Айкенсен, будь ты проклят, спрячь этот дурацкий револьвер! – Раздался тяжелый плеск – наверное, Титус шлепал к нам по воде, но я не могла отвести глаз от Айкенсена.

А он отвернулся от меня в сторону всплесков. Первым до места добрался Дольф. Он высился над Айкенсеном, как кара Господня.

Айкенсен стал поворачивать к нему ствол, будто учуял опасность.

Наведи на меня эту пушку, и я тебе ее в пасть забью, – произнес Дольф, и его голос перекрыл даже звон у меня в ушах.

Если он наведет ее на тебя, – сказала я, – я его застрелю.

Никто его не застрелит, кроме меня!

Титус приплюхал наконец. Он был ростом ниже всех, кроме меня, и потому ему трудно было бороться с течением. Схватив Айкенсена за ремень, он свалил его в воду, а когда тот падал, выхватил у него револьвер.

Айкенсен вынырнул, отплевываясь, кашляя и зверея.

Зачем вы это делаете?

А ты мисс Блейк спроси. Спроси, спроси!

Он был мокрый, низенький, но Айкенсен все равно боялся его, как детка учителя.

Зачем? – спросил Айкенсен.

Я опустила браунинг, но не убрала его.

С крупнокалиберным оружием та проблема, Айкенсен, что оно выдирает слишком много мяса.

Чего?

Титус толкнул его так, что Айкенсен чуть не хлопнулся снова.

Если бы ты спустил курок, парень, когда эта тварь вот так прижималась к мисс Блейк, ты бы убил их обоих.

А она просто защищала эту мерзость. Сказала, чтобы я не стрелял. Вы только посмотрите на это!

Тут все повернулись ко мне. Я встала, опираясь на камни. Это создание лежало мертвым грузом, будто потеряло сознание, вцепившись руками в мой жакет. Мне труднее оказалось убрать пистолет, чем его вытащить. Холод, адреналин да еще рука этого человека, закрывающая кобуру.

Потому что именно это я и держала. Человек, с которого заживо содрали кожу, но который почему-то был жив. Конечно, это был не совсем человек.

Это человек, Анита, – сказал Титус. – И он ранен. Не будь вы так заняты стрельбой во все стороны, могли бы разглядеть, что у вас перед глазами.

Это нага, – сказала я.

Кто нага? – спросил Титус.

Вот этот человек.

Что еще за нага?

Быстро все из воды! – заревел голос с берега. Это был фельдшер с охапкой одеял. – Быстро, ребята, давайте все в больницу!

Я не могу сказать точно, но он, кажется, еще бурчал себе под нос “кретины проклятые! ”.

Что еще за нага? – повторил Титус свой вопрос.

Объясню, если вы мне поможете дотащить его до берега. Я себе уже задницу почти отморозила.

Вы себе сейчас не только задницу отморозите, – предупредил фельдшер. – Все на берег, люди, живее!

Помогите ей, – велел Титус.

Двое помощников в форме вошли в воду и подшлепали к нам. Они подняли человека, но его руки не отрывались от моего жакета. Хватка была мертвая. Я проверила пульс у него на шее – еле заметный, но ровный.

Фельдшер тут же оборачивал одеялами всех выходящих на берег. Его напарница, худощавая женщина со светлыми волосами, глядела на нагу, блестевшего в свете прожекторов, как открытая рана.