Глава 12. Не время отчаиваться 3 страница

— Чего? — недоуменно спросил Костя.

— Ну я это..- откашливаясь после продолжительного хохота, начал старик. — Представил как ты такой пришел, весь готовый, завелся еще небось, жених этакий, с цветами… — Лулз еще раз прокашлялся — а она спит- он вновь залился громким хохотом. — Так все счастье проспит- пальцем обводя в воздухе контур Кости, сказал он. — Ладно, ничего. Проснется- заверил Лулз. — Как ее? -

— Соня.

— Говорящее имя между прочим- отправляя в рот очередной кусок тушенки, сказал Лулз.

Воцарилась тишина. Изредка нарушаемая только кем то из еще сидящих вокруг костра. Некоторые из них были пьяны, и наличие за спиной огромного количества солдат, взявшихся не пойми откуда, их практически не волновало.

— Миленько тут у вас- отложив банку в сторону, первым нарушил тишину Лулз — И люди хорошие- почесав затылок, добавил он.

— Может быть- бесцветно ответил сталкер. — Лучше чем на поверхности с мутантами.

— Да? А что ты знаешь о мутантах? Может это мы мутанты а они властители мира? — повернув голову к Косте, с интересом спросил Лулз.

— Они итак властители- хмыкнув, ответил Костя.

— Да, ты прав. А ты знаешь о динозаврах?

— Ящерицы такие? Вымерли давно.

— В точку. Они тоже правили планетой. Как мы. Но в определенный момент планеты сменила хозяев, убрав старых, зажравшихся. И взрастила новых. Людей. Вот смотри. Динозавров Земле пришлось убирать самой, а люди не оказались настолько умны, чтобы удержатся на престоле, зато умом дошли до того чтобы скинуть себя с трона. Сами. Понимаешь? — Лулз облизнул губы. — Мне кажется это не роковая случайность. Ну, Катастрофа, есть а это всего лишь очередной виток эволюции. И если какой-нибудь идиот подумает, что природа вложила в человека принцип самоуничтожения то не верь ему- последнюю фразу он проговорил с какой то странной интонацией, да и сама фраза была немного странной. — Тут совсем другое. У человечества два пути. Либо оно одумается, и дальше будет править, либо уничтожит само себя. Проблема лишь в том, что два варианта подразумевают выбор. А выбора нет. Все предрешено, если хочешь. Выбор заранее известен, если проанализировать человека, его психологию, характер, физические данные, то можно узнать что он выберет: бананы, или клубнику- Лулз остановился для того чтобы вновь облизнуть губы.

— По-моему выбор есть- развел руками Костя.

— Нет, мистер Андерсон, выбор лишь иллюзия- захохотал старик — Выбора нет, но твое мнение очень важно для меня- спешно добавил он.

Теперь Костя понимал, из-за чего Лулз так безбашено относится к жизни. Зачем лезть из кожи вон если ты все равно выберешь клубнику? В этом есть смысл. Теоретически. Только Косте такая философия была не по нутру.

Ведь если посмотреть, то обезьяна превратилась в человека. А потом человек просто перестал эволюционировать, изменятся. Зато ему был дан разум, отличный от всех остальных существ. Он мог не приспосабливаться к окружающей среде а самому ее менять под себя. То есть ему не нужно меняться как это происходит в природе. Если ему нужно побороть болезнь он сделает лекарство, пересечь реку — соорудит лодку. То есть как будто это так и задумывалось. Природный механизм, так сказать. Понимаешь? -

— Интересная теория- заинтересовано пробормотал Костя, обдумывая слова старика. — Откуда такие выводы?

— Опыт. И один хороший, но очень политизированный, фильм

— Какой?

— Не важно. Все равно не знаешь- снисходительно ответил старик.

— Ладно- сталкер пожал плечами.

— Так к моей теории. Один умный человек однажды сказал следующее- Лулз демонстративно прокашлялся и вновь заговорил — Проблемы, которые сегодня мы создали не могут быть решены на уровне мышления, который их породил- договорив, Лулз гордо вскинул подбородок.

— А как вяжутся эта фраза и твоя теория? — Костя нахмурил брови — Или для красивого словца?

— Жаль что ты не понял- поджав губы, сказал Лулз. — Смотри, а если так. Люди — всего лишь переходный виток этой самой эволюции. То есть так и должно было быть. Там радиация, уничтожение людей. Плацдарм для нового витка эволюции. А люди — невольный родитель этого витка. Только при родах м должны были все умереть. Но эволюция не учла метро. Поэтому какие то частицы выжили- задумчиво проговорил Лулз.

— Уже лучше. Но стоп. Ты просто играешь теориями. Ты их на ходу придумываешь что ли? — посмотрев на Лулза, спросил Костя.

Лулз тут же изобразил мгновенное раскаяние.

— Не бери в голову. Я наговорил много не православной фигни. Специи в вашей тушенке странные какие то… — почти пропел он.

— Ну ладно- Косте оставалось лишь посмеяться и пожать плечами.

— А знаешь, — после долгой паузы, сказал Лулз — Знаешь чем мне нравится такая жизнь? То есть чем сейчас лучше чем было раньше?

— Было бы интересно услышать. Обычно все говорят наоборот- с неподдельным интересом, ответил Костя.

— Ну их можно понять. У них была теплая квартира, машина, интернеты. Но сейчас мир стал более искренним. Да да, именно так. Если побывать в Ганзе или на Красной ветке то можно и не заметить, но здесь, — он развел руками, будто пытаясь обнять всю станцию — здесь как на Галапагосских островах — все иначе. Если честно, мне всегда казалось, что этот пафос настолько глубоко засел в человеческих душах, что его спокойно можно записывать как новый смертный грех- Лулз глубоко вздохнул — А сейчас. Если мальчик нравится девочке, то он как сможет выразит свои чувства. Без одинаковых как два яблока, признаний, скачанных из интернета, сплагиаченных серенад, вождения в дорогие рестораны, не забывая при этом что секс после первого свидания — табу, и чтобы она не выглядела шлюхой. Низя.

— Ну… — протянул сталкер — правду ты сказал или нет…

— Мы никогда не узнаем- закончил за него Лулз.

Закончив разговор, он вновь начал смотреть на желтый огнонь. Костер начал понемногу затухать, а все остальные к моменту окончания их разговора разошлись, поэтому сталкер, поднявшись, вытащил из специальной железной тумбочки пару дровишек и кинул их в огонь. Пламя тут же начало тесное ознакомление с подброшенными человеком сухими поленьями. Они еще долго о чем то говорили, времени у них хватило для того, чтобы затронуть все темы, которые только мог содержать один диалог.

Проснулся он прямо тут, на лавочке. Такое уже было раньше, только для такого эффекта требовалось либо общее застолье и неконтролируемым вливанием в организм спиртного, либо продолжительное времяпрепровождение в «Трактире», с такими же безразмерными вливаниями. Отодрав щеку от жесткого деревянного покрытия, Костя сделал попытку подняться. Хрустя суставами, сталкер сел. Покачиваясь и потирая щеку, он осмотрелся вокруг. На станции уже вовсю бурлила жизнь. Люди в разные стороны ходили по платформе, петляя между новыми препятствиями — палатками. Многие переговаривались, подозрительно косясь в сторону чужаков. Хотя, на этот раз они воспринимали все гораздо спокойнее, чем в прошлый раз. Зевнув, Костя встал, и осмотревшись, зашагал к общепиту.

В «Трактире» было людно, те, кто еще не был на своем рабочем месте, сонно поедали свои завтраки. Среди прочих, здесь оказался и сослуживец Кости по мастерской. Переговорив с ним и допив одну порцию пробуждающего, Костя расплатился и вышел на платформу, зашагав домой.

Вторая попытка так же не увенчалась успехом — Соня все еще спала. Но не смотря на временные препятствия, Костя, преисполненный терпением, встал на колени у своей же кровати.

— Пришел таки- случилось это достаточно неожиданно, потому что, если не брать в расчет открывшегося для реплики рта, ничего в Соне не изменилось, так же расслаблено лежит, так же смежены веки… — Моя радость… — и только теперь она открыла глаза, кажется, только для того, чтобы тут же в уголках кожа сморщилась от улыбки. Ее рука, теплая и мягкая, коснулась его щеки. Тонкие пальцы скользнули по грубоватой коже. И Костя машинально подался вперед…

Так прошел почти весь день. Встречались ли Сержант с Печоркиным или Коршевым, Костя, конечно же, не знал, да и не хотел знать. Костя лежал на кровати, обняв Соню, которая, внезапно, опять заснула, смотрел в потолок и размышлял. Грудь приятно щекотало теплое дыхание Сони. Раньше полуночи они все равно не уйдут, так что время у него есть. Нужно будет узнать, что случилось на станции в его отсутствие. Какие потери, и неплохо было бы взять в эту ганзейскую боевую братию еще несколько вояк. Хотя нет. Итак хватит. Гуравлев дал столько, значит из расчет на то, что они справятся своими силами. На Речном вокзале итак каждый человек на счету. Взгляд резко остановился на одной из нарисованных на потолке звезд.

«А она тут раньше была?» пролетела мысль. Она была слишком аккуратно нарисована.

Часам к пяти Костя все таки вышел на платформу. Он уже собирался было направиться к зданию администрации, как администрация сама к нему пришла.

— Костя! — отмахиваясь от своего помощника, крикнул Печоркин.

Не спеша, но в то же время не тащась еле-еле, Костя подошел в главе станции.

— Мне уже описали ситуацию. Людей мы дать не можем, но тебе с ними идти я разрешаю… — Костя пропустил мимо ушей последнюю, «заботливую» часть фразы мимо ушей. — Тебе уже сказали, что вы отправляетесь ровно в полночь? -

— Не успели- ответил сталкер.

— В общем тебе на склад, потому что у тебя, как мне сказали все оружие конфисковали гм, — он запнулся — сатанисты.

— Я вижу вы уже в курсе событий.

— Не здесь- резко перейдя на шепот, сказал Печоркин.

— Понимаю- тоже снизив голос, ответил Костя.

— Если все то, что мне сказали — правда, то последними кто об этом должны узнать рядовые граждане. Мне ни к чему паника.

— Понимаю- Костя кивнул.

— Отлично, теперь на склад- хлопнув его по плечу, уже громче, сказал Печоркин, после чего резко развернулся и пошел прочь.

Совсем уже людей за дураков держит. На станции почти сотня вооруженных до зубов солдат, естественно каждый поймет, что это неспроста. Пока Костя шел, у него была возможность еще раз убедится в том, что он думал правильно. Лица людей выражали беспокойство, они были нервозны и сбиты с толку. Все хотели знать, что чужие делают на их станции, но ответов никто из них не получил. На пол пути к военному штабу, Костя столкнулся с Лулзом. Тот о чем то очень громко спорил с одним из самых известных на станции спорщиков. Вот не могли два таких сильных противоположных полюса не столкнуться на одной станции.

— Ололо! Ньюфаг детектед! Ты можешь сколько угодно сейчас производить строительный материал, но если я сказал что пал винрарней, то так и есть! — орал он, при этом неистово жестикулируя.

— Твой пал — уг! Друля кошерней! — не отступал второй спорщик.

— Я клал твоих друлей пачками! Если что то не нравится — можешь пойти поплакать в бложике! — О чем говорят эти двое, Костя не понимал, но перевес, вроде бы, пока был на стороне Лулза. Но пока спор не прекратится, подходить к этой парочке было бесполезно, поэтому Костя стоял в стороне и наблюдал. Но диспут даже не собирался прекращаться. Началось перечисление разнообразных пятизначных цифр и разнообразными приставками, типа «хп», «мп», «демаг» и «ололо». Чувствуя, что скоро они начнут переходить на личности, Костя вмешался. Выбрав удобный момент, когда Лулз в очередной раз ударил ладонью по лбу, сталкер встал между ними.

— Все, брейк- сказал он. — Расходимся- затем он повернулся к Лулзу. — Ты с нами поедешь, или уже передумал? — сказал он ему.

— Еду- тот с готовностью кивнул.

— Значит у нас дела- толкая Лулза в сторону, сказал сталкер.

— Он спас тебя, школота! — послышался из-за спины дерзкий выкрик.

— Пвп или зассал?! — крикнул на последок Лулз.

Что ответил второй участник дискуссии, разобрать уже не удалось.

— Так зачем мы тут? — спросил Лулз, когда они уже стояли перед дверями штаба.

— Тут оружейный склад. Приказано вооружится-

— М-м-м. А мне вундервафлю дадут? — стуча пальцами по ногам, спросил Лулз.

— Дадут.

Штаб представлял из себя двух этажное кирпичное здание. Тут жила вся так называемая армия станции. Кроме того здесь был кабинет Коршева и оружейный склад. Кроме пары постовых и дежурного, внутри не было никого. Дежурный быстро допустил парочку до двери оружейки и открыл перед ними замок. Откровенно говоря в последнее время дела с пополнением боезапасов шли из рук вон плохи. А если то что сказали ему Косте о участившихся нападениях мутантов — правда, то дела были совсем скверны. Человек всегда уступал истинным, передовым хищникам. Выкручивался лишь за счет умения преобразовывать окружающую его природу. И ничего не изменилось с древнейших времен. Человек по прежнему проиграет в честном бою большинству хищников. Поэтому Речной вокзал был неприступной цитаделью только если людям было чем воевать. Даже если они наглухо запрутся на станции, без боеприпасов станцию будет нечем защищать, а твари преодолят любой слой бетона, если будут знать, что впереди лежит то, чем можно утолить инстинктивную жажду.

Внутри складского помещения горела лишь одна мутная лампочка. Оружия тут осталось совсем мало. Хотя Косте и нужен был всего лишь один автомат для Лулза, себе он возьмет из личных арсеналов, но отметить что на станции запасы оружия тают как весенний снег, он все же предпочел. Зато всякого рода обмундирования было много. Пять минут, и сталкер уже отыскал точную копию своего утерянного бронежилета, с прилагающимся к нему разгрузом. Подобающего качества каску найти не удалось, так же как ПНВ, зато удалось отыскать защитные очки и почти новый пистолет Ярыгина.

— А это что за девайс? — вытаскивая из под какого то барахла поблескивающую шапочку из фольги. — Хозяин эксперт в защите от НЛО, гэбни, зомбовидения, кащенитов, ЗОГа, и прочего- Лулз улыбнулся и примерил шапочку себе на голову.

Точно! А ведь Костя так и не узнал о судьбе того человека, по чистой случайности спасенного им на поверхности.

— Выбирай себе автомат и пойдем уже- сказал сталкер и исчез между высоких стеллажей с боеприпасами.

Как он и думал, последние запасы взрывчатки так никто и не использовал, поэтому они мирно лежали спрятанными на складе. Костя со всех сторон осмотрел ровные кубики с надписью «тротиловая шашка», запечатанные в красноватую бумагу, после чего пошел назад. Взрывчатка хорошо сохранилась, и ее можно было использовать хоть сейчас.

— Выбрал? — Костя торопился, ему хотелось поскорее бежать в больничный блок.

— Ага- удовлетворенно сказал Лулз, потряхивая двумя коротенькими пистолетами-пулеметами. На нем же на самом был натянут средний бронежилет. Слегка потрепанный, но для человека, которого никто на станции практически не знает, включая и самого Костю, это был аттракцион невиданной щедрости.

— СР-2м- Костя задумался, вспоминая почему сам когда то не взял такие. — Не советую. Хорош только на ближнем, а о надежности я лучше промолчу. Да и хорошо бы на него были патроны. Взял бы «калаш» и не мучился-

— Ниче, нормально. И патроны я для него нашел- взяв свое новое оружие подмышку, сказал Лулз.

— Тебе лучше знать- махнул на него Костя. — Пошли уже, у меня дела-

— Чего?! Второй раз? МПХ не забастует? — выпучил глава Лулз. — Блин, вот везуха, я уже неделю ни одной приличной тян не встретил.

Костя попытался отогнать мысль о том, что он понял, что имел в виду Лулз.

Через пять минут они вдвоем уже вышли из штаба. Лулза Костя отправил сказать Сержанту, что взрывчатка в порядке, для использования пригодна, а сам направился в сторону больничного блока.

Оставив собранную на складе экипировку, потому что внутрь с подобным никогда не пускали, а о воровстве никто на станции даже не мог помыслить, видимо, потому что, все были приблизительно материально равны, и вошел внутрь. Внутри как всегда чисто, светло, на стенах вычищенная до блеска квадратная белая плитка. Немного пахнет обеззараживающими средствами. В приемной, где он сейчас находился, как всегда стоял простой, но добротный стол местного производства. Вообще в больничном блоке работало пять человек. А именно два врача и три медсестры. В целом они справлялись со своими обязанностями, хотя никто из них, даже до войны не имел диплома врача или чего-нибудь вроде того. Больничный блок был рассчитан на семерых больных, ведь больше никогда не болело. Исключением было разве что стихийное посещение блока сталкерами после вылазок на поверхность. Затем такому же стихийному наплыву подвергался общий душ. Затем «Трактиръ». Три медсестры несли службу на посту дежурного по очереди. Сегодня сидела Анжелка. И это означало большие проблемы для Кости. А ведь он тогда, пять лет назад нутром чуял, что зря ввязывается в эдакую авантюру… А если она еще и с Соней встретится. Костя мысленно ударил себя по лбу.

— Чего тебе Прохоров? — будто и не медсестра вовсе, а профессиональный следователь, спросила она.

— Был у вас такой…Мы принесли.. — Костя забыл точно, что нужно говорить, потому что перед глазами встала, казалось бы, уже такая старая мелодрама и последующим скандалом и последовавшей популярностью по всей станции. А жить то было весело.

— Чего мямлишь то? Говори уже- раздражено бросила Анжелка.

— Так. Не мешай- упорядочив наконец свои мысли и воспоминая, сказал Костя. — Помнишь к вам такой пациент поступил? Не из наших в шапочке такой еще, блестящей- медленно проговорил он.

Медсестра нахмурила брови. Казалось, Анжелка задумалась. Но эта задумчивость не продлилась долго — опустив глаза, она вместе с воздухом выдохнула слов

— Он умер- она пару раз стукнула костяшкими пальцев по столу — Не приходя в сознание. Дня два после того, как ты ушел- Не часто такое бывало, ох как не часто. Анжелка подняла глаза. — Что-то еще?

— Нет. Спасибо, Анжел. Пойду я тогда- Костя уже собирался развернутся для того чтобы уйти, когда резкий голос Анжелки остановил его.

— А ну стой Прохоров- ногтями стукнув очередь по столу, сказала она. — Скажи ты мне- она помедлила, закусив нижнюю губу.

— Ну? — поторопил ее Костя.

Лучше бы он этого не делал. Анжелка решилась сказать что хотела.

— Скажи мне, она что, правда так хороша в постели? — хлопнув ладонью по столу и резко подняв глаза и буквально впившись взглядом в Костю, вдруг сказала она.

— Что? — Костя приподнял бровь.

— Что, думал я не знаю, что ты себе фифу новую нашел? Не из наших. Ни кожи, ни рожи. Страшная же, как черт. Зачем она тебе, я не пойму!? Может, ты меня просветишь?

— От такой эмоциональной тирады Костя даже на мгновение опешил. Казалось бы, сколько лет прошло, а она ему сцену ревности закатила, как будто они женаты.

— Я думал мы это прошли- потянув вниз волосы на затылке, сказал Костя.

— Да как же, прошли. Ты то, конечно все забыл. Не тебя же бросили- фыркнула Анжелка, дернув головой в сторону и демонстрируя горе любовнику свои уши. А они у нее, кстати сказать, были ничего.

Вот она какая штука. Этот буйный неукратимый нрав, из-за которого, по совести говоря, он, Костя, в нее и влюбился когда то, да и из-за которого и бросил полгода спустя, делай ее с какой то стороны прекрасной. Как стихия. Сколько не строй огромных плотин, при надобности бурная река все равно сметет любые человеческие преграды. Так и здесь, вроде бы бурная, страстная натура привлекает, но когда такая страсть заходит за рамки, места для двоих становится слишком мало.

— Я не хочу об этом разговаривать- вздохнув, произнес Костя.

— Не хочешь, — прошипев это на грани различимого, Анжелка зло сузила глаза. — тогда проваливай отсюда, Прохоров, нам больше не о чем с тобой говорить-

— Обижена на меня, ко мне претензии и предъявляй- сказал на последок Костя, закрыв за собой дверь.

«Мда-а-а-а. До конца жизни же теперь пилить будет» мрачно подумал он, вновь оказавшись на платформе. Взяв оставленные вещи, Костя не спеша побрел вглубь станции.

Весь день на станции не происходило ровным счетом ничего. К его счастью. У него было так мало времени. Чуть больше суток. И, если уходя со станции в прошлый раз, он не знал, что с ним может случиться, то сейчас он отчетливо понимал, что будет. В общих чертах, конечно же. Он может не вернуться, ведь в их плане столько скользких мест, столько додумывалось не по планам, а почти наугад, интуитивно. План, если объективно взглянуть на него со стороны — чистой воды самоубийство. Лезть на 3 незнакомые станции, на не все из которых даже есть хоть какие то чертежи или планы. В самое гнездо безумных сатанистов, которым непонятно как в руки попали технологии настолько сложные и совершенные, что они могут управлять мутантами. Навряд ли кто-то еще в метро мог похвастаться таким. Да, с ними чуть меньше сотни вооруженных людей, но все равно что на танке в лоб протаранить с бронепоездом. И поэтому Костя твердо решил, что пока его не позовут, из своего обиталища он добровольно не выйдет. Им нужно было так много друг другу сказать, и, вроде бы кажется что времени еще много, но на душе у Кости было, отчего то тяжело. Странно, но почему то перед глазами вставал весь его путь, начиная с того приснопамятного восьмого числа, рокового дня для того состава сталкеров. Тернистой дорожкой тянулись все случившиеся с ним события. Белорусская, плен, вновь Белорусская, возвращение домой… Говорили, что перед смертью жизнь пролетает перед глазами. Только это не вся эта жизнь, да и умирать он уж точно не собирается. Тогда что с ним? Кажется, Соня видела, что с ним что то не так, но либо была не уверена, ведь они так мало друг друга знают, либо просто молчала. Но даже самое мрачное виденье будущего можно вытеснить. Нужно лишь знать методы.

* * *

— Черт, заснул- закрыв глаза и сделав круговое движение головой, будто бы разминая шею, сказал Сержант.

— А ты как думал, время то уже не детское- мальчик-приведение стоял в пяти шагах впереди, и облокотившись на покрытые глубокой ржавчиной железные перила смотрел куда то вниз.

Только подойдя к перилам и взглянув вниз, Сержант понял что они находятся на крыше очень высокого здания, скорее всего, даже небоскреба. Пасмурное небо со всех сторон заволокли тяжелые тучи, разрушенный временем город выглядел покинутым даже по меркам постъядерного мира.

— Что это? — оглядывая лишившейся почти всех стекол бетонный небоскреб, спросил Сержант.

— Это? — мальчик хмыкнул — Самый страшный кошмар Лужкова.

— Жестоко- не отрываясь от разглядывания махины, сказал Сержант.

— Мы ему не скажем- снисходительно улыбнувшись, ответила сущность.

Несколько мгновений на крыше небоскреба говорил только злой ветер.

— Ну так и зачем я здесь? Опять- первым начал Сержант.

— Не знаю. Пытаюсь тебя переубедить- как то странно, совсем по человечески вздохнув, сказал мальчик.

— Переубедить в чем? — Сержант резко мотнул головой, впившись глазами в спокойного как удав, мальчика.

— Ты знаешь- сущность не по человечески грациозным движением повернула голову, посмотрев на Сержанта. Он чувствовал, что смотрят именно на него, именно в глаза. — Тебе нельзя туда, — он кивнул в сторону надвигающихся темных туч — там будет буря. И выживут в ней единицы. Ты не в их числе- закончив говорить, призрак вновь повернул голову в сторону надвигающейся грозы.

— Откуда я могу все это знать? — голос Сержанта звучал спокойно, все страхи первых встреч перед неизвестным, перед страшным эмоциональным всплеском его сознания, переродившимся в такое существо, сущность, как угодно, ушли.

— Дело в том, — мальчик сделал паузу, для наверное того, что бы сформулировать мысль, хотя какие к черту «сформулировать» у призрака, который не существует вне этой головы? — что когда она умерла, ты тоже умер- слова тяжело падали на крышу здания — Слышал ведь, что после клинической смерти люди иногда приобретают новые способности? Это правда. Только ты умер не клинически, а по настоящему, душа твоя умерла, поэтому и способности сильнее. А я просто яркая картинка твоей жизни. Не приятная, но приятные образы ты уже давно все позабыл.

— Все так просто?

— Да- не отрывая рук от проржавевших перил, мальчик развел ладони в стороны — Я не знаю, почему ты раньше не спросил.

Они вновь замолчали. Оба смотрели вдаль, где уже бушевала стихия. Ярко сверкнула молния, гром нагнал ее паром долгих секунд позже, компенсируя свою медлительность троекратно сильным звуковым сопровождением.

— Ну так что же? Будешь дальше уговорами заниматься? — оторвав взгляд от бушевавшей далеко впереди грозы, спросил Сержант.

— Мало вероятно. Это бесполезно. Тебе незачем жить, ты и не хочешь- мальчик вздохнул. — Так и быть.

Его лицо начало стремительно краснеть. За мгновения красный свет поглотил большую часть черт лица мальчика. Но это было лишь отражение того, что происходило вокруг. Все было утоплено в едко-красном свете. Только что бывшие фиолетово-серыми, облака стали словно светится едким светом. Послышался утробный звук, словно прямо около них стоял огромный орган и неизвестный музыкант разом нажал на все клавиши.

— Что это? — отпрянув от края небоскреба, сказал Сержант.

— Тебе пора. Проснись. Тревога!

* * *

— Костя, что это?

— Тревога- Костя спрыгнул с кровати, и двинулся к шкафу, на ходу одевая штаны.

— Это плохо?

— Ты даже не представляешь как- он распахнул дверцы и вытащил из темноты старого шкафа автомат, напихал в карманы несколько полных обойм. — Стрелять умеешь? — он кинул Соне пистолет и запасную обойму, и засунув за пояс чехол с ножом, закрыл дверцы шкафа.

— Ну да- неуверенно поймав страшную игрушку, ответила она.

— Хорошо. Сиди здесь- уже подойдя к двери сказал он.

— Нет! Я тут одна не останусь. Я с тобой! — широко раскрыв глаза, сказала она.

— Ага- и вышел в коридор.

В коридоре уже успели выключить свет — энергию в таких ситуациях отключали, вскоре она могла понадобится для другого. Костя двигался вместе с еще шестью вооруженными жителями. Чьими-то мужьями, отцами или братьями. Но к началу боя он все таки не успел. Первые выстрелы застали его, когда он был еще в коридоре.

— Тревога! Тревога! Мутанты со стороны Водного стадиона! Всем жителям станции занять оборону! — слышался пытавшийся перекричать дико орущую сирену через громкоговоритель, грубый голос.

На платформу высыпали жители станции. Точнее те, которым полагалось здесь сейчас быть. Кто в чем одет, иных тревога вырвала уже из постелей. Спешно укрывшись кто за чем мог, жители станции приготовились отражать звериный натиск. Из глубины тоннеля на станцию высыпали первые мутанты. Самый ретивых положили первых, но на их место встали другие.

— Костя! — из коридора к нему бежала Соня.

— Я же сказал остаться там! — повернув голову, сказал Костя.

— Я там не останусь!

Тем временем мутанты начали заполнять платформу. Для того, чтобы убить всех разом уже не хватало защитников.

— Тогда будь за мной и не лезь вперед! — вскидывая автомат, сказал Костя.

— Что!? — не расслышав, спросила Соня.

— Уши заткни!

Соня подчинилась, и как раз во время, потому что Костя поймал в прицел первого монстра и нажал на курок.

Люди сражались, выкладываясь для победы до самого конца, но этого было мало, мутанты уверено теснили жителей вглубь станции, в часть, сильнее набитую постройками. Не прошло и тридцати минут, как треть Речного вокзала уже была до отказа забита мутантами. Они наступали беспорядочно, без тактики, без стратегии, но их было в разы больше. И они могли менять нескольких собратьев, на одного человека, и все равно бы в итоге вышли из битвы победителями. Каменный пол станции пропал под множеством мертвых тел как людей, так и мутантов. Стоки станции медленно забивались от вязкой крови зверей. Вскоре дух защитников был сломлен окончательно, и, не смотря на угрозу обрушения, в ход уже пошли гранаты. Повсюду гремели взрывы, стены сотрясались от накатывавших на них волн, только и это кардинально не изменило ход сражения, мутанты хоть и приостановились, но все равно продолжали теснить защитников.

— Последний- магазин с щелчком встал на положенное ему место.

Волна мутантов немного схлынула, случилось это так же неожиданно, как и началось. Теперь огромные скопища животных собирались на той стороне станции. Наверно, для того чтобы покончить с жителями станции одним махом. Люди тем временем собирали с мертвых оставшееся оружие и боеприпасы. Укрываться в квартирах было бесполезно и опасно, поэтому женщины и дети тоже сейчас были на этой стороне станции.

— Что теперь? — смотря на Костю спросила Соня.

— Что, в рукопашную теперь- ухмыльнувшись, сказал Костя. Он посмотрел в сторону разрушенной части станции. Только бы не видеть ее глаза. Не хочется смотреть в них как в последний раз, а получится сейчас именно так.

А на той стороне платформы, огромный даже для мутанта, монстр забрался на крышу «Трактира» и вытянувшись струной, яростно зарычал. Подхваченный его сородичами, этот рык превратился в сплошной рев сотни звериных глоток, одним огромным океаном звуков разносясь над станцией. В ответ кто-то из со всей силы бросил гранату прямо в гущу мутантов. Граната молча, просто утонув в реве мутантов, упала у самого здания и только несколько долгих мгновений спустя взорвалась. Самому мутанту взрыв не причинил вреда, но бутафорская крыша под ним не выдержала и провалилась, увлекая громоздкую тушу за собой. Потеряв своего вожака, мутанты некоторое время растерявшись, стояли молча, наблюдая за тем что произойдет дальше, но через секунду им будто бы поступил сигнал неведомого кукловода, потому что все они стали поворачиваться в сторону защитников и, ощетинившись злобной пастью, утробно рычать. Сзади что-то начало лязгать. Костя обернулся. Это был Лулз. Держа в руках два смотрящих в пол ручных пулемета, он пятился к передовой. Позвякивая по полу, за ним тащились две полные пулеметные ленты. Еще две таких же ленты были крест-накрест навешаны на нем самом.