Ублюдок, — просипел Рон, сжимая кулаки, — Мерзкий, похотливый, старый слизеринский ублюдок! Что ты с ней сделал? Может, она уже умерла.

Рон, уйди, — Гарри встал между ним и Снейпом, — просто уйди...

Гарри, как ты можешь? — задыхаясь, произнес Рон, — Как ты можешь защищать его? Ведь он...

Он ее муж, — твердо произнес Гарри, — и Гермиона любит его.

Рон отступил на шаг назад и бросил гневный взгляд на Гарри и Джинни. Джинни отвела его в сторону и стала что-то быстро-быстро говорить. Юноша продолжал возмущаться и отчаянно жестикулировать. Наконец, он резко развернулся и пошел прочь. Джинни вернулась к Гарри и Северусу.

Профессор, — робко попросил Гарри, — можно нам войти?

Какого черта вы притащили с собой его? — раздраженно спросил Снейп, пропуская их в кабинет.

Простите, сэр, — виновато произнесла Джинни, — это мама ему сообщила, ну и он примчался к нам и...

Ясно, — отрезал Северус.

Профессор, — Джинни посмотрела на него умоляюще, — можно мне к Гермионе?

Она спит, — коротко ответил он.

Можно, я хотя бы посижу рядом с ней?

Только если вы в состоянии контролировать свои эмоции, — Северус внимательно взглянул на нее, — Никаких всхлипов. Никаких горестных вздохов и стонов. Вам понятно, миссис Поттер?

Джинни кивнула. Северус проводил ее в спальню и закрыл за ней дверь.

Что с Гермионой, сэр? — спросил Гарри, нарушая тягостное молчание.

Вместо ответа Мастер Зелий извлек из шкафа бутылку огневиски и два стакана, поставил все это на столик, за которым они с Гермионой обычно ели, и со вздохом опустился в кресло. Он налил янтарную жидкость в стаканы и жестом предложил Гарри выпить.

Все так плохо, профессор? — юноша побледнел.

Да, — Северус залпом осушил свой стакан.

Гарри, усевшись напротив, нервно стиснул стакан, и, посмотрев на Снейпа, тоже выпил. Северус налил еще, руки его мелко дрожали. Только сейчас он в полной мере осознал, насколько сильно устал. Стычка с Роном, ставшая последней каплей после измучившей его бессонной, тревожной ночи и переживаний за Гермиону, которыми был наполнен предыдущий день, лишила его остатков самообладания. Ему, возможно, впервые в жизни, хотелось излить кому-то душу, выплеснуть давившую его последние сутки свинцовую тяжесть, поделиться своими страхами, чтобы вновь обрести надежду. Зельевар уставился в зеленые глаза Поттера взглядом, полным отчаяния, тоски и боли. Почему-то сейчас ему вдруг показалось, что Гарри самый подходящий человек для подобного разговора. Он наложил звукоизолирующие чары, чтобы в спальне их не могли услышать.

Все ее лицо... и грудь, — глухо проговорил он, с трудом подавив всхлип, — одна сплошная рана... — он явственно скрипнул зубами.

Профессор... — неуверенно начал Гарри.