Шоколадно-ванильный водоворот

На следующий день мы с Беки сидели перед кондитерской Ширли и ели мороженое — «Королевскую ваниль» и «Шоколадную атаку».

— Александр — это воплощение моей мечты! Я все еще ощущаю, как его губы касаются моей щеки, — сказала я Беки. — В первый раз в жизни мне не хочется бежать из этого города, потому что на вершине Бенсон-хилл живет гот из моих снов. Ни о чем другом я и думать не могу. Мне хочется, чтобы ты тоже познакомилась с ним и поняла бы, насколько он прекрасен!

Неожиданно подъехал красный «камаро».

— Вчера Мэтт видел тачку Беки, припаркованную у особняка тех придурков, — объявил Тревор в своей издевательской манере, вразвалочку подойдя к нам.

Он уставился в лицо Беки и спросил:

— Так ты, наверное, хотела обрызгать развалюху краской?

— Нет, она этого не хотела, — сказала я с улыбкой, потому что все еще думала о вчерашнем вечере и твердо решила, что не дам этому типу испортить мое прекрасное настроение.

— Значит, ты не хотела попасть в передрягу, да, девочка? — Спросил Тревор, не сводя глаз с Беки.

Беки, похоже, перепугалась.

— Пошли, Трев, — сказал Мэтт.

— Мы бы и рады поболтать с вами, джентльмены, но у нас в разгаре корпоративная встреча, — сказала я ему. — Так что вам придется оставить сообщение у моего секретаря.

А что, Ширли теперь кладет в мороженое антидепрессанты? — со смехом спросил Тревор. — И где это ты нахваталась насчет джентльменов? Уж не один ли из них цапнул тебя за шею?

Я продолжала облизывать краешек сладкого холодного конуса.

— Или это ты и была там, наверху? — предположил Тревор. — Ты ведь вечно напрашиваешься на неприятности.

— Может, это были родители Беки? Это ведь их тачка.Чтобы сообразить это, вовсе не надо быть ракетным конструктором.

— Я тут подумал, может, вы с Беки обхаживаете этих Стерлингов? Ой, я и забыл. Ведь этот парень просто откусывает головы летучим мышам, но не превращается в них.

— Мне кажется, я слышу, как тебя зовет мамочка, —сказала я.

— Они ведь такие, ты сама знаешь. С лица все бледная немочь и страшно нелюдимые. Прикинь, даже в клуб вступить не пытались. Впрочем, и правильно сделали. У нас вампирам вход заказан.

— Вампирам? — Я рассмеялась, хотя мне и стало не по себе. — А кто это говорит?

— Да все, придурковатая! Вампиры Стерлинги! Этот чокнутый шастает ночами по кладбищу.

Я вообще-то думаю, что они просто сбежавшие психи вроде тебя. Короче, полные недоумки.

— Кончай, Трев, пошли отсюда. У нас же тренировка.

— Теперь мне понятно, ребята, кто из вас двоих носит штаны, — сказала я. — Впрочем, конечно. Твои-то штаны, Митчелл, наверное, так и висят на моем шкафчике.

Тревор выхватил мороженое из моей руки.

— Эй, отдай! — крикнула я.

Ему все-таки удалось испортить мое блаженное настроение. Он смачно облизал мороженое.

— Теперь оно все в микробах пижонства. Можешь оставить его себе.

— Детка, да оно все покрылось микробами от одного твоего взгляда.

— Пошли, Беки, — сказала я и потянула подружку за руку.

— Так скоро уходите?

— Я думала, что отделалась от тебя! — не выдержала я

— Отделалась? Вроде бы ты все время пытаешься охмурить меня, разве нет? Значит ли это, что наша помолвка расторгнута?

— Пошли, Трев, — сказал Мэтт. — Нам есть чем заняться.

— Ты знаешь, что я люблю тебя, чудище. Если бы не я, то никто бы на тебя и внимания не обратил.

— Тогда я была бы самой счастливой девушкой на свете.

— Я буду ждать тебя в машине, — раздраженно бросил Мэтт Тревору.

— Я сейчас приду, — ответил тот и наклонился ко мне. — Если ты хочешь стать самой счастливой девушкой на свете, то пойдем со мной на Снежный бал.

Тревор пригласил меня на танцы? И не просто на танцы, а на Снежный бал, грандиозный школьный вечер, когда со стропил спортзала свисают пластиковые сосульки и снежинки, а пол усыпан искусственным снегом? Он заявится туда со мной под ручку, покажется перед всеми своими дружками, пижонами футболистами и девицами с прическами за сто долларов?

Это дурная шутка, не иначе. Я при полном параде буду ждать его дома, а он придумает какую-нибудь подставу или опрокинет на меня ведро с красной клейкой жижей, как в «Кэрри». [12] Но даже если он не шутит, если каким-то чудесным образом я и вправду понравилась Тревору, то на бал я с ним все равно не пойду. Теперь для меня существовал только Александр Стерлинг.

— Это будет незабываемый вечер, — искушал Тревор.

— Ничуть в этом не сомневаюсь, но не хочу, чтобы ночные кошмары терзали меня всю оставшуюся жизнь.

— Никак не можешь оторваться от телика? «Ник эт найт» [13] смотришь?

— Нет. Просто я уже занята.

Тревор ухмыльнулся.

— Да ну? Часом не с надувной куклой?

— У меня свидание.

Беки ахнула, но она и Тревор были не единственными, кто удивился, услышав эти слова, нечаянно слетевшие с моих уст.

— Размечталась! Я пригласил тебя только из жалости.Никто другой не захотел бы показаться с тобой, разве что мертвец.

— Что ж, вот и посмотрим.

— Я уезжаю, — крикнул из машины Мэтт. — Ты идешь?

— Спасибо за мороженое, полоумная, — сказал Тревор, садясь в «камаро». — Но на следующий раз запомни, я предпочитаю«Скалистую дорогу».

Я уныло проводила взглядом свою «Шоколадную атаку».

— Я бы предложила тебе свое, но знаю, что ты не любишь ванильного, — сказала Беки, утешая меня.

— Спасибо, но мне есть о чем беспокоиться и кроме мороженого. Например, о кавалере для свидания!

* * *

Всякий раз, когда звонил телефон, у меня подскакивало сердце. Не Александр ли это? А когда оказывалось, что это не он, мое сердце раскалывалось на миллион кусочков. Прошло два долгих дня с тех пор, как я виделась с моим готическим другом. Я была настолько поглощена Александром, так ярко и часто представляла себе нашу следующую встречу, что все остальное отошло на второй план. Я даже не мыла то место, к которому прикасались его нежные губы, и вообще вела себя словно персонаж из фильма!

Что случилось со мной? Я теряла точку опоры, впервые в жизни мне было по-настоящему страшно. Я боялась никогда не увидеть его и быть отвергнутой.

Например, я могла попросить Александра пойти со мной на танцы, но кто знает, что он на это скажет?

Может быть, спросит: «С тобой?» — или заявит: «Однозначно нет. Никаких дурацких школьных танцулек. Я выше этого! И думал, что ты тоже».

Я всегда была как бы выше этого, потому что вообще никогда не ходила ни на какие танцы, на вечера встреч, школьные балы, выпускные вечера или любые другие праздники, проходившие в течение учебного года. Я оставалась дома с Беки и смотрела по телевизору «Монстров». Однако вызов Тревора вынудил меня попытаться нанести ответный удар, причем с помощью оружия, которого у меня даже не было, то есть Александра.

Ощущение того, что я не могу ни есть, ни спать, было для меня, мягко говоря, новым. Я как-то не привыкла, чтобы сердце проваливалось куда-то при каждом телефонном звонке, орать что есть мочи Билли, чтобы не занимал линию, пускать слезу при просмотре «Носферату» или слушать дурацкие, тупые любовные песенки Селин Дион и думать, что она поет про меня. Все это было вовсе не в кайф.

Наверное, есть люди, которые называют это любовью. Для меня это были адские мучения.

* * *

После двух долгих дней, исполненных мукой, все разрешилось.Когда раздался телефонный звонок, я решила, что это звонят Билли, он позвал меня, я решила, что это Беки, и приготовилась излить ей душу.

Однако не успела я заговорить, как услышала мечтательный голос:

— Я не мог больше ждать.

— Простите?.. — спросила я удивленно.

— Это Александр. Я знаю, что вроде как не принято звонить сразу. Но я не мог больше ждать.

— Это глупейший предрассудок. А вдруг я переехала бы?

— За два дня?

— Прошло всего два дня? — Он рассмеялся. —Мне они показались годом.

Его слова были любовным письмом, дошедшим прямо до моего сердца. Я ждала, что он продолжит, но наступило молчание. Александр больше ничего не сказал.

Вот она, уникальная возможность пригласить его на Снежный бал. Самое худшее, что он сможет сделать, это повесить трубку.

Руки мои тряслись, и уверенность покидала меня вместе с потом.

— Александр, я хотела бы тебя кое о чем попросить.

— И я тебя тоже.

— Тогда ты первый.

— Нет, уступаю даме.

— Но ведь считается, что просить должны парни.

— Ты права.

Молчание.

— В общем, не хочешь ли ты прогуляться завтра вечером? — предложил он.

Я улыбнулась от восторга.

— Прогуляться? Это было бы замечательно!

— А о чем ты хотела попросить меня?

Я умолкла, поняла, что могу сделать это, и набрала дыхания.

— Не мог бы ты…

— Да?

— Э…

— Что?

— Любишь ли ты танцевать?

— Да, но я не думал, что в этом городе есть какие-нибудь хип-клубы. Ты знаешь о таком?

— Нет, но когда узнаю, обязательно тебе скажу.

— Замечательно! Тогда до встречи у моего дома после заката.

— После заката?

— Ты сказала, что предпочитаешь темноту. Я тоже.

— Надо же, не забыл.

— Я ничего не забываю, — сказал он и повесил трубку.