Шулеры и фраеры

Союзнические отношения между различными сообществами бессознательных масс могут устанавливаться только на уровне лидеров этих масс. Массе, как таковой, абсолютно безразлично кто ее союзник и кто ее враг и воля лидера здесь становится еще более очевидной. Союзнические отношения никогда не устанавливаются навсегда, но могут носить долговременный характер, объясняемый только наличием общих врагов(1).

Отношения двух лидеров бессознательных масс вступающих в союз, кардинально отличаются от отношения двух произвольно взятых индивидуумов, ибо вступление в союз изначально преследует определенную цель, собственно, целей может быть несколько, но все они сводятся к двум - обороне или агрессии. Речь идет не только о военных союзах, но так или иначе, любой другой союз, экономический или политический, преследует одну задачу - укрепление государства, а укрепление - это и есть движение к состоянию, при котором, в худшем варианте, государство не сможет стать жертвой других государств, в лучшем - начать давить другие государства.

Любой индивид, и бессознательный, и интеллектуал, вступая в любой вид отношений с другим индивидом, с самого первого момента дает ему сознательную или бессознательную оценку(2). Эта оценка совсем не обязательно является правильной, почти всегда она неправильная, но она непременно наличествует. Заключая союзнические отношения, оценка уже дается не только лидеру, но и массе которая находится под его руководством, а оценки могут быть весьма полярны и не всегда лидер оценивается выше массы. Это самый трагический вариант развития отношений между государствами, когда качества лидера оцениваются ниже качества массы, в этом случае масса становится заложницей своего лидера и ее суммарный статус понижается до статуса этого лидера. Этим всегда пользуется другое государство. Здесь подтверждается выражение, что каждый народ имеет такого правителя какого заслуживает, ибо масса, в принципе, потенциально сильнее любого отдельного индивида, какими качествами он бы не обладал, но качество массы на текущий момент, оценивается по тому, как долго правитель уступающий по всем основным качествам среднему бессознательному индивиду, может управлять всей бессознательной массой или как долго масса может быть лояльна такому правителю. С позиции потенциального противника - это одно и тоже.

Люди ссорятся друг с другом, значительно легче и быстрее чем заводят новых знакомых и друзей. Точно также и государства. Объясняется это деструктивными началами преобладающими практически во всех индивидах и, особенно, в бессознательных. Поэтому нет постоянных союзников, есть только постоянные враги. Любой бессознательный индивид больше всего любит физическую силу. Однако, какой бы мощной физической силой он бы не обладал, он всегда чувствует её нехватку. Такие же аналогии можно провести и для интеллектуалов, которые всегда чувствуют недостаток знаний, что стимулирует их к поиску новых(3). Это вынуждает бессознательного индивида заняться бесплодными поисками приложения своих слепых сублимаций и мы видим, что физически развитые люди, при полном отсутствии у них интеллекта, всегда одержимы многочисленными внутренними сомнениями и угрызениями, что для бессознательного индивида крайне опасно, ибо он становится не просто животным, но животным бешеным(4).

По мере повышения интеллектуального статуса, меняются и представления о силе, при этом физическая сила совсем необязательно должна вытесняться, но общее понятия силы становится более развернутым, к ней присовокупляются и аналитический аппарат, и индивид пользуется силой уже более грамотно. Однако, появление этого эфемерного квазинтеллектуального начала ни сколько не подрывает главенства физического приоритета и слабый индивид, всегда будет враждебно относится к более сильному, внешне оказывая тому всяческое почтение. И хотя страх бессознательного индивида носит многоплановый характер, внешне он всегда проявляется в виде страха перед физической силой другого индивида. Любой произвольно взятый бессознательный индивид, с невероятным удовольствием физически уничтожил бы всех кого он считает сильнее себя, если бы такая возможность ему представилась. Если таковым было бы признано все население Земли, его участь бы не изменилась, хотя индивид наверное отдавал бы себе отчет, что он в таком случае останется совершенно один(5).

Государства также уважают и боятся более сильных соседей, но при этом всегда стремятся не упустить шанс максимально их ослабить. Я говорю, конечно, о нормальных государствах, т.к. стремление ослабить более сильного, свидетельствует о наличии мыслящих людей в руководстве данного государства. Заметим, что Россия уже очень давно не предпринимает ровным счетом никаких усилий с целью ослабить то или иное государство. Результат - налицо. Россия сама " ослаблена" всеми без исключения окружающими государствами. И это только начало длительного процесса. Финал его - уничтожение, т.к. уничтожение - это и есть предельное ослабление. Но первопричина - это опять-таки слабость руководства.

В русской истории мы имеем немного примеров, когда качества лидера были выше качества масс, в большинстве своем все они относятся к домонгольскому периоду. Это дает понять, почему Россия так и не вышла в число передовых стран. В новое время, такими руководителями были Иван Грозный, Павел I, Александр II, Александр III. Эти люди по всем своим качествам стояли существенно выше массы и ее качество во времена их правления повышалось. Полностью соответствовали уровню массы Михаил Романов, Алексей Михайлович, Николай II. Первых двух можно вообще назвать народными царями (тишайшее царствование Алексея Михайловича, правда, несколько подпортил патриарх Никон с его " реформой"). Все остальные стояли существенно ниже массы. Кто, например, может сказать, что Борис Годунов, все три Петра, Анна Иоанновна, Елизавета, две Екатерины, и даже Николай I, были под стать русскому народу? Нет, их правление было нарывом, опухолью на теле бессознательной массы, кроме того, оно было отмечено безумным прожектерством, весьма дорого обошедшемся массам. Если вместо них на российском престоле сидели бы конюхи или пахари, вряд ли было бы хуже(6). При коммунистах ничего нового не произошло. Ленин, Сталин, Андропов были значительно выше массы, все остальные - несравненно ниже. Заметим только, что качество массы тоже варьируется и в разные исторические периоды оно может весьма сильно отличаться. Ленин поставлен выше массы хотя бы потому, что сумел " с нуля" подчинить ее своей партии. В этом и есть его громадный вклад в практическую проверку законов массовой психологии. То что Ленин оказался неспособным работать с массой и начал заниматься импровизациями, вроде введения НЭПа, совершенно не нарушает общей гармонии. Пришли другие люди, которые смогли реализовать второй этап взаимодействия с массами, да еще и стать ее любимцами. Про тех, кто не полюбил новых лидеров и был отправлен в концлагерь, а то и расстрелян, нам тоже хорошо известно, но сколько их было? Десять, максимум двадцать процентов. А где остальные восемьдесят? Так что признаем, что и товарищ Сталин был " выше массы", по крайней мере, выше 80% этой массы. Заявления об " одурачивании масс большевиками" никак не могут серьезно восприниматься, ибо одурачивание - это ничто иное, как одна из самых мягких форм борьбы с врагом. Для русских, впрочем, и ее оказалось вполне достаточно. Ей пользуются и сейчас. Помогает.

Все русские цари и императоры имели как союзников, так и врагов. Но сам факт вступления в союз с кем-либо, совсем не значит изменения морального отношения. Зачастую оценка одним союзником другого была гораздо ниже, чем оценка их общего врага. Николай II, к примеру, к немцам относился намного лучше чем к англичанам, что нисколько не помешало ему вести войну с немцами на стороне англичан. Т.е. вступающие в союз, оценивают не только свои шансы в достижении поставленной задачи, но и степень возможного использования друг друга при реализации конкретных начинаний. Этим союзники как бы подразделяются на активных и пассивных, ибо вследствие несхожести государств, союзы между ними не могут быть равнозначны. Примеров - хоть отбавляй. НАТО, при чисто гипотетическом выходе из него Соединенных Штатов, превращается в сугубо формальный союз и, по сути, прекращает свое существование. Советский Союз стал фиктивной (до этого он был просто дефективной) политической единицей тогда, когда Россия заявила о своем суверенитете(7). В случае выхода любой другой страны из того же НАТО, ничего существенного не произойдет. Франция при де Голле вышла, и что? А Франция - это не какой-нибудь Люксембург. Определение активного или пассивного союзника очень несложно. Активным союзником всегда будет тот, чей суммарный интеллект выше. Соответственно, пассивным, тот - у кого он ниже. Поскольку интеллектуальные уровни государств всегда будут хоть немного, но отличаться, будет и сразу определяться статус союзника. Здесь можно привести пример Англии и Франции, стран, которые практически во всех войнах были союзницами. Но интеллектуальный потенциал англичан, был все-таки чуть-чуть выше, поэтому Франция всегда становилась пассивным союзником Англии, которая была явно ведущей стороной. Даже при Наполеоне, когда Франция оккупировала всю Европу и Наполеон отдыхал в Москве, инициатива все равно принадлежала Англии. Правда, мы должны учитывать, что англичане занимали более выгодное стратегическое положение.

Если мы возьмем немцев и итальянцев во Вторую Мировую войну, то здесь интеллектуальный разрыв сторон гораздо более выражен и поэтому политика Италии была как бы дополнением политики Германии. Несколько сложнее выглядит оценка союза Англии и США в обеих Мировых войнах, ибо интеллектуальные качества англичан и американцев практически одинаковы и на первый взгляд сложно сказать, кто же находится впереди? Но, оценив итоги обеих Мировых войн, мы заметим, что влияние Англии после них падало, влияние же Америки - росло и все закончилось так, как и должно было закончиться: после 1945 года англичане потеряли всю свою империю, и сейчас остаются пусть и влиятельным, но все же одним из европейских государств. А ведь еще какие-нибудь шестьдесят лет назад над их империей никогда не заходило солнце. Миллионы англичан это еще помнят. Примеры такого рода можно приводить долго, но мы всегда придем к выводу, что от союза получает максимальную пользу только страна с более высоким интеллектуальным потенциалом.

Обратим внимание, что все названные правители по качествам существенно опережающие массу, отличались тем, что очень хорошо видели - откуда исходит главная угроза России. Враги ее, правда, это тоже видели. Поэтому практически все из этого списка своей смертью не умерли.

Вступая в союз с Россией, любое государство видело в ней: а) территорию с неисчерпаемыми природными ресурсами; б) территорию с большим населением; в) территорию с выгодным стратегическим положением; г) территорию с населением подчиненным лицу, по качеству, как правило, более низкому чем это население.

Иными словами, Россию привлекали только на роль исполнителя черновой работы, а именно - использования своей территории и эксплуататора своего населения. Однако, главное даже не в этом. В ней видели союзника, вероятность отступления которого от союзнических обязательств минимальна. Это явилось большим минусом для России, ибо такая уверенность, в свою очередь, освобождала союзников от выполнения даже формальных союзнических обязательств, тем самым нарушался сам принцип союза, как договора о взаимных обязательствах. Ведь если известно что одна сторона будет выполнять условия договора в любом случае, то что будет делать другая сторона - практически не имеет значения. Такое, на первый взгляд иррациональное следование русскими привязке к доктринам европейских стратегов, кажется совершенно непонятным и даже зомбиальным. Однако, все объясняется крайне просто. Мы говорили об этом в прошлой главе, сейчас посмотрим на эту проблему немного с другого угла зрения.

Европа для России - совсем не то, что Европа для Франции или Германии, которые сами - суть Европа. Для них - это прежде всего сфера государственного влияния. История дала нам возможность наблюдать Европу, почти целиком поглощенную Наполеоном и Гитлером, и мы видели, что от этого она никак не стала менее " европейской". Да, Наполеон вводил в покоренных странах элементы своего законодательства, которое было очень часто значительно прогрессивнее существующих законодательств этих стран, Гитлер действовал более радикально, но тоже никак не способствовал упадку европейской культуры. Во всяком случае, сравнять с землей Париж ему бы и в голову не пришло(8). Для России же Европа всегда была добычей, которая рано или поздно была бы съедена. Поэтому европейцы имели право рассматривать вторжение русских так же, как и вторжение арабов в VIII веке или турок в XIV. Собственно, Россия проникала в сердце Европы дважды, в 1760 и 1813 году и как очень удачное стечение обстоятельств, можно оценивать то, что ее так быстро оттуда сплавили путем организованных усилий всех европейских стран. Можно с уверенностью предполагать, что ни слабоумный Петр III, ни местечковая принцесса Екатерина II, ни " плешивый щеголь" Александр I, не способствовали бы прогрессу европейской культуры. Точно такие же сплоченные усилия предприняли все европейские страны и в 1941 году. Запад опять приложил максимум усилий, в результате чего русским досталась кроме Восточной Германии, только Чехия и Венгрия. Из Австрии их удалось " выпихнуть". Заметим, что Польша, Румыния и Балканские страны, Европой могут считаться только географически, но никак не культурно, ибо они не были затронуты Крестовыми походами, Возрождением и Реформацией, также как и русские.

В отношении к Европе, в своих конечных целях, Россия более всего сходна с современными Соединенными Штатами, в том плане, что интересы обоих всегда будут противоположны интересам Европы как единого целого, хотя отдельные цели каждой из стран различны. Это стало причиной того, что в Мировых войнах они были союзниками (Россия, разумеется, пассивным). Собственно, Штаты вмешивались в европейский конфликт, именно из-за России, чтобы не допустить союза ее с Германией(9), ибо в таком случае образовывался бы мощнейший геополитический блок, при активной роли Германии, помноженной на большой пассивный бессознательный потенциал России. Тут янки вряд ли что смогли бы сделать(10). Перечень предметов поставленных Соединенными Штатами в СССР во время войны 1941-45 гг. способен поразить даже самое смелое воображение. По сути янки " наняли" Советскую Армию и вооружили ее своей техникой. Про поставки продуктов питания и нечего говорить, нужно вспомнить, что к августу 1942-го года, СССР потерял почти все свои «хлебные» районы. В этом американская политика отличалась от английской, все усилия которой были сведены к недопущению появления европейской сверхдержавы. Тут у американцев цели были более масштабными.

Стоны и возмущения по поводу некрасивой, а подчас и предательской позиции европейцев по отношению к России(11), неизменно присутствуют практически у каждого русского государственника, но настоящего анализа этих причин нет ни в одной из работ.

Вот например И.А. Ильин в статье " Мировая политика русских государей" писал: " Европе не нужна правда о России, ей нужна удобная о ней неправда. Европейцам нужна дурная Россия, чтобы " цивилизовывать ее по-своему", угрожающая своими размерами, чтобы можно было ее расчленить, реакционная - чтобы оправдать для нее революцию, требовать для нее республики, религиозно-разлагающаяся - чтобы вломиться в нее с пропагандой реформации или католицизма, хозяйственно-несостоятельная - чтобы рассчитывать на ее сырье или по крайней мере на выгодные торговые договоры и концессии".

Такие высказывания можно приводить довольно долго. В них неизменно присутствует один занятный элемент, а именно: Россия везде, причем явно бессознательно, ставится в положение эдакого злобного, но безмозглого дурачка, быстрее даже дурочки, у которой спокойно можно " брать" сырье или обращать в протестантство или католицизм, " цивилизовать" и делать тому подобные " мерзости". Собственного, активного начала, у России никак не просматривается и это бессознательно констатируют русские философы. Налицо только договор шулеров с фраером представленный лидерами Европы и Америки с одной стороны, и Россией - с другой. А философы смотрят на свою страну практически так же как и эти лидеры. Это, в свою очередь, важный показатель правильности таких оценок.

То что судьба России Европе была абсолютно безразлична, становится совершенно ясно даже при беглом анализе общеизвестных исторических фактов. Предварительную оценку положению дел дает Л.Н. Гумилев в своей книге " От Руси до России" (СПБ 1992):

" Все время предшествующие крещению Руси, нарастали грозные признаки грядущего разрыва в христианском мире /.../ Находящаяся в фазе пассионарного подъема западноевропейская суперэтническая целостность ощущала свое отличие от других суперэтносов очень остро и облекала его в ризы церковного превосходства именуя христианским миром только себя /.../ Уравнение православных христиан с мусульманами не позволяло говорить о прежнем единстве церкви, делало вполне реальной и осязаемой угрозу католического натиска на Восток, в том числе на Русь" (12).

Т.е. здесь опять имела место лишь интеллектуальная оценка. То что за XII век Россия очень сильно отошла от Европы, не вызывает сомнений. Разберемся с тем, кто мог помочь ей в 1237 году, когда на ее территорию вторглись монголы, татары и прочие азиаты. С введением христианства Византийского обряда на Руси, ее пути с Европой начали медленно, но устойчиво расходиться. Великий раскол 1054 года, окончательно обозначил этот " развод". Русь сделала вторую грубую ошибку после 988 года, она стала вторым основанием Византийской Империи, звезда которой начала, с нового тысячелетия, стремительно закатываться, и которая в культурном и интеллектуальном отношении уступала Римской империи. Хитрые греки в очередной раз подсунули русским гнилой товар.

Именно с момента Великого Раскола и начала явно оформляться самобытна европейская цивилизация и... самобытная русская неевропейская цивилизация. Уже к концу XI века Русь и Европа не являлись единым целым, это стало совершенно ясно, когда русские князья самоустранились от участия в Крестовых походах - одной из величайших страниц европейской истории. В то время Европа впервые выступила как единое целое. В 1096 году плечом к плечу встали и рыцари, и нищие, и бродяги, и крестьяне, и ремесленники, и принцы, и короли. Никакого классового деления тогда, слава Богу, не было. Крестовые походы не стали легкой и веселой прогулкой. До Иерусалима дошли далеко не все, а из тех кто дошел, многие не вернулись (и те и другие составили примерно 90%). Я здесь имею ввиду прежде всего Первый Крестовый поход. И когда русские историки негодуют по поводу того, что Запад не оказал помощи русским князьям, несмотря на их настойчивые просьбы, можно поставить себя на сторону европейских королей и Римских пап, и задаться вопросом: а зачем помогать этой чужой стране? Князья апеллировали к братству христианских народов, но в то же время они, видимо, забыли, что христианские народы Европы провели три тяжелых похода с целью овладения и контроля над Иерусалимом и к русским князьям они даже и не подумали обратиться, а если бы и обратились, то можно совершенно точно утверждать что последние ничем бы не смогли им помочь, ибо с одной стороны были втянуты в бесконечные передряги и войны друг с другом, идущие со времени Ярослава Мудрого, а с другой - считали себя обладателями и хранителями неких секретов Полишинеля, вроде " большей духовности", " истинной веры" и тому подобных вещей, современному человеку непонятных (понятия " народ-богоносец" тогда еще не было). К XV веку эта тенденция приобретет устойчивые параноидальные формы и выразится в сентенции " Москва - третий Рим". Когда монголоиды вторглись в русские земли, князья, которые все были довольно близкими родственниками и исповедовали одну религию и не думали ни о какой взаимопомощи. Трудно сказать, могли ли они оказать этим дикарям устойчивое сопротивление, все-таки монголы были менее уязвимы, но при этом можно было хотя бы выработать общий стратегический план действий и, к примеру, эвакуировать на Северо-Запад наиболее ценные книги и произведения искусства. А так всё, всё было уничтожено монголами. Все сохранившиеся домонгольские рукописи это те, что находились либо в Новгороде, либо в его окрестностях, т.е. в местах куда агрессоры не дошли. Более того, некоторые русские князья пытались наладить контакты с Ордой. Исследования показывают, что ордынцев было не так уж много - несколько десятков тысяч, вероятнее всего - не более 50 тысяч. Летом они отсиживались в Орде, а с началом зимы, когда замерзали реки, начинали очередной набег на русские земли. Те же русские историки, с явным укором Западу, отмечают, одновременно, факт спасения Россией Европы от неизбежного порабощения монголоидами. Причем дело подается так, что Россия в 1237-40 гг. только и думала о спасении Европы и если бы не она, цивилизация в Европе завершилось бы в XIII веке(13). Такая констатация ущербна априорно, она-то как раз подтверждает, что цели русских князей в это время были совсем иными. Подобной же риторикой обыкновенно занимаются американцы, объявляя себя гарантами всех положительных (в их понимании) мировых процессов. Здесь мы можем только заметить, что еще в VIII веке, испанцы задержали вторжение арабов в Европу (711-718 гг.), когда же арабы преодолели Пиренеи и вторглись во Францию, им было нанесено поражение у Пуатье (732) тяжелой конницей франков. Кто из русских помнит эти даты? Да, арабы в своем интеллектуальном развитии были неизмеримо выше монголоидов, в захваченных испанских городах они возводили университеты и обсерватории. Но для европейцев что арабы, что монголоиды, - одно и тоже. Европейскую культуру, в любом случае, ждал бы одинаковый печальный финал. Кстати, в начале XIII века, во время монгольского продвижения по Азии, испанцы вели тяжелые бои с арабами и в только 1212 году, в битве при Лас-Навас-де-Толоса, Реконкиста перешагнула свои экватор. А остановку монголов приписывают себе и чехи, и венгры, и немцы, и объективно следует признать, что первые два народа имеют на это наибольшее право. В XIV веке венгры и германцы остановили вторжение турок в Европу, которое было ничуть не лучше монгольского. Гнилая Византийская Империя развалилась после первых ударов, после чего Москва сподобилась объявить себя Третьим Римом - единственным блюстителем " истинного" христианства. А какими высокопарными фразами это было обставлено! И тогда и, особенно, сейчас.

Вот что писал И. Солоневич в своей " Белой Империи": «Москва, так сказать, предвосхитила философию Гегеля, по которой весь мировой процесс имел одну цель: создание Пруссии. С той только разницей, что для Гегеля окончательной целью была именно Пруссия, а для Москвы - сама она, Москва, была только оружием Господа Бога, сосудом избранным для хранения истинной веры до скончания веков, и для всех народов и людей мира».

Попытаемся вникнуть в тогдашнюю ситуацию. Это будет крайне легко, ибо русские создавали себе подобные прецеденты практически постоянно. Конец XV века. Византия разгромлена турками. Жертвами ее необеспеченных идеологических векселей оказались русские. Теперь русские, разгромленные теми же племенами два столетия назад, остались с этими необеспеченными " бумажками". Византийский митрополит заключил унию с Римом и правильно сделал. Россия же еще далеко не полностью освободившись от татарского ига, безо всяких интеллектуальных структур, как-то университетов, академий и просто школ, объявила себя Третьим Римом, и Вселенской Наследницей Православия, которое, с того времени, превращается в некую русскую национально-племенную религию. Это видно из того, что русским так и не удалось навязать свое " православие" какому-либо народу, хотя православные секты есть среди многих племен когда-то входивших в состав империи: финнов, американских эскимосов и даже прибалтов. Мне неизвестна реакция Римских пап, если они вообще что-то знали о так внезапно появившемся " Третьем Риме". На Римском престоле тогда сидел самый забавный папа - Александр VI Борджиа, он, наверное, и не знал, что есть какая-то Москва, - нынешний Третий Рим. Например, Лютеру - основателю протестантизма и в голову не пришло объявить Вторым, Третьим или Десятым Римом свой Виттенберг. Точно также, в ХХ веке, русские, оставляя недоразвитыми целые отрасли промышленности, не истребив клопов из своих квартир и землянок, не вычесав вшей из своих буйных голов, после тяжелейшей, начисто проигранной войны, рванули в космос. Но время перепрыгнуть нельзя. В конце ХХ века русские остались без космоса и без промышленности. Москва, конечно, никаким Третьим Римом не стала, при таких суперамбициях она могла стать только вторым Вавилоном. И в плане " построения " башни", и в плане " смешения языков".

Как после таких вещей хоть какая-то европейская стран могла считать Россию своим союзником? Слова " латынник", т.е. католик и " лютор", т.е. протестант, были в России даже больше чем просто ругательством. В Европе, никаких " православных" не искали. Понятно, что действия русских царей вызывали у европейцев недоумение. Можно добавить, что монгольский поход не завершился Русью. В 1242 году монголы сожгли Краков, затем опустошили Венгрию, после чего им было нанесено поражение чешским королем Вацлавом I. В конце 1242 года, монголы повернули обратно в Азию.

Как невероятное предательство оценивается вторжение в Новгородские земли тевтонцев в 1242 году. Но здесь мы имеем дело с обычной экспансией земель, которые были весьма слабо освоены. И когда Александр Невский нанес рыцарям поражение на Ладожском озере, экспансия была остановлена. Таких примеров в отношениях между разными народами было более чем достаточно. Интересно, что у Новгорода была своя политика в отношении татар. Сам Александр Невский предпочел заключить с татарами союз и все силы сосредоточить на борьбе с Западом, т.е. " отдаться" азиатам, в войне с европейцами. " Татары на веру не посягают" - выражение Невского. Все крупнейшие русские историки, С.М. Соловьев, Ключевский, Платонов, Карамзин, считают это примером неслыханной государственной мудрости князя. Мол, татары не посягали на " веру". Естественно, ведь это " вера" довела Русь до такого состояния, при котором татарам так легко удалось ее захватить(14). Зачем же на нее посягать? Однако исследователь нашего века - Л.Н. Гумилев, который никак не находился под гнетом христианских догм, отмечал: " Большинство новгородцев придерживалось прозападной ориентации". И далее: " Даже среди своих братьев не находил Александр понимания. Родной брат Александра, Андрей, был западником. Андрей Ярославович объявил, что он поддержит союз со шведами, ливонцами, поляками, лишь бы избавиться от монголов. Монголам стало известно о союзе, вероятно благодаря самому Александру Невскому. Батый выполнил союзнические обязательства, послал на Русь полководца Неврюя (1252), который разбил Андрея и выгнал его из Русской Земли".

Комментарии к сказанному, как говорится, излишни. Заметим, что ни один европейский правитель, никогда не боролся с другим европейским правителем опираясь на союз с азиатами. Позицию аналогичную Андрею, занял и князь Данила Галицкий. Монгольское вторжение сильно подпортило русский фенотип и навсегда оторвало Россию от Европы. Вся эта риторика философов и богословов была лишь подтверждением и закреплением такого положения и кроме этого еще и попахивала манией величия. Русским стали присущи многие азиатские черты и во внешности, и в характере, и что еще более важно - в принципах государственного устройства. В Куликовской битве участвовали не только монголы, но и европейцы, в частности генуэзцы и отряд литовского князя Ягайло (15), т.е. это показывает, что русские ставились в один ряд с монголами, хотя, например, генуэзцы имели и свои конкретный интерес - захват рабов, а именно русские рабы считались самыми лучшими.

А что творилось в самой Москве? Слово Л.Н. Гумилеву: " При Иване Калите получил свое окончательное воплощение новый принцип строительства государственности - принцип этической терпимости. /.../в Москве подбор людей осуществлялся исключительно по деловым качествам. Калита и его наследники, принимали на службу и татар, и христиан, и язычников бежавших из Орды после победы ислама и не желавших поступаться религиозными убеждениями, и православных литовцев, покидавших Литву из-за наступающего католического давления, и просто русских служивых людей, все богатство которых заключалось в коне да сабле./.../ Обязательным условием поступления на московскую службу было добровольное крещение. Крещение необходимо было и для заключения брака. Множество татар -ордынских выходцев - женились на русских красавицах, а татарки выходили замуж за русских".

Трехсотлетняя борьба Руси с монголами никак не усилила национальный архетип русских, в данном случае, интересным представляется их сравнение с испанцами и португальцами, чья семисотлетняя борьба с арабами существенно улучшила качество обоих народов. В 1492 году, который стал годом полного освобождения Иберийского полуострова от арабов (" мавров") Христофор Колумб - величайший человек средневековья - открыл Америку и национальный потенциал испанцев с португальцами оказался таким высоким, что за каких-то сто лет ими было сметено население целого материка, полностью уничтожены три омерзительные цивилизации и параллельно развернут масштабный вывоз богатств с новых территорий. На них Испания держалась еще триста лет. Еще более показателен пример англичан, которые, используя свой беднейший островок, опять-таки, за какие-нибудь сто лет, создали Империю, над которой никогда не заходит солнце, а сейчас эта империя превращена во всемирную американскую империю. Немало примеров нормального выражения национального потенциала мы находим и в Библии. Русские, конечно, тоже теснили своих соседей, но как и любое начатое ими дело, оно никогда не доводилось до конца, тут немалая вина православной церкви, которая концептуально всегда была необычайна слаба и так и не стала проводником национальной доктрины. Поразительно - национальная церковь не стала проводником национальной доктрины! Хотя чему удивляться - в России все и всегда занимаются не своим делом, а любитель, зачастую, выше " профессионала".

С тех пор, вплоть до Ливонской войны, Россия устраняется от участия в европейских делах занятая ликвидацией врагов на Востоке. Когда она вновь пытается выйти в Европу, повторяется старая песня. Ливонская, Северная и Семилетняя война - наглядно это показывают. Не могло быть союзников у России и в войне 1812-14 гг. Безусловно, народы завоеванных Наполеоном народов не питали к нему значительных симпатии, но все отдавали себе отчет, что русское " освобождение" будет в сто раз хуже, чем наполеоновское господство. Как только с Наполеоном было покончено, уже в 1815 году, вчерашние враги - Франция с одной стороны, и Англия с Австрией - с другой, заключили соглашение против России.

Невероятное интеллектуальное отставание русской правящей верхушки при грандиозных амбициях(16), автоматически ставило ее в роль пассивного реализатора и воплотителя начинаний европейских политиков, а это приводило к тому, что самый лучший, как казалось, союзник, всегда оказывался первым врагом. В 1904 году - лучшие отношения с Англией, но она натравливает Японию на Россию, с целью ослабления позиций последней на Дальнем Востоке. В 1914 году славянские " братья" - сербы - втягивают России в войну с Германией на стороне своих самых злобных врагов - англичан и французов. Другие " братья" - болгары - выступают на стороне Германии.

В 1939-41 гг. наилучшие отношения - с Германией. Она наносит упредительный удар. В 1941-45 с Америкой, но она оставляет Россию у разбитого корыта, оказывая значительную помощь Германии после войны.

В 1945-89 гг. лучшие друзья СССР - страны восточной Европы. Как раз за эти сорок пять лет у них накопился такой потенциал ненависти к Великому Соседу, что они сейчас готовы делать ему пакости, даже если это им лично и не выгодно.

Сейчас ситуация наверное самая уникальная, ибо Россия осталась не просто без номинальных союзников, она осталась лицом к лицу с врагами, которые суть - весь мир. У меня не вызывает никаких сомнений исход такого противоборства, но минимальный шанс на спасение у России может появиться только в том случае если между ведущими мировыми державами возникнут противоречия способные толкнуть их в конфликт. Русским не следует обольщаться и рассчитывать на то, что этот конфликт может каким-то образом возникнуть из-за России. В отношении нее все и всегда между собой договорятся, тем более территория большая, всем хватит, но вероятность такого конфликта не из-за России также имеется.

Примечания:

1. Еще на заре эволюции человечества, люди объединялись именно против общих врагов, которыми поначалу были хищные животные, а затем - враждебные племена. Понятие " союз", таким образом, гораздо старше, чем понятие " дружба".

2. Этот факт, в сущности, общеизвестен и определен в выражении: " первое впечатление - самое сильное".

3. Прекращение обретения новых знаний интеллектуалом, показывает утрату им эволюционного потенциала, что, однако, не делает его однозначно менее полезным. Бессознательный индивид, напротив, не понимает, что если он не может чего-либо достичь, значит это ему не нужно и ищет " выход" из этого, непонятного ему состояния; последствия этого " поиска" могут быть самыми непредсказуемыми.

4. Бешеное животное не обязательно постоянно одержимо припадками, напротив, оно зачастую выглядит затравленным и абсолютно безобидным, оставаясь при этом легко возбудимым. Полной аналогией выглядят и бессознательные массы, которые с резко повышенной доминантой физической силы, возбуждаются по причинам, нам, интеллектуалам, не понятным. Заметим пикантный факт, что люди такого типа очень ревнивы, а ревность - это как раз то качество, которое стирает грань между человеком и животным.

5. Это были бы самые приятные моменты в его жизни.

6. Эти правители по способам управления массой как раз и являлись не более чем " конюхами". Именно они и были самыми нелюбимыми бессознательной массой. Как говорится: " Qualis rex, talis grex".

7. Декларация о государственном суверенитете РСФСР - самое нелепое законодательное решение принимавшееся в ХХ веке. Неудивительно, что его приняли именно русские.

8. Гитлер это сам констатировал в своих " Застольных речах": " Если англичане разрушат Флоренцию или Рим, они совершат преступление. А вот Москвы не жаль, и, к сожалению, Берлин в его нынешнем виде - тоже не великая потеря" (речь от 21.07.1941).

9. Американские поставки по ленд-лизу возрастали именно тогда, когда Сталин предпринимал очередной зондаж возможности заключения сепаратного мира с Гитлером. В основном, это делалось через посольство в Швеции.

10. Их глобальный флот оказался бы малоэффективным, в сравнении с сотней тысяч русских танков которые перепахали бы всю Евразию, особенно, если бы к " оси" подключились бы японцы, что, правда представляется уж совсем невероятным.

11. Этим грешат практически все философы, разве что, кроме самых отпетых западников, типа Герцена.

12. Средние века стали веками рассвета католичества, которое превратилось в воинственную государственную религию.

13. Здесь русские себя бессознательно жалеют, что, в общем, понятно: сам себя не пожалеешь - никто не пожалеет.

14. Татары совершенно не понимали сути христианской религии, особенно модель " триединства святого духа" и догмат о " непорочном зачатье" и очень сильно удивлялись: как это такие достаточно культурные народы могут верить в бога, которого " прибили к кресту"?

15. Отряд Ягайло не участвовал в Куликовской битве, т.к. Дмитрию Донскому удалось провести сражение раньше, чем его отряд соединился с Мамаем. Но сам факт готовности поучаствовать примечателен.

16. Грандиозность отставания как раз и усиливалась невероятными амбициями, хотя общий интеллектуальный уровень большинства русских правителей был, во всяком случае, не ниже чем правителей западных.