Правовой статус Совета Безопасности 3 страница

Порядок принятия решений этим важнейшим органом предусмат­ривает, что для принятия решений по процедурным вопросам доста­точно, чтобы за то или иное решение проголосовали девять любых чле­нов Совета Безопасности. Для принятия решений по всем другим во­просам требуется не менее девяти голосов, включая совпадающие голоса всех постоянных членов Совета. Нельзя не отметить, что выра­жение «включая совпадающие голоса всех постоянных членов» в прак­тике Совета Безопасности стало толковаться в том смысле, что посто­янный член мог и воздержаться при голосовании и не обязательно го­лосовать только за или против того или иного предложения. Впервые такая практика была применена Советским Союзом, когда он воздер­жался при голосовании резолюции 4 Совета Безопасности от 29 апре­ля 1946 г. по испанскому вопросу и заявил, что это не должно созда­вать прецедент и не препятствует одобрению резолюции. Тем самым в силу сложившейся практики воздержание постоянного члена Совета Безопасности от голосования не рассматривается как вето. Кроме того, с 1971 г. в практике Совета Безопасности стала применяться процеду­ра неучастия постоянных членов в голосовании по тому или иному вопросу, что не препятствовало, однако, принятию решения.

Начало такой практике (хотя до этого и был случай неучастия Фран­ции при голосовании резолюции 164 от 22 июля 1961 г. по жалобе Туни­са) было положено в 1971 г., когда Китай не принимал участия в голосо­вании по резолюции Совета Безопасности 305 от 13 декабря 1971 г. по кипрскому вопросу. В 1973 г. КНР не участвовала в голосовании по резолюции 344 от 15 декабря 1973 г. относительно созыва Мирной кон­ференции по положению на Ближнем Востоке в Женеве.

В Уставе содержится оговорка (п. 3 ст. 27), согласно которой сто­рона, участвующая в споре, должна воздержаться от голосования при принятии решений на основании глава VI (Мирное разрешение спо­ров) и пункта 3 статьи 52. Достаточно одному или нескольким посто­янным членам Совета Безопасности проголосовать против, и решение считается отклоненным, даже если за него подано требуемое Уставом большинство в девять голосов. В этом случае говорят о наложении вето постоянным членом, то есть Совет Безопасности не может принять ни одного решения по непроцедурным вопросам без одобрения или по крайней мере без молчаливого согласия всех постоянных членов. Тем самым Устав ООН выделяет основную, доминирующую роль пяти постоянных членов при принятии решений этим органом и подчер­кивает необходимость согласованности их действий по поддержанию международного мира и безопасности.

Но Устав не ограничивается только фиксированием обязательно­сти согласованных действий постоянных членов по поддержанию мира во всем мире. Этот документ гарантирует интересы и права каж­дого из постоянных членов, если даже он остается в меньшинстве в Совете, с помощью так называемого права вето, суть которого заклю­чается в том, что Советом Безопасности не могут быть приняты ка­кие-либо кардинальные решения вопреки воле и желанию одного из пяти постоянных членов.

Принцип согласованности действий постоянных членов юриди­чески закрепляет истинное равноправие всех постоянных членов, исключает доминирующее положение кого-либо из них, служит важ­нейшей юридической и политической гарантией против произвола и Диктата со стороны одного или нескольких постоянных членов и яв­ляется эффективным методом достижения баланса интересов госу­дарств и взаимоприемлемых договоренностей по кардинальным про­блемам современности.

Значение принципа согласованности действий постоянных чле­нов Совета Безопасности не исчерпывается, как это пытаются пред-

ставить некоторые западные юристы и политики, тем, что он регла­ментирует юридическую процедуру принятия решений Советом Бе­зопасности²⁰. Западные правоведы часто умышленно упускают из виду, что сущность принципа единогласия не сводится к этой фор­мальной стороне, а коренится значительно глубже.

Историческое значение этого принципа заключается в том, что он не только призван служить реальной гарантией сохранения всеобще­го мира путем согласованных действий постоянных членов Совета Безопасности, но и должен применяться с учетом интересов всех стран, как больших, так и малых, независимо от их политического и государственного строя. Важной чертой принципа согласованности действий является также то, что он стимулирует поиски взаимопри­емлемых компромиссных путей и средств в разрешении важнейших международных проблем. Вот почему он является единственно воз­можным и непременным условием плодотворной и эффективной де­ятельности не только Совета Безопасности, но и всей Организации Объединенных Наций. Без укрепления этой реальной основы немыс­лимо сколько-нибудь серьезное улучшение деятельности Совета Бе­зопасности.

Как отмечалось в письме министра иностранных дел СССР Гене­ральному секретарю ООН от 4 июля 1972 г., «принцип единогласия -реалистическое и лучшее из возможных решений, и пересмотр или отмена этого принципа подорвали бы основу существования Орга­низации Объединенных Наций, обрекли бы на гибель ООН. Совет­ский Союз убежден в том, что недовольство нужно направлять не про­тив принципа единогласия, а против тех, кто использует его вопреки Уставу ООН, вопреки чаяниям народов. Тем, кто утверждает, будто в условиях изменившегося за четверть столетия мира принцип едино­гласия не соответствует новой обстановке, следовало бы помнить, что в силу закономерностей ядерного века попытки одних постоянных членов Совета Безопасности применить принуждение или даже силу от имени ООН против других постоянных членов Совета на деле оз­начали бы мировую войну со всеми вытекающими из этого пагубны­ми последствиями»²¹.

Устав ООН предусматривает, что принцип единогласия постоян­ных членов применяется в Совете Безопасности при решении непро­цедурных вопросов. Процедурные же вопросы принимаются голоса­ми любых девяти членов Совета, причем не делается различия между голосами постоянных и непостоянных членов. Отсюда ясно, что пра-

вильное разграничение процедурных и непроцедурных вопросов име­ет существенное значение в практике Совета Безопасности.

Следует прежде всего отметить, что проведенное в статье 27 (пп. 2 _и 3) различие рассматриваемых Советом Безопасности вопросов яв­ляется именно различием между вопросами процедуры и всеми дру­гими вопросами, а не между «важными» и «неважными», как это пы­таются представить некоторые западные ученые²². Подобные утверж­дения лишь запутывают и без того сложный вопрос. Вряд ли кто может отрицать бесспорную важность процедурных вопросов, рассматрива­емых в Совете Безопасности. Ведь в этом органе разбираются вопро­сы, затрагивающие жизненно важные интересы многих государств. От того, каков порядок, способ обсуждения и решения этих вопро­сов, зависит подчас не только смысл, суть принятого решения, но нередко и сама судьба внесенного предложения. Поэтому проведе­ние различия между двумя категориями вопросов, указанными в ста­тье 27 Устава ООН, по признаку «важности» не может быть признано правильным и представляет собой извращение содержания Устава ООН.

Устав ООН и Заявление четырех держав от 7 июня 1945 г., дающее толкование процедуры голосования в Совете Безопасности, подчер­кивают, что Совет Безопасности может принимать решения двоякого рода: решения, которые требуют принятия «прямых мер» и относятся к существу вопроса, и решения процедурного характера. При этом под процедурными понимаются вопросы, относящиеся к процедуре само­го Совета Безопасности, а не вообще любой процедурный вопрос. По­этому если, например, Совет Безопасности рекомендует согласно ста­тье 36 Устава сторонам в споре «надлежащую процедуру или методы урегулирования», то для Совета Безопасности это будет уже вопрос существа, и, следовательно, для принятия такой рекомендации потре­буется, чтобы за нее голосовали не менее девяти членов Совета Безо­пасности, включая всех постоянных членов.

Это весьма важно отметить, поскольку западные государственные и политические деятели, а также западные юристы, ссылаясь на про­цедурный характер некоторых решений (например, по главе VI Уста­ва), пытаются сделать из этого вывод, что, мол, в таких случаях прин­цип единогласия не должен применяться²³.

Эту ошибочную точку зрения западные страны пытались даже на­вязать Совету Безопасности. 14 апреля 1949 г. под нажимом запад­ных государств Генеральная Ассамблея приняла резолюцию «По во-

просу о голосовании в Совете Безопасности», в которой постоянным членам Совета Безопасности рекомендовалось считать определенные вопросы, приводимые в специальном приложении (35 категорий воп­росов), процедурными и руководствоваться при голосовании в Сове­те Безопасности указанным списком вопросов. Эта резолюция была явно направлена на ревизию соответствующих положений Устава и Заявления четырех держав от 7 июня 1945 г., что встретило энергич­ный протест со стороны Советского Союза и других миролюбивых государств.

Предварительное решение о том, является тот или иной вопрос процедурным или вопросом существа, не может быть поставлено в зависимость от какого бы то ни было заранее составленного пе­речня вопросов, априори признанных процедурными, а должно приниматься на основе конкретного изучения существа, смысла вопроса и учитывать возможные последствия принятия Советом Безопасности решения по такому вопросу. Даже имеющиеся в прак­тике Совета Безопасности прецеденты не могут служить достаточ­ным основанием для отнесения того или иного вопроса к катего­рии процедурных. Совет Безопасности сам определяет характер вопроса и может, следовательно, в зависимости от характера и осо­бенностей этого вопроса считать его процедурным или вопросом существа.

Представители России и других стран неоднократно указывали, что для определения процедурного или непроцедурного характера вопроса может применяться лишь единственный метод, указанный в Уставе ООН и Заявлении четырех держав от 7 июня 1945 г.: если в Совете Безопасности возникнут разногласия, то решение этого пред­варительного вопроса должно осуществляться самим Советом Безо­пасности с применением принципа единогласия. Таким образом, на практике получается, что сначала может быть наложено вето при ре­шении предварительного вопроса о том, имеет та или иная резолю­ция Совета Безопасности процедурный характер или нет, а затем с помощью вето может быть отклонена и сама резолюция (так называ­емое двойное вето). Двойное вето в практике Совета Безопасности применялось сравнительно редко и преимущественно в первые годы его деятельности. Так, за первое пятилетие деятельности Совета Бе­зопасности было пять случаев применения двойного вето²⁴. На про­тяжении всей деятельности Совета Безопасности двойное вето было использовано всего шесть раз.

Однако этот ясный и юридически правильный метод определения процедурного или непроцедурного характера вопросов, решаемых Советом Безопасности, неоднократно подвергался нападкам со сто­роны США и их ближайших союзников по НАТО. Потерпев неудачу в попытках теоретически «обосновать» отход от основных положе­ний Устава и Заявления четырех держав от 7 июня 1945 г., западные страны, и прежде всего США, встали на путь фактической ревизии указанных актов. Для этого они, например, прибегли в 1950 г. к об­ходным маневрам, навязав Совету Безопасности противоправную практику определения процедурного или непроцедурного характера вопросов. Суть этой практики сводится к тому, что, когда Совет Бе­зопасности определяет, процедурный или непроцедурный тот или иной вопрос, Председатель Совета Безопасности дает свое толкова­ние и объявляет его в председательском постановлении; если это по­становление не оспаривается кем-либо из членов Совета Безопасно­сти, то в последующем голосовании уже не может быть наложено вето. Такой незаконный метод применил 29 сентября 1950 г. Председатель Совета Г. Джебб (Великобритания) при обсуждении корейского во­проса. Вторично подобный метод был применен западными страна­ми в 1959 г. при обсуждении вопроса о создании подкомитета по рас­следованию ситуации в Лаосе.

Устав ООН и Заявление четырех держав прямо предписывают, что определение того, процедурный или непроцедурный тот или иной вопрос, производится на основе голосования с применением прин­ципа единогласия, а не путем вынесения постановления Председате­лем Совета Безопасности. Согласно правилам процедуры этого орга­на Председатель имеет право выносить свои постановления только «по порядку дня», то есть исключительно по вопросам процедуры.

Рассмотрение процедуры принятия решений Советом Безопасно­сти позволяет сделать вывод, что она целиком отвечает потребностям нормального и бесперебойного функционирования представительно­го политического органа, занимающего ключевые позиции в системе органов ООН, и в то же время обеспечивает сотрудничество всех го­сударств, больших и малых, независимо от их экономических и по­литических систем, в решении выносимых на рассмотрение Совета Безопасности вопросов мирного урегулирования споров и ситуаций, восстановления международного мира и безопасности. Жизнь цели­ком и полностью подтвердила неоценимое стабилизирующее и кон­структивное значение принципа единогласия постоянных членов не

только для надлежащего функционирования Совета Безопасности, но и для всей многогранной деятельности Организации Объединен­ных Наций. Поэтому на протяжении всех послевоенных лет Совет­ский Союз, а затем и Россия твердо выступает против выдвигаемых со стороны ряда государств предложений об отмене, или ограниче­нии действия принципа единогласия постоянных членов Совета Бе­зопасности, или его обходе путем передачи функций Совета Безопас­ности по поддержанию мира другим органам ООН, в частности Гене­ральной Ассамблее и Генеральному секретарю.

Принцип единогласия постоянных членов Совета Безопасности отражает необходимость принятия согласованных решений на осно­ве баланса интересов государств, в особенности в таком важном во­просе, как поддержание международного мира и безопасности. Без него были бы немыслимы ни создание, ни жизнеспособность ООН в современных условиях существования государств с различным соци­альным и политическим устройством. Этот принцип в Совете Безо­пасности, несмотря на то, что он только за период 1946-2004 гг. при­менялся 257 раз, служил и продолжает служить надежной преградой против использования его в целях, идущих вразрез с поддержанием международного мира и безопасности. Нельзя забывать, что прин­цип единогласия постоянных членов Совета Безопасности - реали­стическое и лучшее из возможных решений. Пересмотр или отмена этого принципа подорвали бы саму основу существования ООН. Со­хранение незыблемости принципа единогласия отвечает интересам всех государств независимо от их величины, военной мощи, эконо­мического развития, принадлежности к той или иной социально-эко­номической системе, всех, кому нужна Организация Объединенных Наций.

Полностью несостоятельными являются высказываемые иногда на страницах западной прессы утверждения о мнимом «злоупотребле­нии» Советским Союзом правом вето в Совете Безопасности²⁵. Фак­ты полностью разоблачают эти необоснованные утверждения. Так, за период с 1946 по 2004 г. Советский Союз и его продолжатель Рос­сия использовали право вето 122 раза. Из этого числа при рассмотре­нии вопроса о приеме новых государств в члены ООН вето было при­менено 51 раз, причем эти случаи ветирования имели место в 1946-1950 гг., в самый разгар «холодной войны», когда западные страны, пользуясь своим подавляющим большинством в Совете Безопасно­сти, умышленно неоднократно ставили на голосование заведомо не-

приемлемые для Советского Союза проекты резолюций с целью по­лучения большого числа вето²⁶.

Из остальных 71 случая применения вето Советский Союз и по­зднее Россия 50 раз использовали его в защиту интересов безопасно­сти социалистических стран, в поддержку антиимпериалистической борьбы стран Азии, Африки и Латинской Америки (в том числе в за­щиту интересов социалистических стран - 17, в поддержку арабских народов - 12, народов Африки - 6, народов Азии - 14 и Латинской Америки - 1). В результате именно благодаря использованию вето Советским Союзом удалось положить конец проводимой США и дру­гими западными странами многолетней политике дискриминации в отношении приема в члены ООН социалистических и развивающих­ся стран и добиться того, что состав ООН увеличился более чем втрое по сравнению с 1946 г.

Советский Союз никогда не применял вето с целью воспрепятство­вать принятию Советом Безопасности решений, которые действительно были направлены на ограждение суверенных прав народов, их незави­симости и свободы, мирное урегулирование споров и конфликтов, по­давление актов агрессии и предупреждение военных столкновений между государствами. Но, когда речь шла о попытках грубо вмеши­ваться во внутренние дела государств, о попрании положений Устава ООН, о разжигании споров и конфликтов между государствами, Со­ветский Союз всегда вставал на защиту правого дела и прибегал к вето, помогая тем самым отразить посягательства на суверенитет, свободу и независимость миролюбивых стран, не дать определенным кругам США использовать ООН в целях подавления национально-освободи­тельного и революционного движений народов Азии, Африки и Ла­тинской Америки, не допустить попрания законных прав малых госу­дарств. Так было, когда СССР выступал в поддержку арабских наро­дов, в защиту дела революции в Афганистане и Кампучии, суверенных прав народа Ирана и т.п. Поэтому говорить о каком-то «злоупотребле­нии» Советским Союзом своим правом вето значило бы погрешить против истины.

В противоположность этому США, Великобритания и Франция использовали вето в целях недопущения принятия резолюций, пре­дусматривающих применение мер по пресечению агрессии, по борь­бе против бесчеловечной практики апартеида и расизма в Южной Африке, в поддержку национально-освободительного движения и ^антиимпериалистической борьбы освободившихся стран. При этом в

первые годы существования ООН США и другие западные страны предпочитали прибегать к использованию существовавшего в Совете Безопасности прозападного автоматического большинства (так назы­ваемое скрытое вето), чтобы не недопустить одобрения предложений и проектов резолюций. Так, только за период 1946-1970 гг. под нажи­мом США в Совете Безопасности было отклонено свыше 100 проек­тов резолюций, предложений и поправок, внесенных СССР и други­ми социалистическими странами.

В 70-80-е годы США, Великобритания и Франция все чаще исполь­зовали вето для блокирования одобрения резолюций Советом Безо­пасности (так называемое тройное вето). Ими был установлен даже сво­еобразный рекорд, когда, например, 31 октября 1977 г. они за пять ми­нут применили три «тройных вето» (то есть всего 9 вето) в отношении резолюций об эмбарго на экспорт нефти в ЮАР, об эмбарго на инве­стиции в Южную Африку и о принятии некоторых других экономи­ческих санкций против расистского режима Претории. 30 апреля 1981 г. США, Великобритания и Франция перекрыли и этот «рекорд», при­менив за семь минут четыре раза «тройное вето» (то есть в общей слож­ности использовали право вето 12 раз) по проектам резолюций, пре­дусматривавших принятие в соответствии со статьей 41 Устава ООН экономических и политических санкций, разрыв всех дипломатиче­ских и торговых отношений с режимом Претории. В целом за 1946-2004 гг. США применили вето в Совете Безопасности 80 раз, Великоб­ритания - 33, Франция - 18; КНР за время с 1971 г. использовала свое право вето всего 4 раза.

В ходе деятельности Совета Безопасности широкое распростране­ние получил метод одобрения решений на основе консенсуса, который является по существу логическим и юридическим продолжением прин­ципа единогласия постоянных членов Совета и проистекает из объек­тивной и практической потребности в принятии таких решений, кото­рые, отражая единодушную волю государств, имеют все шансы быть реализованными, поскольку они могут рассчитывать на поддержку го­сударств, не встречая по крайней мере открытого противодействия. Следует отметить, что практика одобрения решений на основе кон­сенсуса впервые была применена в Совете Безопасности, когда на ос­нове этого принципа Совет, не прибегая к голосованию, одобрил ре­золюцию 2 от 30 января 1946 г. по иранскому вопросу.

Используемая в последующее время в деятельности Совета Безо­пасности процедура принятия заявлений Председателя Совета и ре-

щений на основе принципа согласования, который справедливо мо­жет рассматриваться как одна из весьма важных модификаций прин­ципа единогласия постоянных членов Совета, реалистически отра­жающая объективные потребности развития современных междуна­родных отношений и налаживания всестороннего сотрудничества государств с различным социальным строем, оказалась полезным нововведением, в значительной степени способствовавшим повыше­нию эффективности Совета Безопасности. Важно отметить, что прин­цип консенсуса ни в коей мере не противоречит закрепленному в Уставе ООН принципу единогласия постоянных членов Совета, а является его логическим продолжением, результатом творческого конструктивного применения принципа единогласия в новых исто­рических условиях. Как известно, на основе консенсуса Советом Бе­зопасности были приняты многие важные решения, например по кипрскому вопросу, по некоторым вопросам, связанным с создани­ем в 1973 г. и функционированием Чрезвычайных вооруженных сил ООН на Ближнем Востоке, с деятельностью созданных в 1974 г. Сил ООН по наблюдению за разъединением войск Израиля и Сирийской Арабской Республики, с прекращением ирано-иракской войны в 1988 г., по вопросам преодоления угроз международному миру, создаваемых террористическими актами в 2001-2004 гг., и др.

В последующем Совет Безопасности все чаще прибегал к методу консенсуса при принятии своих решений. Так, если за 1946-1955 гг. единогласно и на основе консенсуса было принято 36 резолюций и 4 заявления Председателя Совета Безопасности, то за 1956-1965 гг. -соответственно 66 и 3, за 1966-1975 гг. - 89 и 18, а за период 1976— 1985 гг. - уже 101 и 46. Всего за четыре первых десятилетия деятель­ности Совета Безопасности единогласно и на основе консенсуса были одобрены 292 резолюции, то есть больше половины всех резолюций, принятых им за это время.

Совет Безопасности согласно Уставу может принимать юридиче­ские акты двоякого рода. Как и другие главные органы ООН, он при­нимает рекомендации, то есть юридические акты, предусматривающие определенные методы и процедуру, с которыми тому или иному го­сударству предлагается сообразовывать свои действия. Такие юри­дические акты не налагают на государства юридических обязательств и не могут быть осуществлены принудительно. Однако, учитывая спе­цифический характер правового статуса Совета Безопасности и вы-

полняемых им функций и полномочий, эти юридические акты не могут рассматриваться как обычные пожелания или напоминания государству, которые он может вообще не принимать в расчет. Свое­образие принимаемых Советом Безопасности рекомендаций объяс­няется не только тем, что они, будучи принятыми в соответствии с Уставом ООН, являются конкретным выражением общих положений Устава в применении к отдельным конкретным ситуациям и событи­ям, находящимся на рассмотрении Совета, но и тем, что они могут иметь важные политические последствия и даже положить начало цепи событий, которые в конце концов потребуют, чтобы Совет Бе­зопасности принял меры принуждения, предусмотренные главой VII Устава ООН²⁷.

Рекомендации Совета Безопасности являются актами особого рода. Невыполнение их государствами может повлечь за собой определен­ное косвенное или даже непосредственное воздействие Совета на права и обязанности государств - членов ООН. Специфический ха­рактер рекомендаций Совета Безопасности особенно ясно виден, если рассмотреть, например, временные меры, которые Совет Безопасно­сти может принять, чтобы предотвратить ухудшение ситуации. В ста­тье 40 Устава ООН прямо предусматривается, что «Совет Безопасно­сти должным образом учитывает невыполнение этих временных мер». В практике Совета Безопасности временные меры такого рода расце- ] нивались и Советом, и сторонами конфликта как правомерные и на­лагающие определенные обязательства на государства - члены ООН. Именно так рассматривались, например, резолюции 508 и 509 Сове­та Безопасности соответственно от 5 и 6 июня 1982 г., содержащие призыв ко всем сторонам конфликта немедленно и одновременно пре-. I кратить все военные действия и требование к Израилю незамедли­тельно и безоговорочно вывести все свои вооруженные силы за меж­дународно признанные границы Ливана.

Действуя как представительный орган всех членов Организации Объединенных Наций (п. 1 ст. 24), Совет Безопасности помимо ре­комендаций может принимать юридически обязательные решения, вы­полнение которых обеспечивается принудительной силой всех го­сударств - членов ООН. Эти решения, принятые в соответствии с принципами и нормами Устава ООН являются обязательными для исполнения всеми членами ООН, независимо от того, что тот или иной член ООН мог не участвовать в обсуждении и принятии решения Совета Безопасности, и даже независимо от того, что он мог участво-

вать и голосовать против (за исключением, разумеется, постоянных членов Совета Безопасности). Следует также отметить, что некото­рые решения Совета Безопасности, принятые в соответствии с Уста­вом ООН, в определенных случаях могут являться и юридическими актами, имеющими общее нормоустанавливающее значение.

Таким образом, решения, принятые в Совете Безопасности отно­сительно небольшим числом государств (не менее 9 и не больше 15), становятся обязательными для всех членов Организации Объединен­ных Наций. Это кажущееся несоответствие легко понять, если учесть, что здесь речь идет о решении вопросов, затрагивающих сохранение и поддержание международного мира и безопасности, и что прини­маются эти решения в органе, в котором должны быть представлены не только государства всех основных географических районов мира, но и государства, искренне заинтересованные в сохранении мира и международной безопасности. Участие в работе Совета таких госу­дарств является важнейшей гарантией того, что любые попытки за­падных стран навязать этому центральному органу ООН решения, которые ущемляли бы интересы и суверенитет какой-либо страны, даже малой, и нарушали бы хоть в малейшей степени основные прин­ципы и нормы Устава ООН, встретят достойный отпор.

Анализ правовых актов, принимаемых Советом Безопасности, показывает, что этот орган - единственный главный орган ООН, ре­шения которого по политическим вопросам, принятые в соответствии с основными принципами и нормами Устава, обязательны для вы­полнения всеми членами ООН. При этом сама структура Совета Бе­зопасности исключает возможность обжалования или пересмотра в каком-либо другом органе принятых им решений. Такие решения являются окончательными и не подлежат пересмотру. Однако сам Совет Безопасности может пересмотреть свое решение, например, вследствие вновь открывшихся обстоятельств, неизвестных Совету Безопасности при принятии первоначального решения, или может вернуться к рассмотрению какого-либо вопроса и изменить свои пер­воначальные резолюции.

В ходе многолетней деятельности Совета Безопасности сложи­лись вполне определенные методы и формы его реагирования и воз-Действия на те или иные события в мире, к которым привлекалось внимание или которые выносились на рассмотрение Совета Безо­пасности.

Одним из таких методов является осуждение Советом Безопасно­сти государства за совершенные им противоправные действия в на­рушение целей и принципов Устава ООН. Так, Совет неоднократно осуждал в своих решениях ЮАР за проведение преступной политики апартеида.

Нередко Совет Безопасности прибегал к такому методу, как кон­статация политического факта, того или иного сложившегося по­ложения в том или ином районе земного шара, представляющего угрозу или нарушение международного мира и безопасности. Именно так определялась в многочисленных резолюциях Совета Безопасности обстановка на Юге Африки, созданная агрессивны­ми действиями Претории против «прифронтовых» африканских го­сударств.

Работая в тесном сотрудничестве с Генеральным секретарем, Ге­неральной Ассамблеей и другими главными органами ООН, Совет Безопасности не раз использовал процедуру подтверждения резолю­ций и деклараций Генеральной Ассамблеи, планов и предложений Гене­рального секретаря ООН. Так, Совет Безопасности подтверждал в сво­их резолюциях и заявлениях его Председателя планы и предложения Генерального секретаря по кипрскому вопросу, положению в быв­шей Югославии, в Либерии, Анголе, Бурунди, Сомали, Афганиста­не, по комплексу вопросов ближневосточного урегулирования, а также положения доклада Генерального секретаря «Повестка дня для мира» и дополнения к нему. Совет подтверждал положения Декларации о предоставлении независимости колониальным странам и народам в своих решениях по положению в Южной Африке, ангольскому, на­мибийскому и другим вопросам.

Наиболее часто используемым методом, применяемым Советом Безопасности, является призыв к государствам — сторонам в конфлик­те, другим органам ООН. Так, Совет Безопасности неоднократно об­ращался с призывом прекратить военные действия, соблюдать пре­кращение огня, вывести войска и т.д. в ходе рассмотрения комплекса проблем югославского урегулирования, ирано-иракского конфлик­та, положения в Анголе, Грузии, Таджикистане и вдоль таджикско-афганской границы.

Важное место в деятельности Совета Безопасности с первых дней его существования занимали методы установления фактических обсто­ятельств споров и конфликтов, расследования причин и фактической стороны военных столкновений между государствами. В одном только