Благословение Учителя

Гуру-йога, ещё одна предварительная тантрическая практика, во всех деталях описанная в комментарии ламы Цонкапы Обретение трёх воззрений, используется для получения вдохновения и благословения. Западным практикам эта йога иногда кажется очень сложной, но на самом деле, если попытаться подойти к её пониманию рационально, она предельно проста.

Будда Шакьямуни проповедовал тантры и сутры две с половиной тысячи лет назад, но что такое эти учения для нас, ныне живущих? Он провозгласил Четыре благородные истины, но разве этого достаточно, чтобы они стали для нас руководством к действию? Будда Шакьямуни, Наропа, Марпа, Миларепа и лама Цонкапа уже преподали сущность Шести йог Наропы, но что мы можем в этом понять без того, кто растолкует их именно нам, на нашем языке и уровне понимания? И пусть даже у нас полно книг, подробнейшим образом описывающих, как практиковать Шесть йог, но кто знает, чем закончится следование книжным советам. Тантра использует очень мощные методы работы с умом, но все они предполагают использование внутренних техник, поэтому без учителя никак нельзя. Кто-то ведь должен показать нам эти практики, чтобы они стали нашим собственным переживанием.

Если, покупая машину, вы получите вместо неё набор деталей и инструкцию по сборке, вас охватит паника: «Что за дела?! Где моя машина?» Ведь надо, чтобы кто-то показал, как всё это собрать в одно целое. В Тантре то же самое. Нужен тот, кто покажет, как собрать воедино все элементы практики в нашем уме.

Когда гуру проповедует нам Четыре благородные истины, он вдохновляет и благословляет нас. И тогда Четыре благородные истины становятся для нас реальностью, личным постижением, превращаются в нашу собственную реализацию. Наша мудрость, которой мы постигаем Четыре благородные истины, есть результат вдохновения и благословения учителя. Когда кто-то показывает вам Четыре благородные истины, а вы понимаете и принимаете их, это, по сути, побуждает вас следовать буддийскому пути. Всё просто и логично. И это совсем не похоже на ситуацию, когда учитель говорит: «Я изложил тебе Четыре благородные истины. Теперь ты должен верить в них».

В этой связи мне больше по сердцу отношения, которые устанавливаются у учителя с западными, чем с восточными учениками, потому что первые не связаны формальными традициями общения. Люди Запада всё подвергают сомнению, и мне представляется, что это — очень честный подход. Если вам что-то не ясно, вы просто переспрашиваете, не скрывая своего непонимания. Если, наоборот, что-то кажется вам логичным, вы заявляете: «А вот это полезная штука. Пригодится». Здесь нет обычая, который диктует вам, как нужно отвечать учителю, как вообще вести себя с ним. Если вам что-то нравится или не нравится, вы без стеснения говорите об этом вслух. Для восточных