Образ жизни мустьерцев

Основой жизни мустьерцев была охота. Среди животных, на которых охотился человек, встречаются такие крупные, как мамонт и носорог. Прослеживается известная избирательность или специализация по добыче определенного животного: иногда на стоянках, расположенных близко друг от друга и существовавших примерно в одно время, преобладают кости разных животных. Например, в Староселье встречено 98, 4% костей дикого осла, а в Заскальной преобладают кости сайги. В пещерах Черноморского побережья Кавказа больше всего костей пещерного медведя (Воронцовская пещера --98, 8%), а на Ильской стоянке --до 87% составляют кости бизона. Охота на разных животных требовала особых навыков. Охота на мамонта, естественно, отличалась от охоты на пещерного медведя. И вместе с тем об этом основном способе добывания пищи человеком мы знаем очень мало. Некоторые исследователи предполагают, что человек не брезговал и падалью. Может быть, этим объясняются находки отдельных каменных орудий в местах скопления костей животных. Примером могут служить находки на Волге (Тунгуз, Ундоры и другие). Для палеолита обычно реконструируют облавные охоты на пересеченной местности. Возможно, были и ловчие ямы. Охота имела коллективный характер. Большинство исследователей считают, что некоторые орудия (остроконечники, листовидные острия) использовались как наконечники метательных копий. Несомненно, охота дополнялась и собирательством. Об этом говорят находки терочных камней, служивших для растирания плодов и корней съедобных растений. Лазуков Г.И., Гвоздовер М.Д., Рогинский Я.Я. «Природа и древний человек». - М.: Издательство «Мысль», 1981. - с. 94

Наряду с охотой значительную роль в хозяйстве мустьерского человека играло собирательство, поставлявшее, прежде всего растительную пищу, объем которой для первобытного человека был значителен. Ее остатки до нас не дошли, и долгое время утверждения о ее роли были умозрительны. Но постепенно накапливаются доказательства ее употребления в виде служивших для обработки продуктов собирательства каменных пестов, ступок, найденных на разных стоянках. Эти орудия встречаются часто, видимо, они широко использовались. Косвенным доказательством огромного труда, который первобытный человек вкладывал в обработку растительной пищи, являются изменения в надколеннике костяка женщины, найденного на стоянке Киик-Коба, что, как предполагают, явилось следствием частого и длительного стояния на коленях во время тяжелой работы. Авдусин Д.А. Археология СССР. - М.: Высшая школа, 1977- с. 27

Неандертальцы эпохи мустье достигли относительно высокой производительности, изготовляли более 60 видов орудий труда, вели развитый охотничий промысел, занимались собирательством, жили в постоянных поселениях. Люди мустьерской эпохи производили различные типы остроконечников (употреблявшиеся как ножи для резания, кинжалы, наконечники копий и др.), скребел (для разделывания туш, обработки шкур и дерева), выемчатые и зубчатые орудия (для обтачивания деревянных предметов, резания и пиления), рубил ища разных форм (служившие ударным орудием) и др. Все это говорит о специализации орудий труда в эпоху мустье в отличие от начальных этапов производства орудий труда, когда создавались универсальные орудия.

Увеличение разнообразия орудий труда свидетельствует об усложнении технологии их изготовления. Хотя структура технологического процесса осталась старой, но совершенствовались ее основные этапы: приобрели более правильную форму ядрища; стали более совершенными отщепы; росло число операций; технология производства стала в основном трехступенчатой (оббивка, скалывание, ретушь). Такой сложный процесс требовал значительного опыта, навыка, координации движений и определенной специализации в рамках рода. Позже появились составные орудия (копья, рогатины, ножи, скребла с деревянными рукоятками и др.) и стал применяться такой технологический прием, как раскаливание камня в огне, а затем охлаждение его в воде. Найдыш В.М. Концепции современного естествознания: Учебник. -- Изд. 2-е, перераб. и доп. - М.: Альфа-М; ИНФРА-М, 2004. - с.527

Анализ следов сработанности на мустьерских орудиях позволяет говорить об их многофункциональности и о существовании таких видов деятельности, как резание, строгание, сверление, обработка дерева и шкур. В мустьерскую эпоху возникают составные орудия (в частности, деревянные копья с кремневыми наконечниками). Из костей животных изготовляли ретушеры, костяные шилья и острия. Стоянки мустьерцев встречаются как в пещерах, так и на открытых пространствах. Это или долговременные стойбища (базовые стоянки), или охотничьи лагеря. Нередко мастерские для добывания и первоначальной обработки кремня обнаруживаются у выходов кремня и других пород камня. На некоторых стоянках фиксируются остатки жилых сооружений.

Мустьерцы нередко использовали скальные навесы под жилища. На крымской стоянке Волчий грот жилище именно такого типа. Исследователи предполагают, что оно было отгорожено заслоном из ветвей от холодных ветров. Для этого заслона могли использоваться и кости мамонта, скопления которых обнаружили на стоянке. Другим примером улучшения природных убежищ может быть широко известная крымская стоянка Киик-Коба, где жилая площадь была прикрыта каменной вертикальной оградой.

На стоянках мустьерцев хорошо известны искусственные жилища, причем настолько совершенные, что они заставляют предполагать достаточно длительную традицию домостроительства, начальная стадия которого должна быть отнесена к более древним эпохам. Это начало по материалам Западной Европы падает на ашель, для нашей территории -- вероятно, на то же время, о чем можно судить по следам искусственного жилища в Азыхской пещере (Азербайджан). На стоянке Молодова-I, относящейся к концу мустье, открыт сложный комплекс, состоящий из зимнего жилища, включающего два помещения и имеющего две пристройки, а кроме того, летнего жилища и надворных очагов. Основным материалом для строительства зимнего жилища послужили кости и черепа мамонтов. Эти костные остатки образовали круглую выкладку. Жилище, вероятно, было покрыто шкурами.

В свете открытий искусственных жилищ, встреченных и на некоторых других стоянках, пересмотрено значение малопонятных ранее находок скоплений костей, которые, видимо, также являются остатками искусственных жилищ.

Домостроительство -- несомненное свидетельство и следствие длительной оседлости мустьерского человека, что подтверждается и значительной мощностью культурных слоев на стоянках этой эпохи.

Находимые на стоянках кости животных говорят об известной специализации мустьерских охотников. На крымской стоянке Староселье найдены кости дикого осла. Дикий осел -- осторожное животное, и выследить его было трудно. Он выходил на равнины только весной. Тогда, видимо, он и становился жертвой людей. Это говорит нам о сезонности охоты; следовательно, люди заготавливали мясо впрок. Вероятно, в это время появляются такие способы консервирования, как сушение мяса на солнце, копчение его, хранение на морозе. Авдусин Д.А. Археология СССР. - М.: Высшая школа, 1977. - с.26

О более тесном сплочении коллектива людей говорят остатки жилищ с очагами, а также свидетельства возросшей оседлости (увеличение мощности культурных слоев и остатков охотничьей добычи). Об осознании коллективом своей общности свидетельствуют и погребения, в которых, вероятно, отразилась забота о членах коллектива. В этом плане исключительно интересно одно из погребений Шанидара, где обнаружен скелет палеоантропа-калеки, лишившегося руки. Удалось установить, что после увечья он жил долгое время, а это было возможно лишь при помощи и заботе коллектива. Нельзя не упомянуть и о том, что иногда кости человека обнаруживаются вместе с кухонными остатками, со следами ударов и обожженными. Отсюда можно предположить, что в мустьерскую эпоху существовал и каннибализм.

Все эти материалы дали основания ряду исследователей предположить, что уже в эту эпоху происходит становление родового общества. И, исходя из этого, понимать разнообразие кремневого инвентаря мустье как отражение этнографических особенностей (традиций в изготовлении каменных орудий) -- присущих определенным коллективам людей. Лазуков Г.И., Гвоздовер М.Д., Рогинский Я.Я. «Природа и древний человек». - М.: Издательство «Мысль», 1981. - с.95