Глава 2. Правильно. Она все всегда делала правильно

Правильно. Она все всегда делала правильно! Если не считать той ночи в Лас‑ Вегасе…

Белинда яростно запихнула свитер в лежащий на кровати чемодан.

Сначала она читала лекции по истории искусства в Оксфорде, потом работала на различных аукционах, а теперь специализировалась на современном искусстве и оценивала работы импрессионистов на известном Лансингском аукционе.

Аккуратность, спокойная уверенность в себе и хороший вкус – вот ее основные достоинства. Белинда всегда казалась себе спокойной и рассудительной.

Послушная дочь, гордость и радость семьи, она никогда открыто не восставала. И прежде никто не мог бы сказать о ней дурного слова. И вот – всего одна ошибка, и она на обложке «Вестей Нью‑ Йорка».

«Главная свадьба года

Дорогие читатели, если до ваших нежных ушек по какой‑ то непонятной причине до сих пор еще не дошли последние новости, то сообщаем: весь город говорит только о том, как маркиз Истербридж испортил свадьбу мисс Вентворт и мистера Диллингема, заявив, будто сам два года назад женился на этой очаровательной девушке в Лас‑ Вегасе (ну что за место для свадьбы!) и до сих пор с ней не развелся».

Белинда дважды прочла эти строки.

Будь прокляты все газетчики! Миссис Холлингс успела первой. И это фиаско в церкви Святого Барта Белинде припомнят еще не раз…

Девушка старалась не думать о реакции родственников и уже несколько дней не отвечала на звонки матери и дяди Хью. Рано или поздно ей все же придется им все объяснить, но сперва нужно собраться с мыслями.

Вчера Белинда по телефону советовалась с Тамарой и Пией. Подруги ей сочувствовали, но из‑ за этой несостоявшейся свадьбы у них самих теперь было множество проблем.

Тамаре пришлось прятаться от Сойера Лэнгсфорда, графа Мильтона. Пия встретила своего бывшего любовника, Джеймса Карсдейла, герцога Хоукшира. Три года назад этот человек по прозвищу Ястреб представился ей Джеймсом Филдингом и после первой же ночи ушел, не простившись.

Хорошо, хоть завтра она уезжает из Нью‑ Йорка, покидает свою уютную квартирку на Манхэттене и отправляется в Англию. Даже если бы все и сложилось иначе, они с Тодом не собирались сразу же отправляться в свадебное путешествие, работа была для обоих важнее. А теперь эта поездка стала для Белинды настоящим спасением. Сделанного не воротишь, но, по крайней мере, можно уехать подальше и все тщательно обдумать…

Даже забавно. На этой свадьбе ей отвели роль образцовой невесты высшего света, но появился Колин и все перевернул с ног на голову.

Добиться расторжения брака или хотя бы развода, должно быть, очень просто, люди же разводятся каждый день.

Белинда замерла со свитером в руках, невидящим взглядом уставившись на груду наваленных на кровати вещей.

Девушка вспомнила, как, впервые увидев присланные для подписания бумаги на расторжение брака, почувствовала резкую боль, о которой постаралась поскорее забыть. Она убедила себя – такая болезненная реакция вызвана напоминанием о роковой ошибке, которую следует скрывать ото всех.

Белинда бросила свитер в чемодан и схватилась за голову.

«Уж лучше обычная головная боль, чем весь этот кошмар! Как жаль, что один состоятельный маркиз ростом за метр восемьдесят не может попросту испариться», – с горечью подумала она.

Даже до той роковой ночи в Лас‑ Вегасе, встречая Колина в обществе, Белинда находила его весьма и весьма привлекательным. Но, всегда помня об отношениях между их семьями, девушка никогда не пыталась сойтись с ним поближе. И потом, он такой мужественный, такой внушительный, такой… Просто слов нет! Себя же Белинда хоть и считала богатой и сдержанной, но все же не хотела впустую тратить время на того, рядом с кем чувствовала себя столь… столь незначительной.

А потом была поездка в Лас‑ Вегас… Она отправилась туда, чтобы оценить коллекцию одного мультимиллионера. И там, на коктейльной вечеринке после работы, Белинда встретила Колина. Решив, что избегать Истербриджа в данной ситуации будет невежливо, она заговорила с ним, а немного пообщавшись, поняла: ее неодолимо тянет к этому очаровательному человеку.

В том незнакомом месте маркиз показался ей таким родным и близким, но в то же время разбудил в ее душе что‑ то новое, какое‑ то неведомое ей раньше чувство. Разговорившись, они поняли, что у них много общего. Оба отлично плавали в школьные годы, были неравнодушны к опере и посещали Линкольн‑ центр в Нью‑ Йорке и Ковент‑ Гарден в Лондоне, а также занимались благотворительностью. Правда, Колин руководил благотворительными организациями, тогда как сама Белинда предпочитала труд рядового волонтера.

Просто поразительное совпадение.

А потом девушка второй раз встретила Истербриджа в вестибюле «Беладжио». Сперва Белинда растерялась, но Колин все решил за нее. Оказалось, они оба остановились в «Беладжио».

Белинда тогда была в приподнятом настроении и охотно согласилась выпить пару бокалов, ведь она только что отлично провела переговоры! Отныне Лансингский аукцион может рассчитывать на коллекцию этого мультимиллионера. И в этом была немалая заслуга Колина, он очень ей помог на той коктейльной вечеринке.

Немного выпив, они решили вместе поужинать, а потом Белинда завороженно наблюдала за победами маркиза в казино.

И к концу вечера не было ничего естественнее, чем подняться вместе с Колином в его роскошный номер…

Белинда игриво сказала, что может спать в одной кровати лишь со своим законным супругом. Тогда она думала – этими словами все и закончится, ведь она совсем недавно рассталась с одним парнем, с которым встречалась год с лишним.

Но Колин не отступился и, полностью обескуражив девушку, предложил ей немедленно отправиться в Бюро свадебных лицензий.

По пути Белинду бросало то в жар, то в холод. Девушка еще ни разу не была в церкви в Лас‑ Вегасе, но той ночью они без труда нашли дорогу.

Позже Белинда во всем винила алкоголь и непривычную атмосферу Лас‑ Вегаса. В конце концов, ей уже тридцать лет, и ее бросил очередной парень… Семья слишком давит на нее, уговаривая побыстрее найти достойного супруга, а почти все ее одноклассницы из колледжа Мальборо уже или замужем, или хотя бы помолвлены. Ну и конечно, эта дурацкая благодарность Колину за помощь в переговорах.

Короче говоря, Белинда винила всех – кроме себя.

Утром ее разбудил телефонный звонок, и Белинда с трудом поняла, что звонит ее мать. Этот звонок привел ее в чувство. Она вдруг поняла, что натворила прошлой ночью, а поняв, ужаснулась и потребовала немедленного расторжения брака.

Сперва Колин не принял ее слова всерьез, но, увидев, что Белинда настроена решительно, попытался спрятать свои чувства за холодностью и отстраненностью…

Белинда опустила руки и вздрогнула, услышав, как зазвонил телефон.

Что ж, оторваться от печальных воспоминаний – это не так уж и плохо.

Найдя телефон среди разбросанной одежды, Белинда увидела, что звонит Пия. Впрочем, это было понятно уже по одной мелодии звонка.

Одев беспроводные наушники, она продолжила собирать вещи.

– Ты разве не собиралась на свадьбу в Атланту? – не здороваясь, спросила Белинда.

– А я в Атланте, но мы же еще не совсем разбрелись после той церемонии.

Все три девушки – Белинда, Пия и Тамара – познакомились, занимаясь благотворительностью в Юниор‑ Лиге. Все они, окончив университет в двадцать с небольшим, обосновались в Нью‑ Йорке. И хотя они и жили в разных районах Манхэттена и никак не пересекались по работе – Тамара была дизайнером ювелирных украшений, а Пия организовывала свадебные церемонии, – девушки быстро сблизились.

Несмотря на то что отцом Тамары был английский виконт, Белинда никогда не встречала эту девушку в британской аристократической среде, потому что после развода родителей та вместе с матерью‑ американкой уехала в Штаты. А жаль, в юности такая свободомыслящая подруга была бы для Белинды просто незаменима! Она восхищалась подругой, ведь Тамара всегда все делала по‑ своему. А Пия, представительница среднего класса из Пенсильвании, во многом походила на саму Белинду.

– Не волнуйся, – отшутилась девушка, угадав незаданный вопрос. – Я по‑ прежнему жива и настроена весьма решительно. Я разведусь с маркизом, чего бы это мне ни стоило.

– Б‑ Белинда, если я м‑ могу что‑ нибудь для тебя сделать… – предложила Пия, слегка заикаясь – верный признак ее волнения.

– Мы с Колином заварили эту кашу, нам и расхлебывать.

Жаль, что она так подвела Пию с этой свадьбой! А ведь Белинда, наоборот, хотела только помочь подруге, когда предложила ей стать не подружкой невесты, а организатором свадьбы. И это при том, что Пия – неисправимый романтик. Ну почему все так неудачно сложилось!

Все – из‑ за Колина!

Они с Тамарой и Пией только вчера устроили конференцсвязь и все обсудили. И Белинде казалось: теперь, находясь в Атланте, подруга звонит не просто поболтать.

– Чего ты хочешь? Просто так ты бы звонить не стала.

– Ну, – осторожно начала Пия, – я бы хотела отложить этот разговор, но нужно сделать объявление, если ты, конечно, хочешь… Это относительно, э‑ м‑ м, прерванной церемонии. И разумеется, еще надо разобраться со свадебными подарками…

– Верни их. – Белинда решительно прервала блеяние подруги. Да, разобраться со всей этой кутерьмой будет не так‑ то просто.

– Хорошо, – одновременно обрадованно и нерешительно произнесла Пия, – если ты уверена…

– Уверена! – отрезала Белинда. – И никаких заявлений я делать не буду. Объявлять о предстоящей свадьбе теперь неуместно, а говорить о чем‑ то еще не вижу смысла. Благодаря миссис Холлингс уже весь город знает о случившемся.

– А как у тебя дела с Тодом? Вы помиритесь?

Белинда задумалась.

Тогда, уже на выходе из церкви, Тод догнал ее. Он явно успел о чем‑ то поговорить с Колином, и теперь настал ее черед. У них получился короткий, неприятный разговор – Диллингем так и не сумел скрыть злости и смущения. Белинда вернула обручальное кольцо. А что еще ей оставалось делать? Ведь она замужем за другим!

– Тод зол и растерян, и не мне его винить, – вздохнула Белинда.

Ну почему она заранее ему все не рассказала? Наверное, потому, что ей было слишком больно даже просто вспоминать ту историю, не то что говорить о ней. Ужасной ошибки не исправишь…

– И что вы собираетесь делать? – настаивала Пия.

– Не знаю, пока все слишком неопределенно, – ответила Белинда. – Пока что Тод ждет моего развода, а уж потом будем решать, что делать дальше.

– Значит, ты не хочешь никаких публичных заявлений? Ты могла бы прояснить ситуацию, – помолчав, уточнила подруга.

– А ты берешься его опубликовать? – пошутила девушка.

– Потому и предлагаю. Это входит в мои обязанности организатора свадьбы. Признаюсь: раньше мне обнародовать такие заявления не приходилось.

– Ну а что ты мне предлагаешь? Все и так уже знают, что я замужем за Истербриджем, – вздохнула Белинда.

– Ты права, – согласилась подруга, – я просто подумала – может, ты хочешь что‑ нибудь ответить миссис Холлингс?

– Не хочу!

Белинда хотела только одного – чтобы весь этот кошмар побыстрее закончился. А если она сейчас бросится что‑ либо объяснять, то Истербридж наверняка захочет ей ответить… Короче, вся эта история никогда не закончится! Нужно постараться все уладить с Колином без дальнейшей огласки – обливание друг друга грязью и публичные разбирательства ей вовсе ни к чему.

– Белинда, в тебя что, бес вселился? – спросил дядя Хью, как только она вошла в библиотеку.

На его лице ясно читалось неодобрение действий племянницы.

Пришла пора отвечать за свои поступки, ведь она, Белинда Вентворт, первая за всю многолетнюю историю их рода пала так низко – вышла замуж за Гранвила.

Отправившись по делам в Лондон, Белинда просто не могла не навестить дядю, живущего в Мейфэре.

Белинда взглянула на висящий над камином портрет сэра Джонаса Вентворта кисти Гейнсборо. Бедняга, наверное, уже не раз в гробу перевернулся…

Этот дом принадлежал их семье уже многие годы. Как и все аристократы, Вентворты зубами вцепились в свою собственность и ни за что не хотели менять престижный адрес. Пусть даже дом в Мейфэре больше и не говорит о высоком происхождении, а означает всего лишь определенное финансовое положение, тем не менее это все равно немало значит…

Род Вентвортов восходил к младшей ветви герцогов Пелэмов. За прошедшие столетия они успели породниться практически со всей высшей аристократией – разумеется, не считая презренных Гранвилов! Так что в их жилах текла вполне себе голубая кровь.

– Ты понимаешь, что натворила? – продолжил дядя.

В это время слуга готовился подать чай.

– Понимаю.

– С этим надо что‑ то делать, и как можно скорее.

– Да, конечно.

– И что ты конкретно собираешься делать? – настаивал дядя.

Они сели: Белинда – на диван, а дядя – на стоящее поблизости кресло. По привычке девушка начала разливать чай – есть чем занять руки, и, кроме того, это отличный повод не смотреть дяде в глаза.

– Разумеется, я собираюсь разводиться, – наконец ответила Белинда.

Легко сказать. Если бы все было так просто…

Белинда взглянула на поднос. «Настоящий английский чай – это вам не просто кипяток и заварка», – подумала она, глядя на всевозможные сэндвичи, масляные бисквиты и теплые пшеничные булочки – с черникой, изюмом, шоколадом…

«Так, не надо о соблазнах, а то придется опять думать об отношениях с Колином, а сейчас это больной вопрос», – подумала Белинда.

Она невольно вспомнила ту ночь: Колин, роскошная кровать, клубника, шампанское, огни Лас‑ Вегаса…

Ее бросило в жар.

– …опрометчивости, свойственной молодости?

– Что? – переспросила Белинда, вскинув голову.

– Я просто спросил: ты все это натворила из‑ за опрометчивости, свойственной молодости? – удивленно повторил дядя.

– В тридцать лет сложно оправдываться молодостью. – Наверное, ей следовало бы выглядеть виноватой.

– Я еще не так стар и понимаю, как важны вечеринки, клубная жизнь и все такое и в двадцать, и в тридцать лет, – задумчиво произнес Хью Вентворт.

– Да, наверное, ты прав. – Белинда с радостью ухватилась за предложенное объяснение.

Она протянула дяде чашку с чаем.

– И все же ты меня поражаешь, – продолжил он, глотнув из чашки. – Ты получила хорошее образование сначала – в частной школе, потом – в Оксфорде. И всегда была такой послушной… Что с тобой случилось?

Можно было догадаться – так просто от нее не отстанут!

Белинда постаралась сохранить спокойное выражение лица. Из всех выпускниц колледжа Мальборо наибольшей известностью пользовалась герцогиня Кембриджская, в девичестве Кэйт Миддлтон, которая однажды станет королевой.

Тогда как у нее, Белинды, все сложилось просто ужасно – за плечами уже целых две неудавшиеся свадьбы…

А ведь ей так не хотелось разочаровывать дядю Хью!

Белинде было всего тринадцать лет, когда после целого года борьбы с раком умер ее отец. И тогда Хью Вентворт, его старший брат и глава семьи, взял Белинду под свою опеку. Своих детей у него не было, а жена умерла много лет назад.

Белинда всегда старалась быть примерной дочерью. Летом она училась плавать и ездить на велосипеде в его поместье, где прошло ее детство, хорошо училась; в подростковом возрасте с ней не было никаких проблем, ее имя никогда не упоминалось в скандальных газетных статьях. Во всяком случае, никогда раньше…

– Наши семьи враждуют уже почти триста лет, а ты… – вздохнул Хью Вентворт, покачав седой головой. – Ну зачем ты это сделала? Ты когда‑ нибудь слышала, как негодяй Гранвил соблазнил твою прабабку Эмму? К счастью, дело удалось замять, выдав бедняжку за младшего сына одного баронета. – Дядя нахмурился. – А про оспаривание прав на землю я тебе рассказывал? Это было в девятнадцатом веке, но тогда, к счастью, суд решил дело в нашу пользу.

Белинда уже сто раз слышала эти истории. Она уже открыла рот, чтобы сказать… чтобы объяснить, что у них с Колином все совсем не так!

– Наконец‑ то я тебя поймала!

Повернувшись на голос, девушка увидела в дверях свою мать и поспешно стиснула зубы, чтобы не застонать в голос. Ну почему же ей так не везет?

Мать отдала сумочку и шифоновый шарфик слуге. Как обычно, выглядела она великолепно – тщательно продуманная прическа, роскошное платье, фамильные драгоценности и орден Святого Иоанна. Можно подумать, она только что вернулась с неторопливой прогулки или обеда у Анабель.

Белинда всегда считала, что сложно найти двух столь не схожих между собой женщин, как они с матерью. Сама она предпочитала носить обыкновенные брюки из магазина и блузки с коротким рукавом в сочетании с парочкой украшений Тамариной работы по доступной цене.

Но, даже если не сравнивать наряды, они с матерью и внешне совершенно не похожи. Мать – хрупкая блондинка, дочь – статная брюнетка. В этом она пошла в Вентвортов.

– Мам, – начала Белинда, – мы уже обо всем поговорили после церемонии.

– Да, дорогая, но ты мне так толком ничего и не сказала, – округлив глаза, ответила ее мать.

– Все, что могла, я тебе уже сказала, – покраснев, повторила Белинда.

– Да‑ да, я слышала, – отмахнулась Кларисса Вентворт, – маркиз появился так неожиданно и вел себя просто возмутительно! Но как вообще получилось, что ты была за ним замужем два с лишним года, а об этом никто ничего не знал?

– Я уже все объясняла. Маркиз говорит, что так и не завершил расторжение нашего брака. Скоро я узнаю, так ли это на самом деле.

Она еще не наняла адвоката, но в Лас‑ Вегас уже позвонила, и ей подтвердили слова Колина – они все еще женаты…

Кларисса перевела взгляд с дочери на дядю Хью, а потом обратно:

– И в Лондоне, и в Нью‑ Йорке говорят только о тебе. Что ты собираешься делать?

Белинда закусила губу. Не добившись четкого ответа на первый вопрос, мать решила продолжить расспросы:

– Как нам теперь быть с Диллингемами? Это просто ужасно!

– Тише, Кларисса, – вмешался дядя Хью, – истерикой делу не поможешь.

Женщина медленно опустилась в ближайшее кресло. Непостижимым образом ей удавалось выглядеть одновременно и грациозной, и обессилившей.

– Ну о чем ты только думала? – простонала она.

Белинда подавила растущее раздражение. В конце концов, она сама снова и снова задавала себе этот же вопрос. Что на нее тогда нашло?

– Тебя ждал достойный брак, – продолжила Кларисса Вентворт. – Ну подумай хотя бы о семье. Уже почти все твои одноклассницы нашли подобающих супругов.

Белинда могла бы возразить, что богатый маркиз – не такой уж плохой вариант. Но Колин – Гранвил, а значит, враг, о примирении с которым не может быть и речи.

– Мы рассчитывали на твой брак с Диллингемом, его семья готова была отреставрировать Даунлендс, где бы вы были полными хозяевами…

Можно было и не напоминать! Она и так хорошо знала: их с Тодом брак означает модернизацию поместья Вентвортов в Беркшире, а ведь в финансовом отношении дела семьи обстоят не так гладко, как того хотелось бы…

По правде говоря, они с Тодом мало значили друг для друга – обычный брак по расчету. Они знали друг друга всю жизнь и неплохо ладили. Просто в тридцать с лишним лет ей уже было пора выходить замуж, а Диллингем искал надежную женщину из высшего общества.

Тод обещал подождать, но сколько он намерен ждать, не уточнял.

– После такого непонятного замужества ты вряд ли можешь рассчитывать на часть имущества Истербриджа, – задумчиво произнесла мать, склонив голову.

– Мам! – в ужасе воскликнула Белинда.

– Что? Не каждый брак столько длится. Как‑ никак два года – это порядочный срок.

– Ведь это же я хочу с ним развестись, а не он со мной!

Девушка вспомнила шутливое предложение маркиза оставаться вместе. Колин явно ждет, что на развод подаст она сама.

– Брачный контракт вы тогда не заключили? – спросила мать и, не дожидаясь ответа, сразу же продолжила: – Я не удивилась бы, если бы этот Истербридж повсюду таскал с собой стандартный контракт.

– Мам!

– Такой человек, как Колин Гранвил, просто не мог не позаботиться о собственном имуществе, – покачал дядя Хью. – Но, с другой стороны, в свою очередь он тоже может предъявить свои права на нашу собственность.

– Хорошо, что ни одно поместье Вентвортов не принадлежит тебе лично, – обратилась Кларисса к дочери.

– Конечно, ты права, – согласился дядя Хью, – но Белинда – наследница. Со временем все наше имущество перейдет к ней, и если она вскоре не разведется, то наша собственность вполне может оказаться в руках у Гранвилов.

– Ни за что! – отрезала мать.

Но Белинда вовсе не чувствовала себя богатой наследницей. Она получала проценты от небольшого банковского вклада на ее имя, но жила в основном на небольшую зарплату искусствоведа в недешевом Манхэттене.

Родственники уже давно подыскивали ей подходящего жениха, напоминая Белинде, что ее основная задача – достойно продолжить род Вентвортов, ведь она – единственный ребенок в семье.

А это значит, надо как‑ то спасать положение.

– Я все улажу, – пообещала Белинда, стараясь по привычке не кусать губы.

Отлично, осталось только придумать, как это все уладить.