Правительство как создатель и сборщик информации

Вряд ли можно предположить, что федеральное пра­вительство выработало какую-либо национальную поли­тику по производству и сбору знаний и информации, хо­тя оно и создало в середине 1972 г. Совет по проблемам политики и планирования правительственной информа­ции ⁶. Во-первых, проблема эта слишком велика и инте­ресует многие конкурирующие секторы правительства. Во-вторых, правительственный аппарат в отличие от частной экономики, отражением которой он практически

является, действует недостаточно согласованно и больше склонен к дроблению, чем к созданию целостной системы принятия решений и всеобъемлющих перспек­тив. Более того, вопросы о том, что такое знание и ин­формация, слишком запутанны, и бюрократическая вер­хушка предпочитает их не рассматривать.

Отсутствие признанной и четко сформулированной национальной политики в области информации не озна­чает, однако, что решения нескольких влиятельных бю­рократических источников не обретают в результате фор­му четко обрисованных директив. Не удивительно также, что эти директивы, хотя они и исходят от администра­тивного аппарата, в основном продиктовапы мотивация­ми и действиями корпоративной экономики.

Правительственные затраты на научные исследова­ния и разработки, представляющие собой систематиче­ский поиск определенной информации, служат главным предметом нашего внимания. За последние пятнадцать лет кривая расходов в этой области резко пошла вверх и лишь недавно несколько выровнялась. Большая часть федеральных средств разошлась по частным промышлен­ным каналам. В 1970 г. более половины отпущенных на исследования средств, составляющих в сумме свыше пят­надцати миллиардов долларов, было израсходовано част­ными промышленными лабораториями и предприятиями. И лишь менее четверти этих средств пошло на финанси­рование федеральных исследований, проводимых госу­дарственными организациями ⁷.

Подобная модель распределения средств способствует усилению частного сектора за счет государственных фон­дов. Еще более важно отметить, что возможность разра­ботки альтернативных курсов экономического развития чрезвычайно ослабляется, ибо способность правительства самостоятельно оценить новую технологию, новую про­дукцию или отличную от существующей общую перспек­тиву развития либо очень низка, либо отсутствует вовсе.

Так, ежегодный бюджет Национального бюро стан­дартов — отделения министерства торговли — составляет около 50 млн. долл., в то время как расходы на научные исследования и разработки одной крупной корпорации, «Интернэшнл бизнес Машинз» (ИБМ) — колосса вычис­лительной техники, — примерно в 10 раз больше. Разве может такое слабое федеральное исследовательское агент­ство руководить социальной деятельностью ИБМ, даже

если бы ему это было поручено (хотя в действитель­ности никто ему этого не поручал)? Сознательно насаж­даемая слабость государственной власти неизбежно при­водит к тому, что корпоративные перспективы и стандар­ты управляют принятием технических решений и ориен­тацией страны. Неудивительно, что в 1972 г. директор Национального бюро стандартов оставил свой пост для того, чтобы стать вице-президентом и главным специа­листом ИБМ⁸.

Существуют и другие способы, с помощью которых суперкорпорации извлекают выгоду из федеральных рас­ходов на исследования, и, конечно же, это происходит за счет народа. Частные компании получают выгодные ис­следовательские контракты, что позволяет им первыми воспользоваться полученными результатами. И потом, после того как государство оплатило все расходы, свя­занные с разработкой той или иной проблемы, они могут смело приступать к осуществлению прибыльных пред­приятий.

Согласно данным, собранным двумя исследователями за период с 1946 по 1962 г. относительно патентов, за-креплепных за частными фирмами, являющимися иссле­довательскими подрядчиками Комиссии по атомной энер­гии, министерства обороны и Национального управления по аэронавтике и исследованию космического пространст­ва (именно на долю этих трех агентств приходится ос­новное количество патентов, выданных согласно спе­циальной лицензионной политике правительства по отношению к подрядчикам), оказалось, что половина па­тентов, полученных подрядчиками в результате финан­сировавшихся правительством исследований и разрабо­ток, принадлежала двадцати крупным корпорациям. Кроме того, двадцать корпораций осуществили две трети исследований и разработок, взятых на себя промышлен­ностью по поручению федерального правительства. Удивительно, но исследователи сделали следующий вы­вод: «мы не видим в концентрации этих патентов основа­ний для беспокойства» ⁹.

Национальное управление по аэронавтике и исследо­ванию космического пространства (НАСА) передало частным подрядчикам миллиарды долларов из федераль­ных фондов для проведения космических исследований. Одним из результатов этой деятельности явилось созда­ние Корпорации связных спутников — организации, под-

чинившей свою деятельность исключительно задаче получения прибыли, в то время как социальные информа­ционные потребности внутренней (не говоря уже о внешней) экономики остаются неудовлетворенными.

Отметим вновь, что основной чертой правительствен­ных расходов на информацию является поддержание частного корпоративного сектора в ущерб государствен­ному. Это в свою очередь позволяет определить вторую отличительную черту роли правительства в выработке информации — прямую и косвенную поддержку средств психологического и материального принуждения и убеж­дения.

Начиная с периода второй мировой войны правитель­ство вложило основную часть своих фондов на научные исследования и разработки (т. е. на крупнейшую статью своего информационного бюджета) в такие проекты, ко­торые непосредственно поддерживали наиболее агрес­сивные нужды и поползновения корпоративной экономи­ки. Способность различными способами развязать миро­вую ядерную войну и почти мгновенно осуществить военное вмешательство почти в любой части мира — вот основные достижения, полученные в результате вложе­ния за последнюю четверть века сотеп миллиардов дол­ларов в исследования и разработки.

Один из исследователей пишет, что «самыми крупны­ми потребителями фонда на научные исследования и разработки являются Пентагон, НАСА, Комиссия по атомной энергии и министерства здравоохранения, обра­зования и социального обеспечения» ¹⁰. Однако это за­мечание способствует составлению ошибочного мнения относительно того, что здравоохранение и социальное обеспечение нации получают значительную, если це рав­ную долю при распределении государственных фондов на исследования. Исчерпывающий ответ на этот вопрос дает табл. 1.

В 1970 г. свыше четырех пятых всех национальных затрат на научные исследования и разработки были сконцентрированы в сфере военного производства или в родственных сферах (оборона, атомная энергия, космос). Однако даже эти цифры могут привести нас к недооцен­ке капиталовложений на исследования, ведущиеся в аг­рессивных целях. Военные расходы могут быть также замаскированы в так называемых «гражданских» бюд-

жетах министерств торговли, внутренних дел и сель­ского хозяйства.

Отметим для контраста, что затраты на исследования в области здравоохранения, образования и социального обеспечения, хотя и занимают четвертое место по сум­ме правительственных капиталовложений, составили в 1970 г. лишь восемь процентов всего федерального бюд­жета на исследования и разработки, т. е. явно недоста­точно, чтобы убедить нас в том, что насущные нужды людей играют доминирующую роль при распределении исследовательских фондов правительства.

Таблица 1