В-третьих, разведка погранвойск фиксирует резкое усиление перемещений воинских частей вермахта в непосредственной близости от советской границы.

В-четвертых, разведуправление Генштаба с 1 по 20 июня зарегистрировало переброску из Германии и Балкан к советским границам только 7 немецких дивизий, в то время как в действительности за этот промежуток времени немцами было переброшено 44 дивизии вермахта и СС ( такая интенсивность переброски немецких дивизий к нашим границам была результатом оперативного развертывания вермахта, которое разведка Генштаба РККА прозевала )

На основании этих противоречивых данных, несмотря на то, что более десяти сообщений разведки говорили о том, что Германия может напасть на СССР 15 июня, тем не менее, советское военно-политическое руководство страны не поверило в такую возможность развития событий.

Были приняты решения о выдвижении глубинных дивизий ближе к границе. Если все основания полагать, что принимая такое решение, политическое и военное руководство СССР считало его соразмерным по отношению к ожидаемым угрозам. Скорее всего, при этом ошибочно считалось, что это были действия симметричные по отношению к действиям немецкого командования.

Заведомо ложная версия, о том, что якобы Германия в скором времени собирается предъявить СССР ряд экономических, политических и территориальных требований была подкинута советскому руководству стараниями немецкой контрразведки. Поэтому сосредоточение немецких войск у советских границ якобы можно было рассматривать как весомый аргумент в войне нервов, предваряющей предстоящие советско-германских переговоры. При этом предполагалось, что война начнется только в случае провала таких переговоров.

Таким образом, в ответ на многочисленные сообщения разведки о вероятном нападении немцев 15 июня советское руководство ограничилось лишь принятием полумер. Скорее всего, такая половинчатая реакция Кремля означала, что в принципе угроза нападения гитлеровской Германии на СССР летом 1941 года советским руководством воспринималась как вполне реальная, но при этом полагалось, что до нападения на СССР Берлин выдвинет некие военно-политические требования, причем в качестве предлога для этих требований может быть использована крупномасштабная провокация на советско-германской границе.

С учетом описанной выше политики США и Великобритании (в целом, безусловно, антикоммунистической и антисоветской) Сталин справедливо считал, что надо сделать все возможное, чтобы не дать повода объявить СССР виновником войны с Германией, т.к. это могло спровоцировать создание антисоветской коалиции (с участием США и Великобритании).

В итоге, сложившиеся 22 июня обстоятельства стали стратегической неожиданностью для РККА. Вот что по этому поводу писал в своих мемуарах маршал Жуков:

" Внезапный переход в наступление в таких масштабах, притом сразу всеми имеющимися и заранее развернутыми на важнейших стратегических направлениях силами, то есть характер самого удара, во всем объеме нами не предполагался. Ни нарком, ни я, ни мои предшественники Б.М. Шапошников, К.А. Мерецков, ни руководящий состав Генерального штаба не рассчитывали, что противник сосредоточит такую массу бронетанковых и моторизованных войск и бросит их в первый же день мощными компактными группировками на всех стратегических направлениях с целью нанесения сокрушительных рассекающих ударов".

Это сейчас, когда нам постфактум известно как в реальности происходили события последних предвоенных дней, нам кажется странным, почему же Сталин так долго тянул со своим решением, и при этом своевременно так и не нажал " красной кнопки". Мы ведь все умны задним числом. В реальности же Сталин принял самое тяжелое для него решение лишь примерно в 20 часов 30 минут 21 июня 1941 года, сразу после того как он получил сообщение от Герхарда Кегеля - советского агента, работавшего в немецком посольстве в ранге экономического советника:

Quot; Посольство получило телеграмму из министерства иностранных дел из Берлина. С 4 часов утра идет совещание у Типпельскирха. Источник убежден, что война начнется в ближайшие 48 часов. Посольство утром получило указание уничтожить все секретные бумаги. Приказано всем сотрудникам посольства до утра 22 июня запаковать свои вещи и сдать их в посольство. Живущим вне посольства - переехать в посольство. Считают, что наступающей ночью будет решение. Это решение - война".

После этого в 20 часов 50 минут в кабинете Сталина началось последнее предвоенное совещание, на котором было сформулирована директива N1. В 22 часа 20 минут Маленков, Жуков, Тимошенко, Буденный и Мехлис покинули кабинет Сталина. Около 23 часов Тимошенко и Жуков вернулись в свои кабинеты в наркомате обороны. И только в 23 часа 45 минут текст директивы поступил в шифровальный отдел Генштаба. Во многие войсковые части западных приграничных округов директива дошла уже после начала Великой Отечественной войны. В результате нападение Германии на СССР стало стратегической, оперативной и тактической неожиданностью для Красной армии.

Литература

1. Андрей Фурсов, Сталин и ветер истории, Исторический очерк, газета Завтра №6 (1003), 06.02.2013

2. Как Англия любила Россию, https://www.opoccuu.com/angl1.htm

3. Крестовый поход Запада против России, Англия и Франция собирались бомбить СССР, https://www.km.ru/front-projects/krestovyi-pokhod-zapada-protiv-rossii/angliya-i-frantsiya-sobiralis-bombit-sssr

4. Начало второй мировой войны. Англо-французские планы в отношении СССР, https://istoriirossii.ru/sssr/217-nachalo-vtoroj-mirovoj-vojny-anglo-franczuzskie-plany-v-otnoshenii-sssr.html

5. АССТРЕЛ ФРАНЦУЗСКОГО ФЛОТА, https://megaznanie.ru/index.php/encyclopedia/history/1262-2010-07-09-10-31-38.html

6. Гесс, Рудольф, https://ru.wikipedia.org/wiki/%C3%E5%F1%F1, _%D0%F3%E4%EE%EB%FC%F4

7. Игорь Пыхалов СТАЛИН ВОЗВРАЩАЕТСЯ, газета «Завтра» НОМЕР 52 (840) ОТ 23 ДЕКАБРЯ 2009 г.

8. Житорчук Юрий Викторович, Была ли трагедия 22 июня 1941 года результатом предательства советских генералов? (Анатомия лжи Арсена Мартиросяна).

9. Протоиерей Георгий Городенцев, Русская народная линия, Стратегический план И.В.Сталина и Перл-Харбор

10. Ф.Руге. Война на море. СПб. Москва, 1998, с.103-106

Дюнкеркская операция (Операция «Динамо», Дюнкеркская эвакуация) — операция в ходе Французской кампании Второй мировой войны по эвакуации морем английских, французских и бельгийских частей, блокированных, после Дюнкеркской битвы, немецкими войсками у города Дюнкерк (Бельгия).

Военная обстановка складывалась так, что в момент отхода англичан к Дюнкерку на подступах к нему уже стояли немецкие танки. Они подошли к Дюнкерку на два дня раньше британцев, их отделяли от города 16 км, а англичан – 60 км. [549] Немцам ничего не стоило войти в беззащитный город и занять последнюю гавань, из которой могла состояться массовая эвакуация британских войск. Но Гитлер отдал свой знаменитый «стоп-приказ», который остановил дальнейшее наступление. «Мы лишились дара речи», – вспоминал Гудериан.

Документов, объясняющих такой приказ Гитлера нет

Лишь 26 мая 1940 года Гитлер (через 2 дня) вновь позволил идти вперед, но за это время британцы врылись в землю и отбили немецкие атаки.

Воспользовавшись любезно предоставленным шансом, Великобритания с 27 мая по 4 июня 1940 года успешно провела операцию «Динамо» и вывезла с материка 338 тысяч солдат, из них 215 тысяч англичан. Остальные 123 тысячи составляли французы, бельгийцы и военнослужащие других союзных стран (для эвакуации командование союзников мобилизовало все имевшиеся в наличии корабли военно-морского и торгового флота: 693 английских и около 250 французских). Почему столь малый процент среди эвакуированных составляли французы? Потому что британцы сначала погрузили всех своих солдат и лишь потом позволили уплыть остальным [556]. Ни о каком союзном братстве и взаимовыручке и речи не было.

Некоторые исследователи считают, что перед нами пример закулисной политики и фюрер намеренно создавал противнику «золотой мост» к отступлению, чтобы сохранить возможность вступить потом с ним в переговоры [554].

Понимая, что война во Франции фактически проиграна, англичане вступили в контакт с Гитлером, используя один из каналов, по которым до сих пор шло общение с ним. Условие британцев простое: позволить эвакуацию своей армии. Почему Гитлер должен на это согласиться? Во-первых, он страшный англофил, во-вторых, никогда не собирался Англию разгромить. Ну а в-третьих, ему доходчиво объяснили, что гибель всей британской армии Лондон ему никогда не простит. И, что еще более важно, не простит Вашингтон. Такой разгром Британии – прямое приглашение для США вступить в войну против Германии, пока не поздно. И тогда начнется уже настоящая борьба. На уничтожение, до конца. Но существует второй вариант: армия эвакуируется, люди спасены. Это будет оценено. Да, война проиграна, но честь Британии не задета и путь к мирным переговорам вовсе не закрыт [557]. Смутные намеки, что Гитлеру ситуация была представлена примерно в таком свете, можно найти и на страницах книг западных историков. Например: «Значение Дюнкерской операции стало ясно много позже, когда до Гитлера дошло, что англичане собираются продолжать войну» [558].

Одним из условий благополучной эвакуации англичан был предоставленный ими Гитлеру карт-бланш на разгром Франции. С ней фюрер мог делать теперь что угодно – помощи французские генералы от своих союзников из Лондона уже не получат. Францию англичане цинично списывают в расход. Как годом ранее списали Польшу и Чехословакию. В критический момент немецкого наступления, когда на весы общей борьбы должны быть, как кажется, брошены все возможности союзников, англичане думали лишь о себе, а не об общей победе. И это типичная черта политики Великобритании на протяжении многих веков. Она всегда готова воевать до последнего солдата, только не своего. Когда логика борьбы требует серьезных жертв, англичане не хотят их приносить. Словно страховая компания, они любят своих союзников только до тех пор, пока те регулярно «платят» взносы жизнями своих солдат. А когда союзная Великобритании держава оказывается на краю гибели и ей самой требуется помощь, то «офис» «английской страховой компании» закрывается, и она исчезает в тумане, окутывающем Ла-Манш. Оставляя партнеров наедине с их проблемами.

Самый характерный пример такого поведения Великобритании – как раз май-июнь 1940 года. Франция была брошена своим союзником на произвол судьбы: сухопутная английская армия бежала и возвращаться вовсе не собиралась. Между тем как у руководства французской армии главная надежда почему-то была именно на союзников-британцев. Французы ждали помощи, они на нее надеялись. «…Наше положение почти безнадежно, – говорит де Голлю глава французской армии генерал Вейган. – Если события будут развиваться не слишком бурно, если я успею вернуть в строй французские части, вырвавшиеся из Дюнкерка, если мне удастся их вооружить, если заново оснащенные английские войска вновь вступят в борьбу, если, наконец, англичане согласятся ввести в бой на континенте значительные силы своей авиации, тогда у нас еще есть шансы» [559]

Но помощь эта так никогда и не пришла: истребителей англичане не дали [562]. Об этом же с горечью пишет в мемуарах и Шарль де Голль: «После эвакуации из Дюнкерка английская авиация принимала лишь эпизодическое участие в сражении… Английские эскадрильи базировались на территории Великобритании и находились слишком далеко, чтобы оказать действенную поддержку нашим войскам… Мою настойчивую просьбу перебазировать хотя бы часть английской авиации взаимодействия на аэродромы южнее Луары Черчилль категорически отклонил» [563].

Другая операция «Катапульта» — общее название серии операций по захвату и уничтожению кораблей французского флота. Операция была проведена после перемирия Франции и Германии, для недопущения попадания кораблей флота под контроль Германии. Основным эпизодом операции была атака силами британского ВМФ французской эскадры в порту Мерс-эль-Кебир неподалеку от Орана (Алжир) 3 июля 1940. Тогда погибло выше 1200 французских офицеров и матросов. Трагедия в Мерс эль Кебире надолго омрачила англо французские отношения.

…Дату капитуляции Франции легко запомнит любой гражданин России: 22 июня. Франция подписала капитуляцию 22 июня 1940 года. Почти вся французская армия – 1547 тысяч человек из 2, 5 млн. армии метрополии – оказалась в плену. Потери разгромленной Франции составили всего 84 тысяч убитыми, что само по себе говорило о том, что серьезного сопротивления немцам никто не оказывал. Германский вермахт понес намного меньшие потери – 28 тысяч солдат.

Литература

557 Фалин В. Второй фронт. Антигитлеровская коалиция: конфликт интересов. С. 183.

558 Буллок А. Гитлер и Сталин. С. 296.

559 Де Голль Ш. Военные мемуары. Призыв. 1940–1942. С. 70.

560 Черчилль У. Вторая мировая война. Т. 2. С. 330.

562 Тейлор А. Вторая мировая война // Вторая мировая война: два взгляда. С. 415.

563 Де Голль Ш. Военные мемуары. Призыв. 1940–1942. С. 78.