Анна Иоановна

Чья возьмет? Тем, что юный император России Петр II, не должен был самостоятельно править до шестнадцатилетнего возраста, пытались воспользоваться обе противоборствующие группировки при императорском дворе: Московская (во главе с князем Долгоруким), которая была крайне консервативной и настаивала на том, что у России свой путь, отличный от Запада (поэтому предлагалось выгнать всех иностранцев, перенести столицу в Москву и вернуться к такому образу правления, который был в “допетровские” времена). Петербургская (князь Меншиков и др), стремилась, наоборот, укрепить Петербург, опираться на морскую силу, продолжать и развивать начатое Петром I. До ссылки Меншикова все шло вроде по петербургской линии, но, как сообщали в своих депешах чужеземные дипломаты, отвечавшие за европейскую политику, нельзя ручаться, “чтобы через неделю не случилось чего-нибудь совершенно противного, ибо нет в Европе двора непостояннее здешнего”.

И действительно, как в воду глядели: 14-летний царь, сославший Меншикова, вдруг объявил о намерении жениться. В 15 лет он обручился с 18-летней красавицей — княжной Долгорукой (что было явной победой консерваторов) и почти сразу же заболел оспой и умер, что не менее явно свело на нет их победу.

Коронация. В таких условиях нужно было срочно подыскать для России нового императора, удовлетворяющего обе группы – Московскую и Петербургскую. Выбор Тайного совета пал на дочь царя Ивана V (брата Петра I по отцу) Анну Иоановну.. Но при этом Тайный совет вынудил ее подписать “Кондиции”, лишающие ее всех важных прав, делающие “английской королевой”, которая царствует, но не правит. Притворившись покорной, Анна подписала “Кондиции”, а затем — после коронации — публично разорвала их и стала полновластной второй правящей императрицей.

Бироновщина. Анна Иоановна, в отличие от Екатерины I, была жестокой и хитрой, постоянно боялась заговоров, угрожавших её правлению. Шпионаж в годы ее правления стал наиболее поощряемым государственным служением. При ней, не отличавшейся ни большим умом, ни образованием, огромное влияние имел её фаворит Бирон. В памяти народа «Бироновщина», олицетворявшая политический террор, казнокрадство, распущенность нравов, неуважение к русским традициям, дикую жестокость, вошла тёмной страницей в русскую историю и широко отражена в литературе (мне, например, запомнился роман «Ледяной дом» Лажечникова, прочитанный еще в юности). Одновременно, чтобы завоевать в простом народе дешевую популярность, Анна Иоановна развернула массовую кампанию против евреев — «злейших врагов православия».

Дорога вверх. А вот несколько примероов жестокости и самодурства Анны Иоановны. При ее дворе пировали не меньше, чем во времена Екатерины I, но пиры существенно отличались от екатерининских тем, что обычно были трезвы. Императрица питала отвращение к пьянству, боялась пьяных (возможно, потому, что имела несчастье выйти замуж за беспросыпного пьяницу, герцога Курляндского, умершего, через два месяца после свадьбы, от перепоя). Только для одного дня в году делалось некоторое исключение — 19-го января, в годовщину восшествия государыни на престол. В этот день, все, приглашенные ко двору, должны были, при поздравлении императрицы, став перед нею на одно колено, залпом осушить огромный бокал венгерского за ее здоровье.

Однажды из-за этого угощения чуть было не попал в страшную Тайную канцелярию князь Куракин. Императрица, взяв бокал вина, отведала из него и передала Куракину, чтобы он выпил. А тот имел неосторожность предварительно обтереть бокал салфеткой. “Как, ты мною брезгуешь! ” — вспыхнула государыня. “Я тебя выучу, с каким подобострастием должно взирать на мою особу”. И тут же кликнула Ушакова- начальника Тайной канцелярии. Одно упоминание об этой пыточной камере повергало в те годы людей в трепет. Только заступничество самого Бирона спасло тогда Куракина от застенка. Императрица была большой охотницей до блинов, и однажды, как рассказывают, до того разгневалась на повара, дерзнувшего подать ей к блинам прогорклое масло, что тут же повелела его повесить. Не знаю чем закончилось на этот раз, но общеизвестно, что Анна Иоановна была верна московской старине — ее грубым и жестоким забавам и баловствам, ее самодурству, презрению к личности, к человеческому достоинству и праву на жизнь.

А вот и наследник. Анна Иоановна долго раздумывала, кого назначить своим наследником. Не имея своих детей, она внимательно следила за племянницей (дочь ее сестры Екатерины Иоановны), получившей после крещения в православие имя Анны Леопольдовны. Её выдали замуж за одного из немецких герцогов; вскоре у этой пары родился сын Иоанн Антонович.

16 октября 1740г. с больной императрицей Анной Иоановной случился припадок, предвещавший скорую кончину. Анна Иоановна приказала позвать ее приближенных Остермана и Бирона. В их присутствии она подписала два документа — о наследовании после неё Иоанна VI Антоновича (3-х месячного ребенка, что не противоречило принятому Петром I закону о престолонаследии) и о регентстве Бирона до совершенолетия Иоана. Но этот “тандем” продержался всего месяц.