Студопедия

Главная страница Случайная страница

Разделы сайта

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Глава 11. Не закрывай дверей, бери меня,






Не закрывай дверей, бери меня,

Пока тебя я знаю, Истина!

Исполнив замысел, не зная о цене,

Благодарю за то, что ты открылась мне!

«Финрод-зонг». Лора, Йовин

 

– Да! Я дракон!.. – яростно произнес Райвэн, голос которого больше напоминал гулкий рык, чем человеческую речь.

За спиной парня колыхалось что-то отдаленно напоминавшее тень от солнца (вот только тени не висят в воздухе темным маревом и тем более не норовят окутать отбрасывающий их предмет), имеющее очертание громадного тела ящера, и в этой тени тонкий юношеский силуэт попросту терялся. Четко видны были лишь глаза колдуна, которые светились странным светом, не мертвенным, но чужим и поэтому безумно пугающим.

«Кажется, это и есть его истинные размеры… – спокойно и отстраненно подумала Илнэ, не понимая, как она еще не бьется в дикой истерике от нынешнего вида Райвэна. – Такой проглотит и не заметит…»

На лице Райвэна, смутно угадывавшемся под покровом «тени», была странная смесь ярости, растерянности и откровенного ужаса, а ведь все эти чувства, казалось бы, были совершенно ему не свойственны.

– Я дракон! – со странной безысходностью повторил Райвэн, закрывая лицо тонкими руками. Темное марево то ли просто исчезло, то ли втянулось в тело колдуна, который медленно оседал на землю.

– Райвэн!!! – отчаянно завопил Лэн, опрометью кидаясь к дракону. Старший брат не успел схватить мелкую бестолочь за шкирку, мальчишка увернулся и уже через секунду прижимался к застывшему как мраморное изваяние Райвэну. – Успокойся! Ты же не виноват! Ты не хотел этого! Ну Райвэн!!!

«Черная одежда, черные волосы… Он будто статуя из черного мрамора, которую мы видели в подземельях Антэлэ… – растерянно думала Килайя, потрясенно глядя на колдуна. – Вот только он не плачет… Или плачет?»

Эльфенок уже отчаянно ревел в голос, а Райвэн медленно опускался на колени, никак не реагируя на слезы младшего эльфа; казалось, он вообще ничего не замечал.

– Дракон… – бездумно повторил Кот, удивленно глядя на Райвэна, будто в первый раз его видел. Демон вспомнил то, чему раньше не придал значения: – Не смотри в глаза дракону, иначе он украдет твою душу… Старое поверье, но, оказывается, верное.

– Мою он едва не украл… – глухо отозвался Эрт, вытаскивая из ножен меч и целеустремленно двигаясь по направлению к дракону. – Я очищу наш мир от этого порождения скверны!!!

На рыцаря посмотрели, как на буйного душевнобольного.

– Ты совсем с ума сошел?! – завопила Килайя на борца за мировую гармонию и благоденствие, с самым решительным видом встав на дороге у драконоборца и положив руку на рукоять своего меча, тем самым ясно давая понять, что если Эрт не прислушается к голосу разума в ее лице, то ему придется прислушаться к голосу оружия.

– Это ты с ума сошла! Это же дракон!!! Мерзкое порождение Тьмы! Огнедышащее чудовище! – возмутился доблестный воин, не понимая, почему Килайя, его соратница, не дает ему исполнить священный долг.

– Кто? – издевательски хмыкнула демонесса, в глазах которой застыл ужас, указав на скорчившуюся жалкую фигуру. – Этот, что ли?

Эрт растерянно уставился на предполагаемого противника, но вместо жуткой твари увидел сжавшегося в комок юношу, который обхватил руками колени и уткнулся в них лицом. Вместо страха он вызывал… жалость. Рядом с Райвэном сидел Лэн, безуспешно пытавшийся успокоить своего кумира. Рыцарь мужественно сжал зубы и снова попытался приблизиться к дракону. Он борется против чудовищ, которые творят зло в этом мире, это его долг как адепта ордена Святого Эалия Драконоборца! Драконы творят зло! Они убивают людей, жгут города! Нет более мерзких порождений Тьмы, чем драконы!

Райвэн – дракон, значит, его нужно убить.

 

…– Я люблю отца и брата.

– Вот уж никогда бы не подумал, что Темный может кого-то любить.

– Как будто эта способность зависит от источника силы. Это предрассудки Светлых, доблестный, причем дурацкие предрассудки. На самом деле мы мало чем от вас отличаемся. Просто… думаем немного по-другому.

– Для вас ничего не значат чужие жизни!

– Вы уверены, доблестный?..

 

«Пресветлый Единорог! Я уже ни в чем не уверен! – мысленно взвыл драконоборец, понимая, что исполнить свой долг оказалось не так уж просто. Вместо уродливой хари ящера перед глазами упорно стояло лицо Райвэна с хитрющей улыбкой и глазами, норовящими в каждую минуту изменить свой цвет. – Какое было прекрасное время, когда я не знал это тощее недоразумение!»

Некстати вспомнился весь их путь, который Райвэн прошел бок о бок с ними, вспомнилось, как после очередного приступа дракон уснул на одной на двоих лошади, полностью доверившись ему, Эрту.

«Рыцарь должен быть тверд!»

Драконоборец стиснул рукоять меча так, что побелели костяшки пальцев.

– Эрт, если ты только попытаешься приблизиться к нему, я убью тебя, – совершенно спокойно сообщил Кот, медленно перетекая в боевую трансформу.

Это не было угрозой, просто горный демон посчитал себя обязанным предупредить о собственных намерениях рыцаря.

– Вы все с ума посходили! – простонал Эрт. – Он дракон! Чудовище!

– Это ты сошел с ума, – усмехнулась Илнэ. – Кто бы он ни был, главное, что он наш друг, который не раз спасал наши шкуры.

– Но он дракон!!!

– Не упырь, и на том спасибо, – хмыкнул Грэш, который не считал нужным устраивать трагедию из того, что Райвэн вдруг оказался огнедышащим ящером. – Уж ничем не хуже, если бы он действительно был некромантом.

– Но мой долг – уничтожить злокозненное порождение Тьмы!!! – заорал Эрт, понимая, что мир вокруг окончательно сошел с ума.

– Да прекрати ты! – вякнул Лэн. – Он уже проваливаться начал!

– Что?! – хором воскликнули все. Что значила последняя фраза Лэна, никто не имел ни малейшего понятия, но никому и в голову не пришло, что слово «проваливаться» могло означать что-то хорошее.

– Владыка!!! – в панике завопил бородатый, причем так громко, что несчастный драконоборец от неожиданности выронил меч.

Тело колдуна более всего напоминало марионетку, у которой перерезали нити, он безвольно свалился на траву и не шевелился. Старый гном бросился к Райвэну и начал яростно трясти его за плечи, поминутно выкрикивая его имя. Когда эти меры не возымели должного эффекта, Мастер подгорного племени от души отхлестал Райвэна по лицу. То ли хотел заставить прийти в чувство, то ли решил отомстить за что-то, пока есть такая удобная возможность…

– Бесполезно… – обреченно констатировал Эгорт через пять минут безуспешных попыток достучаться до сознания Райвэна. – Спячка.

Гном отошел от бесчувственного тела, всем видом показывая, что лично он, старый гном, ничего не в состоянии сделать с нынешним состоянием новоявленного дракона.

Ответом на это заявление послужило мрачное и красноречивое молчание.

– И что же такое эта спячка? – озвучил общий вопрос Кот, подозрительно косясь на Эрта, который вроде бы уже на Райвэна и не кидался, но и не заявил, что он отказался от своего намерения улучшить мировую обстановку за счет убиения одного захудалого дракона.

– Дракон, когда тяжело ранен или его дух страдает, может впасть в состояние между сном и явью. Он не будет ни на что реагировать… Так драконы исцеляются.

– И сколько эта самая спячка будет продолжаться? И почему Лаэлэн почувствовал, что происходит с Райвэном? Почему он вообще всегда его чувствует?! – подозрительно осведомилась Килайя и, ожидая худшего, вроде бы случайно отпихнула ногой меч рыцаря подальше от его хозяина.

– Может быть, пару недель, а может, и пару сотен лет… – нехотя ответил гном. – Все зависит от того, насколько велико было потрясение, испытанное Владыкой. А насчет Лэна… Он ведь запечатлен на Владыку, но тот старался не дать мальчику полностью срастись с ним сознанием. Видимо, надеялся, что эльфа еще можно будет отделить без вреда для него.

– А потрясение у Райвэна было больше некуда, – тяжко вздохнув, отозвался Лэн, который так и продолжал мертвой хваткой держаться за дракона. На слова гнома о том, что он запечатлен на ящера, мальчик не обратил ни малейшего внимания, похоже, он и так прекрасно все знал. – Ему очень плохо… – В голосе эльфенка зазвенели тщетно сдерживаемые слезы. – Он же так лет пятьсот спать будет!!! А за это время мир уничтожа-а-ат!!! А он должен всех спасти-и-и!!! – отчаянно заголосил младший эльф, громко хлюпая носом.

Килайя невольно позавидовала мальчишке: ему не нужно было ничего решать, он раз и навсегда привязан к дракону, на которого запечатлен, и мучиться выбором ему не придется. Разве что подлый ящер найдет-таки способ избавиться от ушастого недоразумения.

– Ну и что нам теперь со всем этим делать?! – истерично вопросил всех присутствующих Айэллери, у него сдали нервы после всех радостей жизни, с которыми они в последнее время столкнулись. – За нами охотятся ополоумевшие драконы, одного из которых мы, оказывается, с собой таскаем! А мой младший брат на него вообще запечатлен! А теперь эта зверюга еще и в бессознательном состоянии! Что происходит, не понятно!

– Кстати говоря, Райвэн же говорил, что истинное тело невозможно настолько увеличить. Выходит, он врал? – хмуро спросила у Эгорта Илнэ, страшно недовольная тем, что ее догадки не подтвердились.

Гном выглядел растерянным и возмущенным одновременно. Еще бы! Владыка подло провалился в спячку, а разбираться со всем теперь ему, старому Мастеру.

– Нет, Владыка сказал правду, – устало вздохнул бородатый. Старику совершенно не нравилось отдуваться за Райвэна. – Ведь драконы не увеличивают свое истинное тело, а уменьшают.

– То есть… на самом деле они действительно ящеры?! – опешила волчица, чувствуя, как стремительно падает ее челюсть. – А человекоподобная ипостась вторая?!

Глаза леди медленно, но верно увеличивались в размерах. То, что нелюдь может перекидываться в зверей, было просто и понятно, а сам процесс смены ипостаси был подробно изучен, но то, что зверь может превращаться в человека, казалось чем-то невероятным.

– Да, – кивнул гном. – Первоначально драконы даже не могли перекидываться, но затем, чтобы скрываться от других рас, они стали менять свой облик. Из-за этого свойства смертность среди драконов резко снизилась. Владыка говорил, что до того, как их народ получил такое свойство, его сородичей часто убивали, особенно детей, которые не в состоянии себя защитить, драконы могли просто вымереть…

– Убивали? Драконов?! Да еще и детей?!! – не сдержал праведного гнева Эрт. – Эти твари сами кидались с неба и сжирали всех, до кого только могли дотянуться!

Гном укоризненно покачал седой головой:

– Драконы никогда не отличались кровожадностью, хотя вам в это, конечно, и трудно поверить. Наверное, они просто хотели поприветствовать пришельцев, которые явились на их земли, а мы, двуногие, так легко пугаемся всего незнакомого. Когда наш народ пришел к Крылатому хребту, мы тоже были до смерти напуганы грозным видом драконов. Мы попытались убить ящеров, они, естественно, в ответ напали на нас… Тогда едва не разгорелась война, но Владыка вовремя появился и сумел убедить наших старейшин разрешить дело миром. Правда, сперва ему долго пришлось доказывать им, что он действительно дракон… Невозможно было представить, что грустный юноша, который вышел к нам, действительно Владыка огнедышащих ящеров.

По физиономии Эрта можно было понять, что он не поверил ни единому слову.

– Грустный?! – выпучил глаза от удивления Айэллери, выронив от возмущения сухарь. – Да он же постоянно надо всеми издевается, язва этакая!

– Ну да, – вздохнул старый гном. – Губы улыбаются, а сердце плачет. Такой уж наш Владыка… Правда, тогда он еще не научился скрывать свою грусть…

–?! – опешили все, кроме притихшего Лэна.

– Да, – кивнул Эгорт. – В то время, когда мы с ним впервые встретились, он еще не умел скрывать свою грусть под весельем, как сейчас… А вот выражение глаз у него с тех пор так и не изменилось…

– Еще немного, и мы слезу пустим из-за несчастной драконьей судьбы! – презрительно фыркнул Эрт, который решил, что Райвэна он может и попозже убить. Когда рядом не будет всех этих защитничков. – Ах, бедный, несчастный ящер! Да он неизвестно еще скольких за свою жизнь сожрал!

– Никого Владыка не жрал!!! – Эгорт аж подпрыгнул от возмущения. – Владыка добрый, милосердный, мудрый!..

– Да чудовище он, к тому же еще и коварное! Он же нас постоянно обманывал! И после всего этого вы еще и жалеете его?! – взвыл Эрт, понимая, что для него милосердие дракона примерно то же самое, что и холодное солнце. В наличие подобных добродетелей у огромной огнедышащей рептилии рыцарь поверить ну никак не мог.

– Владыка никогда никого не жрал! – стоял на своем гном, неожиданно сообразив, что фактически все, кроме драконоборца, также готовы защищать Владыку с пеной у рта. – Драконы разумных существ вообще не едят!

– Ладно… А милосердие тогда откуда у этого камина с крыльями?! – не уступал драконоборец.

– Он что, совсем?.. – Килайя покрутила пальцем у виска, обернувшись к Илнэ.

– Выходит, что так… – согласно кивнула волчица, глядя на Эрта как на умалишенного.

– И вы тоже поверили в этот бред?! – ужаснулся рыцарь, пораженно глядя на своих спутников.

– А ты нет? – Кот насмешливо поднял бровь. – Я не изменил своего мнения о Райвэне. Мне все равно, дракон он или нет, я хочу служить ему.

– Вот только сам Райвэн этого почему-то не хочет, – не преминула напомнить демону Илнэ, саркастически хмыкнув.

– Это уже другой разговор… Так что, Эрт, убить этого дракона мы тебе не дадим. Ничего, судя по всему, мы очень скоро встретим сородичей нашего колдуна, а они, боюсь, в отличие от Райвэна, не являются убежденными пацифистами… Так что ты спокойно совершишь свой подвиг, можешь на этот счет не волноваться.

– Вот это меня и пугает… – вздохнул Эрт, решив на время забыть о своих принципах. И дракон с ним, с этим драконом! Все-таки знакомое зло под боком.

И тут, когда проблема с успокоением решительного драконоборца была решена, возникла еще одна трудность: а как быть с ящером в количестве одна штука в бессознательном состоянии, который не может самостоятельно передвигаться, и трупами в количестве восьми штук, которые надо срочно куда-то девать. Тягать на себе Райвэна никто желания не испытывал, да и прикапывать драконьи туши тоже то еще удовольствие…

– Драконы должны найти упокоение в огне! – категорично заявил Эгорт, к которому обратились за советом. – Тела нужно сжечь, это будет правильно.

«Совсем как у нас», – с неожиданной для себя самой грустью подумала Килайя.

– А Райвэн? – с надеждой спросила Илнэ.

– А Владыку придется на носилках нести, – вздохнул гном. – Не бросать же его, в конце концов… Дракона, в спячку впавшего, конечно, никто тронуть не сможет, но все-таки… нехорошо бросать его здесь вот так, одного.

– Никто тронуть не сможет? – удивленно переспросила Килайя, недоумевающее переводя взгляд с Райвэна на Эгорта и обратно.

– А вы камешек во Владыку бросьте, – с хитрой усмешкой предложил гном.

Наивная демонесса, недолго думая, последовала совету Мастера подгорного племени и от души запустила в «мерзкого звероящера» поднятым с земли булыжником вполне приличного размера. Видимо, в бросок своего импровизированного снаряда девушка вложила все накопленное за время странствия раздражение, о чем очень скоро пожалела: каменюка не соизволила лететь к дракону, а, отскочив от какой-то невидимой преграды, полетела в Килайю, которая, не стесняясь, высказала все, что думала о камне, Райвэне, старом гноме и сложившейся ситуации в целом. Получилось содержательно и прочувствованно.

– И так будет с каждым! – назидательно изрек гном, подняв вверх указательный палец. – Никто не сможет безнаказанно посягнуть на покой спящего дракона.

– А предупредить мог?! – обиделась демонесса, потирая ушибленное бедро.

Эгорт хмыкнул с видом собственного превосходства, не желая вступать в перепалку с Килайей.

– Придется делать носилки… – смирился с неизбежным Эрт.

 

Через два часа о произошедшем побоище напоминал лишь пепел и диковатые взгляды сотоварищей по путешествию, которые неодобрительно косились на дракона, все еще не подававшего признаков жизни. А если учесть, что прогнозы гнома насчет времени пробуждения Райвэна были далеко не радостными, то настроение у новоявленных спасителей мира было хуже некуда.

«По крайней мере, теперь никто не сможет прочитать мои мысли», – попыталась найти хоть что-то позитивное в сложившейся ситуации Килайя, но получалось пока что плохо. Один взгляд на бледного Райвэна, на лице которого застыло горестное выражение, и настроение мгновенно портилось. Девушке казалось, что та тщательно запрятанная в глубины драконьей души грусть, о которой рассказывал Эгорт, сейчас наконец-то показала себя. Неожиданно для демонессы в ней проснулось сострадание, причем с поистине женским размахом. Жаль было всех: Райвэна, Лэна, мир, всех драконов скопом, их отряд, ну еще и себя, любимую, по глупости ввязавшуюся в дурацкую авантюру. Видите ли, хотелось доказать всем, что она уже не ребенок и способна на многое. Брат тяжко вздохнул, но все-таки отпустил младшую сестренку на поиски великих подвигов, разумно рассудив, что если он попытается отговорить ее, то Килайя только разозлится и все равно поступит по-своему.

В свои тридцать два года девушка считалась одним из лучших воителей Звенящего леса, но на нее все равно смотрели с легким пренебрежением: женщина, младшая в семье, любимая, но совершенно бесполезная сестра правителя клана Рябины. А так хотелось доказать свою значимость, так хотелось, чтобы ее имя произносили с таким же благоговением, как имя погибшего отца и старших братьев. К тому же Килайя мечтала получить Второе имя, которое дается за те деяния, которые совершил в жизни, а не за то, что ты появился на свет. Вот только то ли ничего примечательного в жизни девушки не случалось, то ли женщину не посчитали достойной такой чести, но демонессе приходилось довольствоваться именем Килайя, Горечь Осени, которое напоминало ей треск поленьев на погребальном костре. На погребальном костре ее матери, умершей в родах. Демонесса конечно же не помнила погребения Джайанны, но каждый костер, на котором уходил в Небесный Лес сородич, напоминал о погибшей матери. Говорили, что Килайя очень на нее похожа…

– Эй, краса красноволосая, о чем задумалась? – насмешливо поинтересовался у погрузившейся в воспоминания демонессы Кот, участвовавший в благом деле транспортировки спящего Владыки. Вторым в носилки впрягся Грэш, который, в отличие от демона, никаких положительных эмоций от подобного времяпрепровождения не испытывал, но протестов орка никто слушать не стал.

– Неужто наш спящий принц произвел-таки на тебя впечатление, а? – не сдержал ехидства Кот.

– Он не принц, он Владыка! – возмутился гном, кстати говоря, отказавшийся тащить священную для себя особу под предлогом преклонного возраста.

– Нет! – тут же надулась Килайя, чувствуя, как предательски горят щеки.

Кот, зараза, верно подметил, что спящий Райвэн походил на сказочного героя, которого погрузила в сон какая-нибудь злая волшебница. Зачем? Да мало ли чем настоящий герой может насолить вредной бабе со скверным характером? Вот когда колдун этот недоделанный бодрствует, то все иначе совсем, он же язвит постоянно, ничего серьезно сказать не может, да и вообще… А вот сейчас… Демонесса и раньше понимала, что Райвэн удивительно красив, но почему-то сей прискорбный факт дошел до ее сознания только теперь, когда она пристальнее взглянула на правильное тонкое лицо с печатью вечной грусти. Каждому созданию женского пола жизненно необходимо кого-то жалеть, а вот дракона до последнего времени жалеть было не из-за чего… Зато теперь…

«Брат меня убьет», – со вздохом констатировала Килайя, понимая, что как только Райвэн придет в себя, то на смех ее поднимет со всеми этими спящими принцами и прочей глупостью, которая совершенно не пристала грозной воительнице, каковой девушка являлась, по собственному скромному мнению.

– Ну-ну, – еще ехиднее поддакнул горный демон.

«Убью!» – мысленно взвыла Килайя, впрочем решив не делать глупостей, которые поставят ее в еще более дурацкое положение. Хотя вряд ли в этом мире найдется что-то более глупое, чем безответные чувства по отношению к дракону, тем более к такому.

 

Вокруг только пустота… Она окутывает подобно савану… Желаний не осталось, даже таких простых, как желание жить… Здесь так тихо… Я смогу забыть…

 

Илнэ оценивала происходящее как ни на что не похожий бардак. То, что колдун оказался драконом, было еще ничего, но то, что этот самый дракон ни с того ни с сего решил впасть в спячку, оставив их без своей помощи, уже никуда не годилось. Потом еще этот дурацкий приступ тяги к подвигам у Эрта… Решил, видите ли, жизнь в мире улучшить. Посредством убиения Райвэна… Угу. Просто безотказный способ осчастливить всех поголовно! Неужели все люди такие глупые? Хорошо, что она, Илнэ, родилась среди двуипостасных, всегда отличавшихся рассудительностью и уравновешенностью. По крайней мере, некоторые из них.

Ко всем прочим радостям жизни, которыми стерва-судьба решила их облагодетельствовать, Килайя теперь смотрела на несчастного ящера, как голодная кошка на жбан сметаны. Нет, демонесса в принципе и раньше косилась на Райвэна, но упорно пыталась это скрыть, и прежде всего от себя самой. Кстати говоря, этот фокус только с самой Килайей и удался, все остальные прекрасно все видели, и, наверное, в первую очередь был в курсе терзаний демонессы сам предмет ее страсти. Знал, но ничего не предпринимал, ни чтобы дать понять несчастной Килайе, что подобное отношение ему приятно, ни чтобы лишить ее иллюзий раз и навсегда. Одно слово, дракон. Все у этих каминов с крыльями не как у нормальных людей и нелюдей, хотя можно их понять: в конце концов, на самом-то деле они ящеры, какое им дело до двуногих девушек?

Эгорт еще пыхтит как самовар, непонятно на кого дуясь. То ли на Райвэна обиделся, то ли на всех сразу, еще бы понять за что…

«Мир сошел с ума, и я вместе с ним», – недовольно подумала волчица, возводя глаза к насмешливо-синему небу, которому, наверное, было плевать на всех, в том числе драконов, сразу.

– И лошади сбежали… – грустно произнес Эрт, прерывая череду размышлений Илнэ. – Может, Аэ-Нари их опять приведет? – с надеждой предположил рыцарь.

– Не-а… – покачал головой Лэн, который ни на шаг не желал отходить от носилок. – Раньше ему Райвэн приказывал. Сам-то Аэ-Нари добровольно ничего делать не будет.

– Кстати, что это за зверюга такая странная? – не сдержал любопытства Кот. – Никак понять не могу, откуда этот жеребец явился.

– Наверное, это один из духов стихий, – пожал плечами Эгорт, для которого, судя по всему, тот факт, что Райвэна возят на себе духи, не казался чем-то необычным. – Они всегда с радостью соглашаются возить Владыку.

– Чего?! – не поверили все присутствующие.

– Дух?! – пораженно переспросил Грэш, едва не выронив носилки, за что тут же схлопотал подзатыльник от Илнэ.

– А что тут удивительного? – так же обыденно продолжал гном. – Владыка могущественен, нет ничего странного, что служить ему многие считают великой честью.

– И чего же это был дух? – более-менее спокойно произнес Кот, который теперь свято верил, что для дракона нет ничего невозможного.

– Чего-то пакостного, – усмехнулся старый гном. – Нари… Я же вроде бы знал значение этого слова… Нари… А, буря! Дух бури! – обрадовался Эгорт, выиграв битву с собственным склерозом.

– А это на каком языке? – не сумела побороть свое любопытство Илнэ.

– Так это же древний драконий, хотя Владыка всегда называл его язык Творения. Говорят, что от него все языки произошли, кроме человеческого, потому что люди были созданы последними и все делали по-своему, даже говорили. – Старик явно обрадовался возможности прочитать молодежи лекцию на тему «В добрые старые времена…», а его благодарные слушатели были довольны шансом узнать хоть что-то, что могло пролить свет на всю эту темную историю, в которую им «посчастливилось» попасть. – Его даже сами драконы почти что позабыли… Самые старшие из них помнят кое-что, опять же имена драконов должны быть только на языке Творения, но, пожалуй, говорить на нем сейчас может лишь Владыка. Он самый старый из ныне живущих драконов…

– Э?! – ужаснулся Айэллери. – Ты же раньше говорил, что он уже правил драконами во время переселения гномов! Сколько же ему действительно лет?!

– А никто не знает, – беззаботно отозвался Мастер подгорного племени. – Наверное, и сам Владыка не сможет ответить точно, сколько прожил, цифра-то немалая. Даже эльфы не представляют таких чисел, ведь эльфы были созданы позже драконов, и гораздо позже…

– Это тебе тоже Райвэн рассказал? – недовольно уточнил старший эльф, жутко задетый тем, что кто-то посмел оспорить титул Перворожденных у его расы. Айэллери от обиды даже неизвестно откуда взявшимся пирожком подавился.

– Владыка вообще много рассказывает, когда у него настроение подходящее, – отозвался гном. – Правда, почему-то все его истории напоминают байки, которые в трактирах рассказывают…

– Чем? – удивился Лэн.

– От них со смеху умереть можно!

 

Владыка нуждается в ней, она нужна ему сейчас, сию минуту, но между ними лиги пути, а она так устала… Идиотка! Надо было отправляться сразу же, как они почувствовали неладное, а теперь уже ясно, что …. Ну почему он отправился один с этими двуногими?! Почему они его отпустили, ведь если с Владыкой что-то случится… А теперь она и вовсе не чувствовала его! И след становился все слабее и слабее! Неужели Владыка уже мертв, а она даже не знает, кому мстить за его смерть?!

В янтарных глазах летящего золотого дракона закипали слезы…

 

– Эльф, заблудившийся в лесу… Я сейчас умру от смеха!

– А сама-то чем лучше?! Можно подумать, что ты не в лесу всю жизнь провела!!!

– Но я-то как раз не вопила, что в два счета нас отсюда выведу!!!

Килайя и Айэллери уже пятнадцать минут вдохновенно ругались, стоя посреди поляны, где отряд устроился на привал. На вопящих друг на друга остроухих субъектов смотрели с явным неодобрением и плохо скрываемым ехидством все, кроме Райвэна, он, на свое счастье, пребывал в спячке. Илнэ, чей тонкий волчий слух не переносил подобного ора, жутко завидовала ящеру, которому, наверное, еще и сны приятные снились. По крайней мере, воплей этой сладкой парочки он точно не слышит, а это уже несказанное везение.

– И ты здесь, между прочим, маг! – выдала свой последний аргумент девушка.

– А Эгорт, между прочим, говорил, что драконы магию чуют лучше, чем собаки запахи! Поэтому разумнее не колдовать!

– И ты считаешь, что это достаточное для тебя оправдание?!

– Вы еще подеритесь, – хмуро предложил скандалистам Эрг.

Те смущенно посмотрели на рыцаря, слегка покраснели и усиленно начали делать вид, что не обращают друг на друга никакого внимания. Получалось из рук вон плохо: демонесса и эльф то и дело обменивались испепеляющими взглядами, призванными выразить, что эти двое друг о друге думали. Драконоборец устало пришел к выводу, что уж лучше бы они ругались, чем пыхтели, как два голодных ежа. Эрт обвиняюще покосился на спящего Райвэна, считая, что это тварь ползучая точно бы догадалась, как заставить двух дебоширов вести себя мирно. Да и из леса дракон вывел бы их в два счета, раз уж в гномьем лабиринте ориентировался, как в собственной спальне.

«Дожили, – горько усмехнулся благородный рыцарь, – я мало того что не убил ящера, так и еще всей душой желаю, чтобы он наконец-то очнулся и решил все наши проблемы единым махом. Чувствую себя как сопливый оруженосец, который смотрит на своего сеньора широко разинув рот. Глупость-то какая… Это ведь дракон».

– Темнеет уже, – ненавязчиво начала Илнэ.

– И что? – хмуро уставилась на нее Килайя, которой сейчас хотелось рычать и кусаться, поэтому она была намерена это делать, несмотря на то, кто перед ней. Демонесса была жутко уставшей и злой, а следовательно, опасной для окружающих.

– Давайте на ночевку устраиваться. Все равно в темноте мы далеко не уйдем, скорее уж совсем заплутаем, да еще и Райвэна уронить можем. Вряд ли он потом нам за это спасибо скажет.

– Вот только не думаю, что он что-то почувствует, да и просыпаться ему лет через пятьсот. Это даже для бессмертных немало, – напомнила волчице демонесса, в ее голосе проскальзывали подозрительные нотки, которые можно было назвать истеричными.

«Угу. От этой девчонки теперь ничего разумного не дождешься. Правильно кошак подметил: ей теперь этот „спящий принц“ глаза застит. Мне только борделя в отряде не хватает для полной остроты ощущений!» – мысленно взвыл Эрт, понимая, что хуже произошедшего уже ничего быть не может. Даже нашествие сотни драконов разом лучше, чем одна безнадежно влюбленная девица в отряде. К тому же лесная демонесса. К тому же вооруженная. Мало ли что устроит…

– В любом случае не стоит его ронять. Владыка все-таки, правитель, неприлично получится, – упорно успокаивала подругу Илнэ. – Так что давайте отдохнем, а утром снова попытаемся выйти отсюда. – Девушка с надеждой посмотрела на предводителя отряда, надеясь, что он поддержит ее.

– Верно, – оправдал ее ожидания Эрт. – Утром мы успокоимся, сегодня было слишком много потрясений, поэтому мы не в состоянии принять верных решений. Ну, так кто первым будет дежурить?

Естественно, добровольцев не нашлось…

 

Утро пришло, хотя никто не желал этого. Кому захочется принимать какие-то судьбоносные решения, которые повлияют на судьбу всего мира, когда с собственными проблемами не в состоянии справиться?! К тому же выспаться толком никому так и не удалось: все ворочались, ожидая, когда же наконец над их головами раздастся знакомый рев, а он почему-то все не раздавался. То ли сородичи Райвэна решили взять внеплановый выходной, то ли просто еще не узнали о бесславной гибели своих восьми товарищей от рук собственного Владыки… Дракон их разберет, этих драконов! Но в результате утром друзья были еще более усталые и злые, чем вечером. Глаза красные, как у упырей, к тому же сходство с примитивной нежитью добавляла бледность и злобные выражение на одинаково помятых лицах. И опять компания пришла к выводу, что Райвэну повезло больше всех, а значит, виноват именно он, подлая драконья морда! Владыка, не подозревавший о предъявленных ему обвинениях, продолжал не реагировать на происходящее, что и спасло его от злобных нападок.

– А я чувствую запах жилья, – сообщила Илнэ, которая, проснувшись, сразу же начала напряженно принюхиваться. – Оно недалеко.

– Чего же вчера ты ничего не чувствовала?! – окрысился на нее старший эльф.

– Вчера ветра не было, да и вонь горелого мяса весь нюх отбила, – пояснила девушка.

– Значит, опять я виноват оказался! – воскликнул Перворожденный.

– Конечно, ты, – кивнула волчица. – Можно подумать, это я трупы магическим пламенем сжигала так, что потом половина леса провоняла.

Айэллери обиженно надулся, стараясь не признаваться самому себе, что безумно рад тому, что скитания по лесу наконец-то закончены для него. Эльф стыдился этого, но эта чащоба, незнакомая, чужая, его пугала. А вот Лаэлэну было абсолютно все равно, где он, если рядом Райвэн, даже сейчас, когда от ящера толку, как от сломанного ножа, младший эльф все равно упорно держался рядом с ним, не желая ни на секунду отходить.

– Они и здесь могут быть, – хмуро произнес Эгорт. – Драконы селятся среди людей, чтобы труднее было отыскать их. А Владыку знает в лицо каждый дракон… Боюсь, что Владыка привлечет слишком много внимания…

– И что нам с ним сделать? – устало спросил совета Эрт, которому бесконечно надоел весь этот бардак. Предложи кто сейчас прикопать Райвэна под ближайшей сосной, рыцарь согласился бы не задумываясь, да он даже мечтал о том миге, когда над доставшим его типом возвысится аккуратный холмик земли!

Предложение гнома ненамного отличалось от того, что желал сделать с Райвэном драконоборец:

– Спрячем Владыку в каком-нибудь овраге, а потом вернемся за ним ночью, когда убедимся, что ничто нам не угрожает.

– Ты с ума сошел! – возмущенно выдохнула Килайя, глядя на бородатого, как монахиня, которой предложили сбыть мощи святых по сходной цене. – Как можно его тут бросить?!

Под насмешливыми взглядами товарищей по несчастью девушка осеклась и втянула голову в плечи, понимая, что вот теперь все точно уверены, что она в этого паразита чешуйчатого…

– Уж лучше оставить его на время, чем лично отнести врагам, – заметила Илнэ, смотря на демонессу с искренним сочувствием.

«Любовь зла…» – усмехнулась леди, но язвить не стала. Несчастной демонессе и так достанется от остальных. Особой тактичностью никто, кроме Илнэ, в отряде не страдал…

 

…Я один… Всегда один… А вокруг нет ничего и никого… Отец… Ариэн… Почему рядом со мной никого нет?..

 

Райвэн чуть шевельнулся и глухо, еле слышно застонал.

– Что с ним? – тихо и почему-то благоговейно спросил у гнома Кот, который мгновенно оказался на коленях рядом с драконом.

Райвэн так старательно пытался не дать демону привязаться к себе, а позже всеми силами рвал то, что их связывало, да только все без толку… Демоны вообще на редкость постоянны в своих привязанностях, как горные, так и лесные, и никто не может понять, хорошо это или плохо.

– Видимо, спячка еще недостаточно глубокая, – устало пожал плечами Эгорт, стараясь скрыть нарастающее беспокойство: ему совершенно не нравилось то, что происходит с Райвэном. – Да и сон, судя по всему, у Владыки дурной. Он рассказывал, что так бывает. Когда сон страшный – это признак того, что спать дракон будет очень долго…

А еще Владыка говорил в одну из немногочисленных встреч с гномом, что тот, кто видит во время спячки дурной сон, может и вовсе не проснуться, его утянет в небытие камень, который лежит на душе… Правитель драконьего племени вообще редко лично снисходил до тех, кто поселился по соседству с его Чертогами, но уж если какому-то бородатому выпадало счастье встретиться с Владыкой, тот держался на равных, не пытаясь ничем подчеркнуть свой статус или унизить собеседника. Объяснял он это на удивление просто: «Я не ваш Владыка». К слову сказать, обычно Эгорт жалел, что правит подгорным племенем не этот странный юноша с глазами, меняющими свой цвет (правда, не в те моменты, когда на Райвэна что-то находило и он вел себя как ребенок, которому дали в руки алхимическое зелье, используемое гномами для того, чтобы пробить очередной проход в скальной породе). Как-то во время очередного такого перепада в поведении Владыки пришлось одну шахту целиком восстанавливать…

– Только надо овраг поуютнее выбрать, – вздохнул Лаэлэн, который против идеи гнома почему-то не выступил, хотя, казалось бы, именно эльфенок должен был воспротивиться подобному обращению с Райвэном, которого обожал, но младший эльф только тихо сказал: – Он сейчас в большей безопасности, чем все мы… И мы должны остаться в живых, иначе он будет грустить…

«Отличная причина, чтобы выжить!» – мысленно возмутился Айэллери, которого бесило то, что вот эту чешуйчатую гадость Лаэлэн ценит больше, чем своего единокровного брата. От расстройства старший эльф начал есть в два раза больше обычного.

– Вы зря печалитесь, – коснулся руки старшего из братьев гном, который был достаточно стар, чтобы заметить неудовольствие на лице Айэллери, старательно жующего яблоко. – Узы между запечатленным и драконом иного рода, чем между родичами… Владыка не отнимал у вас брата…

Вроде бы и уважительно сказано, но без того восторга в глазах и не с той интонацией, с какой Эгорт обращался к дракону. Увы, но он, Айэллери, не Райвэн, не Владыка драконов, вечно юный и бесконечно старый, куда ему тягаться с непостижимым ящером… Чтоб его Черный Дракон побрал, пакость крылатую!!!

 

Райвэна положили на дно оврага и прикрыли таким количеством веток, что это, по едкому замечанию Кота, уж точно должно привлечь любопытных. Ему ответили, что если не нравится, как они замаскировали дракона, то пусть сам переделывает, и вообще сам дурак. Демон красочно представил реакцию селян, кои будут иметь счастье обнаружить такой вот «труп», и решил, что не стоит портить людям удовольствие, тем более что сделать они Райвэну все равно ничего не смогут, разве только спереть, но как можно использовать бесчувственное тело? Впрочем, нужды народного хозяйства Кот, который всю жизнь провел в боях, представлял себе слабо. Мало ли что…

Лэн был спокоен и сдержан, будто в нем осталась какая-то часть Райвэна, неподвластная сну. Эльфенок ни разу не сорвался, не ударился в слезы, просто отошел от злополучного оврага, ставшего временным пристанищем Владыки, последним. Подобной выдержки от Лаэлэна никто не ожидал. Килайя тоже не ударилась в истерику, хотя это было и неудивительно, ведь, несмотря на всю свою вспыльчивость, воины народа лесных демонов славятся выдержкой. К несказанной радости Эрта, сестра главы клана Рябины не оказалась исключением из этого правила.

Это странное прощание с Райвэном повергло всех в странную, необъяснимую тоску, будто прощались не с уснувшим на время драконом, который рано или поздно должен очнуться от своего забытья, а с умершим, и злосчастный овраг казался могилой, где оставили друга. И как ни пытался орк неуклюжими шутками успокоить друзей, лучше почему-то никому не становилось…

 

Хмурые стражи у ворот славного города Сэлижа с некоторым негодованием смотрели на приближающуюся к ним толпу. Совсем совесть потеряли, морды разбойные! Это ж надо! Банда Душителя Крома сама в город пожаловала! Больше некому. Только этот бандюга к себе в банду нелюдей берет. А вот и он сам… Здоровенный-то какой! Да еще и в кольчуге. Бабы еще четыре… Или не бабы это вовсе? Нелюдь, говорят, любит длинные волосы носить. Хотя бы попытались тайно в город пробраться, паскуды, ну есть же хоть какие-то приличия и у разбойников!

– Сержант, вы только гляньте… – обалдело прошептал, выпучив от удивления глаза, конопатый Кнас, сестрин сын, которого он пристроил в стражу. – Чего ж делать-то?!

– Чего делать! – зло передразнил паренька сержант. – Ноги в руки и тикай до магиков! Пусть помогают. Говорят, что у Крома тоже колдун в банде имеется.

 

Отряд у городских ворот встречала целая делегация, причем вооруженная и злая, как потревоженный осиный рой. Причины столь теплого приема никто понять сразу не смог, да и позже сообразить, почему их так пламенно невзлюбили, тоже не получилось. Просто не успели.

Стражники орали что-то про разбойников, но доблестные защитники всего живого просто не могли отнести подобные высказывания на свой счет. Уж они-то разбоем точно никогда не занимались. Ну не считать же преступлением конфискацию транспорта у тех бандюг в лесу?.. Или считать?

 

– Кажется, нас здесь не любят, – констатировал Грэш, чувствуя, как его покидает вечный оптимизм, который свойственен оркам в той же мере, что и грубость. Естественно, ни о каком оптимизме, сидя в тюрьме, говорить не приходится.

– И как же ты догадался?! – язвительно спросила Грэша Килайя, которая страстно желала схватиться хоть с кем-то. Такого унижения девушка никогда в жизни не испытывала: у нее отняли оружие, посадили в сырую зловонную камеру, в каких держат воров и убийц!.. Брр! Какой стыд!

– А еще эти доблестные блюстители закона пообещали, что завтра утром нас повесят… – напомнил Кот, который сидел в самом дальнем углу, обхватив колени руками. – А нас с Илнэ заперли в человеческой форме… Даже когтями никого не приласкать…

– Я просто счастлива… – пробормотала демонесса. – И что, мы позволим этим ненормальным повесить нас просто потому, что им показалось, будто мы бандиты?! Я еще и сотни лет не разменяла!!! Я жить хочу!!!

– Можно подумать, здесь кто-то жить не хочет, – равнодушно отозвался Айэллери, который уже попрощался с надеждой выбраться из этой передряги целым и невредимым. Жалко было, что Лэн так мало увидел за свою жизнь…

– Ты же маг! – возмутилась демонесса, бессильно опустив руки.

– Да на мне сейчас столько блоков, что дышать и то трудно! – раздраженно воскликнул эльф. – Меня местные маги так разделали, что я даже банальный телекинез использовать не в состоянии! Да еще и есть жутко хочется…

– Тебе лишь бы пожрать, – беззлобно поддел Перворожденного орк. – А глиста наша чешуйчатая помочь не может, хрыч бородатый? – спросил Грэш у насупившегося гнома, который забился в самый дальний угол и угрюмо молчал.

– Не знаю, – честно ответил Эгорт. – Если бы Владыка погиб, то точно помог бы нам, но он в спячке… Еще никогда не случалось, чтобы дракон, дав клятву и не успев ее исполнить, впал в спячку. Я просто не представляю, как клятва действует, и, стало быть, не могу ничего предполагать.

– Ничего не скажешь, обнадежил… – ворчливо откликнулся Эрт. – Значит, наше путешествие окончится на виселице. Какая прелесть!

«По крайней мере, он ничего не узнает!» – со странным облегчением подумала Килайя, непонятно почему успокаиваясь.

– Ну а ты-то что молчишь, Лэн?! – обратился к эльфенку драконоборец. – Ты же на него запечатлен!

– И что? – ехидно поднял бровь Лаэлэн. – Райвэн не давал мне возможность полностью слиться с его сознанием, а при неполном запечатлении мне ничего, кроме эмоций, почувствовать не удалось, да и то я улавливал только сильные переживания. К тому же когда Райвэн в спячку впал, я его вообще чувствовать перестал, будто его нет.

– Просто потрясающе… – подвела итог Илнэ. – Значит, мы бездарно гибнем в этом мерзком городишке, а дракон так и остается валяться в овраге до своего триумфального пробуждения. Все лучше не придумаешь!..

 

Рябой Ясь всегда отличался наглостью, смекалкой и смелостью, за что его деревенские девки и любили. Вот и в этот вечер он решил прогуляться у края разбойничьего леса и поискать схроны, в которых банда Крома частенько оставляла что-то из добычи, когда приходилось уходить от стражи налегке. Ясю уже доводилось находить такие тайники. Много парень, конечно, брать не решался, чтобы не навести разбойников на мысль о том, что неподалеку бродит нахальный воришка, но и того, что он получал, было достаточно для безбедной жизни.

Проходя мимо знакомого оврага, в который часто спускались на водопой козы (в нем протекал небольшой, но быстрый ручей), селянин обнаружил, что выглядит овраг странно.

«Глянь-ка… Что-то в Козьем-то овражке веток чересчур много… Неужто решили прямо здесь припрятать? – удивился парень, ползком подбираясь к предполагаемому схрону. – Совсем страх потеряли! Здесь же стража каждую кочку обыскивает!»

Умом-то шустрый крестьянин понимал, что такой небрежности разбойники, которые не первый год держат в страхе всю округу, допустить уж точно не могут, но любопытство на пару с жадностью упорно тянуло его к проклятущему оврагу.

– Я только одним глазком! – шепотом непонятно кому пообещал Ясь, спускаясь.

Слева от ручья лежала куча свежих веток, которая явно что-то под собой скрывала.

Надеясь на что-то стоящее, паренек принялся откидывать ветки…

Когда его рука наткнулась на что-то мягкое и холодное, Ясь едва не заорал. Под ветками лежал труп, причем совсем свежий.

– Из благородных, – пришел к выводу воришка, вглядываясь в умиротворенное тонкое, обрамленное черными, чуть волнистыми волосами лицо, поражающее своей странной красотой. – И, видать не без эльфийских кровей…

Убитого юношу Ясю стало жаль: всего-то года двадцать три было, не пожил совсем. Однако сочувствие не могло убить в крестьянине желания поживиться. Конечно, вряд ли разбойники оставили на трупе хоть что-то ценное, ну а вдруг? Чем дракон не шутит!

Надежды Яся оправдались: на теле неизвестного покойника оказалась добротная, но, к сожалению, недорогая одежда черного цвета, прорех на одежде не обнаружилось, впрочем, как и ран на теле, так что воришке приходилось только гадать, отчего умер юноша. На шее висел круглый медальон из какого-то белого металла, наверное серебра, на поясе висели меч и кинжал. Не ахти, конечно, но и это продать можно…

Когда Ясь начал сноровисто расстегивать пояс на мертвеце, покойник стал шевелиться, правда, крестьянин, увлеченный процессом, не сразу это заметил, а заметив, заорал так, что едва голос не сорвал.

– Мамочки… – пролепетал начинающий мародер, мгновенно прекратив орать и на коленях отползая от мертвеца, который медленно встал на ноги. Убитый оказался высоким и тонким в кости. – Зомбяк!

Глаза покойника открылись, и Ясь, понимая, что делает глупость, заглянул в них. Зрачки у трупа оказались неестественно расширены, а радужка была грязно-белесой.

– Простите, господин хороший! Я же ничего такого! Я ж только похоронить по-человечески! – принялся тараторить парень, прекрасно понимая, что нагло врет, а мертвые ложь завсегда чуют.

Покойник сделал пару неуверенных шагов, и Ясь потерял сознание от ужаса. К огромному счастью для себя. Мародер-недоучка уже не увидел, как стройное тело в черных одеждах теряет свои очертания, становится больше…

Над притихшим ночным лесом взмыл в черное небо громадный дракон. Ветер покорно поддерживал его тело. Ящер летел к видневшимся вдалеке стенам города…






© 2023 :: MyLektsii.ru :: Мои Лекции
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
Копирование текстов разрешено только с указанием индексируемой ссылки на источник.