Глава 2 психологический подход 1 страница

Пациент: «Да, доктор, я страдал от этого раньше».

Доктор: «Вы тогда лечились?»

Пациент: «Да, у доктора X.»

Доктор: «И что он вам прописал?»

Пациент: «Он давал мне маленькие белые таблетки...»

Интересно, существует ли врач, который ни разу в жизни не получал подобного смутного ответа, расспрашивая о под-робностях предшествующего лечения. «Маленькие белые таблетки» не означают ничего, они могут представлять сотни совершенно разных лекарств, это маскирующее выражение. Мы часто сталкиваемся с маскирующими выражениями, которые не имеют точной привязки и маскируют смысл, вмес-то того, чтобы его прояснять. Говоря о неврозе, люди могут иметь в виду тревогу, раздражение, сексуальное напряжение, смущение и т.д. «Мышление» – это одно из наиболее общих маскирую-щих слов, охватывающее такие разнородные умственные про-цессы как планирование, воспоминание, воображение, внут-ренний диалог и т.д. Пытаясь понять друг друга, мы должны избегать маскиру-ющих выражений и использовать вместо них слова, выражаю-щие точный смысл того, что мы хотим сообщить. Вместо «я думал о своем детстве», «я думал, мы разминулись», «я думал об этом случае» мы должны говорить яснее; «я вспоминал свое детство», «я боялся (представлял себе), что мы размину-лись», «я пересматривал этот случай». Такой язык ближе к ре-альности, гораздо более точно выражает, какой именно тип мыслительного процесса имеется в виду. Использование слов в такой степени включено в процесс мышления, что мы чувствуем искушение определить мышле-ние как внутреннюю или молчаливую речь. Это подразумевало бы, что мышление всегда осуществ-ляется в словах: но, скажем, шахматист использует в мышле-нии слова в гораздо меньшей степени, чем представление комбинации фигур. Другими словами, внутренняя речь – это только одна из форм мышления, хотя и наиболее распространенная. Можно развести противоположности: громкая и внутрен-няя речь. Их преддифференцированное состояние можно на-блюдать у детей и аборигенов в форме бормотания и шепо-та, возврат к этому состоянию может произойти у престаре-лых или душевнобольных, а также у людей в состоянии силь-ного возбуждения. Другие аспекты мышления можно найти в противопо-ложности полагания и предполагания. Мышление есть «спо-соб, посредством которого» мы не только предвосхищаем бу-дущее, но также возвращаемся в прошлое (воспоминание), строим картины самих себя (фантазирование) и играем во все виды интеллектуальных игр на шахматной доске логики (философствование). Мышление есть действие в гомеопатических дозах; сред-ство экономии энергии и времени. Когда нам нужна пара бо-тинок, мы сбережем массу времени, планируя, воображая или представляя заранее, какие именно ботинки нам нужны и где мы их, скорее всего, обнаружим. Короче – мы предвосхища-ем действие. Сохраненная таким образом энергия развивается даль-ше: мы вливаем различные сенсорные переживания в «объекты», обозначаем их и оперируем этими словами-сим-волами, как если бы они были самими объектами. Здесь мы не можем вдаваться в детали высших форм мышления – ка-тегориального (иногда называемого «абстрактным») мышле-ния. Категориальное мышление – это классификация различ-ных связанных объектов и абстракций, облегчающая челове-ку существование в окружающем мире и управление им. По-теря категориального мышления означает ограничение ори-ентации и действия (К. Гольдштейн). Мы встречаемся здесь с другим применением закона перехода количества в качество. Путем снижения интен-сивности, но при сохранении первоначального побуждения, действие превращается в мышление. В этом случае мы дол-жны быть способны отыскать нулевую точку, то состояние, в котором еще не разделены мышление и действие. Экспери-менты Кёлера с обезьянами показывают существование та-кой точки (Intelligenzprufungen an Anthropoiden, 1917). Один эксперимент точно показывает ситуацию, где мышление и действие еще не дифференцированы должным образом. В дальнейшем это послужит введением к дискуссии о психо-логии «поля». Одна из обезьян пытается достать плод, лежащий на зем-ле вне пределов досягаемости. В ее распоряжении имеется ряд полых бамбуковых палок, которые можно вставлять друг в друга. Сначала обезьяна тщетно пытается достать плод од-ной палкой. Затем она пробует все другие палки, но обнару-живает, что они недостаточно длинные. Наконец она, видимо, мысленно представляет более длинную палку; путем экспе-риментирования ей удается составить две палки вместе и достать-таки плод. Легко понять, что обезьяна сделала орудие. Комбинация из двух палок сама по себе еще не орудие: она становится им только в данной конкретной ситуации, будучи использова-на этой конкретной обезьяной. Составная палка не является орудием (вещью с «соответствующими функциями») для со-баки, и даже для обезьяны, если плод находится в клетке. Она будет орудием только в конкретном «поле», только если ситуация в целом это определяет. Концепция «поля» прямо противоположна традиционной науке, которая всегда рассматривала реальность как конгло-мерат отдельных частей, как мир, составленный из бесчис-ленного количества кусочков и кусков. Даже наше сознание согласно этой концепции состоит из большого числа отдельных элементов. Эта теория называ-ется ассоциативной психологией и основывается на предпо-ложении, что в сознании одна идея привязана к другой как бы веревкой, и что одна идея вслед за другой всплывет на по-верхность, если потянуть за веревку. Фактически ассоциации являются частицами мышления, искусственно изолированными от более общих пунктов, ко-торые можно назвать сферами, ситуациями, контекстами, ка-тегориями и т.п. Ассоциации никоим образом не оказыва-ются просто сцепленными друг с другом. Напротив, здесь скорее участвуют более сложные мыслительные операции. ЕСЛИ, например, я ассоциирую «блюдце» с «чашкой», я вызы-ваю картину или категорию посуды. Поэтому я выбрал блюд-це. Ассоциация «чая» с «чашкой» означает завершение не-полной ситуации: в этом случае наполнение чашки, возмож-но, указывает на то, что я испытываю жажду. С «черным» я бы ассоциировал «белый», если бы меня интересовали цве-та, и «смерть», если бы я рассматривал черный как часть тра-урного контекста. Трудно избежать впечатления, что ассоциации имеют не-что странное и искусственное в своем строении. Каламбуры, например, основаны на внешнем акустическом сходстве, весьма далеком от фактического содержания: это примене-ние слов, изолированных от их связей. Фрейд использовал ассоциативную психологию и не-смотря на эту помеху совершил поразительные открытия, ин-туитивно видя ряд «гештальтов» за ассоциациями. Ценность ассоциаций заключена не в них самих по себе, а в суще-ствовании специфических сфер, частью которых они являют-ся. Ассоциативный эксперимент Юнга служит средством «взрыхления» эмоционально заряженного контекста, нап-ример, смущением или озадаченностью. Открытия Фрейда включают «целостности», такие как Суперэго и Бессозна-тельное, и «текучие, навешенные содержания» – комплексы, паттерны повторения, сны. Но хотя Фрейд и порвал с чисто изоляционистской точкой зрения, он не учел универсальнос-ти сфер и распознавал главным образом их патологическое значение. Если бы не Фрейд, ассоциативную психологию следовало бы сдать в отдел древностей какого-нибудь му-зея науки. Место ассоциативной психологии заняла гештальт пси-хология, которую разрабатывали главным образом В. Кёлер и М. Вертгеймер. Они считали, что существует единое пер-вичное образование, которое они назвали «гештальт» (фор-мирование фигуры), а изолированные куски и кусочки явля-ются вторичными образованиями. Вертгеймер так сформу-лировал гештальттеорию: «Существует целое, поведение ко-торого не определяется отдельными элементами, но процес-сы в частях сами определяются внутренней природой цело-го. Гештальттеория надеется определить природу таких це-лостностей». Так как слово «гештальт» имеет специальное научное значение, для которого не существует соответству-ющего английского слова, широко используется немецкое выражение. Р. Тоулесс (в книге Стаута «Учебник психоло-гии». Лондон, 1938) предлагает заменить привычный термин гештальтпсихология более подходящим психологическая те-ория поля, основанным на «теории относительности». Используя собственную пишущую машинку, я продемон-стрирую два простых примера того, как идентичные «вещи» принимают различное значение в зависимости от гештальта, в который они включены. А В 1 2 2 1 БИЗНЕС ОКНО 2 1 1 2 Вертикальные ряды состоят из номеров один, два, три, два, один; и два, один, ноль, один, два; но никто не станет читать горизонтальные строки как «би-три-нес» и «ноль-кно». Будет ли знак 3 или 0 обозначать буквы или цифры, определяется его контекстом, гештальтом, в который он включен. Категория букв и категория цифр в данном случае частично перекры-ваются, знаки идентичны по форме, в то время как по значе-нию они различны. Легко понять, что произносимое слово есть гештальт, единство звуков. Только если гештальт неясен – когда, на-пример, мы не расслышали имени человека по телефону – мы просим проверить слово, разделить его на отдельные бук-вы. Данное правило применимо также к напечатанному сло-ву. Ошибки при чтении ясно демонстрируют отношения меж-ду прочитанным и напечатанным гештальтом. Белый объект на темном (сером или черном) фоне ка-жется белым, хотя тот же самый объект на зеленом фоне мо-жет показаться красным, а на красном фоне – зеленым и т.д. Другой пример гештальта – музыкальная тема. Если пе-ревести мелодию в другую тональность, каждая нота в от-дельности меняется, а «целое» остается тем же самым. Набор шахматных фигур в коробке не способен надолго удержать чье-либо внимание, так как он состоит из 32 неза-висимых фигур. Но те же фигуры в игре, их взаимозависи-мость и постоянно меняющаяся ситуация буквально зачаро-вывают игроков. В коробке шахматы представляют изоляци-онистскую точку зрения, на шахматном поле – «целостную» концепцию. Термин холизм (o^oq – целое) был введен Ф.М. Смутсом (Холизм и эволюция, 1926) для выражения позиции, представ-ляющей мир состоящим perse не только из атомов, но также из структур, имеющих значение, отличное от суммы их частей. Изменение позиции единственной фигуры в шахматной партии может вызвать весь спектр последствий, от проигры-ша до выигрыша. разница между изоляционистской и холистической точ-кой зрения примерно такая же, как между веснушчатой и за-горелой кожей. Поскольку изучение гештальт-психологии подразумевает обширные научные знания и детальную экспериментальную работу, широкому кругу заинтересованных можно порекомен-довать внимательное изучение книги Смутса, в которой обо-снована важность понимания целостности не только в биоло-гии, но и во многих других областях науки. Лично я согласен с тем, что «структурный холизм» можно рассматривать как спе-цифическое выражение П. Я приветствую различие между це-лым и частями целого (холлоидами): если армия есть агрес-сивно-защитная целостность, то батальоны, эскадроны и т.д. будут частями целого; если человеческая личность есть це-лостность, то комплексы и паттерны повторения будут частя-ми целого. Однако здесь присутствует опасность обожеств-ления концепции Смутса, и я не склонен следовать ему в том, что я бы назвал идеалистическим или даже теологическим Холизмом. Удерживая во внимании контекст, или поле, или целое, в которые встроен феномен, мы избегаем непонимания, кото-рое, как результат изоляционистской точки зрения, может слу-чаться в науке даже чаще, чем в обыденной жизни. Обычно очень сложно Определить слово таким образом, чтобы чита-тель или слушатель понял его значение. Одно и то же слово может принадлежать к разным областям или контекстам, и может иметь другое значение в каждом контексте. Мы видели это на примере знаков 3 и 0 и маскирующих слов типа «думать». Предложение, речь или письмо, вырван-ные из контекста, могут представлять полностью искаженный смысл. Мы также имеем в виду, что мышление в противополож-ностях хорошо применимо только в своей особой сфере или контексте, также как определения зависят от конкретных си-туаций. Это проиллюстрировано на следующей схеме и по-может нам глубже проникнуть в проблему дифференциации. На схеме представлено несколько употреблений слова «ак-тер» в сравнении с его противоположностями Актер – это Противоположно Принадлежит к Примеры предразличия 1.Работник сцены Директор, наниматель Социальный порядок Чарли Чаплин 2. Исполнитель Зритель Представление Гамлет, 3.2 3. Мужчина Актриса Пол Актер на греческой сцене 4.Воплотитель Автор Литература Шекспир 5. Профессионал Частное лицо Личностный статус Любитель б.Чеповек, который играет Человек, который ведет себя естественно Выражение, экспрессия Играющий ребенок 5. Профессиональный актер – это результат развития сценического искусства. Убедительный пример состояния предразличия мы видим в шутах из «Сна в летнюю ночь». б. Когда ребенок играет роль льва, он и есть лев, и он мо-жет быть настолько увлечен своей игрой, что будет злиться, если его называют мальчиком. Так, зная «поле», контекст, мы можем определить противо-положности, и наоборот, зная противоположности, мы можем определить специфичное для них поле. Подобная взаимосвязь окажется весьма полезной в подходе к структуре и поведе-нию организма в его окружении. Первые три колонки не требуют пояснений. Для разъяс-нения примеров предразличия, более трудных для понимания, предлагается несколько пояснительных замечаний. 1.Всем известно, что Чарли Чаплин был и главным акте-ром, и режиссером своих фильмов. В балагане разница меж-ду директором и его служащими может быть не очень значи-тельной, а в бродвейском театре она настолько велика, что директор может даже не знать некоторых своих актеров. 2. Я имею в виду ту сцену, где актер, играющий Гамлета, сам смотрит представление. В любом диалоге происходит из-менение функций: говорящий человек, исполнитель в следу-ющий момент становится слушателем, или зрителем. Более дифференцированной, разделенной является ситуация, когда человек репетирует перед зеркалом, прежде чем выступить публично или встретиться с кем-то, на кого он хочет произве-сти впечатление. К этой сфере принадлежат и патологичес-кие феномены самосознания. Происходит разделение, диф-ференциация на исполнителя и зрителя: существует опреде-ленный конфликт между пребыванием на сцене и наблюде-нием из зала. 3. Во многих театрах (например, в греческом, японском, шекспировском) актерами были исключительно мужчины. 4. Случай Шекспира широко известен. Если бы он не пре-успел как автор, он, возможно, стал бы исключительным акте-ром. Глава 3 ОРГАНИЗМ И ЕГО РАВНОВЕСИЕ Студент-медик в начале своего обучения встречается с тысячами изолированных фактов. Возьмем изучение анато-мии: здесь обучение студента вместо того, чтобы следовать логике развития медицинской науки, которая шла путем диф-ференциации – от общего к частному, от целого к деталям, идет прямо в противоположном направлении. Мне кажется, полное изменение образовательных методов в таком духе будет очень полезно для студентов-медиков. Све-жее любопытство студента в наблюдении полных ситуаций (просто случаев) позволило бы ему построить острова знания путем изучения анатомических, психологических и патологичес-ких деталей в их связи с живым организмом. Вместо привычно-го обучения отдельным фактам отдельными учителями необхо-димо выработать более холистической подход к человеческому организму. Имея дело непосредственно с пациентом, студент встречался бы с человеческой личностью, в то время как при существующей системе он сначала изучает мертвое тело, по-том механические функции человеческого организма, и под ко-нец он получает маленький глоток знаний о «душе». Изолированное рассмотрение различных аспектов чело-веческой личности только поддерживает мышление в терми-нах магии, веру в то, что душа и тело – отдельные части, со-единенные вместе некоторым мистическим образом. Человек есть живой организм, его определенные аспек-ты – это тело, сознание и душа. Если определить тело как сумму клеток, сознание как сумму восприятий и мыслей, душу как сумму эмоций, и если даже добавить «структурную интег-рацию» (или существование этих сумм как целостностей) к каждому из трех понятий, все равно эти определения и раз-деления искусственны и не согласованы с реальностью. Предрассудок, что душа, тело и сознание есть разные части, которые можно разъединить либо собрать вместе, идет из тех времен, когда человек (испуганный и сопротивляющийся смерти) выдумал духов и привидения, живущих вечно и спо-собных входить в тело и выходить из него. Согласно данному представлению, Бог может вдохнуть в тело жизнь. В индийской концепции реинкарнации предпо-лагаемая душа может перейти из одного организма в дру-гой, из слона в тигра, из тигра в таракана, а в следующей жизни в человека. Это будет продолжаться до тех пор, пока не будут выполнены условия недосягаемого стандарта эти-ки, и душа, наконец, сможет впасть в нирвану. Даже в совре-менной европейской цивилизации многие верят в привиде-ния и духов, чем обеспечивают средствами к существова-нию оккультистов, гадалок, спиритуалистов и подобных им господ. А вера миллионов людей в загробную жизнь, так как спокойнее думать, что мертвое не есть мертвое?! Абсурдность такой концепции души и тела можно пока-зать, применяя ее к механическим вещам. Если вы любите свою машину, восхищаетесь ее мягким ходом, совершен-ством ее линий, вам наверное кажется, что у нее есть душа. Но вряд ли кто-нибудь поверит, что ее душа может внезапно покинуть тело, дабы наслаждаться в раю для машин (или принять муки для грешных транспортных средств), в то вре-мя как тело машины будет гнить и ржаветь на кладбище для машин. Вы можете возразить, что машина – творение человечес-ких рук, нечто искусственное. Но разве кто-нибудь говорит о бессмертной душе осьминога или собаки – того, что человек не в состоянии сотворить? Впрочем, были люди типа поздне-го Конан-Дойла, убежденные в существовании рая для собак также, как для людей. Все эти рассуждения звучат цинично и богохульственно, но я всего лишь довел до логического пре-дела концепцию искусственного разделения организма на душу и тело. Компромисс между этой изоляционистской концепцией организма и холистической концепцией – теория психофизи-ческого параллелизма, в которой полагается, что физическая и физиологическая функции работают отдельно друг от дру-га, хотя и параллельно. Главный недостаток теории – в от-сутствии связи между этими двумя слоями. Такова ли она. что тело как своеобразное зеркало подражает душе (и на-оборот), так что обе субстанции выполняют те же самые фун-кции одновременно? Идентичны ли функции души и тела; либо они совпадают? Мне кажется, параллелисты пытаются скомбинировать два противоположных Weltanschauungen: материалистичес-кий и идеалистический. Материалистический взгляд на жизнь провозглашает конкретную материю основой бытия. Эта «при-чина» производит душу и сознание. Мысли – это вид усиле-ния, проявления мозгового вещества, материи, любовь – про-дукт сексуальных гормонов. Противоположная идеалистическая (или спиритуалисти-ческая) концепция гласит, что идея создает вещи. Наиболее известный пример такого Weltanschauung – творение мира богами. Параллелист соединяет эти две концепции, не дос-тигая, однако, продуктивной интеграции структуры. Все подобные гипотезы более или менее дуалистичны, пы-таются найти связь междудушой и телом. Все они, даже «пре-дустановленная гармония» Лейбница, сбиваются с пути) так как они основываются на искусственном разделении, которое в реальности не существует. Они хотят восстановить един-ство, которое никогда и не переставало существовать. Тело и душа идентичны «in re», хотя различны «in verbo», слова «тело» и «душа» означают два аспекта одной и той же вещи. В меланхолии, например, среди прочих проявляются два симптома: сгущение желчных соков («меланхолия» означает черную желчь) и глубокая печаль. Человек, верящий в орга-ническое основание, скажет: «Человек чувствует печаль, так как его желчь густеет». Психолог считает: «Депрессивные пе-реживания и настроения пациента вызывают загустение по-тока желчи». Оба симптома, однако, не связаны как причина и следствие – они есть два проявления одной причины. Если коронарная артерия склеротизирована, волнение может привести, среди прочих явных симптомов, к приступу тревоги. С другой стороны, приступ тревоги у человека со здоровым сердцем идентичен определенным физиологичес-ким изменениям в функционировании сердца и дыхательно-го аппарата. Не бывает приступа тревоги без затрудненно-го дыхания, ускоренного пульса и подобных симптомов. Никакие эмоции типа гнева, стыда или отвращения не происходят без того, чтобы в них приняли участие и физио-логические, и психологические компоненты. Легкость совершения основательных ошибок можно оце-нить с помощью закона) сформулированного психоаналити-ком В. Штекслем, который считал, что невротическая личность испытывает ощущения вместо эмоций, например, жар вмес-то стыда, сердцебиение вместо тревоги. Но эти ощущения являются интегральными частями соответствующих эмоций. Невротик не испытывает ощущения вместо эмоций, но за счет исключения сознательного компонента, из-за частичной потери «чувства себя» (сенсомоторной информированности) он испытывает неполную ситуацию, слепоту к психологичес-ким проявлениям эмоций. Так как мы рассматриваем не столько универсальную холистическую концепцию, сколько специфически организ-менную, наш подход отличается от подхода Смутса. Вместо его аспектов материи, жизни и сознания мы выбираем ас-пекты тела, души и сознания. Понять идентичность души и тела, по крайней мере теоретически, не так уж и трудно. Воп-рос усложняется, если мы примем во внимание сознание. Здесь имеет место разделение на противоположности. Если вы дрожите, происходят определенные явления в коже, мыш-цах и т.д. Одновременно с этими ощущениями сознание отмечает: «Я дрожу», или думает о противоположном: «Я хочу согреться, я не хочу дрожать». (Этот протест, это сопротивление есть биологический феномен, его нельзя смешивать с психоана-литической концепцией сопротивления). Если сознание все-гда только принимает ситуацию, то нет необходимости в его существовании вообще. Утверждение «Я дрожу» может пред-ставлять показательный или научный интерес, но оно не бу-дет иметь биологического значения. Если, однако, это утверж-дение было не просто утверждением, а еще и эмоциональ-ным выражением, криком о помощи: «Я дрожу, дайте мне со-греться!» – тогда оно будет выражать стремление к его про-тивоположности. Эксперименты с низшими животными показывают, что все животные реагируют в принципе одинаково. Единствен-ное различие состоит в том, что животные без головного мозга реагируют медленнее, чем животные с головным моз-гом. Можно интерпретировать этот факт как то, что мозг обеспечивает организм лучшими сигналами о его потреб-ностях. Эти сигналы имеют признак, противоположный тре-бованиям организма, что поясняется следующим примером. Мистер Браун совершает прогулку в очень жаркий день. Он потеет и теряет определенное количество воды. Если обо-значить общее количество жидкости, требуемое для балан-са организма, через W, а потерянную часть через X, тогда у мистера Брауна останется W-X воды, состояние, которое он ощущает как жажду, как желание восстановить водный ба-ланс организма, как стремление принять в свою систему ко-личество X. Это Х проявляется в его сознании (которое, про-тестуя против -X, думает о его противоположности) как ви-дение журчащего ручья, кружки воды или пивного бара. -X в системе тело/душа проявляется как Х в сознании. Другими словами, W-X существует в «теле» как дефи-цит (обезвоживание), в «душе» как ощущение (жажда) и в «сознании» как дополнительный (комплиментарный) образ. Если количество Х воды добавляется к организму, жажда аннулируется, утоляется, баланс W восстанавливается, об-раз Х в сознании исчезает вместе с появлением реального Х в системе тело/душа. Жажда, как и любой другой тип го-лода, представляет собой дефицит или минус в балансе организма. Противоположность этой ситуации – плюс в си-стеме тело/душа и минус и сознании. Простейший пример подобного плюса (или излишка, как его можно назвать) – вопрос отходов. Фекалии и моча это излишки усвоения пищи. Плюс вещества создаст у человека образ его мину-са: место, где можно избавиться от этого излишка. В пер-вом примере исчезновение минуса восстанавливает водный баланс организма. Дефекация, мочеиспускание или выде-ление секретов (например, половых желез) и освобождение эмоций также достигают баланса организма. Так, положительная и отрицательная функции метабо-лизма представляют работу базовой тенденции каждого организма стремиться к равновесию. В работе организма некоторое событие нарушает его баланс в каждый момент, но одновременно возникает контртенденция к достижению баланса. В зависимости от интенсивности этой тенденции мы называем ее желанием, стремлением, потребностью, не-обходимостью, страстью. Если ее эффективная реализация регулярно повторяется, мы называем ее привычкой. Из этих побуждений мы устанавливаем существование инстинктов. Это интеллектуальное заключение, основанное на наблюде-нии поведения, побуждений и физиологических симптомов. До тех пор, пока мы сознаем, что термин «инстинкт» есть только подходящий словесный символ для определенных комплексных событий в организме, мы вполне можем поль-зоваться этим термином. Но если мы воспринимаем ин-стинкт как реальность, мы совершаем опасную ошибку, по-нимая его как prima causa, и тем самым впадаем в новую ловушку обожествления – ловушку, которой не избежал даже Фрейд. Было предпринято много попыток перечислить и классифи-цировать инстинкты. Однако любая классификация, не включа-ющая баланс организма, произвольна, является продуктом спе-цифических интересов классифицирующего ученого. Чтобы быть точным, нужно узнавать сотни инстинктов и понимать, что они не абсолютны, но относительны, зависят от требований организма. Рассмотрим, например, беременную женщину: растущий ребенок требует кальция, и она испыты-вает потребность в кальции. Если кальций-минус становит-ся достаточно интенсивным, реализация контртенденции мо-жет развиться до уровня «инстинктивной» жадности к этому минералу. Так, известны случаи, когда женщина слизывала известку со стен. В обычных обстоятельствах «кальциевый инстинкт» не осознается, так как кальций содержится в по-вседневной пище в количествах, достаточных для предотв-ращения развития кальций-минуса. Подобная ситуация при-менима к потребности в витаминах или обычной соли. Эти потребности обычно не осознаются, так как требуемые ве-щества находятся в обычной пище. Можно говорить о сба-лансированной диете, только если удовлетворены все типы различных инстинктов голода*. Дефицит в человеческом организме имеет не исключи-тельно биологическую природу. Цивилизация создала у че-ловека ряд дополнительных потребностей – как воображае-мых, так и реальных вторичных потребностей. *Интересным выражением солевого инстинкта служит знак для NaCI (соль), символизирующий в африканском племени важность чего-либо, жадность к чему-либо. На знаке изображен столь желаемый минерал, к которому со всех сторон протягиваются руки. Пример вторичной потребности – входящее в привычку использование определенных лекарств (например, морфия), которое превращается в настоящую потребность человечес-кого организма. Согласно теории Эрхлиха, организм морфи-ниста переполнен незавершенными молекулами, в результа-те чего возникает подлинная потребность в их завершении. Морфиевый голод действительно становится подлинным, хотя и патологическим инстинктом. Известно, что одной «силы воли» никогда недостаточно для излечения от этой привычки: потребность в морфии в самом деле становится инстинктом. Болезненность такого инстинкта очевидна, так как он наб-людается у индивидов, которые явно отличаются от большин-ства, в то время как в коллективных привычках болезненность менее заметна. Организм тучного маклера, чей офис распо-ложен на 40-м этаже, изменился до такой степени, что у человека развился «инстинкт лифта». Действительно, он не способен доб-раться в свой офис иначе как на лифте. Хобби, моду, азартные игры и другие подобные вещи мож-но обозначить как воображаемые потребности. Они не явля-ются жизненно необходимыми для организма, но тем не ме-нее сопровождаются интенсивным интересом. Отсюда всего лишь один шаг до патологических навязчивостей и фобий типа бессмысленного счета, проверки заперта ли дверь, не-способности переходить улицу или оставаться в замкнутом пространстве. Мы не можем перечислить все инстинкты организма, но можем разделить их на две группы, в зависимости от главных функций: самосохранение (self-preservation) или видосохра-нение (species-preservation). Самосохранение обеспечивается удовлетворением пищеварительной потребности и само-защитой, а сексуальные «инстинкты» обеспечивают видо-сохранение. Фрейдовская классификация инстинктов требует пере-ориентации организмической точки зрения. Его теорию Эро-са/Танатоса мы рассмотрим позднее. На данной стадии нужно только опровергнуть его первоначальную классифи-кацию (которую он и сам не слишком высоко оценивал, счи-тая ее лишь предварительной гипотезой). Очевидно, что раз-деление на эго-инстинкты и сексуальные инстинкты являет-ся дуалистической концепцией, обеспечивающей подходя-щий теоретический фон для наблюдений невротического конфликта: но отношения между эго-инстинктами и сексу-альными инстинктами не существенно отличаются от отно-шений между эго-инстинктами и инстинктами голода. Эго не есть инстинкт и не имеет собственных инстинктов, оно есть функция организма, как будет показано в следующей главе. Для иллюстрации переживания плюсов и минусов в ор-ганизме я приведу сон солдата, участвовавшего в войне 1914-1918 годов. Вот краткое изложение его рассказа: «Это было в начале 1918 года, во Франции. Наша ком-пания размещалась в старом фабричном здании. Чтобы добраться до «мест общего пользования», нужно было пере-сечь большой двор, покрытый льдом и снегом, и солдаты из другого подразделения следили, чтобы мы не испортили прекрасный снег во дворе, используя его как уборную. Пища, которую мы ели, была неподходящей во всех отношениях. Я спал на верхней койке. Мне снилось, что я только что при-ехал в родной город на побывку. Я шел от станции к приго-роду, где жили мои родители. Мама писала мне) что приго-товит сливовые клецки – мое любимое блюдо – когда я приеду домой, и я предвкушал этот деликатес. Я чувствовал сильную потребность пописать, и зашел в общественный ту-алет, где и облегчился. Я вышел... На этом мой сон закон-чился, и вдруг мой товарищ с нижней койки проснулся и цветисто выразил свое возмущение по поводу того, что я на него написал». Незавершенная ситуация Компенсация во сне МИНУС ПЛЮС Плохая пища Вкусные клецки Отсутствие знакомого окружения Дом ИЗЛИШЕК МИНУС Моча Вместилище Длинная прогулка по холоду, чтобы помочиться Никакой длинной прогулки Глава 4 РЕАЛЬНОСТЬ Ни один организм не самодостаточен. Он нуждается в окружающем мире для удовлетворения своих потребностей. Рассматривать организм сам по себе равносильно тому, что-бы представлять его как искусственно изолированное целое, в то время как всегда существует взаимозависимость меж-ду организмом и его окружением. Организм является час-тью мира, но он также может переживать окружающий мир как нечто отдельное от себя – как нечто столь же реальное, как и он сам. На протяжении долгих веков едва ли многие проблемы занимали умы философов более, чем проблема реальности. Сформировались две основные философские школы: одна утверждает, что мир существует только в наших ощущениях, другая придерживается мнения, что реальность существует независимо от восприятия. Все помнят историю о некоем че-ловеке, пнувшем философа в ногу и пытавшемся затем убе-дить последнего в том, что боль существует лишь в его, фило-софа, восприятии. Но данная проблема не так проста. Ее решение проще и сложнее одновременно. В этой книге я не намерен затраги-вать философские вопросы в большей степени, нежели это окажется абсолютно необходимым для разрешения наших проблем, и мне меньше всего хотелось бы вступать с кем-либо в словесную перепалку. Я хочу подчеркнуть лишь то, что если бы у того человека не возникло желания пинать фило-софа, тот так и остался бы в неведении относительно суще-ствования своей голени. Мы можем сделать даже еще один шаг и задаться таким вопросом: учитывая тот факт, что инст-рументы, раздвигающие границы нашего восприятия, служат нашим же интересам, существует ли мир per se или же лишь пока на него направлен наш интерес. Для наших целей мы допускаем предположение о том, что существует объективный мир, который служит основой для со-здания индивидом своего собственного, субъективного мира. Мы отбираем части безграничной вселенной в соответствии с нашими интересами, но этот отбор, в свою очередь, ограни-чен средствами восприятия, а также социальным и невроти-ческими ограничениями. Далее мы познакомимся с другим, псевдомиром, играющим огромную роль в нашей жизни и в цивилизации в целом, обретшим собственную реальность – миром проекций. Вся проблема существования мира свелась к вопросу: сколько процентов мира существует для индивида? Внешний круг может представлять мир per se. Следующий за ним круг указывает на опосредованное знание о мире, знание, которое мы добываем с помощью инструментов интеллекта (книги, обучение) или приспособ-лений, утончающих наше восприятие (например, телескоп и микроскоп). Лучший способ убедиться в существовании этой части мира – провести жутковатый эксперимент со свист-ком Гальтона, издающим звуковые колебания с частотой выше воспринимаемого человеческим ухом предела. Если подуть в этот свисток, то тренированная собака остановится как вкопанная, хотя сами вы ничего не услышите. Такой свист лежит как раз за пределами следующего круга, кото-рый ограничивает впечатления, получаемые благодаря нево-оруженным органам чувств. Устойчивости ощущений проти-востоит непостоянство наших интересов (следующий круг), оказывающее влияние на громадное разнообразие наших наблюдений и контактов. Субъективный мир еще более су-жается при потере чувствительности (слепота, анестезия и т.д.), а также в связи с социальными и невротическими зап-ретами. Чтобы проиллюстрировать некоторые моменты взаимоза-висимости между объективным и субъективным миром, я хочу предложить следующую схему, показывающую один и тот же объект в отношении к нескольким разным людям. В качестве объекта выбрано поле. Фермер < – – > Агроном Пилот < – Поле – > Торговец Художник < – – > Пара влюбленных Мы пытаемся приблизиться к объективному миру с по-мощью определений и можем приблизительно определить «поле» как участок земли, на котором выращивают зерновые культуры. Является ли так называемая объективная реальность не-обходимо идентичной субъективной реальности каждого персонажа из данной схемы? Конечно же, нет. Торговец, оки-дывающий взглядом поле, примется оценивать прибыль, ко-торую он получит от продажи урожая, тогда как влюбленные, выбравшие данное поле для того чтобы удалиться на время от мира, совершенно не заботятся о его денежной стоимос-ти. Художник может вдохновиться медленно изменяющимся узором света и тени, но для пилота, идущего на вынужден-ную посадку, движения колосьев служат лишь указателем направления ветра. Агроному не важны цветовые сочетания или направление ветра – он изучает химический состав по-чвы. Ближе всего к объективной реальности, как мы ее оп-ределили выше, находится субъективная реальность ферме-ра, который обрабатывал поле и выращивал пшеницу. Все это может показаться сложнее, чем вначале. Из од-ной реальности мы получили шесть; но общим для всех шес-ти становится тот особенный интерес, который характеризует эти субъективные реальности. То, что сфера интересов есть решающий фактор, может быть с легкостью продемонстрировано подбором альтерна-тив в каждом из приведенных случаев. Мы можем заменить поле чем-то другим, лежащим в особой сфере интересов каждого. Пилот и поле связаны друг с другом только лишь «направлением ветра» – областью, относящейся к потреб-ностям пилота, т.е. его ситуацией недостатка, которую мы об-суждали в предыдущей главе. Таким образом, для пилота дым из трубы также мог послужить указателем направления ветра. Торговец мог использовать в качестве альтернативы скупку птицы, художник – ручей, любовники – стог сена, фермер – выращивание скота, а агроном – картофельное поле. У этих шести человек имеется шесть различных сфер ин-тересов. Они заинтересованы в таких объектах из внешнего мира, которые могли бы удовлетворить их разнообразные нуж-ды, и только вследствие совпадения поле является объектом интереса, общим для всех них. Мы можем пойти еще дальше и заявить, что единствен-ная значимая реальность, реальность интересов – это внут-ренняя, а не внешняя реальность. Лучше всего нам удастся это понять, если мы поменяем альтернативы без учета специ-фических интересов и придем к полному абсурду. Пилот, ко-торый тщится угадать направление ветра по стогу сена, тор-говец, покупающий ручьи, влюбленные, ищущие укрытия в дыме из трубы... СПЕЦИФИЧЕСКИЕ ИНТЕРЕСЫ ДИКТУЮТСЯ СПЕЦИФИЧЕСКИМИ ПОТРЕБНОСТЯМИ Таким образом, добавляя специфические потребности в нашу схему, мы видим, что в каждом случае поле представля-ет собой некое добавление, восполняющее различные недо-статки и нехватки. Отношения между потребностями организма и действи-тельностью соответствуют отношениям междутелом, душой и сознанием. Образ исчезает из сознания (как мы уже видели), как только удовлетворяется потребность организма. В точнос-ти то же происходит и с нашими субъективными реальностя-ми; они исчезают, как только потребность в них отпадает. фермер желает Агроном разыскивает обеспечить научные данные свою жизнь Пилоту необходимо Торговец хочет найти место ПОЛЕ заработать капитал для посадки Пара влюбленных Художник ищет хочет остаться сюжет наедине После посадки пилот утрачивает жизненно важный инте-рес к полю точно так же, как и художник после окончания им картины. Человек, чье хобби состоит в решении кроссвордов, мо-жет заниматься этим часами, но как только кроссворд оказы-вается решенным, загадка теряет свою притягательность и становится просто куском бумаги. Ситуация оказалась завер-шена. Интерес к головоломке был вознагражден и тем са-мым сведен на нет: он отступает на задний план, освобождая передний для других занятий. Проезжая на машине по городу, обычно не замечаешь ка-кой-то один почтовый ящик. Ситуация, однако, меняется в том случае, если вам необходимо отправить письмо. Тогда поч-товый ящик вынырнет из неразличимого фона, становясь субъективной реальностью – другими словами, фигурой (геш-тальтом), противостоящей слитному фону*. Вот еще один пример: Господин Н. купил себе машину, допустим, «шевроле». До тех пор, пока он горд своей покупкой, его личная машина будет выделяться для него из множества таких же машин на дороге. Двух этих примеров достаточно, чтобы показать, что мы не воспринимаем все, что нас окружает, одновременно. Наш взгляд на мир отличается от взгляда объектива фотокамеры. Мы отбираем объекты в согласии с нашими интересами, и эти объекты становятся для нас фигурами, выдающимися из смутного фона. Снимая фотографии, мы пытаемся преодо-леть оптические различия между человеческим глазом и объективом фотоаппарата путем намеренного создания эф-фекта «фигура-фон». Крупный план на экране зачастую пока-зывает отчетливую фигуру героя на туманном фоне*. *Если некто забывает опустить письмо, то это не обязательно следствие вытеснения или сопротивления. Скорее всего, это случается по той при-чине, что интерес к тому, чтобы отправить письмо, не настолько силен, что-бы провоцировать возникновение феномена «фигура-фон». фрейд близко подобрался к разгадке проблемы «фигу-ра-фон» гештальт-психологии. Он пытался разрешить данную проблему, допуская, что объекты (реальные и воображаемые) могут быть заряжены психическими энергиями и что всякий психический процесс сопровождается изменениями «катек-сиса»**. Эта теория, будучи полезной в качестве рабочей ги-потезы, имеет ряд недостатков. Для Фрейда катексис означает прежде всего либидоз-ный катексис! Идея катексиса обязана своим происхождением ложно-ножкам амебы, которые используются ею для поглощения пищи. Она была перенесена без достаточных на то основа-ний из пищедобывательной в сексуальную сферу, в результа-те чего функции пищеварения смешались в психоаналитичес-кой теории с половыми функциями. * * * Отношения между организмом и «сознанием» соответ-ствуют отношениям между организмом и действительностью в трех пунктах. (1) Как сознание, так и реальность дополнительны по от-ношению к организмическим нуждам. (2} Они действуют согласно принципу «фигура-фон». (3) Как только достигается удовлетворение, реальный объект и его образ исчезают из сознания. Конечно, между реальностью и воображением, восприяти-ем и визуализацией существуют некоторые различия, в про-тивном случае мы принимали бы воображаемое за действи-тельность (галлюцинации)***. * В случаях патологии наблюдается отсутствие способности к форми-рованию фигуры и фона. Такое явление известно как «деперсонализа-ция» и появляется после шока и сильнейших эмоциональных встрясок, после потери дорогого человека и, в меньшей степени, на определенной стадии опьянения. Мир тогда воспринимается как нечто неподвижное, эмоционально-безразличное и в то же время оптически четкое. Сходство с работой неодушевленного фотообъектива очевидно. ** Катексис (Besetzung) – термин, подразумевающий приложение доба-вочной энергии, которая каким-то мистическим способом проецируется или внедряется в реальный или воображаемый объект. *** Галлюцинации встречаются не только у помешанных, но и у нормаль-ных людей, находящихся в состоянии сильного напряжения, например, страха или голода. Первоначально восприятие и визуализация не дифферен-цированны, а идентичны. Каждый может испытать это на себе, когда ему случается видеть сны. В ярком сне человек дей-ствительно находится внутри ситуации, которую он восприни-мает как реальную. Проснувшись, лишь очень немногие спо-собны припомнить и заново пережить события сновидения со всей их интенсивностью. На память приходит только его ма-териал, и лишь изредка люди способны вызвать к жизни эмо-цию, пережитую во сне. Идентичность восприятия и визуализации во сне – его галлюцинаторный характер – находит свое проявление в ра-зочаровании или облегчении, которые испытывает сновидец, обнаружив, что сновидение – «это только сон»'. *Йенш представил доказательства существования предифференциаль-ного состояния визуализации и восприятия. Он назвал это состояние «эй-детическим» и показал, что оно обычно присутствуету детей и сохраняет-ся некоторыми в зрелом возрасте. Такие люди могут с большим успехом использовать свои эйдетические способности, например, на экзаменах. Они просто просматривают в уме те отрывки из книг, которые уже читали в действительности, возможно даже не понимая содержания. Хорошая «память» такого рода вовсе не признак большого ума. Многие люди, обла-дающие эйдетической памятью, глупы, хотя некоторые, как например Гете, полагали, что она является неоценимым помощником сознания, снабжаю-щим его при необходимости огромным количеством воспоминаний. По-зднее я приведу несколько советов на предмет того, как улучшить свою биологическую память.