Кафе лунатиков 5 страница

- Так как же ты тогда пришел? Или ищешь случая продвинуться в стае вверх?

Он побледнел. Вот как перед Богом, он побледнел.

- Я? Драться с Ричардом? Ну уж нет.

- Значит, Ричард не будет против, что ты говорил со мной?

- Будет, еще как будет.

Я нахмурилась:

- А Маркус тебя не защитит?

- Ричард отдал конкретный приказ. Маркус не может вмешиваться.

- Но ведь он велел тебе пойти ко мне, - сказала я.

- Велел.

- И он же позволит Ричарду сделать из тебя за это отбивную?

Ирвинг ухмыльнулся:

- А я рассчитываю на твою защиту.

- Сукин ты сын! - рассмеялась я.

- Может, и так, но я тебя знаю, Блейк. Тебе не понравится, что Ричард от тебя что-то скрывает. Тебе точно не понравится, что он пытается тебя уберечь. А, кроме того, я тебя много лет знаю. Вряд ли ты будешь стоять и смотреть, как твой друг выбивает мне бубну.

Ирвинг знал меня лучше Ричарда. И от этой мысли не становилось приятнее. Меня что, обмануло красивое лицо, обаятельное чувство юмора? А настоящего Ричарда я не разглядела? Я покачала головой. Неужели я обманулась полностью? Оставалась надежда, что это не так.

- Так ты мне даешь свою защиту?

Он улыбался, но было что-то еще у него в глазах. Страх, может быть.

- Тебе надо, чтобы я это сказала вслух официально?

- Да.

- Такое правило в подполье у ликантропов?

- Одно из правил.

- Я даю тебе свою защиту, но взамен требую информации.

- Я же тебе сказал, Блейк, я ничего не знаю.

- Расскажи, каково это - быть ликантропом. Ричард, кажется, намерен держать меня в темноте. А я этого не люблю.

- Об этом я слышал, - улыбнулся Ирвинг.

- Ты будешь моим гидом в мир лохматых, а я избавлю тебя от Ричарда.

- Договорились.

- Когда Маркус хочет встретиться?

- Сегодня ночью. - У Ирвинга хватило такта хотя бы смутиться.

Я покачала головой:

- Не выйдет. Я иду спать. Завтра я готова встретиться с Маркусом, но не сегодня.

Ирвинг глядел в чашку, постукивая по ней пальцами.

- Он хочет сегодня. - Ирвинг поднял взгляд. - Почему, ты думаешь, я ночевал в машине?

- Я не состою на побегушках у каждого монстра в этом городе. Я даже не знаю, о чем этому мохнатому понадобилось говорить. - Откинувшись в кресле, я скрестила руки на груди. - И ни за что не пойду сегодня ночью играть в игры с оборотнями.

Ирвинг заерзал на стуле, медленно вращая чашку. И снова не стал встречаться со мной глазами.

- Что еще?

- Маркус велел мне организовать с тобой встречу. Если бы я отказался, он бы меня... наказал. Если бы я пришел, разозлился бы Ричард. Я попал между двумя самцами альфа, и не по своей воле.

- И ты просишь защитить тебя от Маркуса, а не только от Ричарда?

- Нет, - сказал он, мотнув головой, - нет. Ты отличный игрок, Блейк, но вы с Маркусом в разных лигах.

- Рада это слышать.

- Так ты встретишься с ним сегодня?

- Если я скажу «нет», тебе придется плохо?

Он уставился в чашку.

- Если я отвечу «нет», ты мне поверишь?

- Нет.

Ирвинг поднял очень серьезные карие глаза.

- Он выйдет из себя, но я останусь в живых.

- Но тебе он сделает очень больно.

Это не был вопрос.

- Да. - Очень тихое слово, очень робкое. Совсем не похоже на Ирвинга.

- Я с ним увижусь при одном условии. Что на встрече будешь присутствовать ты.

Лицо его расцвело улыбкой от северного полюса до южного.

- Блейк, ты настоящий друг.

Ушла вся его печаль, когда возникла возможность выяснить, что же все-таки происходит. Стоя по шею в аллигаторах, Ирвинг оставался репортером. Прежде всего репортером, а потом уже ликантропом.

Одна эта улыбка стоила того, чтобы согласиться. Да и потом, я хотела знать, действительно ли Ричарду грозит опасность. Единственный способ это узнать - встретиться с человеком, который ему угрожает. К тому же я не очень дорожу здоровьем тех, кто угрожает моим друзьям. Пули с серебряной оболочкой вампира только притормозят, если не попасть в сердце или в голову. Но серебряная пуля убивает вервольфа - никаких вторых попыток, никаких исцелений - наповал.

Маркус, быть может, это помнит. Если он меня заставит, я даже могу освежить его память.

Ирвинг позвонил от меня Маркусу. Снова он не знал зачем, но Маркус велел ему позвонить перед тем, как мы явимся. Я пошла в спальню, повесила свой костюм («только сухая чистка») и переоделась. Черные джинсы, красная водолазка, черные найковские кроссовки с синей оторочкой и настоящие носки. Спортивные носки как обыденная одежда зимой не годятся.

Потом я потянулась за пухлым зеленым свитером, выложенным на кровать, и задумалась. Дело было не в том, что на свитере стилизованные рождественские елки, и это не самая крутая из моих шмоток. На это мне было наплевать. Сомнения были, брать ли второй пистолет. Модный аксессуар, который дороже и ближе моему сердцу, чем любая шмотка.

Ликантропы мне пока что не угрожали, но лапушка Гретхен из вампов - вполне. Может быть, она и не мастер вампиров, но близка к нему по классу. Кроме того, воспоминание, как тот коп отобрал у меня браунинг, было еще свежо. Слишком у меня много врагов в противоестественном мире, чтобы ходить безоружной. И я сунула своего приятеля во внутреннюю кобуру в штанах. Удобная штука, и линию джинсов не нарушает - если не смотреть по-настоящему.

Из резервных у меня главным был «файрстар» калибра девять миллиметров. Маленький, легкий, приятный на вид, и я его могу носить у талии и при этом еще и сесть. Свитер у меня до середины бедер. Пистолет не виден, если меня не обыскать. Он спереди, чтобы выхватить его любой рукой. Даст Бог, не понадобится. Даст Бог.

Под свитером выступили ремни наплечной кобуры. Я видела людей, которые носили наплечные кобуры под толстыми свитерами, но драгоценные мгновения уходят, что бы нашарить оружие под тканью. Лучше выглядеть не слишком модной, но быть живой.

Свитер был слишком длинным для кожаного жакета, и потому я снова надела свое черное пальто. Как у Филиппа Марлоу - один к одному. Запасных обойм я брать не стала. Решила, что двадцати одного патрона на одну ночь должно хватить. Даже ножи я оставила дома и почти уговорила себя оставить дома и «файрстар». Обычно я начинаю носить два пистолета лишь тогда, когда кто-то пытался меня убить. Я пожала плечами. А зачем этого ждать? Если он мне не понадобится, буду завтра чувствовать себя дурой. А если он понадобится, а его не будет, совсем не буду себя чувствовать.

Ирвинг ждал. Сидел на диване, как хороший мальчик. Как ученик, которому учитель велел стоять в углу.

- Что такое?

- Маркус велел мне просто рассказать тебе дорогу. Он не хочет, чтобы я присутствовал. Я ему сказал, что без меня ты не поедешь. Что ты ему не доверяешь. - Ирвинг посмотрел мне в глаза. - Он здорово разозлился.

- Но ты настоял на своем.

- Ага.

- Так почему я не слышу радости в твоем голосе?

Он пожал плечами:

- Маркус в плохом настроении - это не очень приятно, Блейк.

- Я поведу, а ты будешь показывать дорогу.

- Маркус велел, чтобы мы ехали отдельно. Он сказал, что после встречи мне придется остаться для небольшого разговора.

- Да ладно, Ирвинг! Давай я поведу, ты покажешь дорогу, а когда я уеду, ты уедешь со мной.

- Я тебе благодарен за это предложение, Блейк, но не хочу, чтобы Маркус на тебя злился.

- Если я защищаю тебя от Ричарда, я могу с тем же успехом защитить тебя от Маркуса.

Он покачал головой:

- Нет, ты езжай за мной. - Он поднял руку. - И хватит споров, Блейк. Я - вервольф. Мне жить в этом обществе. Я не могу позволить себе выступить против Маркуса - уж тем более из-за одного короткого разговора.

Я хотела еще поспорить, но не стала. Ирвинг знает свои проблемы лучше меня. Если драка с Маркусом ухудшит его положение, то я не настаиваю. Все равно мне это не нравилось.

«Кафе лунатиков» находилось в университетском городке. На вывеске был полумесяц и голубым неоном - название. Если не считать названия и остроумной эмблемы, оно ничем не отличалось с виду от прочих магазинов и ресторанов округи.

Сейчас, в пятницу вечером, парковаться было негде. Я уже думала, что Маркусу придется выйти к моей машине, как отъехала темно-вишневая «импала», освободив сразу два места, которые она нахально занимала. Мой джип тут же скользнул на одно из них, оставив другое для второй машины.

Ирвинг ждал у входа, засунув руки в карманы. Смешной шарф размотался и висел почти до земли. Вид у Ирвинга был задумчивый и уж никак не праздничный.

Я подошла в своем пальто, болтавшемся, как балахон. И даже при этом люди пистолета не видели. Они видели маленькую женщину в ярком рождественском свитере. Как правило, человек видит то, что хочет увидеть. Те, ради кого я взяла револьвер, его заметят и будут знать, что я вооружена.

Ирвинг, ни слова не говоря, толкнул дверь.

Ирвинг - ни слова не говоря? Мне было неприятно видеть его подавленным, угнетенным - как побитая собака. Я еще не видела Маркуса, но он мне уже не нравился.

Мы вошли прямо в волны шума. Накатывал океанским прибоем рокот голосов, звякали столовые приборы; как поднятая над волнами рука, взлетал чей-то радостный смех, чтобы тут же упасть в те же волны. Вдоль стены шла стойка бара - старая, деревянная, ее любили и за ней ухаживали. А остальная часть зала была заполнена круглыми столиками на четверых. Свободных мест не было. Из зала вели три двери: одна рядом с баром, другая справа, третья посередине. И в комнатах поменьше тоже были поставлены столы.

Прежде кафе было чьим-то домом, и мы сейчас стояли в гостиной. Ведущие в другие комнаты двери были сводчатыми проемами, будто кто-то выбил куски стен. И даже при этом тебя охватывала клаустрофобия. Люди толпились у бара в три шеренги, ожидая свободного столика. Веселый и улыбчивый народ забил помещение под завязку.

Из-за стойки вышла женщина, вытирая руки о полотенце, заткнутое под завязку передника. Она широко и приветливо улыбалась. И в руке несла пару меню.

Я хотела сказать, что нам не надо... но Ирвинг сжал мне руку выше локтя. Его пальцы дрожали от напряжения. Он держал меня за правую руку. Я повернулась ему сказать, чтобы он этого не делал, но меня остановило выражение его лица. Он смотрел на подходившую женщину так, будто у нее вторая голова выросла. Я повернулась и тоже посмотрела на нее. Посмотрела по-настоящему.

Она была высокая, грациозная, с длинными прямыми волосами густого рыжевато-осеннего цвета, отсвечивающими в свете ламп. Лицо слегка треугольное, подбородок, быть может, слишком острый, но лицо красивое. Глаза странного янтарно-карего цвета, точно под цвет волос.

А улыбка ее стала шире - просто губы раздвинулись. Я знала, кто передо мной. Ликантроп. Такой, который может сойти за человека, - вроде Ричарда.

Оглядев комнату, я поняла, откуда такое напряжение. Почти все веселые и радостные люди здесь - оборотни. Их энергия плыла в воздухе, как предгрозье. Я и раньше заметила, что толпа чуть слишком ребячливая, слишком громкая - но нет, это все оборотни. Их энергия бурлила и заполняла зал, маскируясь под энергию толпы. Я стояла у двери, и то одно, то другое лицо оборачивалось ко мне. На меня смотрели человеческие глаза, но взгляд их не был человеческим.

Это был изучающий, испытующий взгляд. Насколько я опасна? Какова я на вкус? Похоже на тот взгляд, которым Ричард изучал толпу в «Фоксе». Я почувствовала себя цыпленком на сборе койотов. И мне стало вдруг приятно от мысли, что я прихватила второй пистолет.

- Добро пожаловать в «Кафе лунатиков», мисс Блейк, - сказала женщина. - Я Райна Уоллис, владелица. Не пройдете ли вы за мной? Вас ждут.

Это все она сказала с улыбкой и теплым светом в глазах. Хватка Ирвинга на моей руке была почти болезненной.

Я наклонилась к нему и шепнула:

- Это у меня правая рука.

Он моргнул, глянул на браунинг и отпустил руку, тихо пробормотав:

- Ой, прости.

Райна подалась ближе, и Ирвинг вздрогнул.

- Ирвинг, я не кусаюсь. Пока не кусаюсь. - Она рассмеялась низким искристым смехом. Такой смех вообще-то для спальни или для шуток, понятных только своим. И от этого смеха изменились ее глаза и лицо. Она вдруг показалась сладострастнее, чувственнее, чем секунду назад. Экзотически заманчивой. - Маркуса не следует заставлять ждать.

Она повернулась и пошла между столов.

Я глянула на Ирвинга.

- Ты мне что-то хочешь сказать?

- Райна у нас самка альфа. Если надо кого-то по-настоящему больно наказать, это делает она. У нее воображения куда больше, чем у Маркуса.

Райна манила нас от дверного проема возле бара. Ее прекрасное лицо нахмурилось, став чуть менее прекрасным и куда более стервозным.

Я потрепала Ирвинга по плечу.

- Я не дам ей тебя тронуть.

- Не в твоих силах этому помешать.

- Там посмотрим.

Он кивнул - но не потому, что поверил - и пошел между столами. Я за ним. Какая-то женщина тронула его за руку, когда он шел мимо, улыбнулась. Она была примерно моего размера, очень элегантная, с короткими черными волосами, черным кружевом обрамлявшими тонкое лицо. Ирвинг пожал ее пальцы и пошел дальше. Ее большие и темные глаза встретились с моими - и ничего мне не сказали. Они улыбались Ирвингу, а ко мне были безразличны. Как глаза волка, с которым я столкнулась однажды в Калифорнии. Я обошла дерево - и увидела его. До тех пор я не понимала, что значит «безразличный взгляд». Светлые глаза смотрели на меня и ждали. Если я буду угрожать, он нападет. Если оставлю его в покое, он уйдет. Мне выбирать. А волку было абсолютно плевать, как обернется дело.

Я шла мимо столов, но у меня зачесалась спина между лопатками. Я знала, что если обернусь, увижу направленные на меня глаза почти всего зала. Их тяжесть ощущалась почти физически.

Подмывало повернуться и сказать «У-у!», но я этого не сделала. Было у меня чувство, что все они смотрят на меня безразличными нечеловеческими глазами, и видеть это мне не хотелось.

Райна привела нас к закрытой двери позади обеденного зала. Она распахнула ее и театральным движением руки пригласила нас войти. Ирвинг просто прошел. Я тоже прошла, но не сводя глаз с Райны. Я прошла так близко, что она могла бы меня обнять. Так близко, что при ее рефлексах она могла бы сделать со мной что хочет. Может быть.

Ликантропы - они быстрее обыкновенных людей. Это не фокусы с гипнозом, как у вампиров. Они просто лучше устроены. Я не знала точно, насколько это сказывается в человеческом виде, но, глядя в улыбающиеся глаза Райны, не была уверена, что хочу это узнать.

Мы оказались в узком коридоре. По обе стороны его были двери; сквозь стеклянное окно одной из них была видна морозная ночь, другая была закрыта.

Райна закрыла за нами дверь, прислонилась к ней. Даже не прислонилась, а привалилась, уронив голову и рассыпав волосы.

- Вам нехорошо? - спросила я.

Она сделала глубокий прерывистый вдох - и посмотрела на меня.

Я ахнула. Не смогла сдержаться.

Она была великолепна. Высокие лепные скулы. Глаза стали больше и сошлись ближе. Это была как будто ее собственная сестра - семейное сходство, но человек другой.

- Что это вы сделали?

Она снова рассмеялась тем же густым постельным смехом.

- Я - альфа, мисс Блейк. Я очень много могу делать такого, чего не может обычный оборотень.

Да, за это я могла ручаться.

- Вы передвинули собственные кости, намеренно - как самодельная косметическая хирургия.

- Молодец, мисс Блейк, вы правильно угадали. - Янтарно-карие глаза вспыхнули в сторону Ирвинга. - Вы все еще настаиваете, чтобы вот этот присутствовал на встрече?

- Да, настаиваю.

Она поджала губы, будто съела что-то кислое.

- Маркус велел спросить, а потом привести вас.

Она пожала плечами и отступила от двери. И была она на три дюйма выше. Надо было бы обратить больше внимания на ее руки. Они тоже переменились?

- А зачем эти скульптурные упражнения с телом? - спросила я.

- Та форма - моя дневная форма. Эта - настоящая.

- А зачем нужна эта маскировка?

- На случай, если придется делать что-нибудь... некрасивое.

Некрасивое?

Она упругими шагами прошла к закрытой двери. Скользящей, спортивной походкой, как большая кошка. Или большая волчица?

Она постучалась. Я ничего не услышала, но она открыла дверь. И остановилась в проеме, скрестив руки под грудью и улыбаясь нам. Улыбки Райны начинали мне не нравиться.

За дверью оказался банкетный зал с накрытыми скатертью столами. Напротив перекладины возвышалась платформа с четырьмя креслами и кафедрой. На платформе стояли двое мужчин. Один - шести футов ростом, поджарый, но мускулистый, как баскетболист. Волосы у него были черные, коротко подстриженные, и под стать им - усы толщиной с палец и бородка. Он стоял, держась одной рукой за запястье другой. Поза спортсмена. Поза телохранителя.

Одет он был в обтягивающие джинсы и свитер грубой вязки. В вырезе под шеей выбивались волосы. Черные ковбойские сапоги и здоровенные угловатые часы завершали облик кинематографического злодея.

Второй был не выше пяти футов семи дюймов. Волосы у него были того интересного оттенка белокурого, в котором есть намек на каштановый, но все равно человек остается не шатеном, а блондином. Волосы короткие, но модно подстрижены и уложены феном, и на них было бы приятно смотреть, будь они чуть длиннее. Лицо чисто выбритое, с квадратной челюстью и с ямочкой на подбородке. От этой ямочки оно должно было бы казаться смешным, но не казалось. Лицо для указания правил. Эти тонкие губы созданы для высказывания единственно правильной точки зрения.

На нем был синий полотняный пиджак поверх черных брюк. Бледно-голубой свитер с высоким воротником, идеально подходивший к пиджаку, завершал наряд. Ботинки черные, начищенные до блеска.

Это наверняка Маркус.

- Альфред.

Всего одно слово, но это был приказ. Человек повыше сошел-спрыгнул с платформы грациозным целеустремленным движением. Он двигался в облаке собственной жизненной силы. Она клубилась и кипела вокруг него, как поднимающийся от мостовой жар. Невооруженным взглядом это трудна было увидеть, но это определенно чувствовалось.

Альфред направился ко мне, будто с какой-то целью. Я отступила спиной к стене, так, чтобы видеть Райну и всех остальных. Ирвинг отступил вместе со мной. Он стоял чуть поодаль от всех, но ближе ко мне, чем остальные.

Я откинула полу пальто, чтобы был виден револьвер.

- Надеюсь, Альфред, у вас нет враждебных намерений.

- Альфред, - сказал второй мужчина. Одно слово и с той же интонацией, но на этот раз Альфи остановился на полпути. И стоял, глядя на меня в упор. Взгляд его не был безразличным - он был враждебным. Обычно я не вызываю у людей неприязни с первого взгляда. Ладно, я тоже от него не в диком восторге.

- Мы не собираемся применять к вам насилие, мисс Блейк, - сказал Маркус.

- Ага, как же! У вашего Альфи насилие в каждом движении. Прежде чем подпустить его ближе, я хочу знать, что у него на уме.

Маркус поглядел на меня, будто я сделала что-то интересное.

- Очень точное описание, мисс Блейк. Вы, значит, видите нашу ауру?

- Если вы так это называете.

- У Альфреда нет враждебных намерений. Он просто обыщет вас и убедится, что при вас нет оружия. Для необоротней это стандартная процедура. Уверяю вас, в этом нет ничего личного.

Уже само их желание видеть меня безоружной вызвало у меня не менее сильное желание оставить оружие при себе. Зовите это упрямством или сильным инстинктом выживания.

- Может быть, я и соглашусь на обыск, если вы мне сначала объясните, зачем я здесь.

Потянуть время, пока я решу, что делать.

- Мы не обсуждаем дела в присутствии прессы, мисс Блейк.

- А я не буду разговаривать с вами без него.

- Я не стану подвергать нас всех риску ради удовлетворения праздного любопытства. - Маркус продолжал сидеть на платформе, как генерал, делающий смотр войскам.

- Единственная причина, по которой я здесь оказалась, это что Ирвинг - мой друг. Оскорбляя его, вы не завоюете моей симпатии.

- Мне не нужна ваша симпатия, мисс Блейк. Мне нужна ваша помощь.

- Вам нужна моя помощь? - Я даже не пыталась скрыть удивление.

Он коротко кивнул.

- Какого рода помощь?

- Сначала он уйдет.

- Нет, - ответила я.

Райна оттолкнулась от стены и пошла вокруг нас мягким шагом - на расстоянии, но кружа, как акула.

- Наказание Ирвинга можно бы уже начать, - прозвучал ее низкий и мурлыкающий на переходах голос.

- Не знала, что волки мурлычут, - сказала я.

Она рассмеялась:

- Волки много что делают, что вы, как я уверена, знаете.

- Не понимаю, о чем вы.

- Ну, бросьте, бросьте! Между нами, женщинами. - Она привалилась плечом к стене, скрестив руки, с очень дружелюбным лицом. Ручаюсь, она могла бы откусить мне палец и при этом все время вот так улыбаться.

Райна наклонилась ниже, будто хотела посекретничать.

- А Ричард - он действительно так хорош в деле, как с виду?

Я поглядела в ее смеющиеся глаза.

- Я об этих делах не рассказываю.

- Я тебе расскажу свои маленькие секреты, а ты мне - свои.

- Хватит, Райна! - Маркус пододвинулся к краю платформы, и вид у него был далеко не довольный.

Она выдала ему ленивую улыбку. Она подначивала больше его, чем меня, и получала от этого огромное удовольствие.

- Ирвинг должен уйти, а Альфред должен обыскать вас на предмет оружия. Эти два пункта не обсуждаются.

- Я вам предлагаю компромисс: Ирвинг уходит, но он едет домой. Никаких наказаний.

Маркус покачал головой:

- Я распорядился, чтобы он был наказан. Мое слово - закон.

- И кто это умер, что вы стали королем?

- Саймон, - сказала Райна.

Я заморгала.

- Он убил Саймона в бою. Вот кто умер и сделал его королем.

Задай глупый вопрос...

- Если вам нужна моя помощь, Ирвинг уходит целым и невредимым. Без наказания.

- Не надо, Анита, - сказал Ирвинг. - Ты только хуже делаешь.

Райна так и осталась стоять, наклонившись ко мне. «Наши девичьи разговоры».

- А знаешь, он прав. Сейчас с ним предстоит поиграть мне, но если ты разозлишь Маркуса, он отдаст его Альфреду. Я буду мучить его ум и тело, Альфред его сломает.

- Ирвинг свободно уходит, и никаких наказаний. Я остаюсь, и Альфред меня обыскивает. Иначе мы уходим.

- Не «мы», мисс Блейк. Вы можете свободно уйти, но Ирвинг - мой. Он останется, и с вами или без вас получит свой урок.

- А что он такого сделал?

- Это наше дело, а не ваше.

- Я не стану вам помогать.

- Тогда идите, - сказал он, ловко спрыгивая с платформы, - но Ирвинг останется. Вы с нами только в эту ночь. А ему с нами жить, мисс Блейк. Вашей бравады он себе позволить не может.

При этих словах он оказался чуть позади Альфреда. Достаточно близко, чтобы можно было разглядеть морщины у глаз и вокруг рта, обвисшую кожу на шее и возле челюстей. Я добавила к его возрасту еще десять лет. За пятьдесят.

- Я не могу оставить здесь Ирвинга, зная, что вы хотите с ним сделать.

- О, вы понятия не имеете, что мы с ним сделаем, - сказала Райна. - Мы очень хорошо исцеляемся. - Она оттолкнулась от стены и пошла к Ирвингу. Обошла его близко-близко, коснувшись плечом, бедром, там, здесь. - Даже самые слабые у нас могут вынести очень серьезные раны.

- Что вы хотите, чтобы гарантировать безопасность Ирвинга? - спросила я.

Маркус посмотрел на меня - пристально и безразлично.

- Вы обещаете нам помочь и позволите Альфреду вас обыскать. Он мой телохранитель, и вы должны дать ему выполнить его работу.

- Я не могу обещать вам помощь, не зная, о чем речь.

- Тогда мы не договорились.

- Анита, я вполне выдержу все, что они там мне приготовили. Я могу. Это уже бывало.

- Ты просил моей защиты от Ричарда? Ну, так считай, что получил ее в пакете услуг.

- Ты просил ее защиты? - Райна удивленно шагнула от него прочь.

- Только от Ричарда, - сказал Ирвинг.

- Умно, - заметила Райна. - Но это имеет определенные последствия.

- Она не член стаи. Это только насчет Ричарда, потому что они встречаются, - ответил Ирвинг, несколько встревоженный.

- Какие последствия? - спросила я.

Ответил Маркус:

- Просить члена стаи о защите - значит признать его более высокий ранг без схватки. Если он такую защиту даст, то вы согласны помогать ему в схватках. Если ему бросают вызов, ваша честь обязывает вас помочь.

Я поглядела на Ирвинга. У него был больной вид.

- Она не из наших. Вы не можете распространить на нее закон.

- Какой закон? - спросила я.

- Закон стаи, - ответил Маркус.

- Я отказываюсь от ее защиты, - заявил Ирвинг.

- Поздно, - ответила ему Райна.

- Вы ставите нас в затруднительное положение, мисс Блейк. Член стаи признал за вами более высокий ранг, чем за собой. Признал вас как доминанта. По нашим законам, мы должны учесть эти обязательства.

- Я не член стаи, - ответила я.

- Нет, но доминантом вы быть можете.

Я знала, что означает это слово в реальном мире. Маркус произносил его так, будто оно значит нечто большее.

- Что значит быть доминантом?

- Это значит, что вы можете встать на защиту Ирвинга против любого, кто на него нападет.

- Нет! - крикнул Ирвинг. Он протиснулся мимо Райны и встал перед Маркусом. Встал прямо, глядя ему в глаза. Не в позе подчинения.

- Я тебе не дам так себя использовать! Это же ты с самого начала хотел? Ты знал, что я попрошу у нее защиты от Ричарда? И рассчитывал на это, самодовольная сволочь!

Безупречно белые зубы Маркуса раздвинулись, оттуда донеслось низкое рычание.

- Я бы на твоем месте придержал язык, переярок!

- Если он вас оскорбил, я это прекращу. - Первые слова, произнесенные Альфредом, были не очень приятны.

Ситуация выходила из-под контроля.

- Ирвинг под моей защитой, Альфред. Если я поняла закон. Чтобы его наказать, ты должен сначала победить меня, так?

Темные холодные глаза Альфреда повернулись ко мне, и он кивнул.

- Если ты меня убьешь, я не смогу помочь Маркусу.

Кажется, этот дылда озадачен. Отлично! Смятение в стане врага.

Маркус улыбнулся:

- Вы нашли брешь в моей логике, мисс Блейк. Если вы действительно собираетесь защищать Ирвинга согласно букве закона, вы, несомненно, погибнете. Ни один человек против наших не выстоит. Даже самый низший в иерархии вас бы убил.

Я не стала комментировать. Зачем спорить, если победа все равно за мной?

- Поскольку вы не можете принять вызов и не даете нам причинить Ирвингу вред, он в безопасности.

- Отлично. И что дальше?

- Ирвинг может уйти целым и невредимым. Вы останетесь и выслушаете нашу просьбу. Вы можете принять решение помогать нам или нет, но Ирвинг от вашего выбора не пострадает.

- С вашей стороны очень благородно.

- Да, мисс Блейк, так оно и есть.

Глаза Маркуса смотрели абсолютно серьезно. Райна может играть в садистские игры, Альфред - с удовольствием убивать и ранить. Но Маркус - для него все это чистейший бизнес. Главарь мафии с меховой шкурой.

- Ирвинг, оставь нас.

- Я ее здесь не оставлю.

Маркус повернулся и зарычал:

- Мое терпение не безгранично!

Ирвинг упал на колени, склонил голову и низко согнул спину. Это уже была поза подчинения. Я схватила его за рукав и подняла на ноги.

- Встань, Ирвинг. Этот милый вервольф тебе ничего плохого не сделает.

- Это почему, мисс Блейк?

- Ирвинг под моей защитой. Если Альфред не может со мной драться, то уж вы точно не можете.

Маркус задрал голову и коротко рассмеялся резким лающим смехом.

- Вы умны и храбры. Качества, которые нас восхищают. - Улыбка сошла с его лица, оставшись только в глазах, как приятный сон. - Не провоцируйте меня слишком открыто, мисс Блейк. Это не полезно для здоровья.

И последние искры смеха погасли в его глазах. Я все еще смотрела в глаза человека, но за ними никого не было, с кем можно говорить. Выглядит, как человек, говорит, как человек, но это не человек.

Я сжала пальцами плечо Ирвинга:

- Давай, Ирвинг. Подальше отсюда.

Он коснулся моей руки:

- Я тебя не оставлю в трудной ситуации.

- Мне сегодня ничего не грозит, а тебе грозит. Ирвинг, прошу тебя, уходи.

На его лице отразилась видимая борьба, но после еще одного неприятного взгляда со стороны Маркуса он все-таки ушел. Дверь закрылась, и я осталась наедине с тремя вервольфами. А не с четырьмя. Жизнь потихоньку налаживалась.

- Теперь Альфред должен вас обыскать.

Вот так она и налаживается.

- Тогда пусть обыщет, - сказала я и осталась стоять, где стояла. Руки не развела в стороны, на стену не оперлась. Помогать им я не собиралась - разве что если попросят.

Альфред забрал мой браунинг, охлопал руки, ноги, даже поясницу. А середину тела спереди не охлопал. Может быть, он джентльмен или просто проявил халатность. В общем, «файрстар» он не заметил. У меня восемь серебряных пуль, а они об этом не знают.

Все-таки налаживается.

Маркус снова сел в кресло на платформе. Альфред встал за ним, как хороший телохранитель.

- Садитесь и вы, мисс Блейк. Разговор будет не такой короткий, чтобы вести его стоя.