Превышающим миллиард долларов, должна обеспечить своему народу огромное информационное и зрелищное разнообразие.

На практике, за исключением довольно небольшой избранной части населения, которая знает, что ей нуж­но, и потому может воспользоваться массовым потоком информации, большинство американцев в основном, хотя и подсознательно, попадают в лишенную всякого выбора информационную ловушку. В сообщениях из-за рубежа и о событиях внутри страны или даже в местных ново­стях практически нет никакого разнообразия мнений. Это обусловливается прежде всего идентичностью мате­риальных и идеологических интересов, присущих собст­венникам (в данном случае тем, кому принадлежат средства массовой информации), а также монополисти­ческим характером информационной индустрии в целом.

Информационные монополии ограничивают информа­ционный выбор во всех сферах своей деятельности. Они предлагают лишь одну версию действительности — свою собственную. В категорию подобных средств информа­ции попадает большинство национальных газет, журна­лов и фильмов, выпускаемых национальными или регио­нальными информационными конгломератами. Число американских городов, в которых имеются конкурирую­щие газеты, значительно сократилось.

Несмотря на наличие конкурентной борьбы за ауди­торию между тремя основными телевизионными сетями, всего два условия определяют рамки предлагаемых ими программ. Ведя оживленную конкурентную борьбу за завоевание как можно большего числа зрителей, все теле­визионные компании тем не менее предлагают схожие по форме и содержанию программы. Если Эй-би-си ус­пешно демонстрирует серии вестернов, то Си-би-эс и Эн-би-си «конкурируют» с ней, показывая в то же самое время современные боевики («Shoot'-em-ups»). Кроме того, каждая из трех национальных компаний представ­ляет собой часть или сама является огромным информа­ционным деловым предприятием с тенденциями, свойствен­ными всем деловым предприятиям, ставящим прибыль своей главной целью. Отсюда следует, что разнооб­разие информационно-зрелищного сектора заключает­ся лишь в показе поверхностно отличающихся вариантов основных категорий программ. Например, есть несколь­ко дискуссионных телевизионных программ! показываемых

поздно вечером, может быть, с полдюжины серий о частных детективах вестернов и фильмов на тему за­кона и порядка, есть разные обозреватели новостей по всем трем телесетям, предлагающие в основном идентич­ную информацию. Можно включить радиоприемник и услышать круглосуточную передачу новостей по одной, максимум двум программам или послушать 40 лучших песенок, предлагаемых «конкурирующими» ведущими механически записанных программ. Хотя и не обязатель­но, чтобы все программы, исполнители, комментаторы или информационные обзоры походили на программы конку­рентов, никакого значимого качественного различия меж­ду ними не существует. Подобно тому как «супермарке­ты» продают одинаковое мыло в шести различных упаковках, аптеки предлагают бесконечное множество таблеток аспирина по разным ценам, так и механические ведущие проигрывают те же пластинки в перерывах между разыгрываемыми артистами сцепками, реклами­рующими различные товары.

Информационные полуфабрикаты бесконечно разно­образны: программы в различных городах и сельских районах внешне не похожи друг на друга. Основные центры метрополии имеют с полдюжины телевизионных каналов, тридцать или сорок радиостанций, две или три газеты и десятки кинотеатров. Районы с меньшим коли­чеством городов, как правило, не обладают столь обшир­ными информационно-зрелищными возможностями. Чем больше информационных источников, тем, очевидно, больше информационных сообщений и раздражителей. Но обилен ли, скуден ли информационный поток — ре­зультат, как правило, один и тот же. Зрелища, новости, информация и сообщения выбираются из одной инфор­мационной кладовой «привратниками», чья деятельность неизбежно мотивируется одинаковыми коммерческими требованиями. Стиль и метафоры могут быть различны­ми, но суть от этого не меняется.

И все же именно эти условия информационного плю­рализма, лишенного по сути какого бы то ни было разно­образия, и делают такой могущественной доминирующую систему программирования сознания. Многоканаль­ный информационный поток заставляет верить в иллю­зорное понятие свободного информационного выбора. В то же время основной его целью является постоянное закрепление существующего статус-кво. Аналогичные

побудители, исходящие из якобы разнообразных источ­ников, создают у слушателей (зрителей) и читателей представление о неуправляемой, относительно свободной и вполне естественной информации. Как же может быть иначе при таком обилии программ и способов их переда­чи? Получение корпоративной прибыли — главная цель информационных конгломератов, — какую бы решающую роль она ни играла, — остается для потребителей образов индустрии культуры некой незримой абстракцией. Одно можно сказать с уверенностью: средства массовой инфор­мации стараются не привлекать внимания аудитории к самому факту своего существования и к методам их ра­боты.

Джордж Гербнер в своей статье в «Сайнтифик аме-рикан» писал: «...вопрос не в том, свободны ли органы массовой информации, а в том, кем, как,.с какой целью и с какими последствиями осуществляется неизбежное управление ими?» ^|3

Телевизионный редактор программы «Вераети», про­никая за фасад мифа о выборе, ставит перед собой два фундаментальных вопроса:

«Один из мифов об американском телевидении строит­ся на представлении, что оно функционирует как куль­турная демократия, согласно которой программы выжи­вают или отмирают по воле зрительского большинства. Точнее, главным образом в сфере развлечений — это культурная олигархия, управляемая в общих интересах рекламодателей. Как правило, крупнейшие рекламода­тели телевидения — производители продуктов питания, медикаментов, напитков, хозяйственных товаров, автомо­билей и до 1971 г. сигарет, — между прочим, прежде все­го стремились добиться наибольшего распространения среди представителей средних слоев, так что плотность зрителей стала основным критерием в оценке программ. Этот упор на популярность программ и создал видимость их демократического отбора на телевидении. В действи­тельности даже пользующиеся огромной популярностью программы (независимо от того, страдает ли при этом зритель) исчезают из эфира, если аудитория, на которую они рассчитаны, не интересует рекламодателей»¹⁴.

Сходство основ информациоппого материала и куль­турного содержания программ, передаваемых каждым отдельно взятым средством массовой информации, подво­дит к необходимости анализа системы массовой инфор-

мации в целом. Средства массовой информации постоянно укрепляются. Поскольку они действуют в соответствии с коммерческими правилами, полагаются на рекламу и тесно связаны (как по своей структуре, так и в силу от­ношений с фирмами, заказывающими рекламные пере­дачи) с корпоративной экономикой, средства массовой информации представляют собой индустрию, а не объе­динение независимых, свободно действующих предприни­мателей, каждый из которых предлагает индивидуаль­ную продукцию. По необходимости и по своей струк­туре поставляемые ими образы и сообщения, за редким исключением, создаются с учетом достижения идентич­ных целей, которые, говоря простым языком, служат обес­печению прибыльности, утверждению и поддержанию основанного на частнособственнических принципах по­требительского общества.

Соответственно исследование, направленное на рас­крытие влияния одной телевизионной программы или фильма или даже целой категории «раздражителей», та­ких, как насилие на телеэкране, часто не приносит ни­каких результатов. Кто может с полной уверенностью утверждать, что насилие на телеэкране порождает пре­ступность среди молодежи, когда пропаганда насилия свойственна всем каналам массовой информации? Как можно считать, что какой-либо один вид программ слу­жит причиной шовинистического или расистского пове­дения, когда побудители и образы, вызывающие подоб­ные чувства, непрерывным потоком следуют по всем ка­налам передач?

Считается общепризнанным, что телевидение являет­ся самым мощным средством массовой информации. Дей­ствительно, трудно переоценить его влияние как постав­щика ценностей системы. Тем не менее телевидение, какое бы могущественное оно ни было, зависит от отсут­ствия противоречащих побудителей в других каналах средств информации. Каждый из информационных кана­лов вносит свою лепту, но результат всегда один — ук­репление статус-кво.

Время от времени использование повторов и усиле­ния всеми средствами информации признается довольно необычным, косвенным образом. Например, одно из са­мых влиятельных еженедельных изданий страны, «ТВ Гайд» («ТВ Гид»), который несколько подробнее

анализируется ниже, жалуясь на то, как на экранах те­левизоров в Западной Европе создаются негативные представления о Соединенных Штатах, предлагает не­сколько поучительных откровений. В статье, озаглавлен­ной «Через стекло видно плохо», Роберт Мьюзел пишет: «В начале этого (1971) года в Монако я беседовал с Фрэнком Шекспиром, главой Информационного агентст­ва США, о том, какое представление о Соединенных Штатах складывается в Европе и какова здесь роль программы «Система отсчета». Это просто означает, что один и тот же кадр об Америке по-разному восприни­мается европейским и американским зрителем. С самого рождения американец сознательно или подсознательно впитывает поток информации о своей стране и народе, и это вырабатывает у него своего рода «систему отсчета», которая позволяет ему оцепить, скажем, оппортуниста-радикала, скорбящего по своей родине. У европейца по­добный фундамент отсутствует. Он видит лишь извест­ного американского писателя, или общественного деяте­ля, или кинозвезду, оплакивающих, возможно, мнимый закат демократии в Соединенных Штатах. И он в это верит» ¹⁵.

Автор недвусмысленно намекает, что большинство американцев снабжены надежной «системой отсчета», навязанной им «сознательно» или «подсознательно» та­кими источниками информации, как «ТВ Гайд», и сотня­ми других. Подкрепленный подобным образом, средний американец воспримет лишь ту информацию, которая утверждает потребительское общество и отвергает любой критический материал. Когда американец должным обра­зом «подготовлен», он тогда делается относительно не­уязвимым для противоречащих сообщений, насколько бы правдивыми они ни были¹⁶. Не приходится сомневать­ся, что «система отсчета» не была бы столь эффектив­ной, если бы средства информации действительно носили плюралистический характер (как это утверждают они сами), а их сообщения были бы по-настоящему разно­образны. Однако благодаря стараниям многочисленных, но лишь поверхностно отличающихся друг от друга средств массовой информации сознание большинства людей с самого детства надежно запрограммировано.

Рассмотренные нами мифы составляют содержание манипулятивной системы. Давайте теперь коротко проа­нализируем ее форму.