Женщина — не философ, у нее нет теорий — она знает.

У религиозного человека есть интуитивная хватка, но это не ум, это вся его суть. Он скорее чувствует, нежели знает, и чувство ударяет прямо в центр. Поэтому помните одну вещь: через фило­софию вы никогда не доберетесь до истины, вы просто будете ходить вокруг да около.

Омар Хайям сказал в своем " Рубайате": " Когда я был молод, я часто встречал доктора и святого. Они все спорили и спорили, и я выходил из той же двери, что и входил". Он посещал так много философов, так много святых, но они все говорили и говорили, и он должен был выходить через ту же самую дверь.

Ничто не достигнуто, только жизнь потрачена зря. Чем быстрее вы станете бдительными, тем лучше. Чем скорее вы станете сознательными и отбросите ловушку философии, тем лучше, так как жизнь не будет ждать вас и ваши теории, она идет быстро. Скоро придет смерть, и вы умрете с руками, полными теорий, но они не помогут, они просто мертвый пепел.

Чжуан-цзы говорит: живите, не думайте! Это то, что уже сказали те, что узнали: живите, не думайте! Отбросьте раздумья, станьте сутью, нужна ваша тотальность.

Хорошо, что для науки вы пользуетесь своей головой, а для искусства — сердцем, но для религии вы нужны во всей своей всеобщности. Если голова функционирует сама по себе, она про­изводит сухие теории: если сердце функционирует само по себе, оно творит фикции, грезы. Нужна ваша всеобщность, а когда вы функционируете тотально, вы достигаете тотального, которым является вселенная, вы становитесь тем же самым, так как только подобное может узнать подобное. Если вы становитесь тотальными в своем маленьком кругу, тогда тотальность бесконечного круга, Брахмана, готова принять вас. Это — одно.

Второе, что мы рассмотрим прежде, чем перейти к этой притче, это то, что этот ум всегда обусловлен. Он не может быть необус­ловленным, Суть необусловлена, ум обусловлен. Ум обучен об­ществом, в котором вы живете, обучен опытом, через который вы прошли, поэтому у лягушки — лягушачий ум, он живет в колодце, это вся его вселенная.

И у вас тоже лягушачий ум, так как вы тоже живете в колодце, — колодце индуизма, колодце ислама, колодце христианства или иудаизма. И у вас есть границы. Они могут быть невидимы, но тогда они еще более опасны, так как через видимую границу вы можете перепрыгнуть с большей легкостью, а невидимые границы... вы никогда не чувствуете, что они есть, поэтому они вцепляются в вас. Легче лягушке выпрыгнуть из своего колодца, чем вам выпрыг­нуть из вашего индуизма или христианства. Это трудно, потому что колодец невидим.

Лягушка живет в конкретном колодце, и она может из него выпрыгнуть. Вы живете в колодце, который носите на себе. Это как климат, всегда окружающий вас, это ваша невидимая личность. Куда бы вы ни шли, вы несете свой колодец с собой, вы остаетесь в нем. Что бы вы ни видели, вы видите это через него.

Все интерпретации идут из обусловленности, а только тот, кто необусловлен, может знать реальное, может знать истинное. Индуист не может знать Бога, христианин тоже, иудей тоже не может знать, потому что это — умы. Только тот, кто понял, что он не индуист, не магометанин, не христианин, — только он может знать.

Индиец не может знать истины, японец не может знать истины, китаец не может знать истины, так как у истины нет границ. Национальность создает обусловленность, поэтому ее нужно от­бросить. Нужно стать абсолютно нагим перед истиной — без одежд, без обусловленности: ни индуистом, ни индийцем, ни магометанином, ни китайцем, просто сутью — чистой сутью, кото­рая ни за что не цепляется. Тогда вы выбрались из колодца, а если вы цепляетесь за колодец, как вы можете достичь океана? И если вы несете обусловленность колодца, тогда даже если океан там, вы не поверите этому, вы не увидите этого, так как ваши глаза будут закрыты и не увидят его бесконечности. Они могут знать лишь то, что ограничено, как колодец.

Третье, о чем нужно помнить, это то, что ум всегда хочет жить с теми, кто ниже вас, и он всегда боится тех, кто выше. Поэтому каждый ищет более низких друзей, жену, мужа, просто более низких, чем вы, потому что таким образом вы можете почувство­вать себя выше.

В Индии есть пословица, что верблюд никогда не может идти в Гималаи. Если он подходит близко к Гималаям, что произойдет с эго? Вот почему вы бежите, когда эго испытывает страх. Если вы приходите к Будде, вы убежите, так как верблюд никогда не хочет идти в Гималаи. Вам нравится ваша пустыня, так как, в конце концов, вы в ней — кто-то.

Как сообщают, Бернард Шоу сказал: " Если я не первый в раю, я не хотел бы идти туда. Даже ад предпочтительней, если там я первый. Если в раю я второй, он не для меня". Он говорит кое-что о вас. Подумайте только, будете ли вы в покое в раю, где вы не первый и не можете быть таковым? Ведь там будет Иисус, там будет Будда — они уже заняли очередь, и вы будете только далеко позади. Но в аду есть возможность, что вы будете первым — и это легче.

Вы можете быть в несчастье, но вам хотелось бы быть первым, самым главным, кем-то, вам не хотелось бы быть блаженным и никем. И в этом проблема: только те, кто никто, могут быть блаженными; только те, кто " кто-то", всегда будут в несчастье, так как само чувство, что " я должен быть кем-то" создает несчастье. Тогда вы в соревновании и конфликте, и каждый в постоянном напряжении, каждый другой — враг. И ум всегда ищет кого-то пониже, он окружает себя теми, кто пониже. Тогда вы становитесь самым-самым.

Смотрите на эту тенденцию. Если она упорствует, вы будете все падать и падать, и этому не будет конца. Всегда ищите более высшего, чем вы, если вы действительно ищете истину, так как истина — самое высокое. Если вы ищете более низкого, тогда, в конце концов, вы закончите окончательной ложью.

Если вы действительно хотите идти к Богу, тогда ищите высше­го, но тогда вы должны быть скромны, тогда вы должны склонить­ся, тогда вы должны покориться. Это — проблема для эго, для ума. Ум склонен искать более низкого, вот почему ум не может достичь высшего, высочайшего пика жизни. Ум, в конце концов, попадает в ад, ум — это ад, а не-ум — рай.