Другие статистики для «малых» выборок 6 страница

Большинство философов, придерживавшихся эмпирической традиции, сохраняли свою веру в Бога, но в занятиях наукой предпочитали строгий метод, к-рый не опирался на божественную телеологию, когда речь шла о доказательстве его описательных возможностей или установлении его применимости. Целью всех «истинных» естествоиспытателей была редукция, или сведение наблюдаемых единичных явлений и/или действий к лежащим в их основе механическим процессам. Фактически, если воспользоваться терминологией Аристотеля, редукционизм означает переформулирование формальной и финальной причинности в материальную и действующую причинность.

Телеологическое описание черпало примеры для подражания в континентальной философии. Общим в них является оценка той роли, к-рую челов. способность к концептуализации (разум) играет в понимании и создании опыта (реальности).

Можно утверждать, что психология как уникальная научная дисциплина началась с желания Г. Т. Фехнера доказать, что люди на самом деле яв-ся телеологическими организмами. Его особые психофизические методы (средней ошибки, постоянных раздражителей, и границ) и знаменитый закон (Вебера — Фехнера) явились результатом усилий ученого, направленных на доказательство того, что сознание (телеологический разум) обеспечивает внутреннее единство телесной системы (нетелеологической «материи»). Однако для объяснения своих наблюдений он привлек не только антропологическую телеологию, но и деизм, что оттолкнуло от него и коллег, и учеников.

Гельмгольц более чем кто-либо другой повлиял на направление ранних исследований в психологии, ориентировав их на редукционизм. Он утверждал, что принцип постоянства (принцип сохранения энергии) может быть с одинаковой законностью использован как для объяснения «неодушевленных» и физ. явлений, так и для объяснения челов. поведения. Понятия массы, энергии, силы и, следовательно, движения были знакомы ньютоновой физике, к-рая трактовала их с точки зрения материальной/действующей причинности, что вело к механизации природы. Достойна восхищения одна ист. параллель: в юности Зигмунд Фрейд испытал влияние Э. Брюкке, и последствия этого влияния ощущаются в теории психоанализа, основанной на либидо, а именно в усилии, направленном на то, чтобы «редуцировать» мысли до лежащих в их основе сил, исходя их принципа сохранения энергии.

Большинство психологов были сторонниками откровенно телеологического объяснения поведения. Именно с ним ассоциируются такие имена, как Адлер и Юнг. Заметными усилиями, направленными на придание описанию поведения телеологического «звучания», отмечены и функциональная автономия Г. В. Олпорта, и предложенное Гарднером Мёрфи понятие канализации. Классическим примером противопоставления телеологического и нетелеологического подходов яв-ся дискуссия между Роджерсом и Скиннером относительно свободы и контроля, однако на самом деле принципиальным вопросом в ней был вопрос о том, может ли чел. действовать «ради» внушенных себе альтернатив (self-induced alternatives).

Не исключено, что в наши дни телеологическая философия переживает свое второе рождение. Трудности, связанные с механистической концепцией подкрепления в обусловливании, заставили многих психологов усомниться в том, что поведением можно манипулировать без ведома испытуемых, особенно когда ими яв-ся люди, и без обдуманного, намеренного согласия, играющего важную роль.

В совр. психологии определенных успехов добилась так называемая «третья сила», название к-рой отражает то, что она не придерживается ни бихевиористского, ни психоаналитического подходов. Словосочетание «гуманистическая психология» оказалось практически зарезервированным за этой «третьей силой». В этом смысле гуманистическую психологию можно рассматривать как одно из направлений телеологической психологии, ставящее перед собой задачу изучения наиболее позитивных аспектов челов. опыта. Этот подход равноценен телеологическому антропоцентризму (teleological humanitarianism). Однако, телеологическое психол. описание — в более широком смысле этого понятия — точно так же приложимо к негативным и негуманным аспектам поведения. Люди не только могут намеренно причинять зло и боль др. людям и порочить их, но и делают это. Важнейшая цель т. п. заключается в том, чтобы так или иначе вернуть формальную/финальную причинность психол. объяснениям высших или низших существ.

См. также Адлерианская психология, Экзистенциализм

Дж. Ф. Ричлак

Телефонное консультирование (telephone counseling)

Т. к. представляет собой особое вмешательство, исторически связанное с двумя событиями в системе здравоохранения и охраны психич. здоровья. Первым было развертывание движения по предупреждению суицидов. Вторым стало создание «горячих линий» по экстренному консультированию в случае отравления опасными хим. веществами. Эти два вида Т. к. как послужили прообразом многочисленных совр. служб, в том числе: а) «горячих линий» для специфических групп населения, напр., тинэйджеров, престарелых или гомосексуалов; б) Т. к. как по специальным вопросам, касающимся, напр., злоупотребления наркотиками или алкоголем, секса, жестокого обращения с детьми или супругом/ супругой; в) др. телефонные службы, в т. ч. работающие в режиме автоответчика.

Службы Т. к., т. о., предоставляют широкий спектр услуг: дают информ., проводят кризисно-ориентированное консультирование и осуществляют поддерживающую терапию повторно обращающихся. В качестве телефонных консультантов такие агентства часто набирают волонтеров, внося тем самым свою лепту в развитие парапрофессионального движения в области охраны психич. здоровья.

Сравнительная характеристика телефонного и личного консультирования. Большинство согласны с тем, что, независимо от типа Т. к., вмешательство по телефону отличается от традиционного консультирования при личной встрече в пяти важных отношениях. Во-первых, общедоступность телефонов позволяет клиентам обращаться за помощью в тот самый момент, когда потребность в ней наиболее высока. Острота ситуации яв-ся одной из причин высокой восприимчивости к вмешательству телефонного консультанта. Во-вторых, клиенты сохраняют возможность лично контролировать развитие той трудной ситуации, в к-рую они попали. В-третьих, клиенты могут сохранить свою анонимность. В-четвертых, они могут, оставаясь под опекой и защитой ближайшего окружения, поддерживать к тому же связь с консультантом. Наконец, сам консультант также может сохранять анонимность. Это способствует так называемому позитивному переносу, т. е. клиент может представить себе консультанта таким, каким пожелает. Такой позитивный перенос способствует налаживанию доверительных отношений с самого начала консультативного взаимодействия.

Несмотря на многочисленные преимущества Т. к., оно не лишено и некоторых недостатков. Напр., отсутствие визуальной информ., вполне приемлемое и удобное для клиента, лишает консультанта дополнительных ориентиров для оценки эффективности вмешательства, что существенно затрудняет работу. Кроме того, консультирование должно проводиться достаточно быстро и в сжатые сроки, поскольку клиенты часто обращаются за помощью лишь однократно. Т. о., не всегда есть возможность проводить по телефону консультирование, ориентированное на сопровождение и развитие. Тем не менее, Т. к. получило всеобщее признание и поддержку в качестве адекватного вмешательства благодаря анонимности и удобным формам расчета.

См. также Кризисное вмешательство, Службы «горячих линий», Профилактика суицида

А. Барон-мл.

Тематический апперцептивный тест (thematic apperception test, TAT)

ТАТ, разработанный Морган и Мюрреем, состоит из 30 картинок, на большинстве из к-рых изображены либо отдельные люди, либо двое или более людей в неопределенных ситуациях соц. взаимодействия. Проведение теста предполагает использование различных сочетаний из 20 картинок (подбираемых в зависимости от возраста и пола из этих 30) для мужчин, женщин, мальчиков и девочек. В инструкции говорится о том, что этот тест направлен на измерение воображения и предлагается составить по каждой картинке драматическую историю. В ходе составлении такой истории обследуемого просят ответить на следующие вопросы: а) что привело к ситуации, изображенной на картинке? б) Что происходит с этими людьми в данный момент? в) Опишите чувства и мысли этих людей, г) Чем все это закончится?

Для обработки результатов Мюррей предложил описательный метод контент-анализа. Истории анализируются в терминах внутренних побудительных сил индивидуума (называемых потребностью) и внешних побудительных сил, исходящих из окружения (называемых давлением).Сочетание давления, потребности и развязки истории называется темой (напр., мать умерла — сын испытывает горе — он совершает самоубийство).

Положения Мюррея ставят интерпретатора ТАТ перед лицом необходимости разрешения непростой проблемы, — он должен ответить себе на вопрос, какой уровень личности раскрывает каждая значимая тема. Хотя Мюррей считал что на содержание истории оказывают влияние все три уровня личности, его интерес был преимущественно направлен на обнаружение латентной темы. На основании имеющихся данных, степень, в к-рой ТАТ выявляет латентную тему, зависит от целого ряда переменных: типа субъекта, типа мотива и условий проведения теста.

Клиницист должен также ответить себе еще на один трудный вопрос, а именно, прогнозирует ли тема ТАТ реальное, открытое, публичное поведение рассказчика этой истории? Мюррей был убежден, что этот фантазийный материал скорее должен быть связан с противоположным открытому поведением в силу действия внутренних защитных механизмов, препятствующих открытому выражению бессознательных импульсов.

С психометрической т. зр., ТАТ характеризуется целым рядом недостатков. Во-первых, не существует стандартизованного метода его проведения, поскольку поощряется свобода клинициста в модификации инструкций с целью облегчить правильное понимание поставленной задачи тестируемыми, сильно различающимися по своему типу и возрасту. Во-вторых, не все тестирующие используют стандартный набор из 20 картинок, а некоторые даже заменяют по своему усмотрению часть из них др. понравившимися картинками. В-третьих, до сих пор не существует единого стандартного объективного метода обработки результатов теста, хотя и было предложено несколько таких процедур. Кроме того, ввиду отсутствия объективных норм для определения уникальности к.-л. истории в отношении различных типов групп, клиницисты опираются на собственные субъективные нормы, основанные на их личном опыте.

Валидность ТАТ также остается под вопросом. Конструктная валидность для ТАТ предполагает согласованность с данными, полученными из др. источников и прогнозируемость психодинамической конгруэнтности данных из всех источников. Несмотря на все эти недостатки, ТАТ оказался методикой, обладающей высокой эвристической ценностью. Он стимулировал огромное количество клинических и эксперим. исслед.

Поистине удивительное количество и качество исслед. на основе ТАТ, проведенных в самых разных прикладных областях с привлечением огромного разнообразия групп испытуемых всех возрастов, цвета кожи и культурной принадлежности, свидетельствуют о бесспорно выдающемся вкладе, который внес ТАТ в изучение челов. мотивации и личности.

См. также Клиническая оценка, Проективные методики

Э. М. Сиипола

Темпераменты (temperaments)

Представляя собой синтез идей древнегреческой медицины и астрономии, теория Т., занимавшая господствующее положение вплоть до средних веков, утверждала, что, напр., сангвиническая предрасположенность отражает специфическую комбинацию «жизненных соков» в теле человека, и что, в свою очередь, эта комбинация «соков» определяется определенной комбинацией звезд в момент рождения индивидуума. Позже, Эрнст Кречмер и, независимо от него, У. Г. Шелдон и С. С. Стивенс собирали данные в поддержку утверждения о том, что Т. является функцией если не четырех основных соков тела, то, по крайней мере, его унаследованной формы или, иначе говоря, телосложения.

Хотя большинство психологов подчеркивали особую роль наследственности в детерминации темперамента, а некоторые сделали ее определяющей, более существенным признаком является то, что Т. относится к структуре устойчивых черт, характеризующих индивидуума. С т. зр. широты явления, Т. располагается между личностью в целом и конкретной отдельной чертой.

В лонгитюдном исслед. индивидуальных различий у младенцев А. Томас и С. Чесс описали девять категорий поведенческой и физиолог. реактивности, включ. уровень активности, ритмичность, силу реакции и настойчивость. Они обнаружили среди этих различий последовательные и стабильные структуры, составляющие, т. о., индивидуальные стили поведения, или темпераменты, начиная с периода младенчества.

В психологии личности Г. Виткин и его коллеги выделили устойчивые и относящиеся к высшему уровню (superordinate)индивидуальные различия в пространственной ориентации. Их конструкт полизависимости измерял связанные с Т. различия между людьми, охватывая широкий диапазон психол. систем — перцептивную, когнитивную, эмоциональную и соц. В когн. психол., начиная с работ Джорджа Клейна, исследователи описывали различные когнитивные стили, или согласованность индивидуальных реакций более чем в одной когнитивной области (напр., рефлективность—импульсивность, сглаживание—заострение). В психоаналитической эго-психологии Давид Шапиро определил несколько невротических стилей, каждый из к-рых состоит из определенных способов восприятия и действия и определенного переживания Я.

См. также Наследуемость черт личности, Теории личности

К. Шапиро

Теоретическая психология (theoretical psychology)

Двумя основными аспектами Т. п. яв-ся построение субстанциональной (основной) теории и метатеории. Субстанциональная теория предназначена для объяснения фактов, а метатеория — для объяснения природы теории.

Субстанциональная теория. Научная теория — это попытка объяснить наблюдения (the observables), относящиеся к строго определенной области исслед. Однако, вследствие расхождения познавательных стилей у разных теоретиков, за пять веков развития науки был создан широкий спектр разнотипных теорий. Джозефом Ройсом предложена следующая классиф. этих эпистемических стилей: рационализм (логическая непротиворечивость), эмпиризм (наблюдаемая повторяемость или воспроизводимость) и метафоризм (универсальность понимания посредством символов). Эрнсту Нагелю принадлежит таксономия теорий, согласно к-рой последние делятся на четыре категории: аналогические (модели), дескриптивные (концепции, применимые только к наблюдаемым фактам), инструментальные (концепции, являющиеся полезными выдумками или инструментами) и реалистические (концепции, проливающие свет на истину, т. е. они относятся к реальности, а не яв-ся всего лишь полезными фикциями). Мелвин Маркс описывает следующие три модели построения теории: индуктивную, дедуктивную и индуктивно-дедуктивную интерактивную, или функциональную. Ройс объединил все три таксономические схемы.

В первой половине XX в. Т. п. питали самые разнообразные источники, причем господствовавшими направлениями в это время были бихевиоризм, гештальтизм и психоанализ. Возможно самым существенным вкладом каждой из этих «систем» или «школ» было привлечение внимания к какому-то важному аспекту, на к-рый другие не обращали внимания. Хотя сторонники каждого направления думали, что предлагают теории, способные охватить всю дисциплину целиком, было совершенно очевидно, что они переоценивают их «обобщающие способности», что сферы приложения их «теорий» ограничены и что их предложения носили выраженный программный характер. Период «школ» (1890—1935) в середине XX в. сменился периодом областей теоретизирования (1940—1960). Для него характерно сознательное стремление ограничить масштаб теоретизирования до относительно обособленной области психологии, такой как научение или восприятие. Анализ показывает, что наиболее успешные из этих теорий появились в областях ощущений, восприятия и научения, а наименее адекватные — в более сложных областях психологии, таких как мотивация, личность и соц. поведение.

Во второй половине XX в. (1970—1980) Т. п., с одной стороны, еще дальше продвинулась в малоформатном теоретизировании (т. е., в разработке теорий, относящихся к подобластям или к одному классу поведения, такому как условные реакции избегания), а с другой, — перешла от бихевиористской к когнитивной (т. е., связанной с обработкой информации) парадигме.

Метатеория. Осн. деятельность при создании метатеории заключается в проведении концептуально-лингвистического анализа и прояснении значений и импликаций теоретических терминов, благодаря чему повышается достоверность теории. Наиболее важным аспектом научной теории яв-ся ее относительная способность объяснять наблюдения. Эта характеристика теории называется ее мощностью и представляет собой континуум, в к-ром заключен весь ряд теорий — от слабых до сильных.

На самом деле, относительная мощность теории — это сложное понятие, складывающееся из многих характеристик теории, включ. эмпирическую проверяемость, степень эмпирико-формального соответствия, полноту, экономичность, степень формализации, степень связности и эксплицитность концептуализации. Т. о., мощность теории (или степень разработки теории) — это некая (неизвестная) оптимально взвешенная комбинация всех (также неизвестных) релевантных параметров. Следствием этой сложности яв-ся то, что теории, в общем и целом, сопоставимые по своей полноте, могут отличаться друг от друга по уровню любого из этих параметров.

Дело в том, что приращения теоретической мощности зависят от взаимодействия между концептуально-лингвистической точностью и степенью завершенности (или полноты) теории.

Хотя приращения концептуальной точности приводят к приращениям теоретической мощности на всех уровнях, пределы того, что может быть достигнуто через концептуальный анализ, определяются лингвистическими характеристиками теории и степенью ее полноты.

См. также Системы и теории

Дж. Р. Ройс

Теоретические конструкты (theoretical constructs)

Не составляет большого труда идентифицировать наблюдаемое поведение, напр., сказать, что чел. ест или бежит, значительно труднее определить, чем вызвано подобное поведение. Если известны релевантные условия, предшествующие данному поведению, напр., если известно, что бегу предшествовало предъявление вредного для здоровья стимула, а еде — предъявление пищи, к-рую перед этим отобрали, у исследователей есть возможность понять его. Однако проблема не только в том, чтобы идентифицировать эти предшествующие поведению условия или состояния. Установление связи наблюдаемого поведения с предполагаемыми, скрытыми от глаз наблюдателя внутренними функциями организма, такими как страх или голод, требует именования этих функций. Такое именование по существу и составляет проблему Т. к.

Гипотетические конструкты и промежуточные переменные. Итак, Т. к. в психологии называются гипотетические внутренние процессы, к-рые предположительно лежат в основе определенных видов наблюдаемого поведения. Маккоркодэйл и Мил разделили все психол. Т. к. на две группы, что имело важные последствия. Гипотетические конструкты определяются как сложные внутренние процессы, значение к-рых не исчерпывается отношениями между стимулирующими состояниями и последующим поведением (т. е. они имеют и некое дополнительное значение). Основная проблема, возникающая с гипотетическими конструктами при подобном их определении, заключается в том, что наличие такого дополнительного, точно не установленного смысла вносит ту или иную степень неопределенности, затуманивающую основное определение конструкта и тем самым снижающую его теорет. полезность.

Промежуточные неременные яв-ся более ограниченными понятиями. Их значения строго ограничены определенными отношениями между стимулом и реакцией (т. е., между предшествующими внешними условиями и последующим поведением). Промежуточная переменная — это все то, что происходит внутри организма (предположительно, в головном мозге) и объясняет наблюдаемое отношение между стимулом и реакцией.

Психологам нелегко примириться с такими узкими определениями, и подобная интерпретация промежуточных переменных критиковалась как «бесплодная». Отвечавшие на эту критику отмечали, что обвинять в этом следует не сами промежуточные переменные, а то, как их используют при создании теорий. Тем не менее промежуточные переменные никогда не пользовались особой популярностью у психологов-теоретиков, а в наши дни, судя по всему, стали еще менее популярными. Несмотря на это, по крайней мере некоторое приближение к полному операциональному определению, которое может быть получено с помощью такого конструкта, каким яв-ся промежуточная переменная, вселяет надежду на будущие достижения в теорет. психологии. Ниже приводятся примеры, подтверждающие справедливость подобной точки зрения.

Примеры промежуточных переменных. Рассмотрим два случая использования промежуточных переменных, свидетельствующих об их потенциальной ценности, особенно в качестве инструментов создания теории. Маурер и Вик держали лабораторных крыс в состоянии постоянного голода. Животные, входившие в эксперим. группу, имели возможность выпрыгнуть из клетки на пол и избежать таким образом электрического шока, к-рый настигал их через 10 с после того, как они начинали есть. Условия опытов с крысами, входившими в контрольную группу, были точно такими же, с одной лишь разницей: они были лишены возможности избежать электрического шока. Животные из эксперим. группы съедали больше пищи и ели быстрее, чем животные из контрольной группы. Это различие в поведении нельзя было объяснить никакими различиями физ. характеристик электрического шока. Маурер и Вик объяснили наблюдаемые поведенческие различия чувством беспомощности, сформировавшимся у животных из контрольной группы. Последующая разработка проблемы выученной беспомощности, проводившаяся сначала в опытах на животных, а позднее и в экспериментах на людях, показала на конкретном примере, как расширение эксперим. и теорет. работы может приводить к более широким и глубоким ответвлениям, чем первоначальная эксперим. демонстрация промежуточной переменной.

В другом раннем эксперименте, поставленном по экспериментальному плану Маурера и Вика, Маркс и Ван Спанкерен использовали лабораторных крыс с низким порогом к судорожным припадкам (особей, к-рые оказались подверженными припадкам при стимуляции звуком высокой частоты и силы в физически ограниченной среде, такой как клетка, и к-рых затем назвали аудиогенными). В две соседние клетки, в центре к-рых были установлены вертикальные стержни, помещали крыс, имевших одинаковую (это было установлено в результате ранее проведенных тестов) предрасположенность к припадкам: в одну клетку — крысу из эксперим. группы, в другую — крысу из контрольной группы. Затем начиналась вредящая звуковая стимуляция. Животное из экспериментальной группы могло, наклонив шест, выключить этот звук, у контрольного животного такой возможности не было. Поскольку источником звуковой стимуляции был громкоговоритель, расположенный на равном расстоянии от обеих клеток, различия в поведении крыс нельзя было объяснить исключительно физ. причинами; а лишь более активной ролью эксперим. животного в условиях действия вредного стимула. У контрольных животных припадки случались чаще и начинались быстрее, чем у эксперим. животных. Для объяснения наблюдаемых различий Маркс и Ван Спанкерен выдвинули гипотезу о существовании у эксперим. животных чувства контроля, предложив тем самым для объяснения их большей устойчивости к припадкам в качестве промежуточной переменной некую позитивную внутреннюю функцию.

Вклад Толмена и Халла. Э. Толмен был первым, кто предположил возможность использования промежуточных переменных в психол. теориях. Позднее он признал их наиболее понятными и наименее ограниченными гипотетическими конструктами. Оглядываясь назад, на свои ранние теорет. работы, Толмен писал: «В принципе, мои промежуточные переменные — это всего лишь рабочие инструменты, нужные на определенное время, индуктивные, более или менее качественные обобщения, которые категоризируют и суммируют для меня различные эмпирически выявленные взаимосвязи... Они не являются преимущественно неврологическими,... скорее они выведены интуитивно, на основании здравого смысла, весьма скромных знаний о неврологии и из моей собственной феноменологии».

Кларк Халл, следуя своему грандиозному замыслу создать гипотетико-дедуктивную теорию поведения, предпринял попытку более систематического и формализованного использования промежуточных переменных (напр., силы привычки, потенциала реакции и торможения). Он использовал их и как теорет. инструменты — стимуляторы и ориентиры эмпирических исслед., и как теорет. понятия, встроенные в положения его формальной теории. Эти промежуточные переменные, воспринятые как излишне конкретизированные (напр., взвешивание до грамма пищи, к-рую в качестве вознаграждения получали крысы в некоторых опытах), были подвергнуты активной критике.

Операциональный континуум. Полезно представлять себе гипотетическое понятие и промежуточную переменную как находящиеся на противоположных концах операционального континуума, а не как обособленные, совершенно различные типы конструктов. В этом случае последовательное улучшение операциональной ясности Т. к. может быть признано более разумной целью при построении психол. теории, чем поспешное создание к.-л. конструктов с неопределенными или не точно установленными значениями.

Промежуточная переменная, по-видимому, более подходят на роль инструмента построения теории, чем на роль элемента полностью формализованной теории. Ученые хорошо сознают, что изучаемые ими явления достаточно сложны и свести их к подобным интерпретациям нелегко. Чтобы такие прямолинейные и упрощенные понятия, каковыми яв-ся промежуточные переменные в том виде, как они здесь определены, имели максимальную ценность, они должны постепенно вводиться и тщательно уточняться в составе теорий или теоретизирования предварительного типа. Пытаться включить «незрелые» конструкты в высшей степени формализованную теорию, как это сделал Халл, — значит, обречь себя на неприятие.

См. также Гипотетико-дедуктивное мышление, Каноны Милля, Каузальное мышление, Научный метод, Оперантное обусловливание, Операциональное определение

М. Маркс

Теории научения (learning theories)

Т. н. стремятся систематизировать имеющиеся факты о научении наиболее простым и логичным способом и направляют усилия исследователей в поиске новых и важных фактов. В случае Т. н., эти факты связаны с условиями, к-рые вызывают и сохраняют изменение поведения в результате приобретения организмом индивидуального опыта.

Несмотря на то, что некоторые различия между Т. н. вызваны вариациями в степени важности, придаваемой ими тем или иным фактам, большинство различий порождено разногласиями по поводу того, как наилучшим образом интерпретировать весь совокупный объем имеющихся фактов. Теорет. подход, называющий себя эксперим. анализом поведения, пытается систематизировать факты на чисто поведенческом уровне, без к.-л. обращения к гипотетическим процессам или физиолог. проявлениям. Однако, мн. теоретики не согласны с трактовками научения, к-рые ограничиваются только поведенческим уровнем. В этой связи часто упоминаются три обстоятельства. Во-первых, временной интервал между поведением и его предпосылками может быть достаточно большим. Дабы заполнить этот пробел, некоторые теоретики высказывают предположения о существовании таких гипотетических явлений, как привычки или процессы памяти, к-рые опосредуют наблюдаемую предпосылку и последующие действия. Во-вторых, мы зачастую ведем себя различным образом в условиях, которые внешне выглядят как одна и та же ситуация. В этих случаях, ненаблюдаемые состояния организма, часто называемые мотивациями, привлекаются в качестве гипотетического объяснения для наблюдаемых различий в поведении. Наконец, в-третьих, сложная эволюционная и индивидуальная истории развития делают возможными появление высокоорганизованных реакций в отсутствие наблюдаемых промежуточных, переходных форм поведения. В таких обстоятельствах, прежние внешние условия, необходимые для возникновения навыка, и события, происходящие между возникновением проблемы и появлением ответа на нее, оказываются недоступными наблюдению. В условиях ограниченного знания о событиях, к-рые предшествуют наблюдаемому поведению, и дефицита знаний о промежуточных физиолог. и нервных процессах, с целью объяснения поведения привлекаются ненаблюдаемые (гипотетические) когнитивные процессы.

Вследствие этих трех обстоятельств, большинство Т. н. предполагают существование ненаблюдаемых процессов — обычно называемых промежуточными переменными (intervening variables), — к-рые вклиниваются между наблюдаемыми событиями в окружении и поведенческими проявлениями. Однако, эти теории расходятся между собой в том, что касается характера этих промежуточных переменных. Хотя Т. н. рассматривают широкий круг вопросов, настоящее обсуждение будет посвящено одной теме: природе подкрепления.