояла против кого-то крупного и устрашающего, как Мэррик.
Она медленно села и повернулась спиной к Меррику. Она позволила одеялу соскользнуть вниз и сразу же начала дрожать.
Проклиная все на свете, он поспешил вперед и начал снимать ее мокрую рубашку. Но она настолько промокла, что та липла к коже, как пиявка. Черт, ей будет больно в любом случае.
Он вытащил перочинный нож из джинсов, открыл его, а затем разрезал узелок на шее. После этого, он нежно спустил рубашку вниз, обнажая ее стройную спину.
Из горла вырвалось рычание, прежде, чем он смог его подавить. Всю поясницу покрывал большой синяк, и, черт бы его подрал, если это не след ботика. Чертовски большого ботинка. Кто-то пнул ее.
Приструнив свои мысли, чтобы ярость не вырвалась наружу, он начал одевать на нее теплую толстовку, медленно скользя по телу. Затем он взялся за ноги, и одел на нее треники, стараясь глядеть куда подальше.
Когда она была одета, она сразу же отшатнулась назад, и накинула на себя одеяло. Она все еще дрожала, и Меррик в недоумении повернулся к камину.
Решив, что она находится слишком далеко от камина и не желая, чтобы она вставала, он подошел к дивану и просто начал тянуть его ближе, пока тот не был достаточно близко, чтобы она почувствовала тепло камина.
- Лучше? - спросил он.
Лишь чуть изогнутые губы, смахивали на улыбку. - Лучше.
Он уселся на диван рядом с ней, стараясь не трогать ее и не сидеть слишком близко. Хоть выражение ее лица и не поменялось, глаза все же прожигали в нем дыру, не оставляя его и на мгновенье.
Зависло неловкое молчание. Он по-идиотски себя чувствовал. Он и понятия не имел, что делать в данной ситуации. Женщины в беде - это не то, с чем ему приходилось когда-либо сталкиваться. И по правде говоря, если спросят, то он бы ответил, что они те, кого он избегал бы любой ценой. Казалось, словно они приносят больше неприятностей, чем надо.
Но она... Было в ней что-то, что привлекло его внимание еще при первом взгляде на нее.
Его защитные инстинкты забушевали где-то в желудке, рвясь наружу.
Никто и никогда не прикоснется к ней. Не когда она с ним. Никто больше не причинит ей боль.
При всем этом, он знал, что мысль звучит смешно. Это, словно, он заявлял на нее свои права, словно, он станет ее защитником и будет следить за ней. И, черт возьми, он знал, что здесь что-то большее.
Это стыдило его. Это мерзко для него. Но он хотел обнять ее. Потрогать ее. Он хотел отгородить ее от всего плохого. Поцеловать ее и показать, насколько нежен он может быть.
Эту женщину, которая больше никогда не захочет, чтобы к ней прикоснулся мужчина. С которой обошлись грубо и жестко. Осознание этого превратило мысли в черную ярость.
Он хотел бы стать тем, кто будет ее радовать, кому она сможет доверять. И неважно, как нелепо эта мысль звучала, учитывая то, что они знакомы лишь несколько часов.
- Ничего не помнишь? - спросил он тихо.
Ее брови и губы превратились в страдальческую гримасу. Он сразу же пожалел, что спросил об этом.
- Когда я закрываю глаза и сосредотачиваюсь, я почти у цели. Это имеет хоть какой-то смысл? Это, наверное, звучит глупо.
- Нет, - стал отрицать он. - Не за что.
- Все, будто окутано тьмой, и я начинаю думать, что будь там хоть кусочек света, я бы смогла вспомнить обо всем, что позабыла. Но это страшно, потому что я знаю, появись там свет, появятся и очень плохие вещи.
Ее губы начали дрожать.
- Я боюсь.
Прошептала она с видимой уязвимостью в голосе. Больше нет сил держать дистанцию между ними, он протянул руку и осторожно притянул ее в свои объятья.
Поначалу она напряглась и сидела, как вкопанная, пытаясь побороть страх, но потом все же расслабилась и растаяла в его объятьях.
Он шевельнулся, пытаясь развернуться и быть ближе к ней, так ей станет теплее, а он, в свою очередь, прижмет ее к своей груди.
- Я знаю, тебе страшно, - сказал он. - Но я хочу, чтобы ты знала, что ты в безопасности со мной и Кейдом. Мы не позволим чему-либо случиться с тобой. Все, что сейчас тебя пугает - все в голове, в воспоминаниях. Эти вещи не причинят тебе боль. Только люди могут это сделать, и я надеру задницу любому, кто приблизится к тебе.
Она повернулась к нему лицом, чтобы заглянуть в его глаза. Маленькая улыбка коснулась ее губ. - Знаешь, а я тебе верю? Есть что-то в твоем голосе. Сама не понимаю. Это, наверное, глупо с моей стороны, а может, я в отчаянии, чтобы доверять кому-либо. Я чувствую... - ее голос звучал вперемешку с рыданиями. - Я чувствую себя так одиноко.
Мерркик коснулся губами ее лба. - Ты не одинока. У тебя есть я и Кейд. Я обещаю, что мы не бросим тебя. Мы сделаем все, что понадобиться, чтобы спасти тебя.
- Спасибо, - прошептала она.
Она положила голову ему на грудь, и он сразу начал гладить ее замаранные волосы цвета вороного крыла. Темные, как полночь волосы, потрясающе контрастировали с ее глазами цвета океана. Она была той женщиной, которую мужчина заметит в толпе. А это значит, что он и Кейд должны хорошенько постараться, чтобы обезопасить ее.
Дверь открылась, и по полу зазвучали тяжелые шаги. Женщина резко дернулась, от страха, широко распахнув глаза, и вцепилась в Меррик в безмолвной просьбе о защите.
- Шшш, - успокаивал он. - Это просто Кейд. Он вернулся с едой и твоими медикаментами. Все будет хорошо.
Моментом спустя, Кейд появился с пакетом на вынос и белым аптечным пакетом. Он направился к журнальному столику и положил на него покупки.
- Как на счет выпить? - спросил Кейд. - Есть вода, чай и соки. Я взял в аптеке апельсиновый и виноградный.
- Вода звучит не плохо, - пробормотала она.
Он вынул все покупки, а затем открыли дымящуюся миску куриного супа с лапшой. Он открыл бутылку воды и поставил его рядом с миской, а потом указал ей на еду.
- Тебе хватит сил поесть или тебя покормить?
Меррик увидел дискомфорт, отраженный на ее лице. Она покачала головой и попыталась освободиться от объятья Меррика. Он помог ей, придерживая в вертикальном положении и не позволяя быстро двигаться.
Когда она уселась на край дивана, тогда Меррик накинул одеяло ей на плечи, а Кейд взял ее руки в свои, чем не мало удивил ее.
Он потер ее руки, таким образом согревая ее пальцы, а потом посмотрел на нее с нежностью в глазах, и Меррик стало все понятно.
- Как только ты поешь, я дам тебе антибиотики и кое-что от боли. И ты хорошенько выспишься.
Она признательно кивнула и потянулась за ложкой, неуклюже возясь с ней из-за повязки на руке.
В итоге Кейд забрал ложку, а ее руки аккуратно положил ей на колени.
- Позволь мне, - мягко сказал он.