Ну и как обстоят дела?

Если бы движение за стандартизацию образования действительно давало результаты, на которые рассчитывают его сторонники, мне бы нечего было добавить. Однако это, к сожалению, не так. Возьмем хотя бы первый приоритет движения: чтение, письмо, арифметика. Несмотря на миллиарды потраченных на это направление долларов, успех можно считать в лучшем случае частичным. Такие страны, как США и Великобритания, очень многим пожертвовали в отчаянной попытке повысить стандарты в области письма и счета, а результаты тестов остались практически на том же уровне.

В частности, в 2012 году 17 процентов выпускников средних школ в США не могли бегло читать или свободно писать и имели серьезные проблемы с орфографией, грамматикой и пунктуацией (ниже 2-го уровня по шкалам PISA)[23]. Более 50 процентов взрослых не дотягивали по грамотности до 3-го уровня[24]. «Хотя некоторые баллы по Общенациональной оценке образовательного развития (National Assessment of Educational Progress – NAEP) понемногу росли, – признался в 2012 году Пол Леман, бывший президент Национальной ассоциации музыкального образования, – большинство из них в последние годы оставались практически неизменными. А в марте 2013 года министр образования США Арне Дункан предупредил Конгресс о том, что в 2014-м более 80 процентов школ страны, скорее всего, не выполнят требований закона NCLB»[25].

И проблемы характерны не только для «базовых навыков». Американским учащимся не хватает элементарных культурных знаний. В 2006 году журнал National Geographic провел в США опрос на тему культуры: 21 процент молодых людей в возрасте от восемнадцати до двадцати четырех лет не смогли показать на карте Тихий океан. Еще б о льшую тревогу (во всяком случае, у меня) вызвал тот факт, что 65 процентов респондентов не могли найти на карте Великобританию, что, безусловно, позорно по любым стандартам[26]. Впрочем, в самой Великобритании, признаться, ситуация ненамного лучше[27].

Движение за стандартизацию образования не решает и экономических проблем, с которыми сегодня сталкивается любая страна мира. Как вы помните, одним из заявленных приоритетов является улучшение подготовки молодежи к трудовой деятельности. Однако безработица среди молодых людей во всем мире в последнее время достигла поистине рекордного уровня. Сегодня на Земле проживает около 600 миллионов человек в возрасте от пятнадцати до двадцати четырех лет. Почти 73 миллиона из них относятся к категории длительно безработных[28]. Это наибольший показатель за все время наблюдений – почти 13 процентов от общего населения планеты в данной возрастной группе. За период с 2008-го по 2013 год уровень безработицы среди европейской молодежи резко вырос и составил 24 процента[29].

Остаться безработными рискуют даже те молодые люди, которые оправдали родительские ожидания и получили высшее образование. В 1950–1980 годах высшее образование давало довольно надежную гарантию трудоустройства на престижное место работы. Если у вас был диплом, работодатели буквально выстраивались в очередь, чтобы провести с вами собеседование. Сегодня ситуация резко изменилась[30]. И главная проблема заключается не в качестве, а в количестве дипломов. Академическая подготовка – это своего рода валюта, и ее ценность, как и любой валюты, варьируется в зависимости от рыночных условий. Высшее образование раньше ценилось потому, что было у относительно небольшого числа людей. Сегодня же в мире, прямо-таки кишащем выпускниками вузов, оно уже не считается чем-то особенным.

После экономического кризиса 2008 года многие выпускники колледжей и университетов сталкиваются с серьезными проблемами при трудоустройстве. В последние годы им, как правило, требуется определенное время, чтобы найти работу по указанной в дипломе специальности. И все равно число безработной молодежи или занимающей «должность, не соответствующую ее квалификации» (то есть не требующую диплома бакалавра), после 2008 года увеличилось. Кроме того, снизилось качество предлагаемой молодым людям работы. Сегодня многие недавние выпускники высших учебных заведений, чтобы оплачивать счета, вынуждены довольствоваться рабочим местом с низким уровнем зарплаты или соглашаться на неполный рабочий день[31].

Надо отметить, что ухудшение карьерных перспектив выпускников вузов наблюдается в разных странах мира. В частности, в Китае, начавшем в 1999 году грандиозную экспансию университетов и колледжей, проблема безработицы среди выпускников неуклонно усугубляется. Если в 1999 году в Китае насчитывалось 840 тысяч студентов университетов и колледжей, то в 2013-м их число достигло почти 7 миллионов. Министерство образования этой страны с большим сожалением признало, что «даже если 80 процентов студентов после окончания вуза найдут работу, количество безработных все равно останется очень большим»[32].

Конечно, в определенных сферах профессиональной деятельности наличие диплома по-прежнему обязательно, и выпускники вузов имеют шанс заработать значительно больше, чем те, у кого высшего образования нет. Однако диплом сегодня не гарантирует стопроцентной занятости, а для ряда профессий даже стал дорогостоящей и никому не нужной роскошью.

Безусловно, некоторые молодые люди идут в колледжи и университеты, потому что действительно хотят продолжить академическое образование. Однако, судя по очень низким показателям тех, кто их оканчивает (более 40 процентов американских студентов так и не получают диплом)[33], немалое количество вчерашних школьников, особенно на Западе, поступают в вузы только потому, что так принято. У многих новоиспеченных студентов полностью отсутствует ощущение цели, и многие уходят из колледжа, так и не доучившись. А другие хотя и оканчивают его, не имеют ни малейшего представления о том, что будут делать дальше. При этом следует отметить, что большинство выпускников вузов обременены огромными долгами. В 2014 году среднестатистический американский студент, проучившийся в колледже четыре-шесть лет, имел задолженность по студенческому кредиту в размере от 20 до 100 тысяч долларов[34]. Общая задолженность по образовательным кредитам в США в 2004 году составляла чуть более 300 миллиардов долларов, а в 2013-м – уже 1, 3 триллиона, больше, чем все остальные формы задолженностей по кредитам вместе взятые[35].

Кроме того, постоянно углубляется разрыв между навыками, которым обучают в школе, и теми, в которых реально нуждается экономика[36]. Ирония в том, что во многих странах очень много работы, и ее нужно кому-то выполнять, но, несмотря на огромные инвестиции в образование, многие не имеют требуемых для этого навыков. И хотя сторонники движения за стандартизацию образования постоянно твердят о необходимости повышения уровня пригодности населения к трудоустройству, упор они делают вовсе не на предметы, непосредственно готовящие людей к профессиональной деятельности, а на рост стандартов академических программ.

Юн Чжао, президент и директор Института глобального и онлайн-образования при Педагогическом колледже Орегонского университета, подсчитал, что за двадцать восемь лет (с 1977 по 2005 год) в уже существовавших компаниях США ежегодно бесследно исчезало более чем по миллиону рабочих мест. При этом новые фирмы за это же время создавали более трех миллионов рабочих мест в год, многие из которых остро нуждались в совершенно иных наборах навыков, нежели те, что канули в Лету, однако практически никто заблаговременно не предупреждал о том, какие именно навыки будут востребованы. В результате работу имели лишь те сотрудники, которые развивали нужные таланты, а также творческие и предприимчивые люди, сумевшие вовремя учуять веяние времени и соответствующим образом скорректировать свою карьеру и пройти нужную профессиональную переподготовку[37].

Очевидно, что жизнеспособность наших местных сообществ сильно зависит от самых разных навыков, талантов, ролей и профессий. Квалифицированная деятельность электриков, строителей, сантехников, поваров, фельдшеров, плотников, механиков, инженеров, сотрудников служб безопасности и других специалистов (все они могут иметь диплом, а могут и не иметь) – необходимое условие для обеспечения высокого качества жизни каждого современного человека. Очень многие представители этих профессий обожают свою работу и испытывают от нее чувство искреннего удовлетворения. Между тем одним из самых негативных последствий приоритетности академического образования в наших школах является то, что оно не ориентировано на такие роли и, как правило, считает их опциями второго сорта, предназначенными для учащихся, не преуспевших в академических дисциплинах.

Согласно традиционной модели образования, умные и талантливые дети поступают в колледж. А остальные вполне могут закончить учебу пораньше и сразу же начать искать работу или пойти в профессионально-техническое училище и обучиться какому-нибудь ремеслу. В любом случае на статусной лестнице образования они займут более низкую ступень. Такая система деления на касты создает одну из самых вредоносных и разрушительных проблем современного образования.

А сейчас позвольте немного отступить от темы и рассказать короткую историю, наглядно иллюстрирующую, чт о мы упускаем в результате подобной позиции. Как и в большинстве американских школ, в средней школе Анали из города Себастопол уделяли совсем мало внимания программе трудового обучения. Школьные мастерские стали больше похожи на какой-то склад или кладовку. В Анали четко сфокусировались на подготовке учащихся к поступлению в колледжи и успешной сдаче стандартизированных тестов, а программа профессионально-технического обучения была оттеснена на задний план.

На счастье, Себастопол – это город, где издается журнал Make, один из главных рупоров движения в поддержку ремесел. И вот однажды Make предложил группе учеников из школы Анали прийти к ним в офис и на личном опыте убедиться в огромных возможностях 3D-принтеров, компьютерного проектирования и прочих передовых технологий. Программа приобрела такую известность, что скоро Make уже не мог вместить в редакции всех желающих, и руководство издания решило подарить школе оборудование взамен на обещание и впредь развивать программу профтехобразования.

Эта идея всецело захватила Кейси Ши, одного из учителей Анали. Школьные мастерские освободили от хлама и установили там подаренные устройства; члены местного сообщества пожертвовали разные материалы, дополнительное оборудование и деньги и направили в школу опытных специалистов. Программа очень быстро снискала популярность среди учеников, причем не только тех, кому изначально был уготован путь в профтехучилище.

«К нам приходят самые разные ребята, от тех, кому с трудом даются основы алгебры, до тех, кто занимается ее углубленным изучением, – сказал мне Кейси. – По крайней мере половина, если не больше, – это те, кого традиционно называют явными кандидатами на поступление в вуз. Я думаю, это объясняется фактором крутизны: 3D-принтеры, отличная электроника, робототехника и всякое такое».

Программа отнюдь не ограничивается демонстрацией школьникам того, как работает, скажем, резак для винила. «Особенно вдохновляет и захватывает предпринимательский компонент программы. Она намного перспективнее обычного обучения в колледже, потому что благодаря ей дети начинают понимать, что их идеи могут найти воплощение в реальных объектах, имеющих коммерческую ценность. По моему мнению, это вырабатывает у учащихся принципиально новый взгляд на жизнь, куда более правильный, нежели подход вроде “Ну и ладно, все равно мне светит работа разве что в салоне видеопроката”. Наши ребята своими руками изготовили к праздникам потрясающие украшения, и мы продали их, заработав больше тысячи долларов. А еще мы собрали отличную подставку для местной мини-пивоварни. А ведь в нашем городе живет множество креативно мыслящих людей и предпринимателей, которые, я уверен, будут рады сотрудничать с нами, как хозяин этой пивоварни. Значит, ребятам надо пойти к ним, провести презентации, а затем рассчитать стоимость полученного заказа. Для этого им понадобится провести анализ материалов, времени и прочих расходов. Учитывая все это, мы с преподавателем финансовой грамотности уже обсуждаем возможность создания бизнес-класса на базе ученического предприятия, которое будет заниматься реальными заказами».

Здоровье любой экономики зависит от людей с правильными идеями относительно открытия новых предприятий, способных обеспечить их дальнейший рост и развитие и создавать рабочие места. В 2008 году IBM опубликовала список характеристик, которые руководители компаний больше всего хотели бы видеть в своих сотрудниках. Были опрошены полторы тысячи лидеров из восьмидесяти стран мира. Так вот, основными приоритетами оказались способность приспосабливаться к изменениям и креативность при выработке новых идей. Выяснилось, что эти качества отсутствуют у большинства нынешних выпускников вузов, в остальном довольно компетентных и отлично подготовленных молодых людей[38]. Тут следует сказать, что очень немногие способности, необходимые современному предпринимателю, стимулируются и развиваются благодаря стратегиям, столь высоко ценимым нынешними реформаторами образования. Напротив, стандартизированное образование зачастую на корню убивает творчество и новаторство – как раз те качества, от которых зависит любая современная экономика. Поэтому неудивительно, что, как отмечает Юн Чжао, высокие результаты по стандартизированным тестам показывают одни страны, а мощный дух предпринимательства характерен совсем для других[39].

Я уже говорил, что согласно последним рейтингам PISA самой эффективной системой школьного образования считается шанхайская. Однако на сам Шанхай этот факт, похоже, произвел куда меньшее впечатление, чем на остальной мир. Как недавно заявил Йи Хоукин, высокопоставленный чиновник из Шанхайской комиссии по образованию, он доволен достижениями китайских учащихся, но они его не удивили. В конце концов, для успешной сдачи тестов PISA материал требуется попросту зазубривать, а это отнюдь не входит в цели китайского образования. По словам Йи Хоукина, комиссия подумывает об отказе от тестирования PISA. «Шанхаю не нужны так называемые школы № 1, – сказал он. – Нам нужны школы, которые базируются на проверенных образовательных принципах, уважают принципы физического и психологического развития учащихся и закладывают прочный фундамент для их развития на протяжении всей жизни»[40].

В 1982 году Уэйн Гретцки был признан самым результативным хоккеистом в мире. Его секрет, по мнению игрока, предельно прост: пока другие члены команды, как правило, мчатся туда, где находится шайба, он несется туда, где она вот-вот окажется. В связи с этим мне не дает покоя мысль, что сегодня в своем безудержном стремлении к стандартизации образования многие страны стремглав мчатся туда, где, как они думают, находится шайба, а не туда, где она действительно окажется через секунду.

Стоит отметить, что безработица представляет собой не только экономическую проблему; это истинный бич, способный полностью разрушить жизнь как отдельного человека, так и целых сообществ. В наши дни многие страны все чаще сталкиваются с таким понятием, как «социальная изоляция». В развитых экономиках наблюдается все увеличивающийся разрыв между богатыми слоями населения, средним классом и теми, кто живет в нищете. Согласно исследованию Бюро переписи населения США, проведенному в 2012 году, «разрыв бедности» (то есть показатель общей бедности, оценивающий сумму, на которую люди в совокупности отстают от черты бедности) в стране составил на тот момент 178 миллиардов долларов[41]. Бедность и социальная изоляция зачастую оказывают на успеваемость учащихся школ поистине токсическое воздействие. Некоторые из них решительно борются со своими жизненными обстоятельствами и одерживают над ними победу. Другим это не удается. Конечно, образование – не единственный источник заметного разрыва в уровне доходов людей, но те формы, за которые ратует движение за образовательные стандарты, неуклонно усугубляют этот разрыв. Унылость и серость стандартизированного образования не особо помогает заинтересовывать учащихся из малоимущих семей учебой и расширять их права и возможности.