Глава 2. Особенности национальной охоты

Неделя прошла незаметно: в мастерской наконец-то был доведен до ума бензиновый двигатель для самоходки — это пожалуй все, что случилось интересного. Эта неделя рисковала остаться не замеченной из-за своей серости и похожести на предыдущие, если бы не воскресение — восьмое июля.

Каждый год в этот день все сталкеры и большая часть регулярного гарнизона снаряжали первую из пяти вылазок на поверхность. Целью этих вылазок было уничтожение гнезд тварей, досаждавших станции. Стены защитных укреплений были высоки, но и они бы не справились с напором той животной злобы полчищ, недавно вылупившихся и делающих свои первые шаги к взрослению, голодных тварей. Эти существа будто бы чувствовали людей и всегда находили вход под землю. Пока что на саму станцию им попасть не удавалось, но случай в тоннеле в районе плантаций, при котором Костя имел несчастье присутствовать восемь лет назад, оставил свой неисправимый след. Если экспедиция проходила успешно, то оставшихся несколько десятков этих созданий удавалось перебить у стен первого рубежа обороны, если не успешно — проходила всеобщая мобилизация, в ход шли всевозможные мины, электрические ловушки. Приблизительно через пару недель мутанты приходили и, ублажая свои инстинкты, искали легкой, как им казалось добычи — людей. На Костиной памяти таких случаев общей мобилизации было только два, хоть и в обоих он, ввиду малого возраста, не принимал участия.

5.34. До выхода осталось менее получаса. Костя был уже давно собран и сейчас лишний раз проверял автомат. Время текло медленно, и чтобы хоть как-то скоротать его, Костя подумал, чем сейчас занимается остальная группа.

«Штык в какой раз ствол проверяет, это и так понятно. Васек. Если от бутылки отлип, то в покер в баре доигрывает…»

За раздумьями он провел около десяти минут, потом, глянув на часы, встал и, нацепив рюкзак, двинулся к выходу. На платформе его уже ждали двое: командир группы лейтенант гарнизона Александр Соченов, или просто Штык и сержант Сергей Воронин — его помощник. Оба подходили больше на богатырей, причем со стажем, чем на рядовых военных, и уж тем более обычных людей.

— Здорова, Костя- протягивая руку, сказал Воронин.

Костя в ответ протянул свою руку. Несколько минут они ждали, пока подтянутся остальные, и только когда последний член группы пришел, Штык начал рассказывать расклад дел.

— Так бойцы, сегодня нам похоже придется побегать чуть дальше, чем мы думали — пробежимся к центру. Разведка доложила, что упыри осели здесь… здесь… и здесь- лейтенант указал пальцем на карту, которую держал в руках. — Впрочем, ничего нового, перед нами поставлена задача уничтожить гнезда, и я намерен выполнить эту задачу, выдвигаемся через две минуты… Вопросы?

«Вопросов нет!» хором ответила команда.

Спустя несколько минут группа сошла на рельсы и двинулась во тьму, ведущую прямиком на Водный стадион. Шли молча, лишь изредка переговариваясь и вороша тьму фонарным светом. Дорога казалась бесконечной. О каменные грани шпал стучали сапоги идущих, стены, плавно вытекающие из потолка, не имели углов, и иногда казалось, что этот тоннель никогда не закончится, ведь каждый следующий сантиметр не отличался от предыдущего. Но вскоре в лицо засветил спасительный свет прожектора. Это был тот самый блокпост, о котором упоминал Печоркин. Похоже, что теперь приказ прятаться был отменен. Штык нахмурился, но похоже он знал о существовании этого поста, поэтому не стал тратить время и двинулся прямиком через станцию к противоположному тоннелю. Водный стадион был относительно чистой станцией. Гражданских лиц сюда не запускали (все сельское хозяйство уместили в двух тоннелях между Речным вокзалом и Водным стадионом), а из-за близости к Войковской, из-за той опасности, что могла придти в середине июля, военные сюда тоже захаживали редко, и никто из них за два с лишним десятка лет не дерзнул отделиться от отряда и в одиночку уйти в глубь станции. Т

Толстый слой пыли — это пожалуй самый часто встречающийся житель Водного стадиона, имевшийся на здесь. Станция спала, укрываясь пылевым ковром как одеялом, и дожидаясь своего часа. Разрезая густую темноту, прожекторный луч провожал смельчаков, вплоть до того, как те опять скрылись за сводами тоннеля. И вновь это одинаковое пространство, везде: сверху, снизу, справа и слева, везде только серые шпалы, водруженные на них рельсы и не имеющие углов стены. Прошло немало времени, прежде чем они вышли к Войковской. Незнающему человеку могло бы показаться, что у него дежа вю, ведь все три станции были сильно похожи друг на друга. Та же мелкая плитка на стенах, те же квадратные колонны, что и на Водном, те же рифленые потолки — все в каждой из этих станций напоминало две других, и если раньше люди просто уносились прочь в железных вагонах, не замечая их похожести, если раньше лишь единицам удавалось взглянуть глубже того, что они видели каждый день, заходя в распахнутые двери вагона, то теперь каждый, кто осмеливался вступить на эти станции, подмечал — станция на которой он сейчас находится такая же, с которой он пришел только что.

Войковская застыла в мрачной торжественности. В отличие от Водного, эта станция была нетронута даже военными. И она, подобного своему близнецу, с которого только что пришли чужаки, спала. Выходы наверх были открыты для всех желающих. Если раньше жители Речного могли укрыться за толстыми стенами своего убежища, то теперь перспектива заселения Водного стадиона и размещения на его территории блок поста требовало более скорого уничтожения гнезд мутантов, дабы снизить риск, ведь «закупорить» бетонной перегородкой артерию между Водным и Войковской хоть и успели, но разве это могло гарантировать безопасность?

— Перекур 5 минут и поднимаемся! — скомандовал Штык.

Немного оживившись, группа расселась на платформе. Это был последний отдых перед многочасовой беготней. Кто-то достал из нагрудного кармана самокрутку и закурил. Серый дымок заструился вверх, летя все выше, растворялся ближе к каменным сводам станции.

— Подъем, засранцы! Выдвигаемся! — голос Штыка нарушил тишину, заставив всех встать.

Первым к выходу двинулся командир.

* * *

Вот она, поверхность. Солнце еще было далеко, и большинство тварей спало. Военные и сталкеры всегда выбирали раннее утро для вылазок, потому что ночные существа уже спрятались по своим норам, а дневные чудовища еще мирно похрапывали, дожидаясь своего часа. Небо начинало светлеть под напором приближающегося из-за горизонта солнца. После долгой ночи, краски начинали проявляться: деревья, земля, здания — все начинало приобретать, хоть и тусклый, но цвет. До предполагаемого места гнездования мутантов следовало пройти несколько километров на юг. И группа начала свой долгий путь к месту обитания этих тварей. И все же хоть этот мир был горьким напоминанием человеку, человеческой же глупости, хоть это был лишь жалкий остаток того, чего люди достигали, познавали и создавали тысячелетиями, глаз радовался, наблюдая за сменой монотонной картины подземных перегонов на более яркую и красочную картину поверхности. Невольно человек тянулся к такой жизни наверху, чем к той жизни под землей. Смотря на развалины прошлого человеческого бытия, Костя раньше задумывался о том, сколько в огне было уничтожено знаний, технологий, изобретений, которые человечество скопило за свою сознательную историю, испарилось, исчезло, стало самой этой историей. Со временем, конечно, это внутреннее буйство эмоций утихомирилось, но каждый раз, взглянув на что-нибудь, напоминавшее о прошлом, Костя задавал себе только один вопрос: «зачем создавали все это, зачем хранили, если мы теперь все равно не можем этим воспользоваться? Ведь ни одна технология не оказалась сильней этой…»

Время текло гораздо быстрее чем в тоннеле, и если бы не боевой опыт Кости, он бы скорее всего прозевал поднятый кулак командира и влетел в спину впереди идущему.

— Оружие в боевую, всем лечь- скомандовал Штык.

Костя лег на землю, щелкнув предохранителем автомата. Он подполз к командиру. Группа дошла до края искусственной насыпи, где окончанием служил крутой обрыв. Костя опустил взгляд, и увидел то, что заставило внутри него что-то съежится.

Десятки метров земли были превращены в кладки, скучковавшись группами, мутанты спали, изредка похрапывая или двигая отвратительной мордой. Серая кожа, приспособленная к недостатку света, зубы, каждый размером с добротный перочинный нож, все, что соединяло в себе такое создание, отвращало, отпугивало, страшило любого нормального человека.

— Сколько же их тут? — прошептал подползший слева Никита.

— Пол сотни точно есть- ответил Костя.

— Елы-палы, сколько этих чертей развелось… так засранцы, все как всегда, вторая группа — на право, третья — налево, первая — сидим на месте- Раздав указания, Штык включил внутреннюю противогазную рацию. Костя последовал его примеру, нажав кнопку на своей рации.

Костя был прикреплен ко второй группе и вместе со своими полез правее этого гигантского гнездилища. Наверху осталось четыре человека: Штык, Никита, Воронин, и несколько сталкеров. Разбившись на группы, отряд осторожно обтекал гнездо, беря мутантов в «полукольцо»

Группа Кости заняла позицию чуть выше, чем основное плато гнезда, и поспешила отрапортовать о выполнении приказа.

— Втора группа на месте- пробубнил в микрофон командир второй группы.

— Третья группа на месте- вскоре донеслось в динамик.

— Так, начинаю отсчет: 5…- Костя потянулся за гранатами, висящими на разгрузке -4…3…- выдернул чеку одной из «лимонок» -2…1- Как только прошла последняя секунда, он кинул из-за своего укрытия этот смертоносный подарок. Так же поступили и вся его группа, и те остальные, кто спрятался напротив, или до этого момента наблюдал с холма. Загрохотали взрывы. Звук нещадно резал уши, на каску сыпалось сухое земляное крошево, слышались утробные, полные предсмертной агонии крики существ, умирающих сейчас от беспощадных осколков. Иногда казалось, что крики извергались из глоток разумных существ, а не диких, и голодных чудовищ, при любой удобной возможности сожравших человека заживо, лишь бы насытится его плотью. Грохот взрывов умолк. И лишь спустя минуту Костя осмелился поднять голову из своего укрытия. Перед ним развернулось смертное поле, на котором после двух с лишним десятков гранат практически не осталось живых мутантов. Все они были мертвы, или сейчас умирали.

— Отлично, теперь зачищаем и к следующему. Палыч, Серьго, пошли- голос Штыка звучал довольно уверенно, хотя даже через искажаемые радиоволнами звука слышалась нотка настороженности.

Палыч и Серьго, вооруженные тяжелыми огнеметами, вышли из своих укрытий, один из группы Кости, другой с противоположной стороны. Деловито отстегнув боевую часть, они стали откручивать различные клапаны подачи газа, регулировки давления и подобных деталей своего орудия. Им предстояло уничтожить яйца и трупы мутантов, что бы не дать мелким падальщикам развиваться. Костя встал в полный рост. Нужно было еще добить умирающих, чтобы они не цапнули горе огневиков. Клацнув затвором, он шагнул вперед, выискивая еще дышащих мутантов. Долго искать не пришлось: учащенно хрипящая тварь, с множеством осколочных ран, из которых по телу текла бурая жидкость. Выглядела тварь паршиво, но укусить еще могла. Без раздумий Костя поймал голову умирающего существа на мушку и спустил курок. Раздался выстрел и тварь затихла. Спереди тоже послышался выстрел — один из сталкеров нашел свою первую жертву на сегодня. Тут уже полыхнула первая огненная струя, облизнув мертвое тело мутанта, закатилась обратно в железную трубку огнемета. Самое опасное было позади — никто не вырвался из-под гранатных осколков и не пришлось пускать в ход автоматы. Если это вообще можно было так назвать, начиналась рутина. Прицелился, спустил курок, прицелился, спустил курок — занятее, которое поневоле приходилось совершать уже множество раз. Потому что если не убить его здесь и сейчас, он когда-нибудь убьет тебя. Вой существ, все еще цепляющихся за жизнь, понемногу утихал, и, казалось, он вот-вот стихнет, как вдруг из далека послышался похожий, протяжный вой, наполненный устрашающей яростью, предвещая врагам смерть, и внушая им страх. Лишь немногие успели понять что происходит и развернуть стволы автоматов в сторону этого звука, когда они появились. Десятки, десятки злых тварей увидевших на месте гнездовья сородичей лишь их мертвые тела, пожираемые огнем, и людей — убийц. Не выжидая, мутанты бросились на опешивших. Ближних к ним невезучих они застали врасплох, и первые тела, с рваными ранами, или вовсе разорванные, обессилено повалились на землю. Улица разразилась и первыми человеческими криками. Сталкеры открыли огонь. Вскоре канонада выстрелов залила все звуковое пространство. Люди защищались свинцом, мутанты падали на выжженную землю, но те, кто шли за ними, перешагивали через погибших товарищей, устремляясь к людям.

— Отходите! Отходите мать вашу! Быстрее, сейчас гранаты пойдут! — гремел из динамика командир

— Бежим бежим! — Приводя в чувство растерявшихся, замахал руками Костя. — Быстро! — орал он, собственноручно разворачивая одного из сталкеров. Только когда тот кое-как повернулся и побежал, сам Костя развернулся и ринулся к холму. Вокруг уже свистели пули, с холма доносилась настоящая световая канонада выстрелов. До холма оставалось всего около сотни метров. Но уйти ему не дали — острая боль обожгла правую ногу, заставив его свалится лицом на землю, сильно ударившись об нее головой. Мутант мертвой хваткой вцепился когтями в его голень, Костя вскрикнул, автомат вывалился из рук. Превозмогая боль и рыча, сталкер попытался дотянуться до ремня автомата, но тварь потащила его по земле назад, за стаю атакующих. Кое-как перевернувшись, Костя отстегнул ремешок кобуры и дернул пистолет, и выпустил несколько патронов в мутанта. Похоже было что мутанта задело, потому что тот заорал, ослабив хватку и в конце концов вовсе отпустил свою жертву. Сталкер полностью упал на спину и высадил остаток обоймы в ревущего мутанта. Тот упал ничком и лишь иногда подергивал конечностями в предсмертных конвульсиях. Костя нажал на кнопку спуска, и обойма глухо упала на землю, сунув новый магазин, он попытался подняться. Кое-как, обхватив левой рукой голень, рыча и матерясь от боли, он все же встал, и оглядеть поле брани. В ухо уже не звучало никаких приказов. Похоже, что рация разбилась, когда его волокли по земле, подумал Костя. Сталкер вытащил из уха теперь уже бесполезный кусок пластика и откинул его прочь. Вой не стихал. По звукам мутанты были далеко впереди, и на холме, где раньше находилась первая группа, сейчас только виделось какое-то копошение. Спустя несколько мгновений в упор вплотную подобравшихся мутантов вновь полетели гранаты, и улицу опять заволокли, вытесняя остальные, звуки взрывов, где-то взорвались баллоны с газом одного из огневиков. Взрывная волна накатила Костю, и от сильного порыва он снова упал на землю.

Через некоторое время все же встав, подобрав и выставив перед собой автомат, Костя двинулся в обход того места, где сейчас поднялся столб пыли и дым шашек, и где сейчас звучал злобный рев тех, чьи собратья еще недавно так же цеплялись за жизнь на этом же самом месте. Нужно было идти к месту дислокации первой группы, или хотя бы следовать по направлению к станции. Ковыляя, Костя обошел примерно половину поля, когда из дыма на встречу ему выпрыгнул один из мутантов. Он был весь изранен — огонь и осколки от гранат сделали свое дело. Из небольших по площади ран по серой коже стекали быстрые бурые струйки крови, смешавшейся с грязью. Грозно открыв пасть, мутант рыкнул и ринулся на сталкера. Встречный дождь пуль свалил мутанта с ног, навсегда его успокаивая, когда тому оставалась самая малость до желанной жертвы. Но сталкеру надо было двигаться дальше, и он двинулся. Вдали еще слышались редкие взрывы, когда путь к своим Косте перегородил еще один мутант, такой же потрепанный и израненный как предыдущий. Нужно было стрелять, и Костя уже собрался это сделать, но тут из белесого дыма вышло еще несколько тварей. Все они молча стояли, уставившись тупыми мордами на загнанного в угол человека. Надо бежать, думал Костя, остальная группа, если она еще существует, по ту сторону огненного ада, в который превратилось поле. Готовые в любую секунду разорвать его на части монстры были так близко и их было так много, что даже лучший стрелок, имея даже пулемет не мог бы положить их всех до того как они растерзают его. Где-то в глубине у Кости засосало под ложечкой. Он попытался как-то унять это гнетущее чувство и совладать с собой, отведя левую ногу назад, затем правую, шаг, еще шаг, дальше, дальше от них, главное уйти сейчас, а потом все равно, главное сейчас уйти, уйти, уйти. Шаг за шагом, метр за метром Костя медленно, наставив автомат на неподвижных мутантов, отходил проч. Все шло гладко, и только мысль о том, что все идет слишком хорошо, посетила голову Кости, как он на что то наткнулся. Один, но невероятно грозный, больше чем все свои собратья, мутант непонятным образом бесшумно оказался сзади. Наткнувшийся на него Костя отпрянул, резко повернув на него дуло автомата. Мутант зло зарычал, открыв пасть, набитую длинными зубами. Угрозы и демонстрации силы отняли у монстра слишком много времени, и ему не хватило его для действий. Свинцовые капли впились в его плоть, и навсегда спрятались внутри его туши. Монстр дико заревел, пытаясь в последний раз дотянутся до казавшейся такой близкой жертвы, и, задев Костину каску, повалился набок. Остальные приняли смерть сородича бурей эмоций, если такие конечно есть у этих существ, и все как по команде ринулись в атаку. Костя живо развернулся и бросился бежать. Бежать, бежать, бежать! Взглядом Костя напоролся на дом, с открытой дверью. Дом, быстро в подъезд! Осталось пробежать всего метров двадцать до ржавой двери подъезда, она была приоткрыта, и лучшего места, для того чтобы спрятаться, Костя просто не нашел. Нога кровоточила и дико болела, но инстинкт услужливо подавлял боль. Осталось доковылять всего пятнадцать метров. Костя резко развернулся, и нажал спусковой крючок подствольного гранатомета. Снаряд ударил немного поодаль от бегущих монстров, поэтому замертво свалились лишь несколько тварей, остальные лишь получили порцию осколков через несколько мгновений встали, и, невзирая на потери, побежали дальше. А Костя развернувшись, ринулся дальше.

Вот она, спасительная дверь подъезда. Костя нырнул в темноту дома, и захлопнул за собой железную дверь. Благо замок еще работал, сработал и механизм внутри него, поэтому дверь удалось закрыть, и теперь она могла принять напор желающих попасть внутрь. В дверь ударили, да так, что железные листы прогнулись под силой этого удара, но петли выдержали. Несколько минут мутанты пытались добраться до своей жертвы, но то ли найдя более интересное занятие, то ли поменяв тактику, в итоге ушли. Еще некоторое время Костя стоял, прижавшись к стене и затаив дыхание. Минуту спустя он снял с пояса фонарик и включил его. Светом сильного луча озарился обычный московский подъезд. Время здорово потрепало это место: облетевшая плитка лежала на полу, дверь в лифт была распахнута, открывая прохожим темный и холодный зев шахты, а пожелтевшие газеты валялись на бетоне, и в них еще можно было различить отдельные статьи. Подъезд казался совершенно пустым и безжизненным. Еще несколько раз Костя прошелся фонариком по стенам подъезда, положил в итоге его на лестницу, и потянулся к аптечке. Вытащил из нее небольшую оранжевую коробочку, открыл и взял оттуда ампулу с противорадиационным препаратом. Сняв колпачок со шприца, Костя ввел себе препарат. Выкинув шприц, Костя еще раз про себя поблагодарил всемогущий случай, который однажды привел их на склад одного оружейного магазина, где кроме тонн оружия находились солдатские личные аптечки с противорадиационными препаратами. Без них, с такой глубокой раной, рады сожрали бы его заживо, оставив лишь мертвую плоть на поживу здешним тварям. Костя достал из аптечки бинты и обезболивающее, и незамедлительно вколол в ногу второй шприц, затем перевязал рану. В темном подъезде Костя просидел достаточно продолжительное время. Тянулось оно здесь нехотя, то и дело притормаживая и замедляя ход. Костя понимал, что оставаться здесь нельзя, потому что здешние обитатели могут оказаться куда страшнее, чем те, что гнались за ним из парка. Он встал, и, прихрамывая, двинулся в сторону лестницы.

Стоило зайти на второй этаж и оглядеть местность перед домом, а дальше уже действовать. Освещая путь жадным лучом фонарика, сталкер карабкался по лестнице, и, взобравшись на лестничный пролет второго этажа, взглянул в разбитое окно. Никого. Не души. Ни мутантов, ни его группы, вообще никого. Подумав, что сейчас самое подходящее время для рывка, Костя начал спускаться вниз.

Железная дверь громыхнула за спиной. Несмотря на громкий звук, никто не показался. Ковыляя мимо большой кучи мусора, раненый заметил среди прочего хлама велосипедное колесо. Потратив немного времени, он отрыл оказавшийся вполне рабочим велосипед. Завернув автомат за спину, сталкер сел на велосипед и начал крутить педали. Вокруг не было ни души, и нога болела уже не так сильно, несмотря на то что еще так недавно произошло, было несложно и крутить педали. После испытанного стресса и волнения это даже доставляло какое-то удовольствие…

Вот она, Войковская. Каменный вход в тот, другой мир. Костя бросил велосипед и начал спускаться. Пришлось долго идти обратно домой, он отсчитывал шпалы и метры кабелей, бесконечностью протянувшихся по стенкам тоннелей. И вот наконец, миновав два перегона, он достиг бетонных ограждений Речного вокзала. Три раза постучав в бронированную дверь, он оперся на холодную и сырую кладку. Только стоя у стен родной станции, он понял, как он устал, устал бежать, устал бороться, а взамен получать лишь то, что он имеет. Жизнь в таких условиях, при которых не следовало даже думать о стабильности, где постоянно нужно было бороться не за лучший кусок, а за кусок вообще, за само существование иной раз приходилось бороться…

Но дурные мысли откатили, когда ему открыли дверь. В метре от него начиналась " цивилизация", где можно было чувствовать себя хоть в какой то безопасности, пока работают воздушные фильтры, электрические генераторы и есть еда. Косте начал забываться и упал прямо на подоспевших с носилками медбратьев.

* * *

— Просыпается, голубчик — послышалось словно в дали.

Теплые нежные руки прильнули к Костиному затылку и помогли ему подняться.

Свет резал глаза, но потихоньку все приобретало краски. Девушка достала из халата фонарик и посветила ему в глаза, затем щелкнула пальцем возле уха, и похоже удовлетворившись результатом посмотрела Косте в глаза.

— Повезло тебе, красавчик, не контужен, зрение не потерял- улыбнувшись произнесла она.-

Костя осмотрелся. Он оказался в чистой светлой комнате, где сильно пахло хлоркой. Он не помнил этого помещения, и этого его немного испугало. Осмотревшись он перевел взгляд на ту девушку, которая помогла ему подняться.

— Кто вы? — наконец спросил он.

— Юлия, медсестра- последовал ответ

— Где я?

— Да ты ничего оказывается не помнишь? На Белорусской ты, в Ганзе.